– За прошедшие сутки умерло восемь человек – это ли не эпидемия?! – воскликнула Мэдди. Она стала первой, к кому Тахир обратился за помощью. Медсестра согласилась не раздумывая, как и еще двое врачей: они понимали, как нам необходимы люди. Теперь нас было четверо, а еще четверо, которых обещал прислать Жорж Рамиангула, ожидались завтра после обеда. Новости, которые мы узнали, едва прибыв на место, оказались неутешительными: антибиотики помогали лишь в двадцати процентах случаев, и это была катастрофа. Мы привезли с собой новые медикаменты, но было очевидно, что этого недостаточно. Требовался совершенно новый подход, но какой? Всю дорогу в машине я читала отчет Лоншара и, чем дальше, тем больше убеждалась в правоте Амели. Это не предвещало ничего хорошего. Для разработки полноценного лечения или вакцины против данного возбудителя понадобится как минимум несколько месяцев, а при такой заболеваемости за это время может вымереть половина острова!
Но ничего не делать тоже нельзя, поэтому я рассказала Мэдди и остальным, чем следует заняться в первую очередь, а сама направилась к старосте, который, слава богу, все еще находился в добром здравии. У его дома толпился народ, но при виде меня от толпы отделился человек и быстрым шагом направился в мою сторону. По мере его приближения я стала узнавать знакомые черты, и у меня, впервые за последние сутки отлегло от сердца.
– Андрэ! – радостно воскликнула я и раскрыла объятия навстречу гиду, напрочь забыв о правилах местного этикета. Однако и Андрэ, похоже, о нем не вспомнил, сердечно обняв меня в ответ.
– Слава предкам, вы в порядке! – проговорил он, когда первые восторги миновали. – Я знал, что рано или поздно вы с Радуку приедете!
– А что вы здесь делаете? Болезнь быстро распространяется и, похоже, действует только на ваших соотечественников!
– Я решил, что мне безопаснее находиться здесь, нежели в Тане… Ах, да вы же ничего не знаете!
– Чего я не знаю, Андрэ?
– После того как я отвез вас в «Биомедику», меня пытались остановить.
– В самом деле?
– Большой черный джип «вел» меня до центра Таны, а там мне удалось «потеряться». Я подумал, что сумею тут спрятаться, пока все не уляжется.
– А как же ваша семья?
– О, не беспокойтесь, я отправил их к родственникам, на север, как только узнал о возможной эпидемии.
– Что ж, Андрэ, рада вас видеть, – улыбнулась я. – Честно говоря, не сумев дозвониться, я решила, что с вами случилась беда, и обвиняла себя в том, что впутала вас в такое опасное дело!
– Не волнуйтесь, Тамара, – замотал головой Андрэ, – вы ни в чем не виноваты. Вы вообще не обязаны этим заниматься – любая другая на вашем месте вернулась бы домой, а вы вот пытаетесь помочь… Поэтому я тоже хочу внести свой вклад, хоть и не разбираюсь в медицине. Как думаете, у меня получится?
– Конечно, получится, Андрэ. Для начала вам понадобится марлевая повязка, ведь микробы передаются воздушно-капельным путем. Не скажу, что это лучшая защита, но повязка снизит риск заражения. А потом обратитесь вон к той женщине. – Я указала на Мэдди, развернувшую бурную деятельность возле тентов с пациентами и бойко командующую местными мужчинами. – А пока, раз уж вы здесь, помогите с переводом, ладно?
Выяснилось, что несколько семей в страхе заболеть погрузили на повозки нехитрый скарб и детей и покинули деревню, несмотря на уговоры односельчан. Новость меня не обрадовала: именно так и распространяется болезнь, а то, что люди из зараженных местностей разбредаются по острову, грозит новыми вспышками заболевания!
– Тахир, что же делать? – обратилась я к кашмирцу, возвращаясь к тентам. – Люди бегут из деревни, думая, что таким образом смогут спастись, а сами тащат с собой возбудителей! Если так пойдет и дальше, скоро и Тана пострадает…
– Спокойно, Тамара, – прервал меня Тахир. – С этим мы ничего поделать не можем: только армия в состоянии насильственно удержать болезнь в определенных рамках. Надо попытаться убедить людей не уезжать.
– Как?
– Ну, скажем им, к примеру, что только здесь они получат помощь, а побег ничего не даст: чем дальше они от своей деревни, тем меньше шансов на выздоровление.
– Шансы и так незавидные, – пробормотала я. – Где-то один из пяти!
– Все так плохо?
– Попробуем новый вариант антибиотиков в сочетании с диуретиками, но я ни в чем не уверена!
К вечеру мы были на последнем издыхании. Настроение опустилось ниже нулевой отметки: трое наших подопечных не дожили до темноты.
– Как ты? – тихо поинтересовался Тахир, подходя и всовывая мне в руки глиняную чашку, от которой исходил терпкий кофейный запах.
– Отвратительно! – ответила я. – Ты заметил новую закономерность?
– Какую?
– Не могу утверждать, но, по-моему, инкубационный период удлиняется, а само течение проходит все тяжелее!
– Завтра прибудет помощь.
– Да, только вот будет ли от нее толк?
– Что ты предлагаешь?
– Найти Амели. Определенно был человек, который все ей рассказал. Значит, вполне вероятно, этот же человек мог знать не только о том, что вызывает болезнь, но и как ее лечить, согласен?
– Я-то согласен, – вздохнул Тахир, усаживаясь на камень и делая глоток из своей чашки. – Только вот как найти Амели? Она не оставила зацепок, кроме фотографии… Ты ее видела?
Я кивнула.
– Ив понятия не имеет, что означает ее послание! Но Амели надеялась на его догадливость. Чем больше я об этом думаю, тем больше прихожу к выводу, что она поступила правильно. Она явно оставила снимок с расчетом, что никто другой не смог бы догадаться о смысле послания!
– Я завтра хочу съездить в свою деревню, – сказал вдруг Тахир. – Не волнуйся, сначала я дождусь ребят Жоржа, а потом смотаюсь часа на три-четыре: надо проведать пару пациентов, да и Физу тоже: как бы она чего не натворила в мое отсутствие, ведь ее терпят в деревне только из-за меня!
– Но ты не задержишься? – Я вдруг почувствовала себя страшно одинокой.
– Постараюсь обернуться как можно быстрее, – пообещал он. – Справишься?
– Попробую…
Тахир поставил пустую чашку на землю и, придвинувшись ближе, обнял меня. Я прижалась к нему, словно только этого и ждала: в его объятиях было безопасно. Я понимала, что безопасность эта – мнимая, и все же даже такое зыбкое ощущение успокаивало.
– Ты молодец, – прошептал он мне на ухо. Его горячее дыхание обжигало мне щеку. – Я не встречал таких, как ты… Разве что Ивана, но он – мужчина!
– Вот как? – встрепенулась я. – Значит, по-твоему, женщины не способны на что-то путное?
– Да брось ты свои феминистские лозунги! – поморщился кашмирец. – Расслабься, я же хвалю тебя, но ты и в этих моих словах умудряешься найти подвох!
Я хотела возразить, но закрыла рот. В самом деле, чего тут спорить? Ясно же, что Тахир ничего плохого в виду не имел, дело в моем плохом настроении.
– Все русские такие, – сказала я вместо того, что собиралась сказать.
– Так уж и все? – усмехнулся Тахир мне в ухо. – Тогда я хотел бы оказаться в твоей стране и увидеть все своими глазами!
– Приезжай, – согласилась я. – Тебе понравится!
– А ведь приеду – не пожалеешь?
– Хороший хирург всегда найдет работу, а ты – отличный хирург, я имела возможность в этом убедиться, видела тебя «в деле»!
Тахир взял меня за подбородок и заставил поднять глаза.
– Ты выглядишь уставшей, – сказал он.
– Я действительно устала. И мне страшно.
– Страшно?
– Если то, о чем написала Амели, правда…
– Ты читала книгу Джона Перкинса «Исповедь экономического убийцы»?
Я покачала головой. Признаюсь, я не любительница чтения. Не скажу, что уж вовсе не грамотная, ведь школьную программу русской и зарубежной классики я честно прочла, однако в том, что касается современных произведений, особенно публицистики, а не беллетристики, я – полный профан.
– Кто он, этот Перкинс?
– Он пишет о том, чем занимался Госдеп США и подчиненные ему структуры с целью заставить определенные страны делать то, что политически выгодно Америке.
– И чем же?
– В частности, Перкинс рассказывает, как разрушали экономику стран Латинской Америки и Ближнего Востока. До сих пор корпорациями Штатов ведется вырубка лесов, в результате чего тысячи людей лишаются работы и жилья, уничтожаются редкие животные. Если кто-то не желает сниматься с насиженных мест, их устраняют физически.
– Правда?!
– Да что там обычных людей – они убирали руководителей! Машина президента Эквадора взорвалась, виновники так и не были найдены. И это не единственное свидетельство преступлений, о которых знают, но не говорят вслух. Так почему не поверить в то, что какую-то территорию желают освободить при помощи биологического оружия? Это ведь так удобно: хочешь избавиться от определенного подвида – изучи его генетику, разработай заразу и запусти в ареал проживания!
– Ты сам-то себя слышишь?
– Просто забудь о том, что существуют рамки, этика, мораль – эти понятия не работают, когда речь идет о больших деньгах! Они важны лишь для тебя, для меня и еще некоторого количества людей, которых не принимают во внимание. Все «главные» вопросы в мире решаются без нашего участия, а мы узнаём о результатах задним числом, когда ничего изменить уже нельзя.
– То есть ты предлагаешь смириться и терпеливо ждать смерти?
– Я предлагаю решать проблемы по мере их поступления. Мы ничего не сумеем сделать в мировом масштабе, но можем попытаться помочь тем, кто рядом… Так что выше нос, ведь когда тебе плохо, плохо и мне, ясно?
– Сделать тебе хорошо?
– М-м-м, – словно бы с сомнением пробормотал Тахир. – А ты что сейчас имеешь в виду?
– Я покажу.
Я пододвинулась ближе и коснулась губами основания его шеи, у ворота футболки. От Тахира исходил странный запах – смесь пота, земли, листвы и карболки, но я с наслаждением вдыхала его, мысленно разлагая на составляющие. Он тихо застонал. Мои пальцы пробежались по его груди и животу, обрисовывая мышцы, обласкивая их, заставляя напрягаться под моей рукой.