– Только слепой не заметит, что вы родственники, – прокомментировала свои впечатления Ша, из любопытства пожелавшая присутствовать на торжественной встрече и прячущаяся по старинке от посторонних глаз в моей ауре. – Удивительная мощь для обычного человека. Хотя до тебя ему, конечно, теперь очень далеко. Человек серпенте не ровня, а уж тем более Хранителю…
Этикет по встрече лиц королевской крови расписан до мельчайших деталей. Матушке пришлось потратить много времени и сил, пока Арика, Леора и Кисс уяснили, что от них требуется, где они должны стоять и как себя вести. Но император сразу ломает устоявшийся шаблон. Резким властным взмахом руки Август отменяет ритуальные приветствия и расшаркивания, быстрой походкой пересекает замковый двор и останавливается прямо напротив меня. Пристально вглядывается в мое лицо.
– Герцог, вы помните, что я вам сказал во время аудиенции после присвоения последнего звания? – Буквально сверлит меня взглядом.
– Ваше величество, – улыбаюсь, – вы спросили, не кажется ли мне, что обмывать новые погоны коньяком, сделанным в стране неприятеля, непатриотично. На что я вам ответил, что коньяк, который мы пили, это боевой трофей. Вы одобрили.
– Да, это действительно вы, герцог, – император вздыхает и качает головой. – Я уже не знал, что и думать… – Переводит взгляд за мое правое плечо.
Чувствую, как Август делает над собой усилие, чтобы не спросить: «Ремион, какого дьявола тут делают эти женщины? Когда ты успел жениться?» Но вокруг слишком много народа. Император не может показать свое удивление, признать, что чего-то не знает о своих подданных и что-то в империи может произойти без его ведома и позволения. Хмурится.
– Похоже, нам надо многое с вами обсудить, герцог. Надеюсь, у вас осталась в заначке бутылка неприятельского коньяка?
– Ну, спрашивай… – Август небрежно развалился в кресле в моем кабинете, вдыхает аромат коньяка и жмурится от удовольствия. – Обещаю ответить на любые твои вопросы. Ну и ты, надеюсь, затем не будешь от меня ничего скрывать. – Смотрит на просвет фужера. – Умеют ведь аримийцы делать коньяк…
Пожимаю плечами. Странное начало разговора. Ответы на свои вопросы я теперь по-любому могу получить, для этого мне вовсе не обязательно их озвучивать. Не всякие вопросы можно задавать без последствий. Тем более императору. В предложении Августа есть скрытая издёвка: слабо спросить в лицо то, в чем ты подозреваешь меня за глаза? Тест не то на глупость, не то на трусость. Впрочем, он сам напросился…
– Ваше величество, это вы убили моего отца? – Делаю маленький глоточек из своего бокала.
Коньяк приятно растекается по языку и словно испаряется. Умеют же аримийцы делать коньяк! Все-таки жаль, что они наши враги.
– Чушь. – Император отрицательно качает головой. – Твой отец был моим другом. Одним из очень немногих людей, на кого я мог положиться всецело. То, что он старался с самого твоего детства изолировать тебя от двора, было его ошибкой, в результате которой ты сейчас совершенно не владеешь ситуацией. Навыдумывал себе мифов и задаешь идиотские вопросы. Впрочем, валяй, спрашивай дальше… – Август небрежно машет рукой.
Не врет! Причем даже в намерениях правдиво ответить на любой мой вопрос не врет!
– Ваше величество, вы в курсе, что ваш наследник не далее чем месяц назад организовал на меня покушение? – Делаю еще один маленький глоточек из фужера. Изумительный запах! – Что теперь древний договор между доменом Сцеволы и империей превратился в туалетную бумагу.
– Хм… Да уж, конечно я в курсе! – Император хмурится. – После того как ты впал в кому, было проведено тщательнейшее расследование. Служба безопасности не зря ест свой хлеб. Но ты ошибаешься в главном! Не в том, что Макс организовал покушение, а в том, что он является наследником. В нем вообще нет ни капли императорской крови! Но об этом знают только лишь четыре человека. Четвертый – это ты теперь, кстати. Мы вчистую проиграли западному военному альянсу гонку технологий в космосе. Но пока члены альянса надеются на то, что этот клоун когда-нибудь станет следующим императором, войны не будет. – Император устало откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. – А про настоящего наследника тебе знать пока не нужно. Всему свое время. И да, извини, что нарушил твое обещание…
– Какое еще обещание? – удивленно приподнимаю брови.
– Легкой смерти. Ну, этому… как там его? Басан, кажется? Я-то лично ему ничего не обещал… Не люблю крыс. – Август брезгливо морщится.
– Он умер? – Делаю еще один маленький глоточек, смакуя напиток.
– Нет еще. Ты удивишься, но современная медицина может творить чудеса! – Август мрачно усмехается и аккуратно ставит фужер на подлокотник кресла. – А вот адмирал Гракх уже умер, жаль старика, конечно, в молодости неплохим офицером был. Но поднимать руку на человека императорской крови очень дурной тон. Такое надо пресекать в зародыше, чтобы даже мысль об этом приводила людей в суеверный ужас!
– Ваше величество, вы дали маркизу Шиманскому разрешение на его женитьбу на Глории? – задаю следующий наболевший вопрос и внимательно смотрю на Августа.
– Ничего я ему не разрешал. Как, впрочем, и не запрещал. – Император недоуменно пожимает плечами. – Все эти аристократы из полян – генетический мусор! Гонору до небес, а продаются по сто штук за динарий. Я еще не сошел с ума, чтобы смешивать их кровь с кровью древних родов…
Но тут его прервали на полуслове. Дверь в кабинет, которую я предварительно тщательно запер, неожиданно шумно распахивается и в комнату вбегает растрепанная Диана. Бесцеремонно забирается ко мне на колени.
– Папочка, папочка! Меня обижают!! Я посижу тут у тебя немножечко? Ладно? – прижимает головку к моей груди. – А то тетушка Шиссая взбесилась совсем, гоняется за мной повсюду. Совсем ненормальная! А я всего-то лишь только подергала ее за хвостик! Чего, спрашивается, нервничать из-за таких пустяков?
– Вот скажи мне, Ремион, когда это ты успел заделать ребенка? – Император с любопытством разглядывает Диану. – Даже слепой сразу увидит, что это твоя родная дочь, а не какая-нибудь там приемная. Чего еще я не знаю?
– Диана! Воспитанные дети стучат, прежде чем войти в комнату, где разговаривают взрослые. Это основы этикета и вежливости. – Приглаживаю растрепанные волосы девочки.
– Когда за мной гонится разъяренная серпента, то этикет за нами в таких случаях не поспевает. Прости, папочка! – Умильно заглядывает мне в глаза. – Ну что, съела? – оборачивается в сторону двери и показывает язык.
Вот как на нее сердиться? Не получается из меня строгого воспитателя.
– Пусть остается, – Август машет рукой и прячет улыбку. – Мы же не можем отказать юной леди в убежище? – Смеется. – Это было бы против любых правил этикета.
– А теперь давай поговорим серьезно. – Император наливает себе новую порцию коньяка. Его тон становится жестким. – Я долго не вмешивался в твои дела, все ждал, когда же ты наиграешься в солдатики, удовлетворишь свою юношескую тягу к приключениям, поумнеешь, в конце концов! Либо, если не поумнеешь, то свернешь себе шею, что, надо сказать, тебе почти удалось. Хороших полковников у меня много, одним больше, одним меньше – невелика потеря. А вот герцог одного из важнейших доменов империи лишь в единственном экземпляре! К сожалению, твой отец не успел дать тебе всех необходимых сведений. А мне ты почему-то не доверяешь. – Август залпом допил свой коньяк и отставил в сторону пустой бокал. – Люди, стоящие у вершины власти, не могут произвольно устраивать свою личную жизнь, вся наша жизнь завязана на балансы клановых сил и влияния. А ты даже не поставил меня в известность о том, что собираешься жениться. У меня, кстати, на твою женитьбу были совершенно определенные планы.
– Мне жаль, – равнодушно пожимаю плечами. – И что же вы теперь хотите от меня, ваше величество? – Тоже ставлю свою рюмку на столик.
– Чтобы ты наконец стал герцогом! – Император раздраженно делает жест рукой, показывая, что разговор закончен.
– Потанцуешь со мной? – Лорена тянет меня за руку в центр зала. – Ты не представляешь, что мы тут все пережили, пока тебя не было. Я чуть с ума не сошла, когда мне сообщили, что ты погиб, и прилетела первым же рейсом, когда узнала, что ты жив. Надеюсь, не прогонишь меня? – Смеется.
– Нет, конечно же. Ты навсегда часть моего клана и моей семьи, – притягиваю дарлиту к себе. – Здесь твой дом. И для тебя тут есть очень важное дело – надо заняться образованием и воспитанием одной юной особы, недавно появившейся в моем замке. Только бы тебя не сманили в столичный университет.
– Раз ты здесь, то не сманят. – Машет рукой и улыбается. – А жены твои ревновать не будут? – внешне вроде бы Лорена шутит, но я-то чувствую ее тревогу.
– Я вас сейчас познакомлю, не переживай… – Краем глаза замечаю мужчину, неожиданно меняющего направление в нашу сторону, плавно увожу Лорену к себе за спину.
Ну, вот и первый киллер по мою душу. Перехватываю занесенную для удара руку с ножом и с громким хрустом ломаю кость. Мужчина со всхлипом падает на колени и жалобно подвывает. Добавляю ментальный удар, чтобы заткнулся и не привлекал к нам лишнего внимания. Все происшествие заняло не более двух секунд. Вокруг нас быстро образовывается круг пустого пространства. Люди Моримьера уволакивают несостоявшегося убийцу.
– Браво, браво, милорд! – Один из гостей, наблюдавший за случившимся, лениво хлопает в ладоши. – Отличная реакция! Но вы не находите, герцог, что ломать руку уже поверженному противнику было подло?
– Шевалье Кучински, если не ошибаюсь?
– Не ошибаетесь, к вашим услугам… – Шевалье делает ернический поклон.
Наклоняюсь над трупом и прощупываю пульс на шее. Я, конечно, знаю, что Кучински мертв, мой удар пришелся точно в сердце. Но традиции, черт их дери… Их очень строго блюдут секунданты. Я обязан проследить, что если мой противник все-таки жив, то ему должны оказать неотложную медицинскую помощь. Я не стал играться с шевалье и убил его первым же ударом: слегка сместился влево, уклонившись от его выпада, и вогнал клинок точно между вторым и третьим ребром.