Кейт и сама понимала, что говорила не слишком убедительно, но, к ее удивлению, Джереми отложил книгу и пришел ей на выручку.
– Вполне вероятно, что именно так все и было, – твердо произнес он. – В таком случае все мы вне подозрений.
– Остается убедить в этом полицейских. – Ник слабо улыбнулся. – Они думают, что это дело рук кого-то из нас, можете не сомневаться. – Он посмотрел на Джилл: та склонилась над доской для «Скрэббла» и накрыла ладонью его руку.
– Тогда почему бы нам не подтолкнуть их в правильном направлении? – предложил Джереми. – Что скажете? Давайте для начала соберем воедино все, что нам известно о прошлой ночи. Насколько я понял, та женщина, Салливан, когда хорошенько подумала, вспомнила, что видела машину Ника. Возможно, один из нас что-то заметил, но не придал этому значения. Предлагаю снова перебрать все события вчерашней ночи. Посмотрим, что из этого выйдет.
– Ох, Джереми, нет! – застонала Анна. – Это глупо. Мы уже все рассказали полиции. Я не вынесу…
– А по-моему, это отличная мысль. Так нам и следует поступить, – с жаром перебила ее Джилл. – Во всяком случае, я хотела бы знать, что видели и слышали другие.
– Ты уверена, Джилл? – спросила Анна. Ее прелестный рот на миг исказила презрительная, почти злобная усмешка.
На лице Джилл мелькнула растерянность, но она быстро с ней справилась и выпрямилась.
– Не знаю, к чему ты клонишь, но, если намекаешь, будто мы с Дэмиеном были вместе или что-то в этом роде… Нет, Кейт, с меня довольно, я хочу положить этому конец. Мы с Дэмиеном работали вместе, вот и все. Ради бога, Анна, ты прожила с ним полтора года или около того. Тебе ли не знать, что он собой представлял!
Анна смерила Джилл заносчивым взглядом. На ее высоких скулах выступили два алых пятна.
– Конечно, я его знала. Ты бы и за год не узнала его лучше, чем я, как бы ни старалась. Ему нравилось коллекционировать женщин, особенно тех, кто слишком серьезно к себе относится. Он отдавал предпочтение незамужним карьеристкам, к которым трудно подступиться. – Анна зло рассмеялась. – Дэмиен был привлекательным мужчиной. Женщины липли к нему, не в силах устоять перед его очарованием.
– Анна… – начала было Кейт, но выразительный взгляд Берди заставил ее умолкнуть.
Анна откинулась назад, забросив руки за голову. Ее великолепное тело выгнулось и расслабилось. Глаза от вина потемнели, волосы разметались, щеки и губы пылали.
– Но все эти женщины не знали одного, – протянула она лениво. – В конечном счете он всегда возвращался ко мне. Всегда, Джилл. Что бы он им ни обещал. Дэмиен всегда возвращался ко мне и рассказывал о тех женщинах: какие они в постели, о планах, которые они строили, о домах, которые собирались купить после того, как он уйдет от меня, об их будущих детях, о романтических путешествиях. Я всегда замечала, стоило ему кем-нибудь увлечься. Это могло продолжаться одну ночь, неделю или месяц, но, заполучив женщину, Дэмиен вскоре терял к ней интерес. Так было всегда. Я единственная, кого он не мог оставить.
Все потрясенно застыли. Повисла тягостная пауза.
– Ох, Анна, как это, наверное, ужасно! – воскликнула Кейт полным сострадания голосом.
Анна бросила на нее презрительный взгляд и зло усмехнулась:
– Тебе не понять, Кейт. Ты представления не имеешь, что это такое, ты, пухлая мамочка в уютном домашнем мирке, со своей ненаглядной малышкой Зои. Дэмиен хотел, чтобы я родила ему ребенка, умолял, но я знала, к чему это приведет. Он мечтал о ребенке, но не о мамочке в роли любовницы. Да и кому такое понравится? Готова поспорить, Джереми все эти годы тоже даром времени не терял. Таковы мужчины. Они своего не упустят. Ты просто предпочитаешь закрывать на это глаза, как большинство женщин. Тебе нужна твоя крошка, твой дом и чтобы все вокруг сияло розовым глянцем. А что там Джереми вытворяет на стороне – это его грязные делишки.
Крис поднялся, багровый от злости, и уже открыл рот, чтобы возразить, но Джереми его опередил:
– Мне жаль тебя разочаровывать, Анна, но ты переоценила мои возможности. – Он откинулся на спинку кресла, его синие глаза сверкали, как два осколка льда. – У меня нет ни времени, ни сил искать удовольствия на стороне. И знаешь, Кейт – настоящая чертовка, если ее завести.
– Джереми! – воскликнула Кейт и покраснела до корней волос от смущения, смешанного с радостью.
Анна рассерженно вскочила.
– О, как мило! – прошипела она и выбежала из гостиной, проскользнув мимо Бетси, которая в эту минуту как раз выходила из кухни с мокрыми кудрями и блестящим носом и в своем ночном наряде казалась меньше ростом.
– Дорогая… ох… у вас вышла ссора?
– Вроде того, мама, – отозвался Крис. – Анна наговорила кучу глупостей. Боюсь, она выпила лишнего.
– Ох, Кристофер, она расстроена. Вам всем следует быть с ней помягче. Боже мой, бедняжка Анна. – Она обвела комнату быстрым сердитым взглядом и следом за дочерью поспешила в холл, с силой захлопнув за собой дверь.
– И правда, бедняжка Анна, – негромко повторил Крис. – Вот так спектакль! Прости, Кейти. Она не… ты знаешь, обычно Анна не такая… Вся эта история с Дэмиеном для нее большой удар, она сама не своя. Джилл, ты тоже извини. Похоже, она на тебя зуб точит.
– И поделом мне, – вздохнула Джилл. Она опустила голову и уставилась на свои руки. – Я сглупила. Мне надо было сразу осадить этого идиота… я хочу сказать, беднягу Дэмиена, – но Ник здорово меня разозлил, и…
– Мы понимаем, – тихо произнесла Сонси. Она впервые за вечер заговорила, и Джилл удивленно взглянула на нее. – Вчерашний вечер прошел ужасно. Все перессорились. Я не назвала бы атмосферу в доме мирной и дружественной. Я чувствовала враждебность матери Криса и тоже вела себя глупо, выставила себя на посмешище.
– Вовсе нет, Сонси, – мягко запротестовала Кейт. – Все видели, почему ты огорчилась, и нам очень жаль, что так вышло.
– Видели все, кроме меня, – угрюмо заметил Крис. – Но теперь я понял и прошу прощения. Должно быть, я…
– Совсем ослеп! Верно, сынок! – раздался резкий, суровый голос Элис. Она повернулась в своем кресле и устремила взгляд на Криса. – Пришел в чувство, не так ли? Долго же ты раскачивался. Может, уже слишком поздно.
Она посмотрела на Сонси. Та сидела неподвижно, с побелевшим лицом. Поразительное смирение мужа оставило ее до странности равнодушной. Крис тоже повернулся к Сонси и уныло потупился. Он обнял жену за плечи, но та не пошевелилась, мягкая и безвольная в его руках.
Родни вскинул голову. Щеки его гневно вспыхнули.
– Ты хочешь сказать, что мама сделала что-то не так? – потребовал мальчик ответа. – Что же именно?
– Послушай, приятель, не переживай, – добродушно проговорил Крис. – Я и забыл, что ты тут. Все это не важно.
– Вечно все забывают, что я здесь. И это еще как важно. Я тебя не понимаю! – Родни едва сдерживал злые слезы. – Вчера вечером ты пылинки с мамы сдувал, не отходил от нее ни на шаг, а теперь ведешь себя так, будто она для тебя ничего не значит. Пшик, пустое место! – Он щелкнул пальцами.
– Иди спать, Род, – поморщился Крис. – Ты перебрал вина.
– Не пойду я спать, черт возьми! – Голос Родни сорвался на визг. – Нечего мной командовать. Вы с Анной друг друга стоите. Отворачиваетесь от мамы, стоит вам связаться с другими людьми. Она мне рассказывала. Мама так старается вам угодить, а вы вытираете об нее ноги. Знаете, она иногда плачет. Говорит, что я единственный, кто ей помогает. Это я рублю дрова, занимаюсь контейнерами для яблок, таскаю стремянки и делаю всю грязную работу. Она никогда не просит вас помочь. Вы никогда и пальцем не пошевелите ради нее, но она все равно любит вас больше всех. Тебя и чертову Анну. – Слезы теперь бежали ручьями. Родни по-детски размазывал их по лицу тыльной стороной ладони, оставляя грязные разводы.
– Родни, – беспомощно начал Крис, но тут поднялась Элис.
Она подошла к рыдающему мальчику и погладила его по голове.
– Иди в постель, сынок, – скрипучим голосом проговорила она и обняла Родни за плечи. Высокая, одного роста с мальчиком, Элис наклонилась к нему, словно заслоняя от взглядов остальных, и повела к выходу. – Умой лицо, сынок, и ступай к себе через кладовую, так ты не потревожишь мать. Ну-ка живо в кровать. – Она подтолкнула Родни вперед и закрыла за ним дверь. Потом тяжелой, шаркающей походкой вернулась к своему креслу, опустилась в него и повернулась к огню.
– Ради бога, – простонал Крис и уронил лицо в ладони.
Джилл и Кейт обменялись взглядами. Затем Кейт нашла глазами Берди. Та самодовольно усмехалась. Внезапно в Кейт вспыхнула злость. Для Берди весь мир был театром, а сама она уютно устроилась в зрительном зале. Ее ничто не трогало! «Я никогда, никогда не видела ее плачущей, – подумала Кейт. – Ни разу в жизни. Даже в школе, когда ее травили задиристые красавицы из влиятельных семей, взбешенные прямотой и острым умом Берди. Такой уж она была. Датчик в ее мозгу безостановочно щелкал, умные янтарные глаза невозмутимо смотрели сквозь толстые линзы очков, как на сцене для нее одной разыгрывается комедия ошибок, поучительная и забавная. Ладно, к черту Берди!»
Кейт повернулась к Нику, милому, любящему, человечному и, как все люди, не защищенному от ошибок.
– Давай выпьем, – предложила она.
– Поддерживаю! Грех не выпить, когда предлагают! – усмехнулся он. – Вдобавок те двое, что ушли, сильно нас обогнали. – Он положил руку Крису на плечо. – Тебе вина с содовой?
– Да, пожалуйста.
– В шкафу вы найдете кое-что покрепче, – сказала Элис, не оборачиваясь. – Можете угощаться, если хотите.
Ник заглянул в шкаф и присвистнул.
– «Чивас ригал», – с уважением протянул он. – Вы ведь не всерьез, правда, Элис?
Старуха улыбнулась, глядя в огонь.
– Почему нет? Бутылка стоит здесь с незапамятных времен. Может, уже все выдохлось. Откройте ее, и посмотрим. Стаканы для виски должны быть там же, в глубине. Это папины запасы. Там есть и бренди. Можете и мне плеснуть немного.