— Позвольте мнѣ, — сказала я ей, — поговорить съ нею на единѣ.
— Ахъ, государь мой! — отвѣчала мнѣ Мистрисъ Бровна съ горячностію: — сколь была! бы я вамъ обязана, естьли бы привели вы ее въ разсудокъ!
— Пойдемте же ней, сударыня, — подхватила я.
Она тотчасъ встала, а служитель съ бульіономъ шелъ предъ нами, почему очень скоро и вошли мы въ комнату молодой Мисси.
Мистрисъ Бровна, сказавши своей племянницѣ, что былъ я ея другъ, и чтобъ она меня слушала, вышла вонъ; я же, взявъ у служителя бульіонъ и поставя предъ нею на столъ, подошла къ ней поближе. Какъ были мы тогда однѣ, то молодая Миссъ приняла меня весьма важно. Я зачала предлагать ей нравоученіе; но какъ увидѣла, что слушала она рѣчь мою очень холодно, то заговорила о причинѣ ея печали и назвала Рихардово, имя, при которомъ словѣ тотчасъ она содрогнулась. Я продолжала рѣчь свою такъ, будто бы принимаю, въ тебѣ участіе, и между прочимъ сказала:
— Бѣдной Рихардъ…
— Не ужъ-то вы его знаете? — спросила она меня съ такимъ видомъ, которой могъ меня ободрить.
— Знаю, Миссъ, — отвѣчала я, — и больше, нежели онъ самъ…
— Да гдѣ же онъ теперь, государь мой?..
— Въ надежномъ мѣстѣ…
— Конечно терпитъ онъ во всемъ великую нужду, ибо платье его здѣсь…
— Нѣтъ, прелестная Миссъ; ему нѣтъ ни въ чемъ нужды; но онъ безпокоится только о васъ, и сожалѣетъ, что былъ невинною причиною…
— Увы! конечно невинною, государь мой!.. Какъ оказывала я ему нѣкоторое снизхожденіе, то онъ, прощался со мною, осмѣлился поцѣловать у меня руку. Естьли вы его когда нибудь увидите, то пожалуйте скажите ему, что я на него не сердита, и весьма бы желала быть ему полезною. А какъ въ этомъ кошелькѣ есть у меня нѣсколько денегъ, то и прошу васъ вручить ему ихъ отъ меня…
— Нѣтъ, Миссъ, хотя я къ нему сего подарка и не снесу; но онъ, узная о мысляхъ вашихъ, будетъ весьма доволенъ.
— Слава Богу, теперь не имѣетъ онъ ни въ чемъ нужды! Ахъ, Государь мой! вы меня чрезвычайно обрадовали; для чего же находился онъ у насъ въ услуженіи? ибо кажется мнѣ, что отнюдь неприлично ему такое состояніе.
— Конечно неприлично; а болѣе объ немъ ничего вамъ не скажу, для того что чувствуете вы къ нему одно только сожалѣніе…
— Такъ точно, государь мой! но такой молодой человѣкъ, каковъ Рихардъ, доведенной до того, чтобъ вступить къ услуженіе, весьма уже достоинъ…
— Кажется, что понимаю уже ваши мысли, — отвѣчала я, и вмѣсто того, чтобы обѣ немъ сожалѣть, дочитаю его за щастливѣйшаго на свѣтѣ человѣка, потому что отличали вы его въ самомъ презрѣнномъ состояніи, въ которое вступилъ онъ по случаю на самое малое время. Пожалуйте, прелестная Миссъ, не стыдитесь; ибо онъ человѣкѣ знатной, а притомъ и имѣетъ у себя достатокъ: но со всемъ тѣмъ богатство его гораздо меньше вашего. Хотя и любилъ онъ васъ съ должнымъ вамъ почтеніемъ и мыслями честнаго человѣка; но какъ тогда не зналъ онѣ своей участи, то для того вамъ и не открывался. Нынѣ же приказалъ мнѣ самъ сказать, что онъ васъ всегда почитаетъ; извиняется во всѣхъ своихъ поступкахъ, и увѣдомляетъ васъ напередъ, что употребитъ онъ невинную хитрость къ истребленію изъ памяти того приключенія, по причинѣ коего былъ онъ отсюда выгнанъ. Теперь бывъ допущенъ да вашей тетушки, исправилъ я порученное мнѣ дѣло…
Я продолжала бы рѣчь свою и еще далѣе, естьли бы не вошла къ намъ Мистрисѣ Бровна, которая желала увидѣть, выпила ли племянница, ея бульіонъ. Какъ скоро только услышала я, что идетъ она къ намъ, то и поднесла его Миссъ Дротеѣ, которая, хотя былъ онъ не много холоденъ, выпила его вдругъ.
Мистрисъ Бровна, видя племянницу свою гораздо разсудительнѣе, весьма тому обрадовалось; да и казалась она ей гораздо въ лучшемъ состояніи. А какъ все сіе приписывала она дѣйствію моихъ увѣщаній, то и не отпустила меня изъ замка своего прежде, доколѣ не обѣщала я ей паки въ немъ побывать, чего однако я не исполнила. Простяся съ ними, сѣла я на лошадь, и надѣвши въ Билли-Барнесѣ прежнее мое платье, пріѣхала къ Эстевану, съ коимъ и приняла должныя мѣры, какъ бы можно было взять тебя отъ госпожи Франки. По пріѣздѣ же нашемъ къ деревнѣ въ то время, когда Эстеванѣ помогалъ тебѣ садиться на лошадь, отвела я хозяйку на сторону, отдала ей служительское твое платье съ письмомъ къ Француженкѣ, которая называлась Влюбчивою; ибо Эстеванъ, будучи въ Клостернской корчмѣ, узналъ о твоемъ съ нею похожденіи. Тамъ разсказали ему о твоихъ противъ нее жестокостяхъ, а что сія бѣдная дѣва занемогла и умираетъ (какъ то мнѣ сказывали) отъ печали, которая происходитъ какъ отъ твоего изъ замка побѣга, такъ равно и отъ того, что учинилася посмѣшищемъ цѣлаго уѣзда. Вотъ списокъ писаннаго отъ меня къ ней письма:
Покорно благодарю васъ, сударыня, за всю вашу благосклонность къ дочери моей въ то время, когда находилася она, по дурачеству ея, у господъ вашихъ во услуженіи, да и была она весьма щастлива, что нашла въ семъ домѣ такую милостивую особу, каковы вы, за что и свидѣтельствуетъ она вамъ нижайше почтеніе и благодарности. При семъ посылаю къ вамъ служительское ея платье, надѣлавшее, (какъ я слышалъ) въ домѣ вашемъ весьма много шуму и соблазну, которыя будучи совсѣмъ неосновательными, истребятся сами собою. Я бы конечно отписалъ къ Сиръ Георгу и Милади, и предложилъ бы имъ отъ меня и отъ дочери моей извиненія; но какъ увѣдомился, что они уже уѣхали, то прошу я васъ покорно засвидѣтельствовать имъ мое почтеніе, также и Миссъ Доротеѣ. И какъ дочь моя одѣвается нынѣ уже по женски, то и прошу я оставшееся ея въ Клостернѣ платье и прочее отдать тѣмъ молодцамъ, которые вручатъ вамъ письмо. Вложенныя же въ и семъ письмѣ 10 гвиней прошу я васѣ, также и дочь моя, принять въ знакъ вашей къ намъ дружбы.
Хозяйка приказала письмо сіе отнесть сыновьямъ своимъ; и какъ сверьхъ того дала я имъ 2 гвинеи, то всѣ они трое отправились въ путь свой съ великою радостію.
Когда пришли они въ Клостернской замокъ, то и отдали Француженкѣ письмо, которая, такъ какъ и всѣ прочіе, зачала у нихъ обо всемъ разспрашивать. А какъ приключеніе наше происходило при нихъ, то и отвѣчали они всѣ согласно и твердо. Тогда-то Мистрисъ Бровна вспомнила, что разсказывалъ ей наканунѣ того дня о нѣкоторомъ дворянинѣ бывшій у нее Священникъ. Что же касается до Влюбчивой, то нашла она 10 гвиней и способъ избавиться отъ язвительныхъ насмѣшекъ, коими была она оскорбляема. Всѣ повѣрили тому, что разсказывали о тебѣ посланные мною, столь сильно, что на другой же день всѣ живущіе въ околодкѣ люди считали тебя дѣвушкою; и очень скоро также увѣрили въ томѣ какъ Сиръ Георга, такъ и Милади Нетлингу.
Въ сіе время ѣхали мы по дорогѣ, ведущей въ землю Галловъ, гдѣ вознамѣрилась я нѣсколько времени тебя скрывать. Ты почиталъ меня волшебницею, или какимъ нибудь духомъ, а тебя всѣ дѣвушкою; въ слѣдствіе чего и вознамѣрилась я не выводить тебя изъ заблужденія и содержать въ женскомъ платьѣ. Мнѣ хотѣлось управлять тобою, не будучи тебѣ извѣстною, кто я такова; да и нужно было обѣимъ намъ скрываться, потому что ты не могъ получить знатнаго состоянія, естлибъ Вестфіельдской Лордъ не призналъ тебя своимъ племянникомъ и не принялъ подъ свое покровительство; ибо знала я точно, чтобы Лади Геатморъ, Линконской Епископъ, дочери и зятья Милордовы воспрепятствовала моему намѣренію, естьлибъ узнали они оное, прежде нежели приняты были отъ меня надлежащія къ тому мѣры; почему и привезла я тебя въ Мистрисъ Бюлбокѣ, гдѣ и вознамѣрилась переодѣть тебя такъ, чтобы могли мы показаться безопасно и въ самомъ Лондонѣ, и будучи незнаемыми, подкрѣплять свидѣтельство моего замужства и твоего крещенія. Желая же, что ты меня боялся, старалася я, гдѣ только сыскивалися случаи, какъ можно тебя удивлять.
Когда вошла я въ Гонитонскую корчму я увидѣла молодаго малаго, которой весьма горько плакалъ, то и спросила у него тому причину, на что мнѣ онъ отвѣчалъ, что воръ укралъ у него на дорогѣ лошадь: тогда согласившись съ Эстеваномъ, которой въ сіе время былъ у меня служителемъ, положила я тихонько въ карманѣ его кошелекъ съ нѣсколькими гвинеями. А когда мнѣ захотѣлось, то и нашелъ онѣ его къ великому твоему удивленію. Будучи въ Бридгеватерѣ, вышла я весьма рано для покупки себѣ нужнаго для меня женскаго платья, гдѣ увидѣла я ссору, произшедшую за Миссъ Орхарду, между Французскими плѣнниками и Англинскими мужиками, а какъ была тогда она отъ страху внѣ себя, то взявши ее подъ руки, отвела я ее въ домѣ ея, возвратяся же въ корчму, помирила Г. Орхарда съ Французами, разсказавъ ему, какъ все сіе происходило. Тогда встрѣтилася я съ бывшимъ въ полку моемъ Сержантомъ, и какъ уже поутру положила я къ тебѣ въ карманѣ кошелекъ, то ты его и нашелъ тамъ въ то время, когда велѣла я дать тебѣ сему Сержанту гвинею. Съ самаго отъѣзда отъ госпожт Франки поступала я такъ, чтобы увѣрить тебя, что была я мущина, когда же ты отъ сна проснулся, то увидѣлъ ясно, что была я женщина. Намѣреніе мое состояло только въ одномъ томѣ, чтобы тебя удивить, но какъ ѣхали мы къ Мистрисъ Бюлбокѣ, гдѣ желала я поступать вольно, избѣгать такихъ вопросовъ, на которые не хотѣла я отвѣчать, и наконецъ выходить изъ дому ея, когда мнѣ захочется: то, принявъ имя Капитана Сентри, была бы я тамъ, такъ сказать, связана, подъ именемъ же сестры его находилася совершенно свободною. Въ корчмѣ, гдѣ мы обѣдали, увидѣли мы трехъ воровъ, которые думая, что былъ ты дѣвка, хотѣли тебя обезчестить, но какъ скоро я вошла, то узнала между ихъ Ирландца Ралфа, то есть одного изъ тѣхъ бездѣльниковъ, которые сговаривались въ Ковентгарденскомъ кофейномъ домѣ обокрасть Вестфіельдскаго Лорда. Я напала на него, и обезоруживъ, сказала ему:
— Ралфъ! ступай вонъ, тебя уже ищутъ по приказанію Вестфіельдскаго графа.
А какъ плуты сіи очень отъ сего испужалисъ, то и была я тому весьма рада ибо могли мы встрѣтиться съ ними въ тотъ же самой день, переодѣтыми уже совсѣмъ въ другое платье; почему и было бы мнѣ уже весьма трудно ихъ отъ себя отослать.