И въ самое то время отдала я ему Сиръ Архибалдово письмо.
Разруганной въ семъ письмѣ честный духовной, ужаснувшись отъ сего дурнаго Сиръ Архибалдова намѣренія и распутства, пришелъ въ замокъ и отдалъ письмо сіе самой Мистрисъ Бровнѣ; почему сія госпожа и отказала тотъ же часъ Баронету, не сказавъ о семъ и самой Доротеѣ: ибо боялася она, чтобъ въ то время, когда станешь ты съ нею жить, она на тебя не досадовала. Выѣхавъ изъ Контреи, пустились мы по дорогѣ, ведущей къ Вестфіельдскому замку, и находяся за 6 миль отъ сего замка, могла я съ тобою заговорить, что захотѣла; почему и предложила я тебѣ о выборѣ твоего состоянія, и споря съ тобою, наскучила словами своими, и такъ сказать принудила тебя просить меня, чтобъ сдѣлать тебя Лордомъ. Когда же открылъ ты мнѣ свое желаніе быть онымъ, то вмѣсто того, чтобы мнѣ, опечалиться, велѣла тебѣ выбрать изъ всѣхъ видимыхъ нами замковъ тотъ, которой болѣе всѣхъ тебѣ полюбится. А какъ тогда узрѣли мы сей замокъ и звѣринецъ, то предложила я тебѣ оной, которой и предпочелъ ты предъ 4 или 5 другими; ибо хотя были они и хороши, но построены очень просто, что и отнюдь не удивительно, а разсказываніе моихъ приключеній твоему дядѣ и объясняетъ тебѣ то, что случилось съ тобою у него. Прости меня, любезной мой сынъ, что пользовалася я нѣсколько твоимъ легковѣріемъ; для того что было оно мнѣ нужно; врочемъ почитается оно порокомъ въ такихъ людяхъ, которыя уже кончили свои науки и находятся въ совершенныхъ лѣтахъ; но извиняется въ вышедшемъ изъ училища 18-лѣтнемъ отрокѣ. Онъ можетъ сомнѣваться и вѣрить всему, не почитаяся за то непонятнымъ и не заслуживающимъ никакого порицанія… ибо и самая его нерѣшимость доказываетъ уже знакъ его разсудка и природной способности.
Теперь скажу я тебѣ, на чемъ основывается наша надежда. Совершенно примирившіяся со мною Лэди Геатморъ и Линконской Епископъ тебя уже признаютъ; да и будешь ты у послѣдняго изъ нихъ наслѣдникомъ. Лэди же Геатморъ даетъ тебѣ нынѣ же прекрасную вотчину въ Графствѣ Соммерсетскомъ. А хотя и приноситъ она доходу болѣе трехъ тысячь фунтовъ стерлинговъ, но сей подарокъ придетъ намъ не даромъ; ибо какъ есть ей для поправленія дѣлъ своихъ великая нужда въ 20000 стерлингахъ, то и дала я ей сію сумму безъ процентовъ; но ты ихъ получишь, обладая ею. Сверьхъ же того дядя твой Лордъ отдаетъ тебѣ имя своего Дому и сію землю, которая стоитъ болѣе 4000 фунтовъ стерлинговъ, и кою получишь ты во владѣніе послѣ его смерти. Онъ учинитъ тебѣ на свадьбѣ твоей изрядной подарокъ; я же, вознамѣрившися отселѣ жить съ тобою, отдаю тебѣ все, а оставлю для себя только самое нужное; слѣдственно и можно тебѣ заключить, что Миссъ Доротеину семейству презирать тебя уже не должно. Въ то время, какъ Лорды, Мелфонтъ и Эттерегъ, будутъ стараться при Дворѣ о возвышеніи тебя въ достоинство Пера и просить Лорда Галифакса, дабы потребовалъ онъ у Сиръ Георга дочь его за тебя въ замужство, знакомая Лэди Нетлинга, Лэди Геатмора, беретъ на себя получить ея на сіе согласіе; а сама я поѣду въ Контрею, гдѣ стану стараться, чтобъ склонять на твою сторону Мистрисъ Бровну и Доротею. Тебя, любезной сынъ оставлю при твоемъ дядѣ, котораго нравъ нынѣ (какъ я думаю) по рѣчамъ моимъ знать уже ты можешь. Заслужи его дружбу и почтеніе; старайся угождать оному какъ можно больше, что и долженъ ты дѣлать не столько для собственной своей пользы, сколько изъ благодарности.
Рихардъ слушалъ мать свою съ такою жадностію, что и не примѣтилъ наступленія ночи. Будучи тронутъ всѣми знаками ея милости, не выражалъ онъ своей чувствительности, но только въ знакъ ея пожималъ у нее руку. По мѣрѣ какъ участь его открывалася, казалось ему, что и самой разумъ его съ великодушіемъ увеличивался. Со всемъ тѣмъ новое его благостояніе отнюдь его не удивляло, но взиралъ онъ на него съ благородною кротостію и безпристрастіемъ; да и былъ онъ по своей умѣренности въ его богатствѣ и по употребленію, которое хотѣлъ онъ изъ него сдѣлать, уже весьма его достойнымъ.
Возвратившись въ замокъ, нашелъ онъ Лорда одного и раздѣлялъ нѣжныя свои ласки между своею матерью и симъ господиномъ, котораго онъ весьма уже любилъ и почиталъ, какъ бы былъ онъ родной ему сынъ.
На другой день Лади Обертона, имѣя на себѣ по прежнему Капитанскую одежду, поѣхала въ Суссекское Графство. Рихардъ остался въ Вестфіельдѣ со своимъ дядею, что и было бы ему, находясь съ сердитымъ и чуднымъ, хотя и съ самымъ добрымъ человѣкомъ, очень тяжело, естьлибъ нравъ его не былъ, такъ сказать, передѣланъ тѣми опытами, которые учинилъ надъ нимъ ложной Капитанъ Сентри. Онъ уступалъ всегда своему дядѣ, однако же безъ лести и съ надлежащею благопристойностію, чемъ сей Лордъ и весьма удивленъ; ибо зналъ онѣ только два рода нравовъ: суровой, которой былъ у него, и снизходительной, которой почиталъ онъ неприличнымъ каждому Англичанину. А какъ нравѣ его племянника былъ вмѣстѣ благороденъ и ласковъ, то и не хотѣлъ онѣ его перемѣнять; да и говорилъ самъ въ себѣ, таковымъ-то должно бы быть всѣмъ Англичанамъ, но они не знаютъ посредства, а напротивъ того оказываютъ вездѣ чрезвычайность. Рихардъ излѣчилъ его немного отъ нелюдимства, которое помрачило всѣ хорошія его качества и лишило его всякаго удовольствія во употребленіи его богатства.
Спустя по отбытіи Лади Обертоны, въ десятой день получилъ отъ нее Рихардъ слѣдующее письмо:
Мистрисъ Бровна, повѣряясь мнѣ и зная Вестфіельдову знатность, согласилась на предложеніе мое тотчасъ, но какъ надлежало уговорить къ замужству ея племянницу, то сіе и казалось ей труднѣе прочаго. Тогда попросила я ее, чтобъ позволила поговорить мнѣ съ нею на единѣ, на что она и согласилася. Но я не думаю, чтобъ выслушала она меня до конца, естьли бы, не припомянула я, что Перъ, за котораго я сватаю, называется Рихардомъ, а сіе имя и привлекло ее къ себѣ вниманіе. Продолжая свое посольство, и чтобъ не удивить вдругъ, заговорила я о ея болѣзни и о приходившемъ во время оной Священникѣ. При сей рѣчи она на меня взглянула, и узнавши вскричала:
— Не ужъ ли, Г. Сентири, приходили ко мнѣ въ поповскомъ платьѣ вы?
— Такъ, прекрасная Миссъ, — отвѣтствовала я ей, — я приходилъ тогда говорить вамъ о Рихардѣ, о томъ самомъ Рихардъ, для коего пришелъ я теперь просить руку вашу.
Она мнѣ въ томъ не отказала; а притомъ спросила у меня о Бекитѣ.
— О Бекитѣ! — отвѣчала я ей съ таинственнымъ видомъ; — но только никому о томѣ ее открывайте, она… Да, она сестра пріятельницы вашей Миссъ Кавсоны; а меня называли нѣкогда Томасомъ…
Доротея хотѣла вскричать и говорить со мною о многихъ дѣлахъ, но я смѣясь ушла въ комнату Мистрисъ Бровны, которую и увѣдомила о успѣхахъ моего посольства. Тогда отдала я ей письмо отъ дядьевъ твоихъ Лорда и Епископа, а она вмѣстѣ со мною и написала къ нимъ отвѣтъ. Когда же просила я Мистрисъ Бровну чтобъ постаралася за тебя у ея брата и невѣстки, то она мнѣ сіе и обѣщала. Все было уже у насъ учреждено; но въ то время вошелъ въ залу, гдѣ мы сидѣли, увѣдавшій о моемъ пріѣздѣ Г. Жакманъ, и обнявши, сказалъ, мнѣ:
— Да гдѣ же дорогая моя Бекита?
— Она, — отвѣтствовала я ему, — уже не въ моей власти; ибо сродственникъ, мой благодѣтель и другъ Вестфіельдской Лордъ, похитилъ ее и выдаетъ за богатаго человѣка за мужъ…
— Вестфіельдской Лордъ! — вскричалъ онъ…
— Самой онъ, — отвѣчала я; — и какъ знаетъ онъ вашу къ ней дружбу, то весьма тому радуяся, хотѣлъ постараться достать вамъ хорошее мѣсто; а между тѣмъ извольте посмотрѣть на лице изображенія вашей любовницы.
Сей доброй человѣкъ слушалъ рѣчи мой съ разверстымъ ртомъ, и взглянувъ на подаемую мною бумагу, и прочтя ее увидѣлъ, что было сіе учиненное Линконскимъ Епископомъ опредѣленіе о произведеніи его Настоятелемъ въ богатой Пертунской приходъ, къ коему присовокупила я и опись доходу, которой онъ тамъ получать будетъ.
— Ахъ, сынъ мой, 700 фунтовъ стерлинговъ дохода, — вскричалъ онъ, — самое прелестное мѣсто!
Радость друга моего меня увеселила и привела о немъ въ жалость. Когда же назвала я его господиномъ Настоятелемъ, то былъ онъ тѣмъ совершенно восхищенъ. Я попросила у него, чтобъ отдалъ онъ приходъ свой въ Контреѣ Воодстокскому крестовому Священнику Г. Бостону, на что Мистрисъ Бровна и согласилась весьма охотно, почему и кончили мы сіе дѣло совершенно; да я, думаю, что сія вѣдомость дошла уже и въ Воодстокъ. Совершивъ всѣ, касающіяся до тебя и до друзей нашихъ дѣла, вспомнила я и о своихъ, для коихъ отправляюсь я теперь въ Гэльскую область, гдѣ женивши Эстевана на Мистрисъ Аннѣ Бюлбокъ, надѣюся пріѣхать съ ними къ твоей свадьбѣ. Прости, дорогой мой Рихардъ, старайся заслужить дружбу твоего, дяди и Божію милость.
Рихардъ отнесъ сіе письмо къ своему дядѣ, которой тотъ же часъ получилъ письма отъ своихъ зятьевъ отъ Лэди Геатморы и отъ Линконскаго Епископа. Дѣло о произведеніи Рихарда въ Перы было исполнено, которое и долженствовало быть поданнымъ въ первое засѣданіе Парламента чрезъ недѣлю. Лэди Геатмора была у Лади Нетлинга, которая почитала сея за великую честь выдать дочь свою за наслѣдника Вестфіельдскаго дома; а Сиръ Георгій, обрадованной предложеніемъ Лэрда Галифакса, вмѣсто требуемыхъ 6000 фунтовъ стерлинговъ доходу съ недвижимаго обѣщалъ благороднымъ образомъ 8000 фунтовъ стерлинговъ, къ чему Мистрисъ Бровна присовокупляла еще 2000, а по смерти своей и все ея имѣніе. Сею вѣдомостью Вестфіельдской Графъ былъ болѣе обрадованъ, нежели самъ Рихардъ, которой желалъ только обладать Доротеею; да и думалъ, что большее богатство не можетъ увеличить его щастія. Со всемъ тѣмъ оба семейства желали окончить бракъ ихъ поскорѣе, да уже и мѣсто для сочетанія сихъ двухъ любовниковъ било назначено. Линконской Епископъ опредѣлилъ совершить оное въ подаренномъ Лади Геатморою Рихарду замкѣ; и когда сей день насталъ, то всѣ долженствующіе составлять сіе знаменитое собраніе прибыли въ Соммерсетское Графство. Но какъ Мисгарисъ Бровна, будучи удержана болѣзнію, не могла проводить свою племянницу о то и пріѣхалъ за нею Сиръ Георгъ Нетлингъ съ Лади Геатморою и Лэди Нетлингою; Линконской же Епископѣ, Вестфіельдской Графъ, Лорды Мелфонтъ и Эттрегъ съ ихъ супругами, Лэди Обертона въ приличномъ полу ея платьѣ и Эстеванъ провождали жениха. А хотя Сиръ Георгъ Нетлингъ съ супругою его, увидя зятя своего, и были поражены красотою лица его, да и вспомнили, что когда-то они его видали; но блескѣ сего торжества и его тогдашняго состоянія, отдаляли отъ нихъ всякія мысли о служителѣ ихъ Рихардѣ и о Миссъ Кавсонъ. Узнали же другъ друга только одни оба наши любовники, которые хотя отъ того закраснѣлись и смутились; но сіе казалося свойственно двумъ вступающимъ въ бракъ молодымъ людямъ, кои другъ друга никогда не видывали. Но смущеніе ихъ происходило отъ принужденія, которое чувствовали они отъ великаго множества зрителей и отъ невозможности сообщить другъ другу взаимное ихъ удовольствіе. Сиръ Георгѣ кричалъ, что были они самая лучшая пара изъ всей Англіи; всѣ же прочіе хотя и хвалили ихъ, но гораздо умѣреннѣе. Наконецъ достигли они церкви сего замка, въ которой Рихардъ съ Доротеею и были соединены священнымъ союзомъ. Какъ влюбчивая и Молли смотрѣли на весь сей обрядѣ, то первая изъ нихъ и говорила: женихъ нашъ похожъ, какъ какъ двѣ капли воды, на Миссъ Кавсону. Онъ гораздо сходнѣе, сказала Молли, на ту Галличанку, о которой я тебѣ сказывала, ибо какъ на него ни погляжу, то встрѣчаются со мною большіе голубые ея глаза и продолговатыя черныя рѣсницы, которыя право чрезвычайно вскружатъ у меня голову.