Рихардъ мнилъ уже, что лишился онъ всякой недовѣрки; почему обходяся съ отцемъ своимъ весьма почтительно, пошелъ съ нимъ въ замокъ, гдѣ и простился онъ какъ съ обѣими госпожами, какъ равно и съ Жакманомъ. А какъ Капитанъ, бывшій у него въ Контреѣ дамъ удержалъ за собою, да и обѣщалъ чрезъ нѣсколько недѣль возвратиться: то происходящая отъ разлуки печаль и умѣрялась надеждою въ скоромъ времени увидѣться паки. На другой день Капитанъ разбудилъ Рихарда еще до разсвѣта, велѣлъ надѣть ему обѣщанное наканунѣ платье, которое и было очень просто. Тогда подвезена была спокойная двумѣстная коляска, въ которую по запряженіи почтовыхъ лошадей сѣли они и поѣхали.
Дотолѣ, пока не достигли они до Корнуальскихъ рубежей, все происходило по старому, изключая того, что Капитанъ называлъ уже его всегда Рихардомъ, либо своимъ сыномъ; но какъ только на нихъ они вступили, то разговорѣ ихъ учинился сколько важнымъ, столько и страннымъ.
— До сего времени, — сказалъ сему молодому человѣку Капитанъ, — любезной сынъ мой! нельзя мнѣ было думать о доставленіи тебѣ достатка, приличнаго чина и мѣста; но нынѣ надобно намъ переговорить о выборѣ онаго. Понеже ты мущина, то уже и должно тебя служить обществу и принять на себя какую нибудь должность. И такъ помысли ты теперь о твоихъ расположеніяхъ и склонности; и какъ отнюдь я не намѣренъ спорить ни противъ твоего вкуса, ни противъ твоихъ намѣреній: то и надлежитъ тебѣ, разсмотри твои склонности, рѣшиться какъ можно скорѣе. Ты можешь себѣ выбирать мѣсто во всѣхъ извѣстныхъ тебѣ состояніяхъ, съ тѣмъ только. чтобъ ты его мнѣ назначилъ я поступалъ на немъ такъ, какъ должно честному человѣку…
Ты мнѣ ничего не отвѣчаешь. Не уже ли еще сомнѣваешься ты о моей къ себѣ любви и милости? Не ужѣ-то не довѣряешь ты моей силѣ? Отвѣчай, дитятко, положиться въ томъ на меня, и рѣшись скорѣе.
Рихардъ, еще ему противъ воли своей не довѣряй, почелъ за должность не открывать ему такъ скоро прямыхъ своихъ мыслей.
— Какъ я еще и самъ себя не знаю, — отвѣчалъ онъ, — о различныхъ же состояніяхъ вѣдаю только по ихъ названіямъ, то и можно ли мнѣ сообразить мои способности, и нужды съ принадлежащими до нихъ должностьми и неспособностями?
Капитанъ обѣщался помогать ему въ его выборѣ; почему и подложилъ ему обстоятельства и подробности каждаго состоянія другъ за другомъ. Но чемъ менѣе приличествовали они Доротеину супругу, тѣмъ менѣе казались они Рихарду пріятными, ибо сей молодой человѣкъ естественнымъ образомъ относилъ къ тому все, хотя и почиталъ онъ весь сей разговорѣ не за иное что, какъ за одну только шутку. И такъ, когда Капитанъ и представлялъ Рихарду состоянія богатаго и честнаго купца, простаго деревенскаго дворянина, духовнаго человѣка, мирнаго Судьи, и также не знатнаго въ службѣ Офицера: то находилъ онъ по всѣхъ сихъ мѣстахъ неудобности.
— Со всемъ тѣмъ, сынъ мой, — сказалъ ему Капитанъ, — надлежитъ, тебѣ принятъ на себя какую нибудь должность: хотя и представлялъ я тебѣ, — продолжалъ Капитанъ, — простыя должности и былъ бы доволенъ, естьли бы ты изъ оныхъ какую нибудь выбралъ, для того что щастіе наше не зависишь отъ степени знатности; но какъ можетъ бытъ честолюбіе твое стремится гораздо выше, то и скажи ты мнѣ, хотѣлъ ли бы ты быть Членомъ Верхняго Парламента Перомъ? Желаешь ли ты имѣть званіе Англинскаго Лорда?
— Вы конечно смѣетесь надъ моею бѣдностію, — подхватилъ Рихардъ, — желанія мои должны быть гораздо ограниченнѣе.
— Перестань говорить обѣ ограниченносьи, — перервалъ рѣчь его Капитанъ; — ибо когда отдавалъ я всѣ званія на одинъ твой выборѣ, то отнюдь не предлагалъ я тебѣ о наблюденіи предѣла. И такъ скажи мнѣ, Рихардъ хочешь ли ты быть Лордомъ?
— Буде вамъ то угодно, — отвѣтствовалъ ему вышедшій изъ терпѣнія, желавшій окончить шутку Рихардъ, — то хочу я быть Лордомъ и Перомъ съ радостію. Да гдѣ же мое Перство?
— Перство твое! — отвѣтствовалъ ему Капитанъ; — прикажемъ остановишь нашихъ лошадей… Съ этой горы, на которой мы стоимъ, видно ихъ очень много… выбирай себѣ любое… Сей замокъ кажется мнѣ гораздо выше, знатнѣе и пригожѣе: угоденъ ли онѣ тебѣ?
— Чрезвычайно, — отвѣчалъ ему Рихардъ, которой желалъ видѣть какую нибудь развязку…
— Очень хорошо, — сказалъ ему Капитанѣ; — и такъ я поздравляю васъ Лордомъ и Графомъ Вестфіельдскимъ, прося притомъ, чтобъ были вы милостивы къ Капитану Сентри, которой отнынѣ почитаетъ себѣ за честь быть вашимъ управителемъ. Ну, кучеръ, ступай прямо въ Вестфіельдской замокъ!..
Кучеръ повиновался и очень скоро поскакалъ, а Рихардъ уже и подумалъ, что вождь его и прежній отецъ, новой управитель и прочее, совсѣмъ сошелъ съ ума, или что все сіе видитъ онъ во снѣ.
Только что пріѣхали они во дворъ замка, то и окружили коляску ихъ со всѣхъ сторонѣ одѣтые въ богатую ливрею служители. Когда же хотѣли они принять изъ повозки ихъ Капитана, то онъ отъ того честнымъ образомъ отговорился, а показывая на Рихарда, сказалъ:
— Принимайте Милорда.
Тогда служители подступили съ почтеніемъ къ Рихарду, выняли его изъ повозки, и, такъ сказать, понесли на крыльцо, изъ котораго входили въ сѣни. А тогда управитель, взявъ его за руку и повелъ по самымъ богатымъ наполненнымъ множествомъ служителей комнатамъ, которые при прохожденіи его весьма низко кланялись. По томъ вошли они въ богатой кабинетъ, гдѣ сидѣлъ порядочно одѣтой человѣкѣ тотчасъ всталъ и подошелъ къ нимъ. Когда Капитанъ сказалъ ему нѣчто на ухо, то отворилъ онъ дверь въ другую комнату, и паки заперши оную, ушелъ. Рихардъ протиралъ еще глаза свои и взиралъ на все почти съ изумленіемъ; но вдругъ услышали шумъ и отворились двери, въ которыя и вошелъ украшенной Орденомъ Подвязки почтеннаго виду и имѣющій отъ рожденія 50 лѣтъ знатной человѣкъ. Онѣ пожалъ у Капитана руку, поглядѣлъ на Рихарда и обнялъ его съ веселымъ видомъ.
— Я очень доволенъ, — сказалъ онъ Капитану и какъ всѣ уже собрались, то отведя Лорда въ его комнату, дайте ему тамъ отдохнуть. Надобно ему въ ней убраться; для того что желаю я показать его гораздо понаряднѣе, и поступаю съ нимъ просто, что думаю ему и непротивно. И такъ до самаго обѣда препоручаю его я вамѣ, а за онымъ паки мы увидимся.
Рихардъ, не говоря ничего, слѣдовалъ за своимъ управителемъ, которой и привелъ его съ богатоубранной покой, гдѣ два комнатныхъ служителя посадили его на стулъ и тотчасъ вынесли платье его вонъ. По томъ раздѣвъ, подали они ему изъ Голландскаго атласа съ золотыми цвѣтами халатъ, сверьхъ коего надѣвъ на него пудреную рубашку, причесали ему волосы. По окончаніи же уборки, подавъ ему они алой съ легкимъ, но богатымъ шитьемъ сюртукъ, совсѣмъ его одѣли.
Во время одѣванія Рихардова Капитанъ Сентри, сидя подлѣ окошка, читалъ спокойно попавшуюся ему въ руки нѣкоторую книгу. Когда вышли всѣ служители, то Рихардъ, будучи великолѣпно одѣтымъ, хотя и стоялъ противу самаго зеркала, но отнюдь себя не узнавалъ и, такъ сказать, ни чего не видалъ.
— Здоровы ли вы, Милордъ? — спросилъ его Капитанъ. — Можно ли, чтобы щастливая перемѣна вашего состоянія не причиняла вамъ никакого удовольствія?
— Конечно я сплю, — отвѣчалъ ему Рихардъ, — или окружаете вы меня какими нибудь призраками. И такъ скажите мнѣ, чемъ долженъ я васъ почитать?
— Вы конечно, Милордъ, не спите, и видите отнюдь не призраки, — отвѣчалъ ему Капитанъ. — А хотя управителю вашему и нѣтъ никакой нужды, чемъ вы будете его почитать, но я бы весьма вамъ совѣтовалъ перестать удивляться и оставить сей задумчивой видъ, которой затмѣваетъ природныя ваши достоинства. И понеже съ сего времени будете вы обращаться въ большомъ свѣтѣ, то должно учинить вамъ надъ собою усильствіе, и не теряя вашей кротости, быть повеселѣе, во ожиданіи же того, когда окажете вы явные опыты вашего достоинства, покажите приличною вамъ смѣлостію, что достойны вы того состоянія, которое избрали сами.
Пришедшій звать ихъ къ столу служитель помѣшалъ говорить Капитану, которой взявши Рихарда съ веселымъ видомъ за руку, повелъ его въ столовую, гдѣ уже и находился тотъ господинъ, коему представлялъ его Капитанъ. Онѣ подошелъ къ нему съ ласковымъ видомъ и посадилъ подлѣ себя; послѣ чего сѣли за столъ Капитань и два украшенные Орденами господина; каждому изъ нихъ было отъ роду около тритцати лѣтъ, иныхъ же гостей не было тамъ никого.
Сидя за столомъ, не говорили ничего важнаго; а когда по собраніи со стола служителя вышли вонъ, то тотъ господинъ, подлѣ коего сидѣлъ Рихардъ, взявши его за руку, сказалъ находящимся противу его двумъ господамъ:
— Милорды! хотя я предлагалъ я вамъ принять на себя имя и гербѣ моего дома, но вы всегда отъ онаго отрекались, конечно думая, что предки мои и я самъ принесли оному очень мало чести, почему и былъ онѣ недостоинъ быть возстановленнымъ. Хотя желалъ я того очень сильно, но вы думали, что таковымъ снисхожденіемъ можете себя унизить, почему уже и пересталъ я больше того отъ васъ требовать. Сей юноша гораздо васъ смѣлѣе; потому что беретъ онъ на себя воспрепятствовать разрушенію сего стараго замка и возстановишь въ грядущія времена въ Англинскомъ Королевствѣ небогатой и незнатной родѣ Вестфіельдскихъ Графовъ.
Привѣтствіе сіе смутило тѣхъ, кому говорилъ Лордъ. Они воззрѣли на Рихарда съ великимъ удивленіемъ, отъ чего покраснѣвши онъ гораздо болѣе своего сюртука, уподоблялся ляцомъ своимъ самому Ангелу.
— Вы ничего мнѣ не отвѣчаете, — говорилъ старой Лордъ двоимъ прочимъ, — вамъ можно уже меня знать. Но какъ думаете вы только о себѣ, и не заботитесь о вашихъ ближнихъ, то и можно ли вамъ дивишься, когда нѣсколько помышлю я и о себѣ самомъ?
— Со всемъ тѣмъ, Милордъ, — подхватилъ одинъ изъ сихъ молодыхъ господъ, — не надѣляетъ имѣніемъ дѣтей своихъ по одному только своему хотѣнію, и таковое прозваніе, каково есть ваше, и къ которому мы столь близки, не отдается первопришедшему незнакомому.
— Незнакомой или нѣтъ, — подхватилъ Лордъ, — но какъ мнѣ онъ нравится, то я его и усыновлю; да я нѣтъ мнѣ никакой нужды, похвалите ли вы выборъ мой, или нѣтъ. Со всемъ тѣмъ, какъ не хочу я учинить никакого неправосудія и огорчить моихъ