Он обернулся, бросил последний взгляд на Гвендилон, стоявшую возле королевского шатра, и поскакал к левому флангу.
Он был единственным всадником без доспехов.
Прочие же были одеты в латы с головы до ног, как это было принято в четырнадцатом веке, вот только южане являли собой сплошную, непроницаемую стальную стену, а рыцари Катарины были расставлены пореже, между ними было по двадцать ярдов — только так их линия могла сравняться с линией южан по длине.
«Да, дырок предостаточно», — сокрушенно думал Род. А единственная шеренга пехотинцев и вовсе не шла ни в какое сравнение с плотной массой воинов, стоявших за спинами рыцарства мятежных лордов. Словом, зрелище не вызывало энтузиазма.
Но бродяг почему-то видно не было. Если на то пошло, и ведьмы куда-то пропали, и эльфы тоже.
Видимо, мятежников ожидали кое-какие малоприятные сюрпризы.
На южном краю поля запел рог…
Мятежные рыцари взяли копья наперевес.
Рыцари королевы сделали то же самое.
Наступила долгая тягостная пауза, но вот кони сорвались с места.
Конский топот звучал ревом горной лавины. Стальные ряды противников сошлись, и южные рыцари тут же начали теснить рыцарей королевы…
Запахло легкой победой, и мятежники радостно вскричали, полагая, что теперь им не составит труда рассыпаться, окружить войско королевы с флангов и взять в кольцо.
В центре отчаянно дрались рыцари королевы. Многие из них были сброшены с коней и залиты кровью, но продолжали биться.
С победным ревом мятежники растянулись по полю, погнали коней к флангам северян…
Но вдруг их победный рев сменился криками ужаса: земля стала проваливаться под копытами коней.
Рыцари и их скакуны увязли в канаве глубиной в шесть футов.
Эльфы ночью зря времени не теряли.
На выручку конникам бросились пехотинцы, но тут из-за деревьев со страшным воем выскочили бродяги и нищие, вооруженные ножами, мечами и кинжалами, и яростно набросились на пехотинцев.
Все бы хорошо, но числом противник все равно намного превосходил силы королевы.
И тогда в бой вступили воздушные силы. По небу полетели бравые команды, в каждой из которых было по четыре чародея и по одной ведьме. Чародеи поддерживали корзины, а в корзинах сидели ведьмы. Чародеи пускали во врагов стрелы: руки у них были свободны, поскольку поддержка корзин осуществлялась за счет хитроумных кожаных креплений на поясах, а ведьмы осыпали мятежников камнями. Камни, управляемые ведьмами, не только безошибочно выбирали цель, но и удары наносили посильнее обычных. Южане принялись обстреливать их из луков и арбалетов, но ведьмы ловко отгоняли стрелы, а порой им даже удавалось развернуть их в полете и направить в обратную сторону.
Так что… Вскоре вместо привычного и понятного боя на поле поднялась невообразимая суматоха.
При всем том рыцари южан сдаваться не собирались. Согласно кодексу чести, рыцарь мог драться только с другим рыцарем, и пехотинца могли убить за одну лишь попытку схватиться с рыцарем, и лишь Божья воля могла подарить такому смельчаку победу!
Рыцари Катарины в итоге были вынуждены драться не только по центру, но вдоль всей линии фронта, и многие из них пали. Мятежников было намного больше, да и с кодексом чести у них было явно не так строго, как в королевском войске.
Тоби, юный чародей, вдруг возник в воздухе прямо перед Родом:
— Господин Гэллоугласс! Герцога Логира окружают, вы должны прийти к нему на выручку!
Он исчез так же внезапно, как появился. Не сказать, чтобы это была самая совершенная форма связи, но уж, во всяком случае, у мятежников и такой связи не было.
Род, на момент появления Тоби занятый поединком с вражеским рыцарем, завершил его, вогнав свой меч между нагрудником и шлемом противника, и погнал Векса прочь из гущи сражения.
Он поскакал к противоположному флангу. Там сквозь толпу сражавшихся к герцогу Логиру пробивалась юркая фигурка, с головы до ног закованная в латы и вооруженная сверкающим мечом. Кто-то из советников решил не ударить в грязь лицом и убрать одного из главных действующих лиц. Сверкал меч как-то странно, скорее — светился. Род пока не понимал, что это значит, но догадывался, что это только с виду меч, а на самом деле какое-то гораздо более мощное оружие.
Род врубился в толпу сражавшихся и принялся пробиваться к герцогу, словно мощный бульдозер, разгоняя по пути всех без разбора.
Логир заметил опасность и закрылся щитом от грозящего ему меча. Меч советника беззвучно и легко прошел сквозь щит, но до Логира не достал. Старик вскричал от боли: страшный жар проник к его коже от разогретого щита и раскалившихся доспехов. Логир выронил щит.
Советник занес свой меч для решающего удара.
Но тут Веке на полном скаку налетел на лошадь советника. Та, естественно, упала, упал и советник, вопя как оглашенный. Меч выпал из его руки.
Солдаты поспешно расступились, боясь прикасаться к заколдованному мечу.
Род, ни в малейшей степени не терзаясь угрызениями совести, развернулся и затоптал советника насмерть железными копытами Векса. Предсмертный вопль мерзавца еще долго звучал в ушах у Рода, и совесть заговорила было, но Род решил отложить переговоры с нею до конца сражения.
Он подъехал к лежавшему на траве мечу, слыша, как солдаты шепчутся:
— Колдовство!
— Да нет, всего лишь чудо, — прокричал Род, спешился, подобрал меч и снова сел верхом. — Ничего удивительного, верно?
Он бросил меч Логиру, тот поймал его за рукоятку и приветственно поднял, а Род ускакал и снова угодил в самую гущу боя.
Сражение было в разгаре. Сталь ударяла о сталь, слышался костный хруст, лилась кровь, но никто не просил пощады. Сошедшиеся в бою войска растекались по полю подобно странной, огромной пульсирующей амебе.
Воздушная эскадрилья ведьм-эсперов развернулась и умчалась прочь — они уже были не в силах отличить своих от чужих.
Род метался вдоль рядов сражавшихся. Веке без труда пробивал себе дорогу стальными боками и копытами. Род прикрывал троих полководцев и рыцарей, где только мог, руководил выносом раненых, разнимал соперников, сошедшихся в смертельной схватке.
Бродяги и нищие, похоже, напрочь обескуражили мятежных воинов полным отсутствием какой-либо боевой выучки и выигрывали именно за счет боя без правил. Многие из них были убиты, но прежде уложили шестерых врагов, а то и побольше. Они орудовали кольями, ржавыми мечами, кривыми ножами и демонстрировали полное и бесповоротное презрение к возрасту и рангу своих соперников.
Род припомнил Карла Маркса и мысленно содрогнулся.
Он давно не видел Большого Тома и искренне надеялся, что с его «слугой» все в порядке.
И тут он услышал его голос. Он донесся из тыла мятежного войска.
— Ко мне! — ревел Большой Том. — Ко мне!
Тысячи голодранцев бросились к нему и принялись вламываться в ряды мятежников с тыла.
Идея эта была быстро подхвачена. Группы мятежников быстро рассредоточились вдоль всего вражеского войска, и амеба сражения начала сжиматься.
А Большой Том рвался вперед — похоже, к какой-то конкретной цели.
Род нахмурился, приподнялся в стременах, стараясь вычислить маршрут Тома.
Там, в самом центре битвы, двадцать стариков горбунов в отчаянной спешке собирали какую-то машину… Треножник на тонких ножках, а наверху — какая-то непонятная конструкция. Советники прибегли к своей последней надежде…
Род пришпорил Векса, и Веке послушно подпрыгнул и взлетел, но среагировал на команду чуть позже, чем следовало бы. Род в ужасе осознал, что на роботе начало сказываться напряжение боя.
Стальной конь перелетел через головы сражавшихся и пробился к советникам как раз в тот момент, когда с противоположной стороны до них добрался Том в сопровождении жалких остатков войска оборванцев.
Советники, суетившиеся возле машины, умолкли и замерли, завидев своих заклятых врагов.
А потом они взвыли, попятились, окружили машину плотным кольцом. Глаза их злобно сверкали. Еще миг — и советники обнажили светящиеся мечи.
Подопечные Тома окружили советников и пошли на них.
Оружие советников было смертельно опасным, но для того, чтобы убить, оно должно было коснуться жертвы, и голодранцы в этом смысле являли собой отличные мишени.
Многие из них упали, рассеченные пополам, но многие уцелели. Их было вчетверо больше, чем советников, и они были готовы дорого продать свою жизнь.
Советники вопили, размахивали мечами, но и они гибли один за другим.
В самом центре круга Род разглядел одинокую фигурку. Дюрер предпринимал отчаянные попытки наладить зловещее устройство и запустить его.
В живых осталось только пятеро советников.
Дюрер отскочил от машины с диким воплем и что-то выхватил из нагрудного кармана.
Лазерный пистолет.
Род соскользнул с коня, укрылся за крупом Векса, зная, что робота можно сразить только прямым попаданием в голову, и торопливо открыл потайную дверцу в боку коня. Здесь лежало оружие, припасенное на самый крайний случай: лазерный пистолет последней модели.
Род схватил пистолет, слыша вопли оборванцев. Они падали наземь, подкошенные лучами лазера. Род перебежал к голове Векса, присел и выстрелил.
Разряд угодил Дюреру в ногу. Горбун сжал руками колено и, воя, упал на траву.
Том победно взревел.
Оборванцы пошли в атаку, бешено размахивая кольями и сбивая с ног последних уцелевших советников.
Колья взметнулись и разом опустились, с противным, чавкающим звуком пронзив плоть врагов.
Большой Том злорадно расхохотался и подхватил с земли меч одного из поверженных советников.
Дюрер приподнялся, встал на одно колено и выстрелил.
Луч алого света угодил Тому в плечо. Том взревел от боли, завертелся на месте и упал.
Хромая и волоча раненую ногу, Дюрер двинулся к нему, пытаясь прицелиться получше.
Род выстрелил в него и промахнулся.
Дюрер злобно взвыл и спрятался за чьим-то трупом.
Род пришпорил Векса:
— Скорее! Пока он не успел выстрелить!