Возле его коленей зашелестела трава, и Род увидел смеющиеся глазки Робина Добряка.
— Если хочешь, можешь вернуться вместе с нами, Род Гэллоугласс, ибо наши тропы теперь и твои тропы. Теперь можешь ходить по ним без страха.
Род устало усмехнулся.
— Он ведь мог меня прикончить, — сказал он, указав на бесчувственное тело оборотня.
Пак покачал головой:
— Мы присматривали за вами и не позволили бы ни одному из вас погибнуть. Что же до твоих ран — мы их быстро излечим.
Род поднялся на ноги, недоверчиво качая головой.
— И потом, — добавил Пак, — мы ведь знали, что ты такой могущественный чародей, что непременно одолеешь его… если конечно, ты добрый волшебник.
— Правда? — Род вздернул брови. — А если нет? Если бы я оказался злым?
— Тогда, — усмехнувшись, ответил Пак, — ты был бы с ним заодно, вы бы объединились против нас и стали бы замышлять, как бы вызволить его из плена.
— Ага. — Род задумчиво закусил губу. — Однако тем самым вы поставили бы себя в весьма деликатное положение.
— Вовсе нет, — снова усмехнулся Пак. — Колдовство десятка эльфов до сих пор ни разу не уступало колдовству двоих злых колдунов.
— Понятно, — кивнул Род и потер подбородок. — Вы небось об заклад бились, да? Правда, предупредить меня вы ни о чем не могли. Ну, так что, стало быть, одним тем, что я тут во тьме бился с оборотнем, я уже доказал вам, что я — хороший парень?
— Отчасти.
— Да? А что еще осталось?
— Видишь ли, Род Гэллоугласс, ты несколько раз приводил волка в беспомощное состояние, но не убивал его.
— А это доказывает, что у меня доброе сердце.
— Точно, — кивнул Пак, — и еще это доказывает, что ты настолько уверен в своем могуществе, что способен снизойти до милосердия. А вот это и есть самое веское доказательство того, что ты — добрый человек, но это же и есть еще более веское подтверждение того, что ты — чародей.
Род в отчаянии зажмурился. Сдерживаясь изо всех сил, он проговорил:
— Между прочим, все вышеупомянутое может означать, что я всего-навсего силен в боевых искусствах.
— Может, — не стал спорить Пак, — но одолел ты его все-таки колдовством.
Род вдохнул поглубже.
— Послушай, — сказал он осторожно, — я вовсе не чародей. И никогда чародеем не был. И не желаю я никаким чародеем быть. Я всего-навсего солдат-наемник, знающий пару-тройку хитрых фокусов.
— Несомненно, господин чародей, — весело подхватил Пак. — Не откажешься ли вернуться вместе с нами в пещеру? А потом мы проводим тебя в твою гостиницу.
— Ну ладно, — проворчал Род.
Но прежде чем покинуть поляну, он обернулся к беспомощной кучке костей и кожи — спящему оборотню.
— Господин Гэллоугласс? — недоуменно и встревоженно окликнул его Пак. — Что тревожит тебя?
Род покачал головой, стряхнул раздумья.
— Да нет, ничего, — отозвался он. — Просто вспомнилось кое-что.
— Что же, чародей?
— В школе меня звали «одиноким волком». Ладно, не обращай внимания. Ну, где там твоя пещера?
Когда Род, спотыкаясь и пошатываясь, шагал по двору к конюшне, занимался рассвет.
Ряд стойл освещала единственная свеча. Толку от нее было чуть — только тени ложились плотнее. Род обхватил рукой круп Векса, чтобы удержаться на ногах. Другой рукой он пробежался по спине коня и наконец нащупал увеличенный позвонок, служивший кнопкой включения робота. Он нажал на позвонок, и стальное туловище под конской шкурой пошевелилось. Бархатно-черная голова поднялась, конь пару раз мотнул ею, оглянулся через плечо и в упор взглянул на Рода большими карими глазами. Мгновение робот молчал, а потом за ухом у Рода зазвучал его голос, в котором прослеживались укоризненные нотки:
— Ты надолго оставил меня в бездействии, Род. Отрицательные последствия спазма у меня отсутствуют.
— Прости, старая железяка, — проговорил Род, придерживаясь за спину коня. Ноги его плохо слушались — Я как раз собрался включить тебя, когда меня похитили.
— Похитили?! — Голос Векса был полон искреннего стыда. — Пока я спал! О, пусть моя оболочка ржавеет на свалке металлолома до скончания веков! Пусть весь германий, что входит в состав моего сплава, будет отправлен на переплавку с сопроводительной рекламацией! Пусть мои…
— Ой, хватит тебе! — проворчал Род. — Ты ни в чем не виноват. — Он отошел от коня и расправил плечи. — Никакая опасность мне не грозила. Просто выдалась напряженная трудовая ночка, вот и все.
— Это как, Род?
Род собрался было ответить, но передумал.
— Утром расскажу, Векс.
— Я переориентировал мои микросхемы для восприятия противоречий между общепринятой теорией и фактическими событиями, Род. Можешь довериться мне и поведать всю правду, не опасаясь перегрузить меня информацией.
Род покачал головой и развернулся к выходу из конюшни.
— Утром, Векс. Ты-то, может, и поверишь во все, что со мной стряслось, но я сам пока не в силах.
Род уселся за накрытый к завтраку стол. Он заказал себе неимоверное количество еды, но по сравнению с Большим Томом его можно было назвать человеком, сидящим на диете. Тот окружил себя настоящими горами продуктов.
Некоторые из них Роду были знакомы — яйца, оладьи, ветчина. Правда, у оладий был какой-то немного чужеродный привкус, а желтки яиц имели в диаметре три дюйма. На населенных людьми планетах всегда произрастали какие-нибудь злаки, как правило, это были потомки терранских зерновых культур, однако почва, на которой они росли, порой производила со знакомым зерном удивительные метаморфозы. Точно так же всегда на таких планетах можно было встретить одомашненных птиц, но чаще всего то были какие-нибудь местные птахи. Естественно, всегда в избытке были свиньи — их в терранских колониях бывало побольше, чем собак. Порой Рода терзали смутные сомнения относительно биологической чистоты собственного вида.
Вся еда, спору нет, была вполне съедобна и скорее всего питательна: генетический дрейф не мог чересчур сильно повлиять на метаболизм человека. А вот микроэлементы — это дело другое, и потому Род на всякий случай перед едой проглотил универсальную пилюлю.
Большой Том заметил это и поинтересовался:
— Это что такое вы скушали, хозяин?
Род вымученно улыбнулся:
— Так, маленькое заклинание. Ты, главное, не волнуйся, Большой Том.
Том задержал взгляд на хозяине, перевел его на свою тарелку и пробормотал краткую молитву, после чего бросился в атаку на оладьи вилкой, которая судорожно тряслась в его руке.
Верзила собрался было что-то сказать, но слова, похоже, застряли у него в глотке. Он прокашлялся и предпринял новую попытку:
— Что у вас на уме, господин мой?
— Визит в замок, — ответил Род. — Поглядим, не нужен ли королеве новый воин.
Том протестующе вскричал:
— Наняться в войско королевы? О нет, хозяин, это не работа для честного человека!
Род выгнул дугой бровь:
— Не хочешь ли ты сказать мне, что один из нас — честный человек?
Большой Том заткнулся.
У хозяина постоялого двора нашлась лишняя лошадь — то ли она и вправду была лишняя, то ли он неожиданно вспомнил об этом, когда Род выразительно сжал рукоятку кинжала. Она оказалась старой серой кобылой с прогнувшейся спиной, чуть более длинной шеей и чуть более короткими ушами, чем средняя терранская представительница этого вида. Кобыла… Это было не слишком удачно, так как она, по идее, просто обязана была привлечь к себе пристальное внимание Векса. Как-то они поладят? Как она среагирует на стального жеребца?
Когда Род с Большим Томом выезжали с постоялого двора, зазвенели церковные колокола. Их звон напомнил Большому Тому о том, что поднялись они слишком, по его разумению, рано, и он немного поворчал на предмет того, что некоторые господа почему-то выбирают для начала путешествия не самое подобающее время.
Его жалобные причитания, однако, утихли, когда всадники въехали на склон холма за городом, откуда открывался чудесный вид до самого горизонта, где восток уже беременел восходящим солнцем.
Том глубоко вдохнул рассветного воздуха и, обернувшись через плечо, усмехнулся Роду:
— Э, хозяин! Денек будет славный нынче!
— И прохладный, — отметил Род и поднял воротник, поскольку ветер дул ему в спину.
— Ну да, ну да! Сказал же я — славный будет денек!
— Знаешь, что-то я не вполне разделяю твоего энтузиазма по поводу показателей термометра, — проворчал Род. — Давай, Том, поживее, до замка уже недалеко.
— Стойте! Назовите себя! — крикнул дозорный на подъемном мосту.
— О боги! — воскликнул Род и закатил глаза.
— Назовите свои имена и скажите, что вам нужно в королевском замке.
— Что-то ты чересчур усердствуешь, а? — Род искоса глянул на дозорного.
Дозорный строптиво поджал губы.
— Не твое дело, — рявкнул он. — Я служу королеве, а ты давай отвечай с подобающим уважением.
— Это вряд ли, — отозвался Род, еле заметно улыбнувшись. — Мое имя — Род Гэллоугласс.
— Гэллоугласс? — Дозорный нахмурился. — Не трать времени понапрасну. У королевы уже есть шут.
— На тебя поглядеть, так у нее их много, — проворчал Род. — Я — солдат, и мой слуга тоже. Позови сюда начальника стражи, пусть он примет меня на службу.
Дозорный одарил Рода гневным взглядом:
— Стать королевским воином не так просто!
— Ну и как им стать? — гаркнул Род. — Я что, доказать должен, что я — воин?
Он спрыгнул с седла, оказавшись всего в ярде от дозорного.
— Если ты воин, то, стало быть, так себе воин, — с ухмылкой констатировал дозорный, — потому что добрый воин не бросил бы коня без привязи.
Род одарил его сладенькой улыбочкой и крикнул:
— Векс, отступи назад на четыре фута, сделай полшага влево, потом пройди четыре фута с половиной вперед и стой, пока я не позову тебя.
Дозорный, раззявив рот, смотрел за тем, как Векс послушно и четко исполнил все маневры с точностью хорошо отлаженной машины.
— Так что я воин, — заметил Род. — И притом хороший.