Дар пожал плечами:
— Шаклар решил, что ношение военной формы способствует поддержанию дисциплины и ответственности. И был, между прочим, прав.
— Нет, мет, ты меня не понял. Я насчет надзирателей спросила.
— И совершенно зря. Ты сама посуди, как тут у Шаклара все налажено. Зачем ему сдались надзиратели?
Сэм сдвинула брови. Задумалась.
— Ну… чтобы заключенные не могли совершить побег.
— Куда им было бежать-то? — Дар обвел горизонт рукой. — В вольмарские деревни? Но мы уже тогда с вольмарцами воевали. С тех самых пор, как тут была основана, так сказать, колония…
— Да нет же! Я говорю про побег с планеты! К нормальному обществу! К жертвам ваших преступлений! Ко всей Вселенной!
— И как бы ты сбежала с этой планеты?
Сэм раскрыла рот… и растерялась.
— Если предложишь план побега, я его выслушаю с полным восторгом, — сверкнул глазами Дар.
Сэм сердито поджала губы.
— Главное — тронуться с места. Только и надо — набрать скорость побольше. Достичь скорости убегания!
— Грандиозная идея! И как же ее достичь? Просто бежать побыстрее? Руками на бегу размахивать?
— Ой, только избавь меня от издевок, ладно? Ну, естественно, для начала нужно похитить звездолет!
— Об этом мы, конечно, и сами думали… — мечтательно проговорил Дар. — Но вот беда — звездолет прилетает сюда только раз в месяц. Ты ведь на нем и прилетела, так что тебе ли этого не знать? Ну и куда он направляется?
— Он? Куда направляется? Ну… это же звездолет, он вообще посадку не совершает. Он просто выходит на орбиту. И летает вокруг… вокруг…
— Луны, — подсказал Дар. — А на поверхность Луны тебя доставляет шаттл. С его борта ты топаешь в космопорт по переходной трубе, потому что у тебя нет скафандра. И в самом шаттле, и по всему космопорту полным-полно скрытых видеокамер — это для того, чтобы команда шаттла могла убедиться, что его не намереваются захватить беглые каторжники.
— Скрытые видеокамеры? Откуда ты о них знаешь?
— От Шаклара. Он нам про них рассказал. Как раз перед тем, как отослал с Вольмара всех надзирателей до единого.
— О, вот как. — Сэм принялась задумчиво покусывать нижнюю губу. — Но что бы они предприняли, если бы убедились в том, что группа беглых каторжников намеревается-таки захватить шаттл?
— Тогда они выпустили бы из здания космопорта весь воздух и отключили бы систему обогрева. Там воцарился бы вакуум. К тому же всем терминалом управляют с дистанционного пульта, установленного на звездолете. То есть там даже нет никакого служащего, у которого можно было бы стащить связку ключей, образно выражаясь.
Сэм поежилась.
— Не переживай, — посоветовал ей Дар. — Мы ведь так или иначе не смогли бы туда и близко подойти.
— Это почему? — насторожилась Сэм.
Дар развел руками.
— Ты сюда как попала?
— С базы прислали катер, чтобы нас сюда доставили.
Дар кивнул.
— А ты не поинтересовалась, почему катер не ожидал вас на орбите?
— Вообще-то… — медленно проговорила Сэм, — я подумала о том, что это как-то… непредусмотрительно., но сейчас вообще в сфере космических перелетов все не так, как было раньше.
— Упадок, согласен, — кивнул Дар. — А ты заметила, когда катер стартовал к Вольмару?
— Ну, вот ты спросил, и теперь я припоминаю… он стартовал после того, как улетел звездолет.
Дар кивнул:
— Вот-вот. Как раз перед тем, как покинуть орбиту, со звездолета к катеру был отправлен импульс, под действием которого заработали двигатели катера — заработали ровно на двадцать четыре часа.
— Но ведь это довольно долгий срок. И если действительно задаться такой целью, можно захватить катер после посадки, улететь на спутник Вольмара и выждать там несколько месяцев до прибытия очередного звездолета.
— Грандиозно! Да, красота! Можно захватить с собой сандвичей и устроить там славный пикничок. Сандвичей понадобится много, а здесь пищу хранить подолгу не принято, поэтому и копить ее придется не один месяц. Так что сандвичи наши, увы, успеют подзачерстветь. А это очень жаль. Кроме того, двигатели катера автоматически отключаются после того, как он совершает один виток вокруг спутника. Но главная проблема, конечно же, воздух.
— Я же могла дышать на том терминале, на спутнике!
— Задержись ты там на сутки — не смогла бы. Суточный запас воздуха для терминала доставляет прибывающий звездолет. Они высылают вперед специальную бригаду, та заряжает терминал воздухом, и как только челнок отваливает от звездолета, включают давление. — Дар устремил взгляд к небесам. — Нет, пожалуй, мне было бы совсем не в кайф ждать там звездолета целый месяц. Денек-другой я бы еще подышал углекислотой, но потом мне бы это наверняка прискучило.
— Углекислота — это газ, — неизвестно зачем уточнила Сэм ледяным тоном. — Насколько я понимаю, автором создания этой очаровательной маленькой системы является Шаклар?
— Да нет, она и до него существовала. Не удивлюсь, если такая система применяется на всех каторжных планетах. Так что… словом, к тому времени, как сюда прибыл Шаклар, он уже понимал, что надзиратели тут нужны, как собаке пятая нога.
— Ну, разве что только для того, чтобы присматривать, как бы вы тут не перебили друг дружку! Сколько тут таких, кто осужден за хладнокровное убийство?
— Ты знаешь, таких не так уж и много — кто за хладнокровное, я имею в виду. Большая часть убийств была совершена в состоянии аффекта. — При этих воспоминаниях Дар поежился. — Так что кровь была ой как горяча. Но горстка отъявленных негодяев тут имелась. Точнее, их было трое. И все трое отчаянно рвались к власти.
— Зачем? — нахмурилась Сэм. — То есть… я хотела сказать, о какой уж такой власти тут может идти речь? Наверняка всякая власть — блеф, если только нет возможности покинуть эту планету!
— Надеюсь, ты не обидишься, если я скажу, что твоя точка зрения слишком провинциальна? Позволь напомнить тебе: тут ведь как-никак — целая планета, никак не меньше.
— Но никаких денег.
— Настоящих денег здесь нет, не спорю. Но я же и не говорил, что они рвались к богатству. Рвались они к власти.
— Чем же они мечтали править? Горой грязи? Кучкой солдат? Какой от этого дерьма прок?
— Ну, спасибо за комплимент, — буркнул Дар.
— Ой, прости, пожалуйста. — Сэм в испуге широко открыла глаза. — Просто я порой забываю о чужих чувствах. Вот заговорилась и забыла.
— Да ладно тебе. Это со всяким бывает, — махнул рукой Дар. — Вот так, наверное, и начинается жажда власти.
— Как? С того, что кто-то забывает о чужих чувствах?
Дар кивнул:
— Да. Когда тебя начинают заботить только собственные переживания. Наверное, когда ты босс, ощущаешь себя в большей безопасности, и это для тебя становится самым главным.
— Не сказала бы такого про тех боссов, с которыми приходилось иметь дело мне. Те только за то и переживали, как бы их кто не подсидел и не выкинул с насиженного местечка. Это я только чиновников имею в виду! — Сэм зыркнула на Дара. — Можешь себе представить — некоторые из них даже телохранителей себе нанимают!
— Почему бы мне и не поверить? Поживешь на каторжной планете без надзирателей — так еще и не в такое поверишь!
— О… Ты хочешь сказать, что твои собратья по несчастью были еще похуже, чем гориллы надзиратели?
— Намного хуже, — подтвердил Дар. — В том смысле, что от надзирателей хотя бы понятно, чего ждать, — они носят форму. А что до собратьев по несчастью, то никогда не угадаешь, кто из них в следующее мгновение всадит тебе перышко под ребро.
— Перышко? Это… нож, что ли? Разве вам тут разрешается носить ножи?
Дар нетерпеливо пожал плечами.
— Вольмарцы же умеют затачивать кремни. И мы научились. Кто бы нам в этом помешал, когда не стало надзирателей? В общем, они погрузились в катер и отбыли, Шаклар удалился в свою резиденцию из стекла и бетона и заперся там за тройными замками и засовами толщиной с бревно… ну а тут из лесу и вышли хищники. Всякий, кто имел на кого-то зуб, тут же набросился на обидчика. Началась поножовщина. Или ты, или тебя.
— Как это… аморально! — не сдержалась Сэм. — И как он только мог попустительствовать такому безобразию!
Дар снова пожал плечами.
— Наверное, ему было нелегко. Господь свидетель — среди нас действительно хватало опасных преступников. И как только потекла кровь, они начали сколачивать группировки для самозащиты. Довольно скоро появились небольшие бандитские шайки, промышлявшие разбоем и грабежами.
Сэм фыркнула:
— Да что у вас было красть? Какие такие ценности?
— Да хотя бы еду, если на то пошло. И вся система раздачи пайков пошла прахом. Бандиты, члены шаек, отказывались работать. Надзирателей больше не было, так кто бы их заставил работать? В конце концов мы окружили склад и взломали двери. Еды при этом больше перепортили, чем съели. — При воспоминании об этом инциденте Дара передернуло. — Вспомнить только: дрались на ножах из-за копченых окороков! А мне, помнится, хотелось сквозь землю провалиться или отыскать какую-нибудь норку и спрятаться в ней.
— Этики у вашего генерала не больше, чем у акулы! — взорвалась Сэм. — Как же он мог сидеть сложа руки и позволять, чтобы такое творилось!
— Думаю, у него имелись некие собственные соображения на тот счет, как это все закончится.
— Да как он мог? Какие у него могли быть соображения? При таком хаосе разве можно что-то предсказать?
— Ну, не то чтобы предсказать…
— О чем это ты? Вы же могли попросту переубивать друг друга!
— Но ведь как раз это и можно было бы предсказать, верно? Но все-таки этому вряд ли суждено было случиться. Нас было слишком много — почти полмиллиона. Это, можно считать, полноценное сообщество, а анархия — неустойчивое состояние сообщества. Как только небольшие шайки начали понимать, что не имеют стопроцентных шансов одолеть другие шайки, они стали заключать перемирие и сливаться в шайку покрупнее, намереваясь в итоге сколотить самую большую шайку, которая уж точно побьет всех остальных.