- Именно так, дружище, именно так.
- А что случилось с профессором Зигелем? Вы наверняка видели, как я его отпустил в параллельный мир.
- Весьма благородный жест, - улыбнулся Ворон. – И совершенно бессмысленный. Но думаю, с ним всё будет в порядке.
- Далай-лама говорил, что для того, дабы существовал соседний мир, должен погибнуть наш, - вспомнил Карел. – Он знает о вашей тайной организации?
- Надеюсь, что не знает, - Ворон вдруг резко посуровел, сильно нахмурившись. – Не верь всему тому, что говорит тебе этот очень опасный и вероломный человек. Боюсь, он служит некой неизвестной нам третьей стороне… В нужный момент он тебе помог, значит ваши интересы временно совпали. Тем не менее, он, по-прежнему, хитрый и могущественный противник. Он именно та фигура, которая может легко опрокинуть чашу весов в ту или иную сторону. «Второму Вавилону» с ним не по пути.
В проёме двери возник встревоженный Кречет.
- Пора уходить, кажется нас уже вычислили
- Ну вот… – поморщился Ворон. – Что-то уж слишком быстро. Ладно, сваливаем… Да, Леонид, предупреди хозяйку, пусть тоже собирает вещи, скажи что квартира засвечена.
Они спустились вниз на ночную улицу, где разведчиков поджидал легковой автомобиль.
- Куда мы поедем? – спросил Карел, забираясь на заднее сидение.
Тихо чертыхаясь, Кречет уселся за руль.
- Как можно дальше отсюда, - неопределённо ответил Ворон, доставая из-под сидения чёрный «шмайсер» и кладя его себе на колени.
Машина выскочила на пустой мокрый после дождя со снегом проспект. Мутный свет фонарей едва разгонял сгустившийся мрак. Нависающие с двух сторон мрачные дома напоминали проход в гигантское гибельное ущелье в царстве Аида. Многие окна не горели.
- Кажется, нас уже ведут… - констатировал Ворон, опуская со своей стороны боковое стекло.
Майор обернулся.
- Я ничего не вижу?
- Сейчас увидишь!
На капот автомобиля прыгнул непонятно откуда взявшийся огромный чёрный волк, казалось он материализовался из самой сырой ночной тьмы. Кречет резко крутанул руль влево. Ударившись оскаленной мордой о лобовое стекло, волк соскользнул с капота и быстро вскочив на крепкие лапы, бросился следом за идущей юзом по мокрой дороге машиной. Визг шин наверняка перебудил весь район. Через минуту к преследующему автомобиль волку присоединилось ещё трое довольно крупных особей.
Деловито застрочил «шмайсер». Обычные пули, конечно же, не брали оборотней, но заставили их немного отстать.
У очередного перекрёстка немцы растянули железную цепь с шипами. По всей видимости, советских нейроразведчиков в очередной раз хотели взять живьем.
- А вот, хрен вам! – злобно выкрикнул Кречет, по полной выжимая газ.
Ворон посмотрел на часы:
- Сейчас переместимся за город… держитесь!
И мрачный ночной Берлин исчез, сменившись густым сосновым лесом. Ещё немного проехав, машина остановилась на узкой просёлочной дороге.
Майор с облегчением выдохнул. Довольно ухмыляющиеся оперативники расслабленно раскурили по сигарете. Темнота у обочины дороги пришла в движение и в свете автомобильных фар возникли два человека с болтающимися на ремнях автоматами.
- Здорово, мужики, - крикнул им Ворон. - Как тут в округе с немецкими патрулями?
- Пока нормально, - ответил один из мужчин. – Лишней сигаретки у вас не найдётся?
- Угощайтесь! – Кречет протянул початую коробку немецких сигарет«Константин-Оптима». – Как говорит наш обожаемый фюрер: «Если не тратить тринадцать крейцеров на сигареты, а купить масла и сделать бутерброды, то на это уйдёт всего пять крейцеров и у вас ещё останутся лишние деньги».
- Дурацкая шутка, – скривился Ворон и, снова высунувшись в окно машины, коротко спросил. - А где Вадим?
- Да там, у дороги, в кустах с рацией возится. Надо сообщить в центр, что всё прошло удачно.
- Вовремя нас «Оком Гора» подцепили. Молодцы ребята в Берлине. Потратили месячный запас энергии. Вес для телепортации был немалый. Ещё немного и нам бы не уйти.
- Координаты места эвакуации нам передали буквально полчаса назад. Мы едва успели сюда вовремя приехать.
Карел выбрался из машины.
Сырой прохладный лесной воздух был приятен. Пахло соснами и перегноем. Очнувшаяся после зимнего сна весна медленно вступала в свои законные права, а это всегда новое начало с чистого листа. Новая неисхоженная дорога, возможность что-то, наконец, изменить, исправить досадные ошибки осени и зимы. И лучше никогда не знать число оставшихся тебе вёсен…
Из леса вынырнул третий разведчик, несущий в руках большой ящик с круглой проволочной антенной.
- А вот и Вадим, - донеслось из машины, - смотри, сундук не урони… салага…
Молодой парень не ответил, осторожно уложив в багажник автомобиля свою громоздкую рацию. В небе вовсю светила полная луна. Отличная ночь для перевоплощающихся вервольфов.
Зябко поежившись, майор вернулся в машину, где вдруг стало невероятно тесно. Подшучивающие друг над другом разведчики, уже распивали невесть где раздобытый шнапс. Всё шло как обычно.
***
Голова гудела так, словно под черепной коробкой поселился злобный пчелиный рой, а из-под марлевой повязки наложенной врачами скорой помощи время от времени проступала свежая кровью. Рассечённый лоб следовало, конечно, зашить, но оберштурмбанфюрер Гельмут Ридель запретил фельдшеру это делать. Ехать в больницу он категорически отказался. Смертельно опасное кольцо вокруг неумолимо сжималось. Времени на осуществление задуманного оставалось всё меньше и меньше.
- Выпить хочешь? – мрачно спросил Фридрих, открывая роскошный двухъярусный винный бар.
- Нет, к чёрту выпивку, - скривился Гельмут, в очередной раз осторожно проверяя не намокла ли повязка на лбу.
Они расположились в гостиной старшего брата, куда Гельмута доставил лично Фридрих на персональной машине, игнорируя протесты врачей скорой помощи. Полицию они тоже отпустили, сказав что сами во всём разберутся. Спорить с офицером Абвера стражи порядка понятно не стали.
- И как это тебя угораздило так навернуться? – Фридрих налил выпить и тут же опрокинул в себя содержимое маленькой рюмки.
Поморщился.
Налил снова.
- Я просто потерял разум от страха, - признался Гельмут. – Ты не представляешь как я тогда перепугался. Буквально ничего не видел перед собой. Такое со мной произошло, пожалуй, впервые в жизни…
- Ты рассмотрел проникшего в твой дом?
- Нет. Только мутный силуэт вдалеке в саду, когда он выбрался из окна.
- Плохо.
- Что думаешь на этот счёт?
Старший брат выпил вторую рюмку и, закрыв бар, уселся в огромное кресло рядом с горящим камином. Поворочал кочергой крупные поленья. Поправил ажурную каминную решётку.
- Полагаю кто-то точно знает что именно ты стоишь за убийством фон Артца, - грустно объявил Гельмут, глядя на жадные языки пожирающего потрескивающие поленья огня. – Просто не представляю где именно мы могли так проколоться. Но мы прокололись. Ночное проникновение в твой дом… это было предупреждение. Убийца хочет чтобы ты знал что твои дни сочтены. Ты в перекрестии прицела. Именно поэтому он и подбросил в твой кабинет нефритовую пирамиду.
- Умеешь же ты подбадривать в трудную минуту, - кисло усмехнулся Гельмут, поплотнее заворачиваясь в тёплый шотландский плед, но помогало это так себе, потому что его по-прежнему била мелкая дрожь, накатывая какими-то короткими нервными приступами.
- Я осмотрел вместе с полицейскими место происшествия, - продолжил неспешно рассуждать Фридрих. – Это точно был не вервольф. Ну а то, что у твоего слуги выпита кровь… боюсь мы столкнулись с какой-то новой разработкой био-лабораторий Аненербе. Очередное «оружие возмездия», которое решили испытать на предателях Третьего Рейха. Но странно даже не это, а то, что ты, брат, до сих пор всё ещё жив…
- Ну спасибо тебе за эту конспирологическую теорию. Полагаю, очень скоро ты увидишь меня мёртвым, обескровленным и холодным…
Произнеся это Гельмут в очередной раз вспомнил погибшего Ульриха и его снова стала бить дрожь.
- Однако в том, что ночной гость сразу тебя не убил, я вижу добрый знак, – неожиданно заявил старший брат. – Это наш последний шанс покончить с фюрером. Скажи мне ты уже выяснил как работает система переселения?
- В самых общих чертах, - ответил Гельмут, которому резко не понравилась новая тема разговора. – Я прочёл много сопровождающих исследования секретных документов. Понял не все, но с ключевыми моментами вроде бы как разобрался. Вопрос подчиниться ли моему приказу Бледный Странник. Возможно мне придётся заставить его сделать переброску сознания под дулом пистолета.
- Вот, - встав с кресла, Фридрих протянул лежащему на маленькой кушетке младшему брату извлечённое из кармана домашнего халата фото.
- Кто это? – Гельмут удивлённо взял в руку фотографию, на которой был запечатлён симпатичный эсэсовец лет тридцати.
- Это Хайнц Линге! – торжественно объявил старший брат. – Личный камердинер Гитлера. Будит его каждый день ровно в восемь утра и приносит на подносе завтрак прямо в постель. Чай, сдобное печенье и яблоки. Затем выдаёт очки и письменные принадлежности. И так каждый божий день. У тебя будет примерно пять минут, чтобы совершить убийство.
- И как же я интересно это сделаю? Голыми руками фюрера задушу?
- Ну почему именно голыми руками? – удивился Фридрих. – Хотя тоже неплохой вариант. Линге физически сильный мужчина. Но я всё заранее продумал. Ты задушишь Гитлера подвязкой от шторы. Там достаточно плотные и толстые шнуры.
- Боже… - Гельмут взялся за гудящую голову. – До чего же мы дошли… как получилось что мы пустили в наши земли эту чудовищную тьму, которая пожирает наш народ изнутри. Где мы ошиблись? Где оступились? За что нам это всё?
- Возможно это своего рода испытание, - задумчиво предположил старший брат. – Господь Бог испытывает нас в очередной раз низвергая в ад. Просто это такая игра. Он бросает на стол кости и смотрит, сможем ли мы выбраться из очередной безвыходной скверны. Выбравшись, мы очистимся. Пусть это сделают и немногие из нас. Ведь Господь заверил Авраама: «Если Я найду в Содоме пятьдесят праведников, пощажу весь город ради них». Способен ли получить прощение от Господа Бога неисправимый грешник? Запятнавший свою душу так, что на ней не осталось ни одного даже самого крохотного белого пятнышка. Может ли он совершить такой поступок, который спасёт его? И что это будет за поступок и какова цена прощения?