Алекс ненадолго задумался. Он знал, что это называется «тест Роршаха»; однажды он видел такое в кино. Должно быть, этот тест для чего-то важен. Но он не был уверен, видит ли вообще что-то конкретное на этой карточке. В конце концов он ответил:
– Похоже на человека, который летит по небу. На спине у него рюкзак.
– Отлично. Очень хорошо!
Доктор Штайнер отложил карточку и взял следующую.
– А как насчёт этого?
Тут ответить было уже легче.
– Футбольный мяч, который накачивают насосом.
– Хорошо, спасибо.
Доктор Штайнер отложил карточку, и на какой-то момент в кабинете воцарилась тишина. Снаружи слышались выстрелы. Другие ученики работали на стрельбище, но из окна его не было видно. Возможно, психиатр не случайно выбрал эту комнату.
– Как ты у нас освоился? – спросил доктор Штайнер.
Алекс пожал плечами.
– Нормально.
– Тебя ничего не беспокоит? Ничего не хочешь обсудить?
– Нет, всё в порядке, спасибо, доктор Штайнер.
– Хорошо. Это хорошо.
Психиатр, похоже, очень старался поддерживать позитивное настроение. Алекс подумал было, что на этом беседа закончилась, но затем тот открыл папку.
– Вот результаты твоего медобследования.
На мгновение Алекс занервничал. Обследование он прошёл ещё в первый день на острове. Медсестра-итальянка, почти не говорившая по-английски, заставила его раздеться до трусов, а потом провела целую серию тестов. У него взяли анализы крови и мочи, измерили давление и пульс, проверили зрение, слух и рефлексы. Может быть, выяснилось, что с ним что-то не так?
Но доктор Штайнер по-прежнему улыбался.
– Ты в очень хорошей форме, Алекс, – заметил он. – Рад, что ты ухаживаешь за собой. Почти не ешь фастфуд. Не куришь. Молодец.
Он открыл ящик стола и достал оттуда шприц и маленькую бутылочку, затем наполнил шприц её содержимым.
– Что это? – спросил Алекс.
– Результаты обследования показали, что ты немного измотан. Полагаю, этого следовало ожидать, учитывая, через что тебе пришлось пройти. А на этом острове нагрузки немаленькие. Медсестра порекомендовала сделать тебе витаминный укол. Вот и всё.
Он поднёс шприц поближе к лампе и выдавил из него немного жёлтой жидкости.
– Пожалуйста, закатай рукав.
Алекс колебался.
– Мне казалось, вы психиатр, – проговорил он.
– Я достаточно квалифицирован, чтобы сделать тебе укол, – сказал доктор Штайнер и укоризненно покачал пальцем. – Ты же не хочешь сказать, что боишься?
– Если бы и хотел, то не сказал бы, – пробормотал Алекс и закатал левый рукав.
Через две минуты он уже вышел на улицу.
Из-за визита к врачу на занятия по стрельбе он опоздал. Стрельбище располагалось на западной части острова – той, что в сторону от Венеции. Хотя присутствие Скорпии на Малагосто было совершенно легальным, им вовсе не хотелось привлекать к себе лишнее внимание стрельбой, а рощица служила естественным звукоизолятором. На островке была большая полянка – длинная, плоская, где ничего не росло, кроме травы, – и там построили целый картонный город с офисными зданиями и магазинами, которые на самом деле были плоскими, как декорации в фильмах. Алекс уже дважды прошёл это стрельбище, стреляя из пистолета по бумажным мишеням – чёрным кругам с красным центром, которые появлялись в дверях и окнах.
Стрельбищем заведовал Гордон Росс, рыжий специалист по технике, который, похоже, получил большинство своих знаний в самых суровых тюрьмах Шотландии. Увидев Алекса, он кивнул.
– Доброе утро, мистер Райдер. Как прошёл ваш визит к мозгоправу? Он сказал, что вы сумасшедший? Если нет, то что вы, чёрт возьми, тут вообще делаете?
Его окружили другие ученики, разряжая и поправляя оружие. Алекс уже знал их всех. Клаус, немецкий наёмник, тренировался у «Талибана» в Афганистане. Уокер пять лет проработал на ЦРУ в Вашингтоне, а потом решил, что сможет заработать ещё больше по ту сторону закона. Одна из двух женщин успела сдружиться с Алексом – интересно, её не специально выбрали, чтобы она за ним присматривала? Её звали Аманда, раньше она служила в армии Израиля, в одном из подразделений, охранявших оккупированный сектор Газа. Увидев его, она помахала рукой. Похоже, она была искренне рада его видеть.
Но, с другой стороны, видеть его, как ни странно, рады были все. Его тут же без всяких проблем приняли в странный коллектив, собравшийся на Малагосто – это уже само по себе было удивительно. Алекс вспомнил, как МИ-6 отправила его на курс молодого бойца на базу САС в Уэльсе. Он с первого же дня стал отщепенцем, нежданным и нежеланным, ребёнком в мире взрослых. Здесь он тоже был намного младше остальных, но, похоже, это никого не интересовало. Напротив, другие ученики приняли его и даже восхищались им. Он сын Джона Райдера. Все понимали, что это значит.
– Вы как раз вовремя. Успеете показать нам, на что способны, перед обедом, – объявил Гордон Росс. Он говорил с шотландским акцентом, и из-за этого чуть ли не каждое слово звучало вызывающе. – Позавчера вы получили высокую оценку – собственно говоря, вторую среди всех учеников. Давайте посмотрим, сможете ли вы сегодня справиться даже ещё лучше. Но на этот раз вас ждёт небольшой сюрприз!
Он протянул Алексу оружие – бельгийский полуавтоматический пистолет ФН. Алекс взвесил его в руке, чтобы найти верный баланс. Как объяснил ему Росс, это совершенно необходимо для техники боя, которую он называл инстинктивной стрельбой.
– Не забывайте: стрелять надо мгновенно. Нельзя останавливаться, чтобы прицелиться. Остановитесь – умрёте. В настоящем бою не будет времени на промедление. Вы и пистолет – единое целое. И если вы верите, что сможете попасть в цель, вы попадёте в цель. Вот что такое инстинктивная стрельба.
Алекс шагнул вперёд, держа пистолет в опущенной руке. Он внимательно наблюдал за окнами и дверьми в декорациях. Никакого предупреждения не будет. Цель может появиться в любое время, и он должен будет сразу повернуться и выстрелить.
Он ждал. Другие ученики наблюдали за ним. Уголком глаза Алекс видел силуэт Гордона Росса. Учитель что, улыбается?
Внезапное движение.
В верхнем окне появилась цель, и Алекс сразу увидел, что это уже не простая мишень из двух кружков, а цветная фотография молодого человека в натуральную величину. Алекс не знал, кто это – но это и неважно. Сейчас это цель.
Колебаться времени не было.
Алекс поднял пистолет и выстрелил.
Позже в тот же день Оливье д’Арк, директор Центра подготовки и аттестации Скорпии, встретился в своём кабинете на острове Малагосто с Джулией Ротман. Точнее, встретился он с её изображением на экране ноутбука – а его изображение, в свою очередь, появилось где-то на экране во Дворце Вдовы в Венеции. Они, конечно же, не пользовались коммерческими системами обмена мгновенными сообщениями – это слишком опасно. Скорпия разработала собственный безопасный протокол передачи данных; его серверы находились в тщательно охраняемом подвале в Швейцарии. Они были совершенно уверены, что их переговоры никто не перехватит и не подслушает.
По этой же причине миссис Ротман никогда не посещала остров лично. Она знала, что остров находится под наблюдением американской и британской разведок, и в один прекрасный день они могут не утерпеть и выпустить по острову неядерную баллистическую ракету. Это слишком опасно.
Они говорили лишь во второй раз после прибытия на остров Алекса. Часы показывали ровно семь часов вечера. Солнце клонилось к закату.
– Как у него дела? – спросила миссис Ротман. Её лицо на экране выглядело холодным и бесцветным.
Д’Арк задумчиво погладил бородку большим и указательным пальцами.
– Мальчик, безусловно, исключительный, – пробормотал он. – Его дядя, Ян Райдер, конечно же, всю жизнь его тренировал – с тех самых пор, как он начал ходить. И, должен сказать, работа просто отличная.
– И?
– Он очень умный. Быстро соображает. Все здесь по-настоящему его любят. Но, к сожалению, у меня есть определённые сомнения, что он сможет принести нам пользу.
– Очень жаль это слышать, профессор д’Арк. Можете объяснить подробнее?
– Приведу вам два примера, миссис Ротман. Сегодня Алекс снова проходил стрельбище. Мы отправили его на курс инстинктивной стрельбы. Таким он никогда не занимался, и, хочу сказать, большинству наших учеников требуется несколько недель, чтобы по-настоящему освоить это искусство. Алекс добился впечатляющих результатов всего за несколько часов. На второй день обучения он набрал семьдесят два процента.
– Я не вижу в этом ничего плохого.
Д’Арк заёрзал в кресле. В строгом костюме и галстуке его изображение на компьютерном экране миссис Ротман очень напоминало куклу чревовещателя.
– Сегодня мы заменили цели, – объяснил он. – Вместо чёрно-красных мишеней Алекса попросили стрелять по фотографиям мужчин и женщин. Он должен был целиться в жизненно важные органы: в сердце, между глаз.
– И как?
– В этом-то всё и дело. Он набрал всего сорок шесть процентов. В некоторые цели вообще не попал.
Д’Арк снял очки и протёр их тряпочкой.
– А ещё мне передали результаты психологического теста Роршаха, – продолжил он. – Его попросили описать несколько фигур…
– Я знаю, что такое тест Роршаха, профессор.
– Конечно же. Простите. Так вот, абсолютно все ученики, прибывавшие сюда, описывали одну из фигур как «человека, лежащего в луже крови». А Алекс – нет. Он сказал, что это человек с рюкзаком, который летит по небу. А другую фигуру, которую, опять же, все называли «пистолетом, направленным кому-то в голову», он назвал «футбольным мячом, который накачивают насосом». На первой же встрече Алекс сказал мне, что не сможет никого ради нас убить, и я должен сказать, что, выражаясь психологическим языком, у него вообще нет так называемого инстинкта убийцы.
Последовала долгая пауза. Изображение на экране замерцало.
– Я очень разочарован, – продолжил д’Арк. – Встретившись с Алексом, я понял, что убийца-подросток будет для нас невероятно полезен. Возможности практически безграничны. Мне кажется, нам обязательно нужно найти такого для организации.