Что происходит? Где я? Почему я?..
Закрыв глаза, несколько секунд сосредоточенно дышал, будто готовясь нырнуть под воду.
Я в лагере Логвуда. Среди десятков тысяч беженцев и солдат. Мы спасаемся бегством от армии, которая превышает нас силой и числом. И нам предстоит пройти ещё более двухсот километров, прежде чем появится возможность оказаться за стенами Магбура, где мы и окажемся в ловушке. Что сделает Гуннар? Подоспеет ли подкрепление? Прижмут ли Сайнадское царство его соседи, недовольные политикой своего могучего соседа? Троица… кажется впервые со времён Фирнадана я начал по-настоящему бояться будущего.
Аха-ха-ха! А ведь и правда! Я — смертник, который смирился с этим и даже находил в подобном некое изощрённое удовольствие. Но потом у меня появился отряд. Чёрные Полосы заменили и семью, и друзей. Я привык к ним, а они — ко мне. Однако друзья-сослуживцы, прекрасно понимающие, во что ввязались и чем это грозит — одно, а вот собственный сын и женщина, которую я когда-то любил и… наверное, в каком-то смысле, люблю сейчас — совершенно другое.
А как же Даника? Моя маленькая, но очень грозная колдунья, которая поддерживает в неизменно трудных ситуациях и кормит вкусняшками? Что с ней?
— Троица, почему же всё так сложно? — спросил я небо, успевшее потемнеть. Кажется, скоро пойдёт мокрый снег.
Колонна беженцев, взгляд со стороны
Солнце постепенно уходило за горизонт и лагерь окутали длинные тени. Сегодня движение остановили немного раньше, чем обычно, отчего люди посчитали случившееся благоволением самой Троицы. У Чёрных Полос настрой был немного иной. Даже среди тех, кто уже отошёл от ран.
Килара, сидевшая в двадцати шагах от своей маленькой палатки, которую, по хорошему, давно следовало хорошо почистить, по инерции ощупывала свою руку, более не носящую злополучный божественный браслет.
— Эта Ариана со своей семейкой, Ворсгол и Маутнер до сих пор о чём-то трындят. Сдаётся мне, Дунора, если бы Изена не вызвала шлюховатая архонтша, тоже бы там торчал, как пить дать.
Сидящая рядом девушка скорчила рожицу.
— Хочешь, отыщу Лотара?
— А толку? Слышишь сопение? Это наш сержант катает ту купеческую дочку. Сам скоро явится — с довольной мордой…
— А девочка в трёх шагах позади…
— Вся такая недоумевающая…
— «И это всё?»
— Она просто моргнула, вот всё и пропустила.
Подруги злорадно засмеялись. Затем Килара вновь помрачнела.
— И всё равно ситуация дурно пахнет. Даже если вынести за скобки сайнадов. Боги решили сыграть с нами, Дунора. Точнее не с нами, а нами. Словно мы сенетские фигурки.
Она сплюнула и вздохнула.
— А сайнадов за скобки вынести не получается. Ещё и эта задержка пути… Уже завтра, несмотря на все увещевания Маутнера, Изена и особенно Зилгарда…
— Особенно его, — ехидно кивнула Дунора.
— … мы можем отправиться на тот свет, — закончила капрал и некоторое время молчала. — С другой стороны, пока всё идёт относительно неплохо, тьфу-тьфу, даже Фолторн и Бейес выжили.
— Хотя первому все потроха сплавило, а второму будто бы сам Хорес подбородок откусил.
— И ключицу.
— Ну да. Без неё пришлось бы туго.
— Но вылечили, — Килара сорвала травинку, зажевав кончик.
— Изен и вылечил. И архонтшу свою вытянет.
— Угу… — протянула она. — Говорю, не так всё и плохо.
— «С рассветом придёт Кохран», — процитировала Дунора, вспомнив бога-разрушителя.
— Лучше бы только его посланник, — криво улыбнулась капрал.
— Кстати, почему говорится, что только с рассветом? — приподняла её подруга бровь. — Думаешь у архонтши останется? На коленках качать, сразу вместе с ребёнком? После родов-то?
— Откуда-то она ведь его нагуляла? — Килара пожала плечами, отбросив горькую травинку. — А хороший лекарь подлечит всё до идеала — так, что хоть сразу к делу приступай. Будет туго и упруго.
— Без разницы, — Дунора поморщилась. Она всё ещё чрезмерно болезненно переживала расставание с Изеном. Правда злости на лейтенанта уже не держала. Особенно после того, как он помог ей в Монхарбе, после нападения сайнадского сиона. — Не будет он так делать, пока с Даникой не порвёт. Он ведь у нас с принципами. С двумя бабами сразу гулять не станет.
— С принципами… — повторила Килара, вновь ощупав руку. — Но как по мне, ему недостаёт злобности. Слишком старается. Ничем хорошим это не кончится. Иногда нужно отпускать ситуацию на самотёк.
— Злобности всем не хватает, — заметила Дунора. — Брали бы пример с Мелкета или Дэлии.
— А чего не Ургена Виндлора? — припомнила капрал старшего из двух братьев, которые ещё резали гражданских в Монхарбе, после прошедших слухов о наличии среди них сайнадских шпионов.
— Это не злобность, а тупость.
Женщины замолчали. Почти все Чёрные Полосы разбрелись кто куда. Люди решили воспользоваться редким случаем — когда колонны остановили не только лишь чтобы уставшие солдаты упали, где стояли, отсыпаясь после долгого перехода — поэтому поспешили решить собственные многочисленные дела. Тут и там раздавались выкрики веселья, необузданной любви, звуки распития алкоголя и попытки «отдохнуть напоследок».
— Воздух какой-то… странный, — сказала Дунора.
«Будто ночь горит огнём, несмотря на наступающую зиму, а мы в самом сердце пожара», — мысленно кивнула Килара.
— Помнишь, как мы сидели в Фирнадане? — негромко спросила Дунора. — Ожидали наступления… тогда было что-то похожее. Остальные тоже бравировали и улыбались. Говорили, что завтра нарубят тысячу «перебежчиков» и притащат голову генерала…
— Помню, — тихо ответила Килара, подавшись вперёд. Взяв палку, она пошевелила угли в костре.
«И если бы не подкрепление Дэйчера и не план Логвуда…»
— Такое же ощущение, подруга. Между рядами палаток бродит смерть, отмечая тех, кому предстоит вскоре отправиться в последний путь.
Они снова замолчали.
— Может всё не так уж плохо, — выпрямившись и размяв спину, произнесла Килара. — Мы можем успеть добраться до Магбура. В конце концов, мы хорошо врезали по носу сайнадам при переправе. Ещё и боги, — она мрачно улыбнулась. — Как оказалось, на них можно рассчитывать. Иногда.
— Глядя на тебя, я предпочту держаться от богов подальше, капрал.
— Как оказалось, Оксинта всё-таки улыбнулась нам. Теперь бы лишь немного удачи…
— О, ныне у нас новый избранник богов — таинственная Ариана. Может Оксинта и правда соблаговолит ей и девчонка помрёт всего лишь на сотом потном сайнаде, пока они будут пускать её по кругу, а не тогда, когда уже повесят на кресте.
— Слушай, ты не пыталась хоть разок начать думать о хорошем, а, Дунора? Мать твою!
— Просто предположение, Килара, — с ухмылкой развела она руками. — И пожелание хорошей смерти. Кто бы не хотел хорошей смерти, капрал? Лёгкой и быстрой, как бритвой по горлу?
— Избавь Триединый от любой смерти, хорошей или плохой, — женщина уставилась в костёр, а потом её пробрала дрожь. — И от плохой жизни тоже.
— Во-во, капрал… — негромко вздохнула Дунора, а потом поднялась на ноги. — Ладно, пойду, погуляю. Может, вызнаю что-нибудь.
— Возле командирских палаток, солдат?
— Что ты, там ведь повсюду охрана, чью уши даже больше, чем у Лотара. Разве они не поделятся секретом с такой милой девочкой, как я?
— Таких милых девочек раньше на кострах сжигали, — хмыкнула Килара, а потом помотала головой. — Эх… Ты — такая же, как и все остальные, Дунора. Это, может, наша последняя ночь на земле, а ты уходишь.
— Но в этом-то и весь смысл, верно?
Килара посмотрела вслед растворившейся в тенях подруге.
«Треклятая женщина… а я теперь сижу тут, как дура, и трясусь. Откуда мне знать, что случится завтра? И что там с этими долбаными богами? И ведь никого рядом не осталось, кто мог бы утешить или развлечь…»
Из толпы вынырнул Грайс и подошёл к ней. Словно плащ, его окутывал запах жжёной земли и каких-то алхимических составов, которые сапёры смешивали, для изготовления взрывчатки. Лицо мужчины было мрачным.
— Плохо дело, капрал, — присел он рядом.
— Да ты что? — закатила она глаза. — Ну, рассказывай.
— Половина наших солдат напились в стельку, а остальные их быстро догоняют. То, что все офицеры разбежались, было воспринято как признак негласного одобрения. Дескать, командиры уже, это самое, всем этим и занимаются, пока они тут вола валяют.
Женщина фыркнула и покосилась вдаль. Там, в конце стоянки Чёрных Полос, размещался шатёр капитана Маутнера. Негромкие звуки, изредка доносившиеся до неё оттуда, перестали долетать вовсе.
Килара, немного помолчав, кивнула.
— Всё в порядке, Грайс. Не волнуйся. Иди, повеселись.
— «Повеселись»⁈ — отвисла у сапёра челюсть.
— Ага. Забыл? Ну, там, отдых, удовольствие, чувство радости. Иди. Сегодня все отдыхают. Твоя девчонка, кем бы ни была, тоже сейчас ходит где-то поблизости. А через девять месяцев, Грайс, тебя рядом может и не оказаться, — усмехнулась она. — Только ополоснись, будь добр, тогда шансов у тебя всяко побольше будет.
— Ополоснись, шансы… — отмахнулся Грайс. — Это, конечно, всё здорово, но лучше я пойду и сделаю пару бомб-малышек. Сугубо сам, без помощи разных там баб.
Теперь капрал провожала глазами уже его.
— Может и мне тоже уделить кому-нибудь своё время? — философски спросила Килара, пронзив взглядом пространство между палатками. — Триединый, надеюсь, Логвуд знает что делает. Потому что на мой дилетантский взгляд всё это очень уж дурно пахнет.
Беспрерывно ругаясь, я, с небольшого холма, осматривал войска и наши колонны, сидя на лошади. С момента «ночи отдыха» прошло два дня и с одной стороны решение Логвуда дать нам несколько лишних часов кажется взвешенным и мудрым, но с другой…
Что же, можно упростить тысячи слов всего до двух: «Нас нагнали».
Невольно отведя взгляд, заметил нескольких горных коз — белые пятна, застывшие на склоне далёких хребтов. Похоже они, как и я, наблюдали за медленным движ