– Я довольна, но я не умею…
– Не умеешь – научишься! – И Алкуин вновь погрузился в ворох рукописей. Больше на эту тему они не разговаривали.
Через некоторое время за Терезой пришел слуга и сообщил, что инженер Карла Великого ждет девушку на главной площади, готовый ехать в ее владения. Она попросила Алкуина сопровождать их, но тот отказался, сославшись на большое количество работы. Тереза отправилась за слугой, который привел ее к молодому человеку на лошади.
Тереза с любопытством взирала на юного знатока земельных вопросов. Волнистые волосы, зеленые глаза на загорелом лице – необычная и привлекательная внешность. Чем-то он напомнил ей Хооса Ларссона, хотя и не был на него похож. Звали его Исам из Падовы.
– Умеешь ездить верхом? – спросил он. Рядом паслась еще одна лошадь.
Тереза взяла поводья и легко вскочила в седло. Молодой человек улыбнулся, развернул лошадь и медленно двинулся по улочкам Фульды.
Они ехали вдоль русла реки, через густой буковый лес на север. Пахло мокрой землей, но солнечные лучи уже начали пригревать ее, и влага испарялась, наполняя утренний воздух свежестью. Сначала оба молчали, но потом Тереза спросила, что означает слово «инженер».
– Его редко употребляют, – улыбнулся ее спутник. – Так называют тех, кто, вроде меня, изобретает всякие военные машины55.
Видимо, позабыв, с кем разговаривает, Исам начал объяснять значение катапульты и разницу между тем или иным видом баллисты, а девушка с удивлением слушала его. Когда он наконец очнулся, оказалось, он успел рассказать почти все, что знал.
– Извини, я тебе надоел.
– Дело не в этом, – уклончиво сказала Тереза, – просто я не разделяю твою страсть к оружию. А еще я не понимаю, какое отношение твоя профессия имеет к моим землям.
Исам хотел ответить, но потом решил не тратить слов на девицу, столь непочтительную к его знаниям. Через пару миль они достигли большой прогалины, обнесенной колючей изгородью, которая терялась в ближайшем лесу. На части ее деревья были срублены и убраны, земля вспахана, остальное оставалось невозделанным. Юноша спрыгнул, открыл что-то похожее на дверцу и вошел внутрь ограды.
– Судя по всему, этот епископ знал, что делать. Подожди тут немножко.
Пока Тереза слезала с лошади, Исам пошел по полю преувеличенно большими шагами, однако с полпути вернулся. На лице его было написано удивление. Он снова сел в седло и велел Терезе ждать. Приехал он очень воодушевленный.
– Ты даже не представляешь, как тебе повезло. Во-первых, по твоим владениям проходит приток большой реки, которую мы видели по пути. Во-вторых, и это главное, здесь около десяти бонье земли для посева, половина которой уже вспахана, за холмом – около шести актов виноградников и три или четыре акта пастбищ.
Тереза недоуменно смотрела на него.
– Сейчас объясню. Знаешь, что такое аллод?
– Конечно. Это земли, принадлежащие одной семье, – с обидой ответила Тереза.
– Но ты, вероятно, не знаешь, что площадь этих земель зависит от того, сколько данная семья может обработать.
– Вот как? – Девушка по-прежнему ничего не понимала.
– Площадь аллода обычно составляет четыре-пять бонье и примерно столько же актов. Бонье равен четырем югерам, акт – примерно половине югера.
– А югер…
– Это участок, который можно вспахать за день на паре волов.
– Тогда почему ты все время твердишь о бонье и актах, а не о югерах?
– По привычке, наверное. Пахотные земли обычно измеряют в бонье, а виноградники и пастбища – в актах.
Девушка неуверенно кивнула, опасаясь, что ей никогда не осилить эту премудрость.
Так они и шли, беседуя о землях, аллодах, актах и других мерах площади. Тереза не уставала восхищаться проделанной епископом работой: уже были построены загоны для скота, хижина пастуха и деревянный фундамент для будущего прекрасного жилища. Еще ее занимало, откуда Исам столько знает о землях, но молодой человек пояснил, что занимается не только созданием всяких механизмов. Любые военные действия обычно оканчиваются длительной осадой, которая требует досконального знания местности. Нередко приходится перекрывать пути подвоза продуктов и снаряжения, отводить воду, изучать расположение защитных сооружений, выбирать самое подходящее место для стоянки, а иногда даже рыть туннели и разрушать стены. Те же знания нужны и для выбора наиболее выгодной наступательной позиции.
– Иногда осада растягивается на годы, поэтому нужно представлять, какие поля подойдут для посева, чтобы было чем кормить воинов, а какие – для скота. – Исам нагнулся и поднял камень. – Вот, например, видишь тот холм? – Брошенный им камень затерялся в вершинах елей. – Он находится на севере и будет защищать посевы от северного ветра. Взгляни-ка на эту землю, – юноша слегка притопнул ногой. – Легкая и влажная, как вымоченный в воде черный хлеб.
Тереза тоже взяла камешек.
– А там другая? – спросила она, указывая на пригорок, и вдруг, повинуясь какому-то безотчетному порыву, попыталась попасть в Исама камнем.
Тот вовремя увернулся, и камень пролетел мимо его головы. Сначала он удивился, а потом расхохотался, как мальчишка.
– Чтобы не задавался, – сказала девушка.
– А, так ты обиделась? – И он снова от души рассмеялся.
Они сели перекусить на деревянные сваи фундамента и под журчание воды в речке сполна насладились сыром и еще теплым хлебом. Прошло уже два часа, как они покинули город, но, оказывается, находились совсем близко от него.
– На лошади примерно полчаса, – сказал Исам.
– Почему же мы так долго ехали?
– Я хотел осмотреть русло реки. Судя по всему, она судоходная, так что, если достанешь барку, сможешь перевозить зерно. Кстати, меня кое-что беспокоит. – Молодой человек достал из переметной сумы арбалет. – Узнаешь?
– Нет, – не глядя, ответила Тереза.
– Ты показывала, как стреляешь, тогда, за ужином.
– Ах, это он? Я их не различаю.
– В том-то и дело, что он один такой во всей Саксонии.
Оказалось, арбалет – очень редкое оружие, во всяком случае, второго Исам в этих краях ни разу не видел.
– Этот я сделал по описаниям Вегеция из его трактата «De re militari»56. Рукопись относится к IV веку, мне дал ее Карл Великий. Вот я и удивился, где ты научилась с ним обращаться.
Тереза рассказала, что у человека, спасшего ее в горах, было похожее оружие, которое, по его словам, он приобрел у одного воина. Исам с сомнением покачал головой.
– Мой первый арбалет у меня украли, возможно, как раз тот самый воин или твой знакомый.
Они еще немного поболтали, а потом Тереза сказала, что пора возвращаться. Исам не спорил – последний раз взглянул на угодья и повел лошадей к речке на водопой. На обратном пути девушка гнала во весь опор – ей не терпелось обо всем рассказать Хельге Чернушке.
На прощание Тереза от души поблагодарила молодого человека. Тот улыбнулся, но переадресовал благодарность Карлу Великому, мол, он всего лишь выполнял поручение монарха. Когда они наконец расстались, Исам долго смотрел ей вслед.
Тереза застала подругу за ощипыванием курицы. По-видимому, Хельга была очень занята, но, увидев девушку, обо всем забыла и бросилась к ней. Тереза предложила пойти к колодцу за водой, а по дороге посидеть на лавочке и немного поболтать. Хельга выспросила все до последней мелочи и была в таком восторге, словно земли достались ей.
– Неужели это все твое? – несколько раз с недоверием спрашивала она, и Терезе каждый раз приходилось это подтверждать.
Она подробно рассказала об обширных пахотных землях, виноградниках, пастбищах, реке, доме, а в самом конце – об Исаме.
– Он был очень мил, – призналась девушка.
– И красив, – добавила, подмигнув, Хельга, которая видела юношу из окна.
Тереза улыбнулась. Нет слов, молодой человек очень привлекателен, но до Хооса ему далеко. Они бы болтали и дальше, если бы Фавила не явилась за ними с кочергой. Смеясь, они вернулись на кухню, но стоило кухарке отойти, и болтовня возобновилась вновь. Тереза беспокоилась, что у нее нет средств для занятий земледелием, и Хельга, как могла, успокаивала ее.
– Ты не представляешь, сколько там всего нужно сделать! Земли вспаханы лишь наполовину, значит, мне понадобятся плуг, вол, кто-то в помощь… Всего и не перечислишь!
– Да брось ты! Если бы вместо земель у тебя были одни долги, тогда действительно стоило бы волноваться.
Тереза замолчала, размышляя, к кому бы обратиться за помощью или хотя бы за советом, но пришла к выводу, что единственный человек, на которого она может рассчитывать, стоит перед ней. Заметив удрученность подруги, Хельга обняла ее.
– Эй, выше нос! У меня осталась часть денег, которые ты мне заплатила, когда продала медвежью голову. На них можно купить молодого вола.
– Но я ведь у тебя жила и ела.
– Не говори глупости, детка. Ты нашла для меня работу, поэтому не беспокойся. К тому же такая удача выпадает раз в жизни, а когда земля начнет приносить доход, ты вернешь мне все с лихвой – И Хельга ласково потрепала ее по щеке.
Потом она объяснила, что годовалый вол стоит двенадцать динариев, взрослый – от сорока восьми до семидесяти двух, то есть столько, сколько Тереза сможет заработать за три месяца. Девушке это показалось недорого, но Хельга спустила ее с небес на землю, сказав, что тогда ей придется три месяца голодать.
Когда с приготовлением курицы было покончено, Тереза возобновила разговор.
– Исам пообещал завтра опять поехать со мной. Как ты думаешь, нужно придумать какое-нибудь имя?
– Кому? Инженеру?
– Не глупи… Землям.
– Можно назвать их… Дай-ка подумать… Прекрасные земли Терезы! – Она рассмеялась.
Тереза слегка шлепнула ее по спине, Хельга в долгу не осталась, и обе расхохотались, как девчонки.
Когда ближе к вечеру Тереза вернулась в скрипторий, Алкуин по-прежнему сосредоточенно работал. Ей не терпелось задать ему сотни вопросов, но только она открыла рот, монах поднялся.