– Слава богу! – Олег вскочил и бросился к телефону. Сейчас я Эле позвоню, она займется… – уже подняв трубку, уточнил, – а визы испанской у тебя нет?
– Увы, – она развела руками.
– Ну да, это было бы уже слишком хорошо. Ладно, главное паспорт есть, а визу Эля… черт, времени маловато! Как же я раньше то… Сплошные праздники впереди, никто же работать не будет!
– Ты радуйся, что у испанцев рождество уже прошло, – с коротким смешком заметила его мать. – С нашими еще можно в праздники договориться что-то сделать, а с ними…
– Да уж! Спасибо, как говориться, и за маленькие радости!
Пока Олег договаривался с Элей, Елизавета Романовна решала со Светланой не менее важные вопросы.
– Завтра у Ксюши начинаются каникулы и она приедет ко мне. Мы с Еленой Павловной, это мама Марины, вторая Ксюшина бабушка, поделили девочку. Учебный год она живет там, а в каникулы со мной. За исключением тех случаев, когда ее Марина или Олег к себе забирают. Так вот, завтра мы с ней будем наряжать елку. Может, вы придете с Олегом? Ксюша будет очень рада.
– Во сколько? – деловито спросила Светлана.
– Она приедет часов в двенадцать. Пока то-се, раньше двух мы за дело не примемся.
– То есть, к двум. Я только не знаю, Олег будет свободен? – добавила она извиняющимся тоном. Подумала и неуверенно спросила: – А если нет, можно мне одной придти?
– О чем речь? Без него игрушки целее будут. Вы не поверите, Света, каждый раз, хоть пару шаров, но разобьет!
Собственно, они засиделись в гостях гораздо дольше, чем прилично для светского визита. Когда наступило время обеда, Елизавета Романовна, не особенно интересуясь их мнением, поставила греться кастрюлю с борщом. Светлана запаниковала, начала отказываться, схватила Олега за рукав, торопливо и невнятно объясняя, что спасибо, конечно, большое, но им уже пора…
– Куда это ты опаздываешь? – удивился Олег, игнорируя ее выразительное подмигивание. – Поедим, а тогда уже и пойдем.
Светлана больше всего хотелось спрятаться под стол. Она слишком хорошо помнила выражение лица бывшей свекрови, когда та была вынуждена предложить заявившей не вовремя в гости невестке, остаться пообедать. Кажется это было меньше чем через полгода после свадьбы и у Светланы тогда еще не перекипели восторженно-родственные чувства. Впрочем, после того случая, она являлась к матери Дениса только по договоренности и никогда – без мужа.
– Светочка, вам сметану в борщ или майонез?
– Сметану, пожалуйста, – пришлось поднять глаза и посмотреть на Елизавету Романовну. Она орудовала половником без тени раздражения на лице. Наоборот, накрывала на стол с явным, даже демонстративным удовольствием. А собственно… собственно, почему бы и нет? Светлана и раньше подозревала, что не все свекрови являются родными племянницами огнедышащих драконов – и девчонки рассказывали, да и ее собственная мама вряд ли сильно изменится, когда Кирюшка наконец женится. И почему бы матери Олега не оказаться такой же? В конце концов, бомба два раза в одну воронку не падает. Значит, просто по теории вероятности, вторая свекровь должна оказаться приветливой разумной женщиной, такой… такой, как Елизавета Романовна!
– Спокойствие, доброжелательность, ум, чувство юмора, бездна обаяния, – Светлана чуть ли не торжественную оду в честь Елизаветы Романовны складывала, по дороге домой. – Твоя мама изумительная женщина, я в нее влюблена!
– Эй, ты все перепутала, – смеялся очень довольный Олег, – она, конечно, изумительная женщина, но влюблена ты, все-таки, в меня!
– Хорошо, влюблена в тебя, но ее я просто обожаю… О, магазин, давай зайдем.
– Если хочешь. А зачем?
– Затем, что я завтракала чипсами и совершенно не желаю ими ужинать. Надо хоть пачку творога купить.
– Пачку творога. Ну-ну, – пробормотал Олег, следуя за ней к стеклянным дверям супермаркета.
Обратно он вышел с тремя большими, плотно набитыми пакетами. Еще один пакет несла Светлана.
– Предупреждал же меня Кирюшка о твоих привычках, – роптание Олега абсолютно не соответствовало блаженному выражению на его лице. – Это называется: «пачка творога»?!
– Я же не виновата, что именно творога там и не было. А оливки ты сам попросил купить.
– Так только оливки же! А про картошку и мясо я даже не заикался.
– Правда? А я просто подумала, вечером хорошо будет картошечки жареной, – не глядя на него, мечтательно сказала Светлана. – И отбивные… жареным лучком посыпать… На ужин, я имею в виду. Но если ты категорически против…
– Ничего подобного, вовсе я не против, – сглотнув слюну сказал Олег. – И вообще, разве я сказал, что мы купили что-нибудь лишнее?
Несмотря на столь стремительный разворот, она попробовала объяснить:
– Ты пойми, Олежка, мне психологически трудно жить в доме, в котором нет продуктов, из которых я могла бы приготовить тебе обед.
– Да что ты, я ведь, на самом деле, не против. Просто я не так много времени в этом доме бываю. Вот и держу там только ту еду, что и за полгода не испортится.
– Ну да, – хмыкнула Светлана, Чипсы и минералку.
Разумеется, в этот вечер Олег в сторону чипсов и не посмотрел. Крутился на кухне, мешая Светлане, пока она жарила обещанную картошку и отбивные. Параллельно, обсуждались планы на завтра. Олег действительно был занят, но репетиция, назначенная на два часа, давала возможность проводить Светлану к матери и пообщаться полчасика с Ксюшкой.
– А с утра, пораньше, – предложил он, – подъедем к магазину, где компьютеры продают, и обеспечим тебя средством производства. Надеюсь, ты позволишь мне за него заплатить? Хотя бы, в порядке компенсации за уход из агентства?
– Если только в порядке компенсации, – засмеялась она.
На следующий день, по дороге к Елизавете Романовне, Светлана чувствовала себя гораздо спокойнее. Конечно, предстояла встреча с дочерью Олега но ее она почти не боялась. Скорее, была полна решимости найти с девочкой общий язык. В конце концов, про таком отце и такой бабушке, Ксюша просто обязана была оказаться чудесным ребенком!
А она такой и была. С радостным визгом повисла у Олега на шее, только потом уделила внимание Светлане. Уставилась на нее темными, отцовскими глазами, протянула руку, сказала немного церемонно:
– Здравствуйте. Меня зовут Ксения.
– Очень приятно. Светлана, – она пожала крепкую ладошку.
– Без отчества? – уточнила Ксюша, – и не тетя, а просто Светлана?
– Честно говоря, мне не очень нравится, когда меня зовут тетей – почему-то сразу чувствую себя в три раза толще. А по отчеству – слишком официально, как в учреждении. Так что, пусть будет просто Светлана.
– Хорошо. А еще, баба Лиза сказала, что вы будете с нами елку наряжать.
– Если ты не возражаешь, разумеется.
– Не возражаю, – Ксюша смерила ее взглядом и предупредила, – только вы до верхушки не достанете, вы слишком маленькая.
– А как же тогда быть, – с интересом спросила Светлана. – бабушка твоя богатырским ростом тоже не отличается и ты пониже меня будешь…
– Я на стул встану, – снисходительно объяснила девочка, – а вы с бабушкой будете мне шары подавать.
Пока они с Ксюшей знакомились, Олег открыл приготовленную Елизаветой Романовной коробку, достал оттуда части складной елки, с ловкостью, означающей, что он занимается этим не первый год, соединил их, как будто собирая детскую игрушку-пирамиду, нахлобучил пушистую верхушку:
– Оп-ля! Дамы, принимайте работу!
Дамы работу приняли без замечаний и претензий – разлапистая елочка, даром что искусственная, была очень хороша. Кончики темно-зеленых иголок покрыты серебристым инеем, а на коричневых частях, изображающих ствол, среди отслаивающихся чешуек коры тускло поблескивают капельки смолы: ну просто, как живая! Светлана наклонилась к ветке, вдохнула слабый хвойный аромат и, с недоумением, уставилась на коробку.
– Да пластмассовая она, точно, – закатилась веселым смехом Ксюша, – просто специальным составом пропитана, чтобы запах был! Правда классная елочка?!
– Классная, тут не поспоришь, – согласилась Светлана. – Я в наших магазинах тоже хорошие елки видела, но не такие!
– Ха, еще бы! Папа эту из Австрии привез, еще когда я маленькая была! – она схватила Олега за руку, – ты помнишь, папа?
– Конечно, моя милая, – он нежно провел ладонью по темным волосам дочери и повернулся к Елизавете Романовне: – Мама, а где игрушки?
– На антресолях, я еще не сняла.
– Так давай, я помогу.
– Ни в коем случае! Хватит с меня твоей помощи в прошлом году.
– Папа тогда коробку уронил и четыре шара вдребезги разбилось, а еще два накололось, – наябедничала Светлане очень довольная Ксюша.
– Подумаешь! Они все равно уже облезлые были. А так я сразу сбегал и новеньких прикупил.
– Так ты и сегодня собираешься по магазинам носиться, шары прикупать? – наивно поинтересовалась Елизавета Романовна. – А я думала, ты сейчас на репетицию…
– Ой! – Олег схватился за куртку, которую не удосужился убрать в шкаф, а бросил в зале, на кресле, – правда, пора бежать! Ну, девочки, ведите себя хорошо, я скоро вернусь!
Расцеловал всех троих, закинул за плечо скрипичный футляр и испарился.
– Скоро – это когда? – спросила Светлана, глядя ему вслед.
– Часам к восьми, – со знанием дела ответила Ксюша. – Успеем и елку нарядить, и убраться. Что, бабушка, приступим?
– А как же, – Елизавета Романовна, вместо того, чтобы подойти к елке, скрылась на кухне.
Ксюша взяла Светлану за руку, потянула туда же. На ходу пояснила:
– Такое серьезное дело нельзя начинать просто так: схватили игрушки и стали на елку вешать. Надо привести себя в соответствующее душевное состоянии, понимаете?
– Кажется да, – кивнула Светлана. – Настроится в резонанс празднику.
– Точно! – восхитилась девочка. – А для этого, лучше нет, чем чаю с конфетками попить. Согласны?
– Кто бы спорил, но не я. Тем более, когда конфеты на столе уже стоят.
Настроение создавали вдумчиво, каждая при этом выпила по две чашки чая. Почувствовав, что нужная степень резонанса достигнута, двинулись доставать коробку с игрушками с антресолей. Светлана с Ксюшей забрались на стулья, а Елизавета Романовна страховала снизу. Игрушки спустили на пол без приключений, что вызвало у девочки прилив законной гордости. Она еще раз, более подробно, рассказала, как «папа в прошлом году шарахнул коробку об пол», и что именно, сказала в тот момент бабушка. Если верить ребенку, Елизавета Романовна проявила в тот момент кротость и незлобивость, достойные святой.