— То же самое. Пожалуйста, заходите. Миссис Валентино в библиотеке.
— Она не спит?
— На самом деле она не ложилась.
Я следую за миниатюрной женщиной в библиотеку и застаю Глорию с бокалом вина. Она выглядит ужасно… Теперь я сомневаюсь, что имело смысл приходить сюда. От нервов скручивает желудок. Но мне нужны ответы.
— Глория, это я… Холли, — говорю я, подходя к ней. Ее глаза такие же красные и опухшие, как и мои собственные. И я не могу удержаться, чтобы не разрыдаться, как только мы встречаемся взглядами.
— Холли, сейчас три часа ночи… О чем ты думаешь, разъезжая по городу в такой час?
— Я… я не знаю. Мне нужно было поговорить с тобой. Я не знаю, что еще делать. Я не знаю, как поступить. Все разваливается.
— Я потеряла мужа и сына в течение нескольких недель. Я не могу тебе ничем помочь, — отмахивается она от меня.
— Мне очень жаль. Мне не следовало приходить. Просто… Я… Что, если его не было в том здании? Что, если Ти там не было?
Она смотрит вверх, ожидая, что еще я скажу. И я выкладываю ей все, каждую маленькую нестыковку, каждую крупицу надежды, которая появлялась у меня за последние три дня, заканчивая просмотренными текстовыми сообщениями с его телефона.
— У кого-то его телефон? — повторяет она.
— Да, смотри. Я отправила их сегодня вечером. Кто-то их прочитал. — Я протягиваю ей устройство. — Зачем он это сделал, Глория? Почему он так меня бросил? — спрашиваю я со слезами, текущими по лицу.
— Ты ведь действительно любишь моего сына, не так ли? — Это замечание, а не вопрос.
— Я люблю его больше, чем думала, что это возможно. Мне нужно, чтобы с ним все было хорошо. Мне нужно, чтобы он вернулся домой.
— Ты не пробовала позвонить ему? — спрашивает она.
Я качаю головой:
— Нет. У кого может быть его телефон? Если это не он, то кто?
— Я не знаю. Тео был очень параноидальным и осторожным, когда дело касалось безопасности. Не думаю, что даже Нео знает, как залезть в его телефон.
— Тогда почему кто-то читает сообщения? Я не понимаю. Возможно ли, что он все еще жив? — Я слышу отчаяние в собственном голосе.
— Я знала, что что-то не так. Эти чертовы мудаки. Что бы они ни задумали, они нам об этом не скажут. Если есть причина, по которой Тео хочет, чтобы мы думали, что он мертв, то мы должны подыграть, Холли. Мы не можем испортить тот дерьмовый план, который они придумали.
— Как я могу это сделать? Мне просто нужно знать. Мне просто нужен знак.
— Это твой знак. Он читает твои сообщения. Пойдем, ты выглядишь изможденной. Давай я устрою тебя в старой комнате Ти.
— Я не могу заснуть.
— Я тоже. Спасибо, что ты приехала сюда. Мне это было необходимо. — Глория обнимает меня и ведет наверх. Я вхожу и сразу чувствую запах Ти. Как будто он был здесь недавно, но я знаю, что это невозможно. — Отдыхай, а мы поговорим за завтраком. Нам все равно нужно провести службу. Отец Томас будет здесь завтра к обеду.
— Вы планируете службу для Ти? — задыхаюсь я.
— Мы должны. Это то, что мы бы сделали… если бы его действительно не было.
— Ты веришь, что он еще жив? Я не сошла с ума? — спрашиваю я.
— Я верю, что есть шанс, что он жив. И я буду цепляться за этот шанс так же, как и ты.
— Спасибо.
Глория кивает и закрывает дверь. Я прохожусь по комнате, прежде чем решаю лечь на его кровать. Интересно, сколько времени прошло с тех пор, как Ти спал здесь последний раз? Комната выглядит нетронутой. Очевидно, его мать ничего не меняла с тех пор, как он съехал.
Я неожиданно просыпаюсь. Чья-то рука закрывает мне рот. Я тут же выбрасываю локоть назад, и тот, кто зажал мне рот, издает итальянское ругательство. Проходит всего секунда, прежде чем мой мозг узнает этот голос. Я вскакиваю с кровати и набрасываюсь на него.
— Tи? — восклицаю я. — Какого черта? — Я бью его в плечо.
— О, черт, Dolcezza. Ш-ш-ш. Мне нужно, чтобы ты вела себя тихо, — говорит он.
Тихо? Он, черт возьми, серьезно? Я собираюсь задушить его. Я смеюсь — это маниакальный смех.
— Ты, наверное, издеваешься надо мной. Где, черт возьми, ты был? — спрашиваю я с ядом в голосе. Я злюсь, испытываю облегчение и с ужасом жду его ответа.
— Мне очень жаль. Мне очень жаль, Dolcezza. Но я не могу остаться надолго. Я просто… Я больше не мог держаться в стороне…
— Что значит «не можешь остаться»? Что происходит, Ти? Где ты был?
Глава четвертая
Тео
Тремя днями ранее
— Ты знаешь, что это хреновый план. Скорее всего, он не сработает, — говорит Нео.
— Я знаю, но какой у нас выбор? Просто сделай свою часть работы. И убедись, что с ней все в порядке. — Я возношу безмолвную молитву, надеясь, что Холли простит меня за то, через что ей предстоит пройти. Но я не вижу другого выхода из этой гребаной ситуации.
— Ладно. Но когда она вышвырнет твою задницу в окно, не говори, что я тебя не предупреждал.
Я смотрю, как Нео уезжает. Он направляется в школу, чтобы забрать Холли. Мне нужно, чтобы она увидела это своими глазами… чтобы поверила, что меня действительно больше нет. Чтобы она не сделала ничего необдуманного и не подвергла себя опасности.
Я нашел место в кустах, откуда хорошо видно здание, и тут мне в голову приходит идея убить двух зайцев одним выстрелом. Возможно, это не самый умный ход, но я все равно «умираю». Что мне терять?
Я отправляю сообщение, предлагая ему встретиться со мной по этому адресу. Десять минут спустя я наблюдаю, как он подъезжает с четырьмя своими людьми. Они входят в здание, изучая окружающее пространство. Да, ты должен быть начеку, ублюдок. Ты, бл*дь, тронул то, что принадлежит мне. Пришло время заплатить за это.
Мы с Нео подготовили здание к взрыву — взрывчатка заложена в каждой комнате. Все взлетит на воздух одним нажатием кнопки. И эта кнопка под моим контролем.
Я звоню своей правой руке и говорю, что мне нужен пакет, который я оставил в его машине. Он ненавидит этот план. Мне он тоже чертовски не нравится. Но только когда я вижу, как он подъезжает с Холли на пассажирском сидении, меня охватывают сомнения. Мое сердце замирает, когда она выходит из машины. Я не могу подпустить ее к этому зданию. Не задумываясь, я нажимаю на кнопку и наблюдаю, как Нео валит ее на землю. Но именно то, что я вижу дальше — реакцию Холли, — по-настоящему сокрушает меня. Раньше я ни о чем не жалел. Но это? Заставить ее пройти через это… Я чертовски ненавижу себя.
Я жду, пока Нео посадит ее обратно в машину и уедет, прежде чем двигаться. Через час все в Нью-Йорке узнают о моей гибели. И я становлюсь призраком, которым должен быть, чтобы покончить с этим дерьмом.
По крайней мере, одна угроза — этот чертов ублюдок Джон-младший — теперь устранена. Он и его люди не могли выбраться из этого здания. Их неопознаваемые части тела будут искать месяцами и так и не смогут собрать воедино. Ему не следовало угрожать Холли. Потому что, когда он это сделал, он, бл*дь, предрешил свою судьбу, а также судьбу тех, кого привел с собой.
Я крадусь вдоль задней аллеи и запрыгиваю в машину, которую припарковал здесь раньше. Это кусок дерьма, и он совсем не похож на те роскошные машины, на которых я привык ездить. Я сбрасываю с себя сшитый на заказ костюм и надеваю джинсы и простую черную футболку, которую подобрал для меня Нео. Настало время перевоплотиться. Стать низкопробным бандитом, которого никто не будет подозревать.
Свернув в центр Адской кухни, я проезжаю мимо стриптиз-клуба, о котором мне рассказывали три босса. Именно здесь они устраивают аукционы, распродавая похищенных ими женщин и детей. У меня есть контакт. Пауль. Он работает охранником на территории. Он устроил меня работать на входе. Это не самая лучшая точка для наблюдения. Но на тротуаре много говорят, и к тому же я смогу видеть каждого входящего сюда ублюдка.
Я паркую машину, натягиваю поношенную кожаную куртку, прикуриваю сигарету и шагаю по улице с видом, как будто я здешний. Никто не ожидает, что Тео Валентино окажется в таком месте; никто не ожидает, что я могу работать вышибалой в захудалом стрип-баре. Во всяком случае, я на это чертовски надеюсь.
— Ты опоздал, — говорит Пауль, когда я подхожу к красному канату.
Я пожимаю плечами.
— Задержался.
— Не делай из этого гребаную привычку. — Он ухмыляется. В нашей обычной жизни он уже поймал бы апперкот за то, что так со мной разговаривает. Я сжимаю и разжимаю кулак. Мне нужно успокоиться. Я сейчас не Дон. У меня есть задание, которое нужно выполнить. И чем быстрее я это сделаю, тем раньше смогу вернуться к жене. Однако я поднимаю бровь на этого самоуверенного ублюдка. Он единственный здесь, кто знает обо мне правду. Я знаю, что он предан моей семье, предан до чертиков. Мой отец подобрал его на улице и дал парню работу, когда никто другой этого не сделал.
— Просто скажи мне, что делать, — бурчу я.
— Стой здесь. Проверяй документы. Не пускай несовершеннолетних. Вот и все.
— Хорошо.
Пауль уходит, качая головой.
— Удачи, — бросает он через плечо. Какого хрена мне нужна удача? Я буду стоять на входе и проверять гребаные документы. Это не ракетостроение.
Через три часа моей так называемой смены у меня наконец-то появляется какая-то зацепка. Лицо, которое я узнал. Ноа Келли, он же мерзкий ирландский ублюдок. Меня не удивляет, что этот сукин сын замешан в этом дерьмовом шоу. Он беспринципный и гребаный больной психопат.
А еще он чертовски глуп. Он и его жалкая банда прошли мимо меня, не узнав. Если бы они подняли голову, чтобы нормально поздороваться, уверен, эти тупицы заметили бы меня.
Я достаю свой телефон и отправляю сообщение остальным.
Я: Цель первая: поражена нашим предложением. Следующая цель: четырехлистный клевер.
Через несколько секунд на телефоне раздаются звуки ответных сообщений.
Б1: Я слышал. Не впечатлен твоим выбором. Следи за Клевером.
Б2: Я скажу — скатертью дорога. Молодец, сынок. Будь осторожен. Клевер может казаться глупым, но не стоит его недооценивать.