Прежде чем стать настоящим созидателем взрослеющему человеку нужно многому научиться. К сожалению, по мере постижения взрослых истин, забываются многие из выученных прежде в детстве. Однако базовые, основные правила, закрепленные практикой, служат взрослому индивиду очень долго, всю жизнь.
Также как индивидуальная человеческая особь все человеческое сообщество, пройдя подростковый период, вступая в фазу взросления, начинает вспоминать базовые принципы присутствия на празднике жизни. И опять, к сожалению, все неприятные подростковые моменты человеческого сообщества транспонируются в наступающую фазу эволюционного развития. Нарастив технические мускулы, человек объявил себя царем природы, не понимая, что все его достижения только очередной этап движения эволюционного.
Человечеству известна только одна планета, на которой происходит эволюционный жизненный процесс, ограниченный границами атмосферы.
Все, так называемые волны жизни всегда бьются о берега, ограничивающие ее распространение. Вначале это была водная среда, в которой зародился первичный жизненный бульон. Три миллиарда лет эволюция создавала и пробовала подходящие жизненные формы для выхода в иную, враждебную для существовавших видов среду – на сушу, среду с совершенно иными условиями существования. Затем потребовались еще сотни миллионов лет на то чтобы появились формы способные осваивать воздушный океан, формы способные осваивать следующую среду, среду с еще более не привычными условиями существования.
Для того чтобы взять еще один следующий барьер, переступить еще один порог – выйти в космическое пространство и продолжить освоение новых жизненных рубежей эволюции требуется новый образец, прототип, которым может стать, а может и не стать человек.
Кратковременный выход за пределы освоенного пространства, не так уж сложен природа, экспериментируя, иногда оснащала уже существующие образцы дополнительными органами. Человек находит примеры таких созданий не только в геологических отложениях, иногда они находятся и среди живых созданий. В природе на всякий случай остаются живые прототипы – виды животных, на которых в свое время проходил эволюционный эксперимент – кистеперая рыба, например. Осваивая пограничные территории переходные виды подготавливают технические решения на которых затем будут построены другие, более приспособленные для новой среды виды.
За пограничной территорией, на протяженных пространствах закрепляются другие более совершенные виды, которые надежно осваивают новые направления и развиваясь, готовят новый рывок в иную среду. Так было всегда. Не пригодные для дальнейшего эволюционного движения виды, роды, отряды, классы, типы и целые царства, уходят с занимаемой территории, вымирая, освобождая место для перспективных животных. Эволюционная активность самих животных до появления человека сводилась к усилиям в процессе выживаемости. Человек внес в этот процесс элемент осмысленности и теперь, когда все процессы многократно ускорились, кажется, что природа бесстрастно наблюдает за попытками освоения космического пространства, переложив всю ответственность на конечный продукт своего производства.
Человек считает себя венцом творенья, конечным результатом эволюции, и на каком-то этапе это скорее всего так и есть, а может быть уже было. Если бы у динозавров были соответствующие мозги и образование, они тоже считали бы себя вполне совершенными особями, не понимая, что природа отрабатывала на царстве динозавров всю атрибутику покорителей воздушного пространства. Параллельно учились летать насекомые, затем и млекопитающие, но настоящими хозяевами воздуха на всех континентах и на море стали птицы – потомки динозавров. После того как новые идеи успешно прошли апробацию: – теплокровность, вид и расположение конечностей, защита в виде перьев, клюв вместо пасти, тогда все эти «ужасные ящеры» стали обузой для планеты Земля. Эволюция освободила место для новых хозяев способных развиваться и идти дальше, приобретая новые возможности для исполнения других более сложных функций.
Постоянно усложняя биологическую конструкцию, природа руководствуется достижением максимально возможной эффективности действующих биологических механизмов и, покорив воздушный океан, остановилась на краю такой среды, которую освоить обычным способом невозможно. Во всем опыте миллиардов лет эволюции не нашлось ничего такого, что помогло бы сделать хотя бы первые шаги на пути освоения космоса.
В начале XX века у человека, покорившего к этому времени природу появилась уверенность не только в собственных силах, но и уверенность в том, что ему со стороны природы уже ничего не угрожает. Вся планета проверена и изучена. Теория Дарвина о том, что виды происходят путем естественного отбора, подтверждает суть ситуации, сложившейся на планете. Человек убежден, что он вершина эволюции, все последующие поколения могут спокойно торговать и время от времени воевать. К XXI веку воевать большим массам людей стало уже не обязательно, прямые обязанности в гибридных войнах перекладываются на людей, которых пока еще можно обмануть, на всевозможных роботов и на средства массовой информации. Кроме того, прямые конфликты между основными носителями силы стали невозможными из-за гарантированного ядерного взаимного уничтожения. Для удовлетворения агрессивных импульсов современные Наполеоны и Барбароссы вынуждены пользоваться всевозможными технологическими и психологическими уловками.
Эволюция.
Что же современному человеку известно об эволюции. Господствовавшая в начале XX века теория Дарвина неожиданно получила факты, которые поставили ее неоспоримость под сомнение. Нидерландский ботаник Хуго Де Фриз производя опыты на крупном сорном растении – ослиннике научился получать его новые формы немедленно, без всякого отбора. Оказалось, что возникновение новых биологических форм можно объяснить просто и ясно, не прибегая к теории Дарвина. Однако в середине XX века благодаря открытию генов дарвинизм получил новую мощную теоретическую поддержку. Ученые открыли частицы наследственности и показали, что генетическая изменчивость носит неопределенный характер, т. е. невозможно предсказать какой ген, когда, и в какую сторону изменится. В свое время Дарвин высказал идею о причинах изменения видов в самом общем виде, а генетики наполнили ее современным теоретическим содержанием. Получив дополнительную поддержку, учение Дарвина сформировалось в синтетическую теорию эволюции. На настоящий момент большинство естествоиспытателей убеждено, что синтетическая эволюция завершенная теория. Все механизмы и принципы процесса эволюции раскрыты, если и остаются кое какие вопросы, то это мелочи.
К сожалению, при дальнейшем изучении эти мелочи как раз и говорят о том, что человек не конечный продукт эволюции и с теорией эволюции далеко не все так просто.
Под определение мелочей попали такие вещи как атавизмы и рудименты, чрезмерная волосатость, хвост и аппендикс. Такие вещи должны были бы быть отвергнуты отбором из-за их бесполезности. Они не дают никаких приспособительных преимуществ, напротив, являются источниками неприятностей. Почему-то рудименты из поколения в поколение регулярно воспроизводятся, атавизмы также проявляются, время от времени. Получается, что гены ответственные за эти признаки не подвержены воздействию отбора.
Следующий вопрос: почему у всех существующих организмов нет никакого сигнализатора о проникающей радиации. Это очень странно потому, что на поверхности планеты помимо залежей урановых руд существуют множество трещин, из которых сочится радиоактивный газ радон. Случается, время от времени пробой магнитного поля космическими лучами. Эволюцией была предусмотрена прекрасная приспособленность организмов к окружающей среде, а вот способность сопротивляться и выживать в ситуациях совсем не сложных, в которые организмы попадают не так уж и редко, почему-то опущена. Отбор действительно является инструментом создания новых форм – так было получено искусственным образом бесчисленное количество пород собак и кошек, огромное количество сортов культурных растений. Но, из самого факта существования естественного отбора не следует, что он является главной движущей силой эволюции.
Постепенное углубление генетических и экологических знаний все дальше отодвигает значимость отбора в эволюции. Многоступенчатый контроль за мутационными изменениями в природной экосистеме очень эффективно нейтрализует последствия изменений, случившихся у одного из своих членов. Дело в том, что совместно существующие в организме гены не конфликтуют друг с другом. Появившийся новый ген всегда нарушает гармонию, и если изменения очень велики, то весь набор конфликтующих генов гибнет вместе с хозяином. У природы каждый ген имеет право лишь на незначительную изменчивость, на таких условиях, чтобы не мешать остальным присутствующим. Это свободное личное пространство настолько мало, что на такую малость новых свойств отбор не реагирует. Эволюционную стабильность организма обеспечивает механизм, связывающий все гены организма воедино. Когда организм, в изменившейся среде перестает соответствовать своими генами условиям существования, происходит неизбежное – организм погибает. Вероятность того, что организм изменится, приспосабливаясь к новым условиям очень невелика, практически это ноль.
Если даже и случится невероятное, измененный ген найдет себе место и организм получит новые требующиеся свойства, вступит новый запрет на другом более высоком уровне. Сообщество организмов, почувствовав изменение поведения одного из своих компонентов, начинает изменять связи и поведение соседствующих с нарушителем членов, и, как правило, особь, посягнувшая на порядок в доме, вытесняется за пределы сообщества и таким образом обрекается на гибель.
Еще более усложняют с одной стороны и с другой переводят эволюцию в другие сферы изучения факты параллельного развития новых форм на отдаленных участках земной поверхности. Французский исследователь Леон Кроаза выяснил, что ареалы существования наземных животных и растений возникают не из одного центра, как им предписывает естественный отбор, а нередко появляются на значительном удалении друг от друга, это удаление может составлять многие тысячи километров. Не может же какая-то часть образцов по какой-то команде одновременно переместиться чудесным образом на другую сторону Земли. Даже если какой-нибудь путешественник появится вдруг во враждебном экологическом окружении, то его нулевые шансы на выживание делают невозможной образование какого-то коллективного поселения. Если уж и переселяться, то только в составе уже готового коллективного образования.