Я сдёрнул её руки с себя.
— Это не «мы», — прошипел я сквозь сжатые зубы. — Между нами никогда не будет никакого «мы», Мелиса. Я — пара Ашеры. Её и только её. Почему ты никак не можешь вбить это себе в голову?
Я наклонился, чтобы заглянуть ей прямо в глаза:
— Услышь меня ясно и отчётливо. То, что было между нами, — это была интрижка в пылу Гуакете. Такое случается с каждым атлантом на церемониях. И ничего большего. Я никогда не представлюсь перед Бохити с тобой. Я никогда не хотел и не чувствовал зова предстать с тобой перед Бохити. Я. Не. Хочу. Тебя.
И тогда я увидел это.
Осознание, прорвавшееся сквозь её затуманенный вожделением разум. Лицо Мелисы залилось краской, а мои челюсти стиснулись до боли. Её взгляд скользнул за моё плечо, и она кивнула — коротко, в знак чего-то решённого.
Лёгкий укол между лопатками, наложившийся на очередную волну энергии, накатившую со стороны храма, сбил меня с ног. Я рухнул на колени, не в силах сопротивляться. Мелиса шагнула вперёд с той же грацией, с какой бил ритм племенных барабанов, и ужас охватил меня. Всё было не так. Что-то пошло очень, очень плохо. И это ощущение пробивало даже ритуальную одурь.
Я попытался пошевелиться, но тело не слушалось. Над парком уже сгущалась тьма, мимо проходили участники празднества, никто не обращал внимания — их захлестнуло желание чувствовать, касаться, спариваться. Я ничего не мог поделать, когда Мелиса опустилась передо мной и мягко прижалась губами к моим. Её пальцы вплелись в волосы на затылке, резко дёрнули, заставляя меня встретиться с её горящим взглядом.
— Если он не будет моим, — прошептала она, — Ашера не получит тебя тоже.
— Что ты сделала? — прохрипел я, из последних сил.
Злобная улыбка расползлась по её бледному лицу, и по моему застывшему телу пробежал холод.
— Я сделала то, что было необходимо.
В поле зрения возникла массивная ладонь, державшая белую льняную ткань. Её прижали к моим губам и носу — резкий, сладковатый запах ударил в голову. Я пытался остаться в сознании, пытался привлечь хоть чьё-то внимание, но вокруг все были поглощены церемонией. Мне оставалось только смотреть, как Мелиса исчезает в темноте… пока всё не померкло.
Глава 42
Пульсация в висках была первым неприятным ощущением, выдернувшим меня из бессознательного состояния. Вторым — стало резкое, всепоглощающее чувство желания, которое мне нужно было удовлетворить немедленно. Тяга ответить на зов, пульсирующий в груди, усиливалась с отдалённым гулом племенного барабана. Эта энергия пронизывала всё моё тело, заставляя искать своего сопряжённого. Она была сильнее любых попыток осмыслить обстановку, в которой я очутилась, — кровать, казавшаяся одновременно знакомой и чужой. Я попыталась пошевелиться и только тогда заметила, что руки раскинуты над головой, а ноги вытянуты вниз, будто кто-то намеренно распластал меня по постели.
Когда я попыталась подняться, ответ нашёлся сам собой.
Я подняла глаза — и увидела массивные железные кандалы на запястьях. Толстые цепи туго натянуты и прикреплены к изголовью, звенели при каждом моём движении. Паника накрыла волной, подступила тошнота, но в тот же миг по комнате разлилось что-то такое сильное, почти невыразимое словами, что с моих губ сорвался стон, и ужас отступил. Появилось другое желание — погасить жгучую боль между бёдер. Я вцепилась в цепи, когда ощущение накрыло с новой силой, выгнув спину помимо воли.
— Богиня моя, ты просто невыносима в своём наслаждении, — донёсся до меня мужской голос из тёмного угла комнаты. — Мне с трудом удаётся не достать свой член прямо сейчас, Ашера.
Я распахнула глаза. Сквозь накатившую волну вожделения снова пробился страх. Я не была готова к тому, кто вышел из тени, пока я лежала полностью беспомощной и прикованной к постели.
Кейн Руэма.
Чёрт.
— Хотя, конечно, моя госпожа будет недовольна, если я вернусь к ней, пахнущий тобой, — сказал он, небрежно подходя ближе.
Я тяжело дышала, чувствуя, как всё сильнее подступает освобождение, вызванное энергией ритуала. Боль была невыносимой. Когда пальцы Кейна коснулись моих чешуек на ногах, из горла вырвался стон — помимо моей воли. И я была унижена тем, что мои церемониальные одежды валялись на полу возле кровати.
Кейн прикусил губу:
— Посмотри на себя. Такая… изголодавшаяся. Спорим, стоит мне снять с тебя цепи, ты тут же оседлаешь меня? — Его рука скользнула выше по бедру, и внутри меня схлестнулись похоть, стыд и ужас. Но именно похоть заставила меня потянуться к его прикосновению. Я вцепилась в железо, пытаясь подавить эту слабость, заглушить ощущение, которое, чёрт возьми, казалось таким приятным.
— Не бойся, — продолжил он. — Я не собираюсь. Госпожа велела оставить тебя здесь до тех пор, пока тебя кто-нибудь не найдёт утром. — Очередная волна накрыла нас, и Кейн схватился за заметную выпуклость под чешуёй, проводя рукой по себе. — Твою мать. Даже с зельем я всё равно чувствую это. — Он усмехнулся. — Не могу представить, что ты сейчас ощущаешь.
— Пошёл к чёрту.
— Обязательно, — ухмыльнулся он и вдруг резко прижал ладонь к моей промежности. Я сдержала крик, напрягая каждую мышцу, чтобы чешуя осталась на месте.
— Но я берегу себя для своей королевы. — Вспышка отвращения накрыла всё остальное. — Не волнуйся, принцесса. Я не о тебе. Я говорю о настоящей королеве Атлантиды. О своей истинной паре. — Его ладонь надавила на чешую над пульсирующей точкой, и унижение стало невыносимым, когда мои бёдра сами подались ему навстречу. Глаза наполнились слезами от отчаянной борьбы с собственным телом.
— Ты… ублюдок, больной на всю голову! — выкрикнула я сквозь стон, который не смогла сдержать.
— Вот так, маленькая принцесса. Я просто беру то, что принадлежит Дрейвину… пока он берёт то, что принадлежит мне. По-моему, справедливо, не так ли? — Очередной порыв ритуальной волны разбил мою последнюю защиту. Металл под ладонями стал тёплым, когда я дёрнулась в цепях, но не смогла остановить движения бёдер. Сладострастный прилив подчинения поглотил всё.
— Богиня… Ты божественна, когда кончаешь. Не удивительно, что Дрейвин с ума по тебе сходит.
— Надеюсь, он прибьёт тебя, — прошипела я сквозь зубы.
— К тому времени я буду уже в тюремной камере. Именно туда я направлюсь, когда признаюсь в похищении и скажу, что всё это была моя идея, только моя. — Кейн пожал плечами. — Мы должны делать всё возможное, чтобы истинная королева заняла трон.
Его ладонь медленно поднялась вверх, к груди. Он попытался сжать сосок, но чешуя не дала. — Определённые жертвы неизбежны, — вздохнул он, будто сейчас не насиловал меня.
К моему нескончаемому стыду, очередной оргазм уже начинал подниматься вслед за предыдущим. Кейн усмехнулся — знал.
— Бесит, да? Боюсь, это не закончится до самого утра.
Он отпустил мою грудь, и меня тут же накрыло болезненное чувство вины за то, что я хотела, чтобы он прикасался ко мне.
— Но я же берегу себя для своей королевы, — сказал он. — Так что мне нужно быть осторожным… иначе я сорвусь.
Матрас прогнулся под его весом, и его губы приблизились к моим.
— А я так близок, — прошептал он, дыхание обжигало мои губы.
Я успела повернуть голову, и слёзы скатились на подушку. Но это оказалось ошибкой: его язык прошёлся по моей шее. Я извивалась, разрываясь между наслаждением и отвращением.
— Ммм… Если шея у тебя такая на вкус, боюсь представить, как ты вкусна между этими восхитительными бёдрами.
— Прекрати… — прохрипела я.
— Прекратить? — прошептал он на моей коже. — Но твоё тело ведь совсем не хочет, чтобы я останавливался, не так ли?
— Прекрати! Пожалуйста!
— Ну… раз ты так вежливо попросила. — Он наконец отстранился, и моё тело обмякло от смеси облегчения и… разочарования.
— Пожалуй, пойду утешу свою госпожу. Она, должно быть, уже вернулась в покои. И будет так убита, когда Дрейвин снова её отвергнет, — прошипел он с издёвкой.
Очередная волна накрыла меня, и я застонала.
— Отвергнет её? — удалось выдавить из себя.
— Так или иначе, моя королева скоро узнает, что Дрейвин Элирон не её сопряжённый, как она утверждала веками. Либо он согласится предстать перед Бохити с ней, чтобы доказать, что не является её парой — как я и говорил ей бесконечное количество раз, — либо откажется… и тогда мне снова придётся собирать осколки её разбитого сердца.
Он посмотрел куда-то в угол комнаты.
— Однажды она поймёт, что её сопряжённый всё это время был прямо перед ней.
Если бы всё зависело от меня, парой Мелисы в этом мире он бы уже не был. Но говорить такое, будучи прикованной к постели и полностью в его власти, было бы глупо.
— Ты правда веришь, что она — твоя сопряжённая?
Его голова резко повернулась в мою сторону.
— Я знаю, что это так, — процедил он.
Он поднялся с кровати и встал надо мной.
— А теперь я открою тебе маленький секрет. Я буду рядом с ней, когда она займёт трон Атлантиды. Это я стану королём, а не этот Дрейвин, чтоб его.
Он сжал кулаки, оперевшись ими о край кровати, и наклонился ближе:
— Так что да. Я возьму вину на себя — скажу, что похитил вас обоих. А моя королева освободит меня, как только получит трон.
Я застыла.
— Обоих?
Он выпрямился с самодовольной ухмылкой.
— Я что, не рассказал тебе самую лучшую часть? Как я мог забыть? Если Дрейвин её отвергнет — а он точно это сделает — мы избавимся от него. Уберём его из этого мира.
У Мелисы, знаешь ли, ужасный характер, когда она не получает желаемое. Это, кстати, делает её просто огненной в постели.
Он опустил руку и сжал промежность.
Мерзость.
— Мы увезём его туда, где его никто не найдёт, и оставим умирать, — продолжал он. — Так что знаешь, кто тут настоящий неудачник? Ты. Ты даже одной своей миленькой полупопкой не сядешь на этот трон. Ты не получишь своего сопряжённого. А настоящая королева взойдёт. Просто идеально.