По телу прошлась волна чистейшей паники — и тут же исчезла под очередным всплеском желания.
— Я сама тебя убью, — процедила я.
Ублюдок расхохотался.
Он… рассмеялся.
— Можешь попытаться, — сказал он, дотрагиваясь пальцем до подбородка в притворной задумчивости. — Но что-то мне подсказывает, что ты тоже долго в этом мире не задержишься.
Он безмятежно отступил назад, направляясь к двери.
— Наслаждайся остатком вечера, Ваше Высочество. Возможно, это будет последняя… наслаждение, которое ты испытаешь за очень, очень долгое время.
Он повернулся и вышел из комнаты.
***
Пот по капле стекал с моего лба, сливаясь на подушке с бесконечными слезами, пролитыми за эту ночь. Глубокое отчаяние вытеснило неутихающие волны удовольствия, которые наконец начали утихать с первыми отблесками рассвета за окном. Сквозь рассеявшийся туман похоти я начала думать, как выбраться из этих оков. Насколько мне было известно, железо лишало фэйри их силы. Но я была не просто фэйри. Я была Хекити. Должен быть способ. Я должна предупредить остальных о планах Мелисы и Кейна, о похищении Дрейвина. Я не остановлюсь, пока не найду его. В этом я была уверена на тысячу процентов.
Мой взгляд скользнул к цепям над головой, и в висках что-то щёлкнуло. Сквозь туман событий вечера я, казалось, вспомнила, как цепи нагревались в моих ладонях.
Неужели…
Я обхватила цепи руками и сосредоточилась, вкладывая в это всё, что у меня оставалось, — и почувствовала, как металл начинает теплеть.
Этого было недостаточно. Нужно, чтобы цепи раскалились по-настоящему.
Я вспомнила, как пробудилась моя стихия воздуха. Это случилось в момент паники. Я думала, что умираю. Сейчас же в опасности был Дрейвин. Мой сопряжённый был похищен. Меня накрыло волной глубокой печали. Дрейвин ведь не был официально моим сопряжённым. Нам пришлось бы ждать ещё один круг солнца, прежде чем мы сможем вновь предстать перед Бохити.
И разве это не бесило меня до невозможности?
На самом деле, это злило меня так сильно, что цепи начали светиться ярко-оранжевым. Я сосредоточила эту раздражающую мысль в своих ладонях и с удовлетворением наблюдала, как металл начал плавиться и капать на кровать.
Ткань начала шипеть.
— Чёрт.
Я призвала воду и потушила крошечное пламя у изголовья. Нужно было действовать быстро. Я издала напряжённый стон и наблюдала, как одно из звеньев, наконец, поддалось и лопнуло, за ним — второе. Больной вскрик сорвался с моих губ, когда руки рухнули вниз — мышцы в плечах полыхали, будто огнём. Спустя пару минут я освободила лодыжки. Сжав ладонями каждый из браслетов, я растопила их — и застыла, когда поняла, что мои чешуйки под кандалами светились как раскалённый металл.
Как у Огненного фэйри.
У меня не было времени задумываться над этим. Я расплавила остальные браслеты и, наконец, вырвалась из кошмара, в который меня втянули ночью. С каждым шагом по каменному полу мышцы вопили от боли, сердце колотилось в груди. Я мчалась к покоям отца. Когда в конце коридора показалась дверь, я разрыдалась от облегчения.
Но как только она открылась и из тьмы комнаты вышла Ренея — я застыла. Моя челюсть рухнула вниз.
Её волосы были чуть растрёпаны, на ней были человеческие пижамы из алого шёлка, сбившиеся набок, из-под длинного хлопкового кардигана. Когда она закрыла за собой дверь и, наконец, встретилась со мной взглядом, её глаза расширились. Она поспешно запахнула кардиган, прижимая его к телу.
Мы просто смотрели друг на друга.
Ренея не должна была быть во дворце. Она должна была быть в безопасности, в человеческом секторе, среди людей. Её не должно было быть рядом с дворцом до самого утра. А солнце уже взошло. Значит, она провела всю ночь в комнате отца.
Раздался топот ног по лестнице — он оборвал наш немой взгляд. В дверях показались Дакс и Майлс, тяжело дыша. Они замерли, как только увидели картину перед собой.
— Охренеть, — одновременно выдохнули оба.
Я указала на Ренею:
— Значит, вы все об этом знали?
Дверь в спальню отца распахнулась, и в проёме показалась его сонная голова с заспанными глазами. В следующее мгновение глаза расширились до безумия, когда он понял, кто стоит в коридоре.
— Охренеть.
Майлс и Дакс переглянулись, прежде чем Майлс шагнул вперёд:
— Боюсь, объяснения придётся отложить. Дрейвина похитили.
— Нас похитили обоих. По отдельности.
Четыре пары глаз разом обернулись ко мне, но именно яростный взгляд отца приковал моё внимание.
— Кто это сделал?
— Мелиса и Кейн.
***
Я по-прежнему сидела с руками, скрещёнными на груди, метая взгляд то на Ренею, то на отца — первая избегала моего взгляда, как могла. Майлс сидел рядом в мрачной тишине гостиной, его нога отбивала тревожный ритм. А Дакс, грызущий ногти в углу, следил за всеми, будто мы вот-вот взорвёмся. Тиканье часов усиливало тревогу, осевшую внутри.
Тик. Тик. Тик. Тик.
Я когда-то читала книгу на эту тему. Ну, знаешь… ту, где подруга начинает встречаться с отцом другой подруги. Я тогда обожала такие сюжеты. А теперь, когда сама оказалась в этом, моё мнение резко изменилось. Мысленно решила обходить такие истории стороной в Fae Flings. В голове крутились тысячи вопросов.
Тысячи.
Но все они должны были подождать.
Я прочистила горло:
— Так. Нам нужно выяснить, где Дрейвин.
Комната вздохнула с облегчением.
— Мелиса утверждает, что не имеет отношения к похищению, — сообщил Дакс. — Уже успела рассказать совету, будто всё это устроил Кейн в одиночку.
Я почувствовала, как лицо заливает жар.
— Ложь. Всё это — ложь. — После всего, что Кейн сказал и сделал, мне было трудно держать себя в руках. — Этот ублюдок сам сказал, что возьмёт всю вину на себя, когда держал меня в плену. — Я до сих пор чувствовала мерзость от его прикосновений. Без действия церемонии, размывающего сознание, это вспоминалось совсем по-другому.
Мне было… противно. Грязно даже. Я ненавидела это чувство. Ненавидела, что до сих пор ощущала его руки на самых интимных местах. Я с трудом сглотнула комок в горле.
— Шер… — начал отец, глядя на меня с сочувствием. — Он… ты в порядке?..
— Я не хочу об этом говорить, — оборвала я, качая головой. — Не могу. Сейчас мне нужно сосредоточиться на спасении моего сп… — я выдохнула, — Дрейвина.
— Он всё ещё твой связанный, Ашера, — мягко сказал Дакс, с его характерной добротой. — Даже если вы не прошли формальную церемонию, он всё равно им является. Я почти уверен, что ключ к его местоположению — внутри тебя. Связь после церемонии ещё свежа, ты сможешь позволить узы провести тебя к нему.
Я распрямилась.
— Я могу это сделать?
— Конечно, — подтвердил Майлс. Тёмные круги под его глазами говорили о том, что ночь с Аурелио прошла как надо. — Почему бы тебе не сделать пару глубоких вдохов и не попробовать почувствовать нить? Закрой глаза.
Я послушно опустила веки и глубоко вдохнула. Передо мной была лишь темнота.
— Выдох, — тихо направлял Майлс.
Я выпустила воздух, затем снова вдохнула медленно и глубоко.
— Ты можешь начать видеть светящуюся нить, исходящую из груди, — продолжал он. — Постарайся сосредоточиться на ней и следовать по ней до конца.
Я расслабилась, выровняла дыхание. Мир вокруг исчез. Передо мной возникла тонкая светящаяся линия — яркая, едва голубая, как верёвка, привязанная где-то вдали. Я осторожно пошла по ней. Лоб нахмурился, когда нить привела меня в тёмную пещеру, освещённую только бледным светом луны, падающим из отверстия наверху. Я знала этот лунный свет — он был с Верхнего мира. Его блики падали на мужскую фигуру с опущенной головой, подвешенную на цепях из железа, вмонтированных в потолок. Прекрасное лицо, которое я так нежно целовала, теперь было изрезано глубокими окровавленными ранами. Кровь медленно стекала по его щекам.
Я резко распахнула глаза и ахнула:
— Он в Верхнем мире. Его держат в плену в какой-то пещере. — Я вскочила с кресла. — Я иду за ним.
— Мы пойдём с тобой, — сказал отец, поднимаясь.
— Я найду Аурелио, — пробормотала Ренея.
Я повернулась к ней. В её взгляде было что-то осторожное. С одной стороны, мне не нравилось то, что между ними происходило. С другой — Ренея была моей первой подругой в Атлантиде. А это что-то значило.
— Поговорим после всего этого, ладно?
В её глазах вспыхнула смесь облегчения и надежды. Она серьёзно кивнула. Я повернулась к отцу, который наблюдал за нами с не меньшей настороженностью.
Я распрямилась:
— Мне тоже нужно поговорить с тобой.
Его кадык дёрнулся.
— Конечно, Шер.
Я развернулась и выбежала из комнаты, за мной поспешили Дакс, Майлс и отец. В голове царил хаос и паника. Образ Дрейвина, подвешенного в цепях, выворачивал желудок.
— Нам нужно поговорить с Тибу, — сказала я, когда мы пересекали внутренний двор дворца. С подъёмом решётки перед нами поднялся и шум шагов.
— А, точно, — сказал Дакс, догоняя меня. — Я забыл, что ты умеешь говорить с морскими существами.
Мы ускорили шаг, когда впереди показался ров.
— Думаю, ты видел, как мама делает это миллион раз.
— Вообще-то нет, — перебил отец, и я резко остановилась. Я обернулась и увидела, как он смотрит на меня с лёгкой усмешкой. — У твоей матери такого дара не было.
— Не было?
— Нет. Это особенность Шер.
Я нахмурилась:
— Хм. — Об этом стоит подумать позже.
Не теряя ни секунды, я нырнула в воду, позволяя течению унести себя к открытому морю.
***
Тибу откликнулся на мой зов почти сразу. Он возник из мутной воды, освещённой только фейским светом, и я тут же почувствовала его тревогу. Подплыв к нам, он начал медленно кружить вокруг.
— Ашера Дельмар. Ты встревожена.
— Привет, Тибу. Нам нужна твоя помощь.
— Назови, и это будет твоим, моя королева.
Остальные не отрывали взгляда от массивной акулы. Дакс инстинктивно придвинулся ближе, когда Тибу круто развернулся в другую сторону.