Возможно, я даже верю в это.
– Эй, – я беру сумку с ключами и толкаю Нокса локтем, – задержишь сегодня Финчера и Родригеза?
– Ты имеешь в виду задержать их у Стила? – спрашивает он с усмешкой. – Да, братишка, я могу это сделать.
Когда на мой телефон снова приходит сообщение, я опускаю взгляд на экран.
Черт!
Я сжимаю телефон в руке и, подняв глаза, замечаю, что раздевалка уже пуста. Бросив клюшку и сумку на пол, я выхожу за дверь и следую за маленькой синей точкой на следующий уровень по длинному изогнутому коридору, где есть входы в каждую секцию – как вверх, так и вниз.
Я замечаю Уиллоу, сидящую на одном из складных стульев. Она увлеченно спорит с Вайолет, которая выглядит очень напряженной, и я уже собираюсь подойти ближе, но внезапно, словно из-под земли, появляется Грейсон и кладет руку мне на плечо.
– Как ты планируешь поступить? Мне уже доводилось иметь дело с Уиллоу в подобном состоянии, поэтому я могу помочь.
– Нет, – отвечаю я, отмахиваясь от него, – у меня есть план.
– О! – восклицает Уиллоу, заметив меня, и начинает так энергично раскачиваться, что Вайолет и Аспен едва успевают подхватить ее, чтобы она не рухнула вниз головой на нижний ряд. – Вот и наш большой вратарь! – смеется она.
Я крепко сжимаю зубы и, дойдя до ряда над ней, начинаю спускаться.
С трудом удерживаясь на ногах, она перепрыгивает через сиденье и садится на свободное место в следующем ряду. Я чувствую себя так, словно преследую пятилетнего ребенка.
– Хорошая попытка, придурок, – бросает она мне через плечо.
В этот момент в соседнем проходе появляется Стил. Поглощенная своими мыслями и стремлением убежать от меня, Уиллоу не замечает огромного защитника, который преграждает ей путь, поэтому О’Брайену удается схватить ее. Уиллоу начинает визжать, словно банши[7], и ее крик разносится по почти пустой арене, привлекая внимание водителя «Замбони». Когда я встречаюсь со Стилом в проходе, он передает мне Уиллоу. Я подхватываю ее, перекидываю через плечо и шлепаю по попе. И, слава богу, она наконец замолкает.
– Майлз…
– Не трогай, – резко говорю я Вайолет, которая протягивает руки, будто хочет забрать у меня Уиллоу. Но никто не отнимет ее у меня, особенно когда она явно настроена на самоуничтожение.
У Вайолет был целый месяц, чтобы помочь Уиллоу или хотя бы поддержать ее, но с каждым днем ее подруге становилась все хуже. Я был единственным, кто заметил это, и до сих пор стараюсь как-то помочь ей.
Уиллоу безвольно обмякает у меня на плече, но я не настолько наивен, чтобы полагать, что она потеряла сознание. Скорее всего, она просто ждет подходящего момента. От ее прикосновений по моей коже бегут мурашки. Она проводит пальцами по кромке моих спортивных брюк и движется вверх, к краю футболки, намереваясь прикоснуться к моей коже. Но я не обращаю на это внимания.
– Идите, веселитесь, – говорю я своим друзьям.
Поскольку Стил и Грейсон здесь, чтобы забрать девочек, я знаю, что проблем не возникнет. Даже Талия, кажется, не хочет со мной спорить, поэтому я остаюсь на месте и жду, пока они все поднимутся по лестнице и выйдут в коридор.
Мысленно досчитав до ста, я наконец начинаю действовать. Когда-то давно я решил, что план, к которому мы перешли сейчас, будет крайней мерой, к которой я не прибегну, если Уиллоу не вынудит меня. Ну что ж, похоже, она загнала меня в угол.
Но на самом деле именно ее сейчас загонят…
Что ж, не буду портить сюрприз.
Глава 28Уиллоу
Меня перекидывают через плечо, и я чувствую приятную теплоту кожи. Это почти забавно: я не вижу, что происходит, но понимаю, что тело, к которому прикасаюсь, принадлежит Майлзу. Я узнаю его по запаху и по тому, как он касается моей задницы, которая все еще болит.
О да, моя задница.
Я не могу перестать извиваться, потому что меня до сих пор преследуют эти ощущения. Он мучил меня всю игру, постоянно включая и выключая эту дурацкую вибрацию, и я с трудом сдерживала эмоции. И как раз в тот момент, когда я была готова кончить, он выключил ее и больше не включал, придурок.
Но я отомстила Майлзу, выпив вдвое больше, чем обычно. В коридоре за стойкой регистрации, затем, когда спускалась к нашей трибуне и в перерывах между периодами.
Внезапно мир перед моими глазами снова переворачивается, и вот мои ноги уже касаются холодного бетона. Я едва успеваю восстановить равновесие, прежде чем его сильные руки прижимают меня к стене.
– Ох черт, – бормочу я, когда Майлз стягивает с меня штаны и, схватившись пальцами за анальную пробку, начинает ее вытаскивать.
Он рычит и резко вытаскивает ее из меня, и я вскрикиваю от боли в заднице. Я не знаю, чего хочу, но точно не того, чтобы он занялся со мной сексом прямо здесь, в этом месте. Но Майлз снова надевает на меня джинсы и куда-то ведет. От страха мне становится трудно дышать, и через несколько секунд я слышу странный звук, доносящийся откуда-то поблизости.
В момент, когда Майлз обхватывает мой затылок, я замечаю раковину, полную воды. Без предупреждения он окунает мое лицо в холодную воду, и, хотя в человеке должен быть инстинкт задерживать дыхание, я не могу сдержать всхлип и набираю полный нос воды. Майлз дает мне возможность поднять голову, но не позволяет нормально откашляться, снова погружая под воду. На этот раз я не вдыхаю ее, и, хотя прохлада помогает немного прояснить мысли, она все равно не творит чудес.
Еще несколько таких погружений, и Майлз снова хватает меня за руку, оттаскивает от раковины и прижимается ко мне всем телом. Я пытаюсь его оттолкнуть, но безрезультатно. Когда мои ноги перестают двигаться, я просто обнимаю его одной рукой, а другой убираю волосы с лица.
– Прости меня, хорошо? – кричу я. – Но ты не должен вести себя как придурок из-за того, что я выпила.
– Я пытаюсь спасти тебя! – кричит он, и его голос эхом отдается в помещении, которое, как я понимаю, служит подсобкой для хранения продуктов.
Когда мы достигаем задней части подсобного помещения, где металлические проволочные полки вдоль стен заполнены коробками, он ставит меня на ноги. Майлз рывком распахивает большую металлическую дверь в стене, кладет руку мне на спину и, слегка подтолкнув, заставляет войти в еще одно тесное помещение. Над моей головой загорается тусклый свет, а резко обернувшись, я вижу, что он смотрит на меня с жалостью. Его взгляд пронизывает меня до костей, и я понимаю, что что-то здесь не так.
– Ты убиваешь себя, Уиллоу. Осознаешь ты это или нет, но твои друзья не могут просто наблюдать за тем, как ты причиняешь себе вред.
Я в изумлении наблюдаю, как он удаляется от двери, и бросаюсь вперед, чтобы остановить его, однако дверь захлопывается прямо перед моим носом. Я хватаюсь за рычаг и пытаюсь открыть ее, но тщетно. Раздается скрежет задвигающегося замка, а затем…
Меня окутывает тишина.
На мгновение я замираю, не сводя глаз с двери. Мне кажется, что Майлз вот-вот откроет ее и скажет: «Это шутка», но он этого не делает. Я снова пытаюсь опустить рычаг, но он не поддается.
Я оглядываюсь и чувствую, как сжимается мой желудок, потому что понимаю, что он запер меня не в обычной комнате. Подойдя к стеллажу, я убеждаюсь в этом, заглянув в ближайшую коробку, в которой лежат замороженные шарики теста для пиццы. Двигаясь дальше, я морщусь от холода в воздухе, и, кажется, что с каждой минутой становится только холоднее.
Неужели он решил примерить на себя роль героя?
Я смеюсь над этой ситуацией, а затем с силой пинаю ящик, наполненный чем-то твердым и тяжелым. А почувствовав боль в ноге, с воплем отскакиваю в сторону, проклиная и коробку, и Майлза.
В чем же, черт возьми, его проблема?
Я выдыхаю облако пара и понимаю, что мое опьянение проходит все быстрее.
Возможно, я просто нахожусь не в лучшей физической форме, но с тех пор, как Аманда исключила меня из команды, я перестала тренироваться. Раньше я часто бегала и получала удовольствие от занятий в тренажерном зале, но теперь мне слишком грустно и тяжело ходить туда одной. Возможно, иногда проще ничего не делать, лишь бы не сталкиваться с трудностями.
Да, возможно, проще вообще ничего не делать.
Наблюдая, как пар от моего дыхания поднимается вверх и исчезает в воздухе, я вспоминаю, что пришла на стадион в куртке, но теперь она, вероятно, лежит где-то между трибунами. Как правило, после употребления пива по моему телу будто разливается тепло, поэтому я специально сняла ее.
Вот глупая.
Я прислоняюсь спиной к одной из полок и сползаю на пол, обхватывая ноги руками. Мои пальцы сводит от холода, но больше всего страдают голосовые связки. Голова кажется ледяной глыбой, и когда я касаюсь волос, они хрустят под моими пальцами. Я уже чувствую, как начинаю замерзать.
Кажется, у меня был с собой телефон. Нет, он остался в кармане куртки.
Закрывая глаза, я прижимаю лицо к изгибу руки. Я пытаюсь осмыслить ситуацию и найти из нее выход. Но все, на чем могу сосредоточиться – это обжигающий холод и последние слова Майлза о том, что я убиваю себя.
Хочу ли я умереть?
Возможно.
Но разве это не было бы самым ужасным на свете?
– Да, – произношу я вслух, удивляясь своим словам.
Так хочу ли я умереть?
Потому что Майлз может просто оставить меня здесь. И тогда, к тому времени, когда кто-то придет, что, вероятно, случится не раньше следующей игры, я превращусь в замороженный труп и травмирую бедного продавца.
Мне не хочется умирать, но я понимаю, почему Майлз так думает. Я нахожусь на пути к саморазрушению, отказываясь анализировать свои эмоции. Мне ненавистно, что он прав и что холод вернул мне ясность мыслей. Однако более важный вопрос – как долго Майлз планирует держать меня здесь?
Я разжимаю руки, ощущая, как немеют пальцы, а затем пытаюсь встать, но падаю на колени, потому что ноги меня не держат.