– Теперь ты хочешь сражаться? – шепчет давно забытый голос в моей голове.
Раньше этот голос был мне знаком, и я часто прислушивалась к нему. Но постепенно Нокс заглушил его. Этот голос всегда говорил мне, что я заслуживаю лучшего, чем то, что у меня есть, но я не хотела слышать правду.
Теперь то, что мне нужно бороться, больше не обсуждается. Мне нужно бороться не только за свою жизнь, но и за то, чтобы снова начать что-то чувствовать.
Я кашляю, с трудом продвигаясь вперед, и слышу, как ломается мой ноготь. Осматривая окровавленный палец, я понимаю, что боль уже близко, но пока она не пришла, не сдаваясь, продолжаю ползти. Хотя каждый дюйм дается мне с огромным трудом.
Я осторожно продвигаюсь по ледяному металлическому покрытию, а маленькие выступы, которые должны предотвращать скольжение, впиваются в мои ладони. Меня охватывает дрожь, зубы стучат, а холод проникает до самых костей. Я не знаю, как долго уже нахожусь здесь.
Минуту?
Пять?
Час?
Металлические стеллажи начинают вращаться вокруг меня, и я не могу держать голову прямо, поэтому прижимаюсь щекой к полу. Мне легче просто остановиться, к тому же так теплее.
Я поправляю рубашку и натягиваю ее на живот, но это не помогает мне унять внезапный жар, который охватывает мое тело. Застонав, я закрываю глаза. Постепенно дрожь прекращается, и все затихает.
Глава 29Майлз
3 года назад
– Ну привет, вратарь!
Я стремительно скольжу по льду и вдруг замечаю, как мимо зоны за воротами проходит девушка, о которой я давно мечтаю. Разумеется, стекло служит барьером между нами, и я признателен ему за то, что обычно не могу услышать, что происходит по ту сторону. Однако в этот раз я отчетливо различаю ее голос.
На лице Уиллоу сияет улыбка. Она одета в танцевальный костюм: облегающая укороченная рубашка, черные шорты, высокие гетры и белые кроссовки. Ее макияж безупречен.
– Сегодня соревнования? – спрашиваю я, оглядываясь назад. Во время тренировки моя команда делится на две части. Та, за которую играю я, сражается с соперниками на другом конце катка, и это дает мне возможность немного пообщаться с девушкой, которая мне нравится.
– Пожелаешь мне удачи? – спрашивает Уиллоу, кивнув.
Я выхожу за ворота и прижимаю ладонь к стеклу.
– Удачи! – желаю я, и, улыбнувшись, она прижимает свою руку к стеклу напротив моей.
Боже, я готов на все ради этой улыбки!
– Уайтшоу! – восклицает тренер, и, убрав руку, я возвращаюсь к воротам как раз в тот момент, когда шайба пролетает мимо меня и попадает прямо в сетку.
Вот черт!
По катку разлетается пронзительный звук его свистка.
– Все на линию! – командует он. – Мы будем бегать до тех пор, пока Уайтшоу не объяснит мне, почему его не было на воротах!
В воздухе повисает недовольство, и я ощущаю на себе косые взгляды всей команды.
– Не переживай, приятель, – говорит Нокс, подталкивая меня локтем и вставая рядом. – В какой-то момент все начинают злиться на тренера.
Снова звучит свисток, и мы выполняем приказ. В моей форме кататься быстро довольно неудобно, и я едва поспеваю за остальными, чувствуя скованность в движениях из-за снаряжения. В итоге я прихожу к точке старта последним, а затем мы бежим снова и снова, пока пот не начинает стекать по моей спине, а легкие не начинают гореть. Остановившись на секунду, я осматриваюсь вокруг и замечаю, что остальные члены команды тоже устали: например, мой брат стоит, наклонившись и уперев руки в бедра.
Наконец тренер останавливается передо мной и указывает на ворота, а в течение следующих сорока минут мы выполняем упражнение, в котором все бросают в меня шайбы. Я останавливаю десять ударов подряд, что, к счастью, происходит довольно быстро, и тренер снова свистит. Если есть что-то, в чем я действительно хорош, так это ловля этих проклятых шайб. Разумеется, это происходит, только когда я сосредоточиваюсь на них.
– Может, с тобой еще не все потеряно, Уайтшоу, – бросает тренер. – А теперь – все вон отсюда!
Сегодня у меня особая миссия. Я торопливо раздеваюсь, принимаю душ и переодеваюсь в чистую одежду. Сумка уже собрана, а клюшки я заберу позже, ведь мне нужно успеть кое-куда.
Через десять минут я уже вхожу в дом искусств Краун-Пойнта, где на этой неделе проходит танцевальный конкурс.
Мне не составляет труда найти дорогу наверх, в большое открытое помещение, которое обычно используется как гимнастический зал, а сейчас переоборудовано для соревнований. Танцевальная команда часто использует это помещение, когда спортивный зал занят.
Я нахожу свободное место и касаюсь плеча девушки, которая сидит на ряд ниже меня. Она тоже учится в Краун-Пойнте, и при виде меня ее лицо заливается румянцем.
– Соревнования уже начались? – спрашиваю ее я.
– Ты Майлз Уайтшоу? – вместо ответа спрашивает она. – Брат Нокса?
– Да, – отвечаю я, с трудом сдерживая гнев.
– Ух ты, – вздыхает она.
– Наша команда, – напоминаю ей я.
На лице девушки появляется изумление.
– Ах да, они выступают следующими.
Идеально.
Я откидываюсь назад, надеясь, что выражение моего лица ясно показывает, что я не хочу продолжать разговор. Однако, несмотря на это, она продолжает поглядывать на меня, а затем наклоняется к своей подруге и без видимой причины хихикает.
Через несколько минут на сцену выходят уже знакомые нам девушки в синих и серебряных цветах Краун-Пойнта. Пока они разминаются, я всматриваюсь в их лица и нахожу Уиллоу и ее лучшую подругу. В зале воцаряется тишина, и они обмениваются взглядами.
Обе девушки – блондинки, но мой взгляд прикован к Уиллоу. Она стоит в стороне, возможно, потому что всего лишь второкурсница, но ее внешность просто ослепительна. С сияющей улыбкой на лице, Уиллоу движется в такт музыке, будто не просто попадая в ритм, а полностью растворяясь в нем. Думаю, не каждая девушка может похвастаться таким уровнем мастерства. Когда я смотрю на других участниц нашего танцевального коллектива, мой взгляд становится более анализирующим. Подруга Уиллоу почти не уступает ей. Ее ноги словно парят над землей, и, возможно, в ней тоже есть своя магия и неземная грация, которую я, как хоккеист, хотел бы воспроизвести на льду. Однако вскоре мое внимание вновь привлекает Уиллоу. Она демонстрирует невероятную силу, объединяясь с другой девушкой, чтобы поднять третью. Они завершают свой танец в удивительной позе, в которой Уиллоу, откинувшись назад, дотягивается головой до пола. Я встаю вместе с остальными зрителями и аплодирую, как они того заслуживают.
Когда конкурс заканчивается и команду «Краун-Пойнт» объявляют победителем, я понимаю, что должен был принести ей цветы или что-то в этом роде. Но тем не менее пробираюсь сквозь толпу к черному занавесу, отделяющему участников конкурса от зрителей. Удивительно, но люди уступают мне дорогу, и мне не нужно применять силу, чтобы пройти вперед. Возможно, это результат популярности нашей хоккейной команды. Это мой первый семестр в колледже, и я все еще не совсем понимаю, что происходит. Однако мне это нравится в каком-то волнующем и грандиозном смысле.
Мои ноги все еще ноют после тренировки, но это придает мне уверенности, когда я пробираюсь сквозь темный занавес, нахожу щель и перехожу на другую сторону.
За кулисами царит хаос. Кажется, здесь собрались все команды. Они заняты своими делами: кто-то пакует чемоданы, кто-то сидит на полу и болтает, а кто-то занимается другими делами. Услышав знакомый заливистый смех, я продвигаюсь вперед, пока мой взгляд не останавливается на Уиллоу. Она стоит рядом со своей подругой. Ее длинные золотистые волосы, собранные в высокий хвост для танца, теперь распущены и достигают лопаток. Мне хочется подойти к ней, запустить пальцы в эти шелковистые локоны, запрокинуть ее голову назад и поцеловать так, будто она – мой единственный источник кислорода.
Боже, Майлз, возьми себя в руки.
Я отгоняю прочь эти мысли и, сосредоточившись на тканевой повязке на ее запястье, продолжаю свой путь. Когда Уиллоу замечает меня, ее щеки заливает румянец, который виден даже сквозь плотный макияж. Из-за накладных ресниц ее глаза кажутся огромными, но полуприкрытыми, что придает ей страстный вид. Она очаровывает меня, даже не прилагая усилий.
– Ты была великолепна! – говорю я ей.
– Ты видел? – Ее губы приоткрываются, она переводит взгляд сначала на подругу, а затем снова на меня. – Из-за меня на тебя накричали…
– Это того стоило, – пожимаю я плечами, и ее улыбка подтверждает, что я прав.
– Мы идем в «Хэйвен», – говорит ее подруга.
– Майлз, ты ведь знаком с Вайолет? – спрашивает Уиллоу, беря подругу под руку. – Она встречается с квотербеком нашей футбольной команды.
Вероятно, мы уже встречались раньше, но ее имя я слышу впервые. Поэтому протягиваю руку для приветствия, и она пожимает ее в ответ.
– Не хочешь к нам присоединиться? – спрашивает Уиллоу, и я с радостью соглашаюсь.
На самом деле мне хотелось бы пригласить ее на прогулку, но я боюсь, что под впечатлением от своей победы в танцевальном конкурсе она может отказаться. Поэтому мы идем в бар «Хэйвен», который находится недалеко от кампуса. Это место известно всем студентам.
Я заказываю напитки и устраиваюсь рядом с Уиллоу, напротив Вайолет и ее молодого человека. Пока девочки увлеченно обсуждают танцевальные номера других команд и своей, я замечаю, что Джеку становится скучно. Он лениво рисует что-то на плече Вайолет, а она прижимается к нему в ответ.
– Что у нас здесь? – Я едва сдерживаю вздох, когда у нашего стола появляется мой брат. – Привет, братишка. Девушки, не возражаете, если мы присоединимся к вам?
Вайолет переводит взгляд на Нокса, затем на Уиллоу, которая первой кивает ему, и на его лице появляется ухмылка. Вскоре нас становится больше, и мы теснимся вокруг стола. Нокс и Стил, закадычные друзья, присоединяются к нам вместе с Эриком и Джейкобом – двумя новичками, которые невероятно хорошо играют в хоккей. Их присутствие притягивает взгляды других посетителей бара как магнит, и к нам тут же начинают подходить девушки из других танцевальных команд, трогая парней за плечи и хлопая ресницами.