Я поворачиваюсь, чтобы увидеть, что происходит за окном, и в этот момент раздается визг шин.
Не успеваю я помочь Уиллоу встать на ноги, как Нокс, Грейсон и Стил босиком и с обнаженными торсами выбегают из парадной двери, несмотря на зимний холод.
Моя машина сильно повреждена. Похоже, это был намеренный наезд, поскольку рядом нет второго автомобиля. Мой бампер получил прямое попадание и так сильно деформировался, что теперь машина больше похожа на смятую бумагу и едва ли напоминает автомобиль. Задняя часть также пострадала, столкнувшись с кузовом грузовика Грейсона. Однако, судя по всему, на грузовике установлена какая-то защита, так как он остался невредимым, в то время как моя машина превратилась в сплошную вмятину.
Внезапно рядом со мной возникает Уиллоу и кладет свою руку в мою.
– Вот черт! – восклицаю я, но потом ее хватка ослабевает, и она указывает вниз по улице.
– Это они?
Там стоит огромный грузовик с защитным козырьком. Его фары выключены, но из выхлопной трубы вырывается пар, который ясно виден в холодном ночном воздухе. Едва мы обращаем на него внимание, как внезапно фары включаются, и их яркий свет ослепляет нас. Грузовик с визгом начинает движение задним ходом, а затем проезжает прямо по улице до перекрестка, где сворачивает налево и, идеально вписавшись в поворот, исчезает в ночи.
– Что это было, черт возьми? – спрашивает Грейсон, и я прикусываю внутреннюю сторону щеки.
Понятия не имею.
– Игра окончена, – вздыхая, произношу я. – Давайте немного отдохнем, а утром разберемся со всем этим дерьмом.
Уиллоу безмолвно поднимается за мной по лестнице, а когда мы оказываемся в комнате, машинально начинает снимать с себя оставшуюся одежду. Мне хочется наказать ее за то, что она танцевала приватный танец для моего брата, но я забываю, что на ней не было лифчика и трусиков.
Что бы она могла снять, если бы отказалась выполнять действие?
Черт.
Я издаю стон, когда она отворачивается от меня и наклоняется, открывая моему взору основание анальной пробки, которая возвышается между ее ягодицами. Быстро развязав шнурки на своих ботинках, Уиллоу снимает их, а затем выпрямляется и смотрит на меня. Мой член становится твердым, как камень, и пульт управления оказывается в моей руке раньше, чем я успеваю осознать происходящее. Я снимаю спортивные штаны, сажусь на край кровати и жестом подзываю ее ближе. Наблюдая за тем, как развеваются ее волосы, когда она подчиняется моему приказу, я осознаю, насколько идеальны ее сиськи. Розовые соски, словно маяки, манят меня, и, прежде чем перекинуть ее через колено, я наклоняюсь и беру один из них в рот.
– О черт! – шепчет она, когда я обхватываю ее бедра и прижимаю к себе. Затем я нежно облизываю ее сосок и начинаю посасывать его, слегка прикусывая зубами. Когда я заканчиваю с одним соском, то перехожу к другому, и Уиллоу выгибает спину, прижимая свою грудь к моему лицу.
Я ласкаю рукой ее вторую грудь, которая стала влажной от моей слюны, и Уиллоу дрожит, прижимаясь ко мне. Затем я, наконец, переворачиваю ее, и Уиллоу оказывается у меня на коленях лицом вниз.
– Держи меня за ногу, – говорю я, когда она вскрикивает от удивления. – Не отпускай.
Я жду, пока она выполнит приказ, а затем нажимаю на кнопку пульта, и Уиллоу ахает. Я касаюсь ее ягодиц, наслаждаясь тем, как она дрожит, после чего, увеличив скорость вибрации, поднимаю руку и шлепаю ее.
– О, – она почти подпрыгивает на моих коленях, – почему это так приятно! – восклицает Уиллоу, и я не могу сдержать улыбку.
Я ощущаю влагу, стекающую по бедру из ее киски, и, не в силах сдержаться, вставляю палец во влагалище. Это неожиданное проникновение застает ее врасплох, и она начинает извиваться, захваченная новыми ощущениями. Вынув пальцы, я снова шлепаю ее, уже по другой ягодице, и шлепок получается достаточно сильным, чтобы оставить красный след. Спустя мгновение моя рука уже касается этого отпечатка, успокаивая боль, а затем я снова вхожу в нее пальцами, используя другую руку, чтобы удерживать на месте.
– Почему я так поступаю с тобой? – спрашиваю я, стараясь сохранять спокойствие в голосе.
– Потому что я станцевала перед Ноксом…
Шлепок.
Она вскрикивает.
Я погружаю в Уиллоу уже два пальца, и эта коварная девчонка становится еще более возбужденной и влажной.
– Ты же понимаешь, что поступила неправильно, – тихо говорю я. – И знаешь, что не стоит упоминать его имя.
– Знаю, – выдыхает она, – неужели ты бы предпочел, чтобы я обнажила свою грудь перед…
Шлепок.
Ее стоны становятся все громче, в них смешались страсть и боль, создавая опьяняющее сочетание.
– Я бы предпочел, чтобы ты позволила мне решать самому, – сказал я. – Еще три шлепка, и я хочу, чтобы ты считала вместе со мной.
На этот раз я целюсь ниже, и, поскольку Уиллоу не была готова к такому повороту событий, ее дыхание прерывается, и она шепчет:
– Раз.
– Вот так моя девочка, – говорю я и, когда она начинает извиваться, снова прижимаю ее к своему бедру. – Не двигайся, – прошу я.
Шлепок.
– Два, – стонет Уиллоу.
Шлепок.
– Три.
Уложив Уиллоу на кровать, я раздвигаю ее ноги и прижимаю к себе. Когда я проникаю в ее горячее лоно, ее мышцы сразу же сжимают меня, и я стискиваю зубы от вибрации, которую создает анальная пробка. Долго я не продержусь.
– Ты хочешь кончить со мной? – спрашиваю я, и она отвечает мне едва различимым звуком. – Уиллоу, – я провожу рукой по ее обнаженной спине, касаясь пальцами позвоночника, – ты ведь хочешь этого, моя дикарка?
– Да, – она почти рыдает, комкая одеяло пальцами, а ее тело дрожит от напряжения. – Пожалуйста, позволь мне кончить, Майлз.
– Конечно, милая, – шепчу я и, стараясь взять себя в руки, толкаюсь вперед. Каждый раз, когда я погружаюсь в нее, мой пах соприкасается с ее ягодицами, и нежная кожа Уиллоу покрывается мурашками.
Я завожу руку под ее бедро и начинаю нежно ласкать клитор, стараясь не потерять контроль. Но это так сложно! Уиллоу настолько соблазнительна, страстна и прекрасна, что ее приказ «позволь мне кончить» просто лишает меня сил. Тело Уиллоу расслабляется, а мышцы влагалища, наоборот, сжимают мой член с неистовой силой, увлекая за собой к вершине. Я еще дважды погружаюсь в нее, чувствуя напряжение в яйцах, а затем наступает освобождение. И, черт возьми, то, что мы достигаем оргазма одновременно, кажется идеальным моментом.
Я нажимаю на пульт, чтобы выключить вибрацию, а затем извлекаю из Уиллоу пробку и свой член. Опустившись на колени, я обхватываю ее бедра и приподнимаю над собой; мой взгляд тут же привлекает сочащаяся из нее сперма, капли которой падают на одеяло. Повинуясь внезапному порыву, я погружаю пальцы внутрь…
– Я чувствую твою внутриматочную спираль, – говорю я. – Я мог бы извлечь ее, и ты забеременеешь.
– Нет, – решительно отвечает она, и я удивленно поднимаю бровь.
– Нет?
Внезапно она отстраняется от меня и, поджав ноги, садится на кровать.
– Нет, – повторяет она. – Ты хочешь причинить мне боль? Даже когда ее устанавливали в кабинете врача, это было довольно болезненно. Существует множество причин, по которым что-то может пойти не так. Я не уверена, правильно ли стоит спираль и не застряла ли она в стенках моей матки.
– Хорошо, – говорю я, поднимая руки в знак капитуляции, – я не буду ничего делать.
– И я не хочу детей, – решительно говорит она, после чего встает с другой стороны кровати. – Никогда.
– Хорошо, – отвечаю я.
Я вижу, как Уиллоу с недоверием смотрит на меня, и не осуждаю ее. Ведь многие пары распадаются из-за нежелания партнера иметь детей.
– Мне не нужен ребенок, который постоянно плачет, – говорю я ей. – Мне не нужен даже хорошо воспитанный ребенок. Мне нужна только ты.
– Что? – Она в недоумении замирает, а затем упирает руки в бока и наклоняет голову.
– Мне все равно, будут ли у нас дети, – говорю я, пожимая плечами. – Я хочу быть с тобой, и это все, что мне нужно. Разве я не ясно выразился? Мы всегда будем вместе, и ничего страшного, если ты не хочешь детей. Раз внутриматочная спираль причиняет тебе боль, ее можно удалить. А если ты боишься, я готов взять на себя ответственность за это решение.
Возможно, из-за этой спирали Уиллоу получает не так много удовольствия, как могла бы.
– Ее следует удалить, особенно если без нее нас ожидает безудержный и страстный секс, – говорю я, и Уиллоу хмыкает, но через мгновение на ее лице появляется улыбка.
– Правда?
– Да, – отвечаю я, бросая ей футболку, а затем нахожу свои спортивные штаны.
Уиллоу следует за мной в ванную, и я понимаю, что процесс мочеиспускания в присутствии друг друга уже не кажется таким странным. Мы чистим зубы по очереди, а она заплетает волосы в косу и закрепляет ее маленькой резинкой. Моя футболка скрывает ее обнаженное тело, и это, наверное, к лучшему, потому что, когда мы выходим из ванной, в нас чуть ли не врезается Тони.
Я быстро тяну Уиллоу в нашу комнату и закрываю за нами дверь. Она забирается в постель и наблюдает, как я достаю из ящика одежду, которую она наденет завтра. Я делаю это заранее, потому что нам предстоит ранний подъем. Ее одежда теперь хранится в двух местах: в ящиках комода и на полке в шкафу.
– Что на мне надето? – интересуется Уиллоу.
– Моя счастливая футболка. Это же очевидно.
Уиллоу смеется, но в ее смехе слышится усталость.
– Завтра я сообщу о твоей машине в полицию, – говорит она, пока я одеваюсь и ложусь рядом с ней. Она смотрит на меня мгновение, а затем тянет мои спортивные штаны вниз.
– Хочешь добавки? – с улыбкой спрашиваю я.
– Майлз, – шепчет она, слегка выпятив нижнюю губу.
– Все для тебя, моя дикарка, – шепчу я, снимая штаны и бросая их на пол. Затем, обхватив ногу Уиллоу, я поднимаю ее и размещаю у себя на бедре. Она не сопротивляется и не издает ни звука, когда я снова вхожу в нее. Ее лоно все еще остается влажным и тугим, а мой член тверд, как оловянный солдатик.