– Когда вы возвращаетесь в Краун-Пойнт? – интересуется Джейкоб. – Завтра?
Нокс согласно кивает.
– Да, автобус отправляется в одиннадцать.
– Или вы можете пропустить автобус и прийти на мою игру завтра вечером, – с улыбкой предлагает Джейкоб, и я выпрямляюсь от удивления.
В нашем плотном графике нелегко найти время на посещение матчей Национальной хоккейной лиги. Обычно наши игры проходят в те же часы, что и матчи НХЛ, но в нашем городе нет команды подобного уровня. Ближайшая из них базируется в Бостоне.
Грейсон и Стил, кажется, очень воодушевлены этим приглашением, а я чувствую себя так, будто разрываюсь на части. Одна часть меня стремится пойти, но другая требует вернуться к Уиллоу. Это кажется безумным, но что поделаешь, я люблю эту девушку.
– Конечно, – соглашается Нокс, не советуясь с остальными, и я удерживаюсь от комментариев. – Да, приятель, мы с радостью.
– Мы сможем вернуться на самолете, – соглашается Грейсон, – или взять в аренду автомобиль.
– Парни… – начинаю я, но Стил пинает меня под столом.
– Как ты? – спрашивает он Джейкоба. – Ты выглядишь…
В тот вечер, когда Джейкоб передавал мне маячок для Уиллоу, вокруг стояла непроглядная тьма. Он не выходил из машины, и я едва успел разглядеть его силуэт. А сейчас первое, что бросается в глаза – это его подтянутая фигура. Мускулы стали более выраженными, а тело – шире, чем я помню. Также я не могу не отметить, что он начал лучше ухаживать за собой. Прошлой весной Джейкоб столкнулся с трудностями. Он показывал хорошую игру, но его душа была сломлена. Причиной тому стало то, что его любимая профессорша покинула Краун-Пойнт. Но несмотря на это, он все же подписал контракт с командой.
– Я в отличной форме, – говорит он. – Играть на таком высоком уровне – это невероятное испытание, требующее полной концентрации. У меня просто нет времени на что-то другое.
Мне почему-то кажется, что он неискренен, но я не хочу быть грубым и указывать ему на это.
– Ты ведь придешь сегодня на игру? – спрашивает Грейсон.
– Конечно, – отвечает Джейкоб с легкой ухмылкой. – Как и мой тренер, и половина команды.
Стил и Нокс улыбаются, а Грейсон…
Он кажется совершенно безразличным, но, возможно, это лишь маска, за которой скрывается волнение. Как обычно, его хладнокровие не знает границ.
– Нам нужно обсудить один важный вопрос, – наконец произношу я, прочистив горло. – Речь идет о нашем общем друге, который всегда остается хладнокровным.
Джейкоб издает звук, похожий на фырканье, а на лице Стила появляется напряженное выражение.
– Я тоже собирался поднять этот вопрос. Пока мы ехали сюда, мне сообщили, что мой отец вернется раньше. В начале следующей недели.
Мы все смотрим друг на друга.
– Я проверил данные о пропавших людях, – сказал он, слегка запинаясь. – Но ничего похожего на его описание не обнаружил.
– Я думаю, взлом квартиры Уиллоу и машина, которая ездит по Краун-Пойнту и наезжает на мою, – это не совпадение, – вздыхаю я. – Кто-то знает.
Грейсон вполголоса произносит какое-то бранное слово, и все присутствующие одобрительно кивают.
– Давайте сосредоточимся на игре, – предлагает Нокс. – Сейчас не время для обсуждений. Мы разберемся с нашим другом позже и выясним, кто узнал об этом.
Я тру глаза, пытаясь возразить, но понимаю, что Нокс прав. Мы находимся в шести часах езды от Краун-Пойнта и в пяти часах от дома отца Стила. У нас нет ни единого шанса добраться туда и вернуться до начала сегодняшней игры.
Наш разговор переходит к обсуждению команды соперников. Сегодня мы играем с «Волками» из Университета Бексли, которые славятся в нашем регионе своей абсолютной и беспощадной игрой. Это будет наш первый матч с ними в этом сезоне.
Итак, мы обсуждаем стратегию, пока не приносят еду. Джейкоб оплачивает обед, не обращая внимания на наши протесты, а затем мы возвращаемся в отель, и по дороге я снова погружаюсь в свои мысли. Все мы становимся более тихими, за исключением Нокса и Джейкоба, которые, кажется, наслаждаются происходящим и продолжают говорить о каких-то бессмысленных вещах.
Я не обращаю на них внимания, а когда поднимаюсь в лифте в свой номер, у меня звонит телефон. На экране появляется фотография Уиллоу, на которой она улыбается так, будто только что выиграла в лотерею, и, проведя пальцем по экрану, чтобы ответить, я не могу сдержать улыбку.
– Привет, дикарка! – приветствую я ее.
– Привет и тебе, – отвечает она. – Что на тебе надето?
– Мисс Рид, – я кашляю, – вы пытаетесь завязать разговор на сексуальную тему?
– Мне это удается? – Ее голос звучит игриво. – Я могу сказать тебе, что надето на мне, точнее, чего на мне нет.
Я ощущаю прилив возбуждения, и когда лифт открывается на моем этаже, осознаю, что впереди меня ждет долгий путь до номера.
Я ускоряю шаг и пытаюсь переключить звонок на видеосвязь, но Уиллоу отказывается принимать вызов и смеется.
– Не прерывай игру, – с легкой ноткой наставления произносит она. – Разве ты не хочешь немного погадать?
– На тебе есть трусики? – От одной мысли о том, что она меня дразнит, мой член напрягается. Сказать, что она вьет из меня веревки, – значит, ничего не сказать. – На тебе есть трусики? – снова спрашиваю я, поглаживая свой член через джинсы, дабы немного ослабить напряжение.
– Хм, я не ношу трусики.
– Носки? – с иронией спрашиваю я.
– Нет, Майлз, – стонет она. – Я не ношу носки.
– Интересно, что бы ты тогда могла надеть, дикарка? Юбку, которая едва прикрывает твою прелестную сладкую киску?
– А вот это уже теплее!
Оказавшись у своего номера, я достаю из кошелька ключ-карту и открываю дверь. С нетерпением ожидая завершения того, что начал в коридоре, я также предвкушаю услышать, что Уиллоу кончает следом за мной. Однако, зайдя внутрь и проходя мимо ванной комнаты, я внезапно останавливаюсь как вкопанный.
Она здесь.
Здесь.
Черт возьми.
И она абсолютно обнажена. Уиллоу лежит на спине, расслабленно опираясь на изголовье кровати, ноги скрещены, а грудь открыта моему взору. На ее запястьях и лодыжках завязаны шнурки, но они не закреплены, так как она просто ждет меня.
– Что ты здесь делаешь?
– А ты мне не рад? – спрашивает она, пристально глядя на меня.
Я почти недоверчиво качаю головой, но не хочу, чтобы она подумала, будто я не рад ее видеть. Хотя, конечно, мне интересно, как она сюда добралась. Кто был за рулем автомобиля, на котором она приехала? Была ли Уиллоу пристегнута? Соблюдали ли они скоростной режим?
– Майлз, – шепчет она, и я бросаю телефон на кровать.
У меня есть примерно час до выхода на лед. За это время я планирую как минимум трижды довести свою девочку до оргазма.
– Я в восторге, – отвечаю я, расстегивая джинсы и спуская их вниз, чтобы освободить свой член.
С головки моего члена уже начала сочиться смазка, и я сжимаю его в руке. Это ощущение не идет ни в какое сравнение с тем, что я испытываю, когда нахожусь внутри моей дикарки, но мне нужно хоть что-то, чтобы снять напряжение. Я медленно подхожу к Уиллоу и, сбросив с себя одежду, начинаю тянуть за один из шнурков, обвивающих ее лодыжку, а она расслабляется и раздвигает ноги. Мои пальцы скользят по ее нежной, гладкой коже, и Уиллоу слегка вздрагивает, поддаваясь моим прикосновениям. Она визжит, когда я тяну ее вниз, чтобы привязать ее ноги к изножью кровати, сначала одну, потом другую, но затем замолкает, и я поднимаюсь выше. Чувствуя ее пристальный взгляд, я наклоняюсь и нежно касаюсь ее губ своими. Уиллоу выгибается мне навстречу, и я скольжу языком по ее губам, пробуя их на вкус. Не позволяя себе увлечься поцелуем, я быстро отстраняюсь. Отложив ее телефон в сторону, я связываю запястья Уиллоу и поднимаю их над ее головой. Обматывая шнурок вокруг изголовья кровати, я мысленно благодарю того, кто придумал сделать его не из цельного куска дерева.
– Эти шнурки не от твоего корсета, – говорю я, проводя пальцами по шнурку, чтобы ощутить текстуру материала. Уиллоу, закусив губу, кивает в ответ.
– Нет, я нашла их в твоем шкафу.
Мое сердце начинает биться быстрее, и все медитативное спокойствие, которое я обрел по пути сюда, исчезает.
– Когда ты сделал пирсинг? – спрашивает она, опуская взгляд и с интересом разглядывая мой член.
Я нежно касаюсь ее груди и задерживаюсь, чтобы провести пальцем по соску.
– Первую штангу чуть больше года назад, – признаюсь я. Это произошло, когда она впервые переспала с моим братом. Я хотел почувствовать физическую боль, потому что не мог понять, почему так сильно обижен и зол на них обоих.
– А вторую?
Второй раз я решился на пирсинг после того, как Уиллоу во сне призналась Ноксу в своих чувствах. В ту ночь мне не следовало наблюдать за ней и заходить в его комнату, но я знал, что Нокс бросил ее одну и сидел внизу. Она была в отчаянии и плакала даже во сне, а потом произнесла слова, которые меня убили. Уиллоу влюбилась в другого. В того, кто не был мной.
Я щиплю ее за сосок, и дыхание Уиллоу прерывается. Она снова выгибается и тянется навстречу моим прикосновениям, вместо того чтобы отстраниться от них.
– Я люблю тебя, – признаюсь я, и она с удивлением смотрит на меня, но не спешит отвечать тем же.
После того как Нокс причинил ей боль, Уиллоу, кажется, не может заставить себя произнести эти слова снова. И я понимаю, что, какими бы ни были её чувства, ей будет нелегко ответить мне взаимностью. – Ты мне доверяешь? – спрашиваю я.
Ее голубые глаза задерживаются на моем лице, и затем она медленно кивает.
Я достаю из сумки майку, которую мне предстоит надеть примерно через час, и обматываю ее вокруг головы Уиллоу, закрывая ей глаза. Она не издает ни звука, и это заставляет меня чувствовать себя еще более возбужденным.
Затем я лезу в карман и достаю свой складной нож. Бесшумно открыв его, я забираюсь на кровать, не замечая, как она прогибается подо мной, и, опускаясь ниже, касаюсь кончиком ножа кожи Уиллоу прямо между ее грудей.