– Не трогай ничего! – кричит мне Майлз, и я киваю.
Мы осторожно обходим лужу крови и продолжаем свой путь. За кухонным островком стоит стол с четырьмя стульями, заваленный почтой и газетами, а за ним – раздвижная стеклянная дверь, ведущая в маленький, ничем не примечательный задний дворик. С тех пор как я сюда переехала, он всегда был неухоженным, но теперь, когда я вижу его в сочетании с квартирой, меня охватывает тошнота.
Нужно ли мне было обратить внимание на знаки? Может быть, предложить ей подстричь газон или помочь с уборкой?
– Она там, – шепчет Майлз, указывая на гостиную.
Мы поворачиваем за угол и оба останавливаемся.
На полу лежит мертвая женщина. Ее рубашка в крови, голова откинута назад, а рот широко открыт.
– Он застрелил ее, – рычит Майлз, сжимая кулаки.
От неожиданности и испуга я отскакиваю назад.
– Это место преступления.
– Я не знаю, как это объяснить, – говорит Майлз с явным отчаянием в голосе. Он разворачивается и крепко обнимает меня за плечи. – Я понятия не имею, как парни смогут изменить ситуацию в нашу пользу.
– Все будет хорошо, – говорю я, глядя в его безумные глаза, а затем беру за руку и веду обратно на улицу, на этот раз до самого крыльца.
Я усаживаю его на ступеньки и спускаюсь в подвал, чтобы позвать Грейсона и Стила, а когда они не откликаются – захожу внутрь и вижу, что все выглядит, как и прежде: тело лежит на полу в том же положении, что и скотч, который я срезала со своих запястий и лодыжек, а под братом Дэниела разлилась огромная лужа крови.
– Домовладелица мертва, – говорю я им, и их глаза расширяются от шока. – Вам обоим нужно как можно скорее покинуть это место. – Я пытаюсь улыбнуться, но в моей улыбке сквозит отчаяние. – Возможно, кто-то из вас знает хорошего адвоката?
Глава 60Уиллоу
Я нахожусь в комнате для допросов. Прошу прощения за прямолинейность, наверное, стоит окрестить ее комнатой для бесед. Рядом со мной сидит мой адвокат. Он молод. Но не настолько, чтобы только что окончить юридическую школу. Однако его возраст заставляет меня сомневаться в его опыте.
Когда я озвучила свои опасения, он бросил на меня яростный взгляд и продолжил говорить, словно не слышал моих слов. Он прибыл в дом за две минуты до приезда полиции. Его взгляд быстро пробежался по мне, остановившись на крови, пропитавшей мой рукав, и на крови на виске – единственной, что принадлежала мне.
Моя голова все еще болит от избытка информации.
– Калеб Ашер, – представился он, не утруждая себя рукопожатием. – Не могли бы вы как можно скорее рассказать, что здесь произошло?
Я рассказала ему обо всем, кроме убийства, которое произошло в моей квартире. Я не знала, куда брат Дэниела спрятал его тело и остались ли в моей квартире какие-либо улики. Однако, учитывая сложившиеся обстоятельства, у полиции не было достаточных оснований для проведения обыска в поисках следов крови Дэниела или каких-либо других улик, связанных с недавним взломом.
В остальном я рассказала все как есть. О том, что этот человек преследовал меня, что из-за него другая девушка попала в больницу, что, угрожая нам расправой, он повредил машину Майлза, а затем повторил то же самое с арендованным автомобилем. Он увез моего парня с места аварии и похитил меня.
Хорошо, в этом я солгала.
И думаю, мистер Ашер заметил, что мой рассказ стал менее связным, потому что я начала говорить медленнее.
Он притащил меня в подвал моего дома, засунул в морозильную камеру и хотел пытать. Однако я вырвалась и напала на него, когда он отвлекся. Да, пистолет выстрелил, но я успела защитить себя, чего нельзя сказать о моей домовладелице.
Мистер Ашер кивнул, но в этот момент с громким визгом сирен подъехала полиция. Детектив Барристер и еще один полицейский остались с нами, в то время как остальные начали обыскивать дом и обнаружили два тела. После этого все пришло в движение. Мистер Ашер посоветовал мне молчать, и я не стала возражать. Я стояла, опустив взгляд, и почти не дрожала.
Ладно, это тоже неправда, я дрожала все время.
За пятнадцать минут до этого я успела совершить два звонка: один – мистеру Ашеру, а другой – в службу спасения, а после наблюдала, как Грейсон и Стил покидают это место.
Полицейский посадил меня на заднее сиденье патрульной машины и отвез в участок, где меня снова ждал мой адвокат.
Дверь открывается, и в комнату входит детектив Барристер. Я уже изложила свою версию произошедшего и сейчас, повторяя ее еще раз, чувствую себя гораздо увереннее.
Мистер Ашер не смотрит на меня, но начинает говорить о самообороне. Этот человек явно преследовал меня, а полиция не предприняла никаких попыток остановить его или защитить меня. Детектив, кажется, согласна с ним, хотя и берет мазки с моих рук и одежды на предмет следов пороха. Она протягивает мне чистую футболку, а затем упаковывает мою и, заметив следы скотча на моих запястьях, берет мазки и с них.
– Она даст письменные показания, – говорит мистер Ашер, – а затем мисс Рид нужно будет отвезти в больницу. На самом деле вы должны были сделать это в первую очередь.
– Ее травмы не представляют угрозы для жизни, – возражает детектив.
– Неужели? – удивляется адвокат. – А если у нее внутреннее кровотечение? Мистер Фримен бил вас, Уиллоу?
Я показываю на свой висок и облизываю губы.
– Я думаю, он что-то мне вколол.
Внезапно на лице мистера Ашера появляется злоба.
– Наркотики, которые сейчас выводятся из ее организма без надлежащего медицинского контроля, – произносит он с явным недовольством. – Я ожидал от вас большего, детектив. Поскольку вы не выдвинули обвинений моей клиентке, я вынужден принять меры и немедленно обеспечить ей медицинскую помощь.
Мистер Ашер встает и помогает подняться мне. Его рука на моем предплечье прохладная и твердая. Он ведет меня в коридор мимо детектива, и мы не останавливаемся, пока не оказываемся у его матовой черной машины, которая, вероятно, стоит дороже, чем дом хоккея ребят.
Когда мы оказываемся внутри, я пристегиваюсь ремнем безопасности, и он бросает на меня косой взгляд.
– Мне не обязательно знать всю правду, Уиллоу, но есть ли в вашей истории что-то, что они могли бы оспорить?
– Майлз, – шепчу я, прикусив губу, – он говорил с братом Фримена по телефону Нокса, и они обсуждали меня.
– Он был в подвале? – интересуется Ашер.
Я киваю и чувствую, как начинают гореть мои глаза.
Адвокат покидает парковку и направляется в сторону больницы.
– Мы постараемся оградить его от этой истории, и я надеюсь, что нам не потребуются его показания, – говорит он, протягивая мне свой телефон. – Позвони ему, пусть он встретит нас в больнице.
– Пуля пролетела совсем рядом с его головой, – говорю я, опуская взгляд на экран.
На экране блокировки телефона стоит фотография красивой темноволосой женщины, держащей на руках малыша. Они оба одеты в черные пуховики и шапки с помпонами и стоят на улице, окруженные снегом.
– Полагаю, Майлз уже в больнице. Судя по всему, у него повреждена барабанная перепонка. Когда он уходил, то с трудом различал звуки.
Адвокат тяжело вздыхает, но я все равно звоню Майлзу и прошу его прийти ко мне в больницу.
– Скоро увидимся, – говорю я ему.
– Лучше всего утверждать, что это была самооборона, – продолжает Ашер. – Если бы Майлз был там, он мог бы это подтвердить.
– Майлза нельзя в это вовлекать, – перебиваю я, а затем, схватившись за ручку, пытаюсь побороть подступающую тошноту. Адвокат уверенно ведет машину, быстро проносясь по поворотам, словно ему плевать на скоростной режим. – Его показания могут полностью изменить ход расследования. Пожалуйста, поверьте, его участие принесет больше вреда, чем пользы.
Мы добираемся до больницы за рекордно короткое время, и я выпрыгиваю из спортивной машины адвоката – он же следует за мной. У стойки регистрации мужчина берет инициативу на себя и объясняет, что произошло и почему я здесь. Я стараюсь не обращать внимания на то, как он протягивает медсестре наличные, которые она, сильно покраснев, прячет в карман.
Затем нас провожают к больничной койке, огороженной ширмой. Медсестра проводит стандартную процедуру, как мне кажется, для тех, кто пострадал в результате нападения. А когда она спрашивает, что случилось, я рассказываю ей, что меня накачали наркотиками и заперли в морозильной камере, которая, похоже, перевернулась. Я предполагаю, что произошло именно это, и Фримен столкнул камеру с лестницы в подвал. Затем я оказала ему сопротивление, хотя и недолгое.
– Вы не поможете мне найти Майлза? – спрашиваю я адвоката, и он согласно кивает головой. Ашер убирает телефон обратно в карман брюк и покидает палату.
– Вы привлекли на свою сторону настоящую акулу! – шепчет мне медсестра. – Калеб Ашер – лучший адвокат по защите на восточном побережье и к тому же очень привлекательный мужчина!
– Он женат, – говорю я, потому что, кроме фотографии, обратила внимание на кольцо на его пальце, хотя это не имеет большого значения.
– Несколько лет назад я видела его на обложке журнала! – восклицает медсестра, оглядываясь через плечо в направлении, куда ушел Ашер. – Может быть, мне стоит попросить у него автограф? – Мне удается сдержать улыбку и не закатить глаза. – Мне нужно взять у вас кровь на анализ, – говорит она, подкатывая столик на колесиках.
– Хорошо.
Занавеска на ширме отодвигается в тот момент, когда медсестра вводит иглу в мою руку. Я вздрагиваю от неожиданности, и вдруг Майлз оказывается рядом со мной. Он крепко прижимает меня к себе, и только медсестра, крепко удерживающая мое запястье, не дает мне обнять его в ответ.
– Ты в порядке? – тихо спрашивает он, наклоняясь ко мне.
– Не отвечай, – говорит мистер Ашер, тоже подойдя к кровати, и Майлз бросает на него косой взгляд.
Свободной рукой я сжимаю руку Майлза, стараясь не вздрогнуть, когда игла движется в моей вене. Медсестра осторожно присоединяет к ней один пузырек за другим, и мы оба наблюдаем, как моя кровь наполняет их. К моему горлу подкатывает желчь.