— Со мной ты в безопасности.
— Ксандер, — прошептала она, свободной рукой обхватив мой подбородок и скользнув пальцами к затылку. — Пожалуйста, позволь мне быть рядом. Пусть даже только этой ночью.
Она потянула меня вниз, и я закрыл её рот поцелуем. Её пальцы зарылись в мои волосы, когда мой язык скользнул между её губ. Поцелуй становился глубже, и меня начало бесить это закрученное между нами одеяло, да и проклятая стена из подушек.
Встав на колени, я сдёрнул одеяло и швырнул все подушки на пол.
— Больше никакой стены? — спросила она, едва переводя дыхание.
— К чёрту стену.
Я снова опустился на неё, но она остановила меня, положив руку мне на грудь.
— Сними футболку.
Я схватил ее сзади за шею и сорвал. Она тут же встала на колени и обхватила меня руками, скользя ладонями по моему животу, груди, плечам.
— Я видела тебя, — выдохнула она. — Сегодня вечером, когда ты переодевал майку. Я видела тебя.
От ее прикосновения у меня по рукам побежали мурашки.
— Я тоже тебя видел. Несколько дней назад. Совершенно голую и мокрую. И с тех пор я схожу с ума.
Я схватил низ ее футболки и стянул ее через голову, затем заключил ее в объятия, наши губы встретились, наши тела прижались друг к другу. От соприкосновения кожи с кожей мой член ощутил прилив возбуждения.
Наш поцелуй был отчаянным и грубым. Ее ладони на моей спине. Мои в ее волосах. Мой член, как ракета, готовая к запуску, зажат между нами. Я скользнул руками по ее заднице, под нижнее белье, крепко прижимая ее к себе.
Я никогда не хотел так много всего сразу. Я хотел притяжения, тепла, трения. Я хотел попробовать на вкус каждый сантиметр ее кожи. Я хотел почувствовать, как ее ноги обвиваются вокруг меня, пока я двигаюсь в ней. Я хотел довести ее до оргазма, услышать звуки, которые она издавала, когда ее тело сжималось вокруг меня, почувствовать пульсацию ее оргазма на моем члене. Я хотел обладать ею — настоящей, сокровенной, женщиной, которую больше никто не знал.
Но я должен был убедиться, что она тоже этого хочет.
Я перевернул ее на спину и встал на колени между ее бедер, обхватив руками ее плечи.
— Прежде чем мы перейдем все границы, я думаю, нам следует поговорить.
Ее руки скользнули вверх по моей груди.
— Ты хочешь поговорить? Сейчас?
— Да.
Но она дразнила мои соски кончиками пальцев, из-за чего мне было трудно произносить слова, поэтому я присел на корточки, вне ее досягаемости.
— Мне нужно знать, что ты не против.
— Ты должен знать наверняка? — Сев, она взяла меня за запястье и положила мою руку себе между ног. — Прикоснись ко мне.
Затаив дыхание, я ласкал ее через шелковистый материал нижнего белья, мой член напрягся, когда кончики пальцев нашли ее набухший клитор через тонкую ткань.
— Внутри.
Мое сердце сильно забилось, когда я просунул пальцы под шелк и обнаружил, что она теплая, мягкая и влажная. Я скользнул в нее пальцем, и она застонала. Или, может быть, это был я.
— Теперь ты мне веришь? — спросила она.
— Да. Ложись на спину.
Она сделала, как я просил, и я ввел в нее второй палец, поглаживая большим пальцем ее клитор. Другой рукой я потянулся к соску, дразня его кончиками пальцев, мой член заныл, когда я вспомнил, как дерзко этот сосок касался моего языка.
Она приподняла бедра, покачивая ими напротив моей ладони, ее руки вцепились в простыню рядом с бедрами.
— Я хочу этого, Ксандер. Я хочу тебя. Скажи мне то, что тебе нужно услышать, и я это скажу. Я сделаю все, что ты захочешь
— Так не пойдет, детка.
Я убрал от нее руки только для того, чтобы стянуть влажные шелковые трусики с ее ног и отбросить их в сторону.
— Нет?
— Нет. Я люблю командовать, но я не твой босс, — сказал я ей, раздвигая ее колени и опускаясь на кровать так, чтобы моя голова оказалась между ее бедер. — Я не звукозаписывающий лейбл. — Я поцеловал мягкую теплую кожу на левой бедре. — Я не твой менеджер, не агент и не рекламный агент. — Я потерся бородой о противоположное бедро. — Тебе не нужно беспокоиться о том, чтобы выступать для меня. Я не хочу выступления. Я не хочу трахать Пикси Харт.
Она приподнялась на локтях и посмотрела на меня сверху вниз.
— Чего ты хочешь?
— Я хочу тебя настоящую, — сказал я, медленно поглаживая языком центр ее киски.
Я сделал это снова, задержавшись наверху, покружив над ее клитором, сделав маленький крестик, просто чтобы почувствовать, что оставляю свой след. Я прижался носом к маленькому припухлому местечку.
— Я хочу Келли Джо Салливан. Я хочу знать, какова она на вкус, я хочу знать, как она звучит, я хочу знать, что заставляет ее кончать.
— Это… это очень… многообещающее начало.
Она задыхалась и вскрикивала, пока я дразнил, облизывал и смаковал ее. После целого дня голодания я позволил себе полакомиться.
— Я хочу, чтобы ты забыла обо всех и ни о ком больше не думала, — сказал я, снова погружая пальцы в нее, — Потому что сегодня для меня не существует никого, кроме тебя.
На вкус она была такой же сладкой, как и духи, которыми она пользовалась, и я пожирал ее с неутолимым голодом. Как пещерный человек, издавая жадные чавкающие звуки. Я понял, что она близка к завершению, когда ее бедра начали изгибаться под моим подвижным языком, а ее внутренности сжались вокруг моих пальцев. Откинувшись назад, она схватила меня за волосы и прижала к себе, пока я втягивал ее клитор в рот и ласкал его кончик быстрыми, резкими движениями. Ее крики становились громче, когда наступила кульминация, и я чуть не кончил в штаны, почувствовав, как ее тело пульсирует и подрагивает.
Дрожь едва утихла, когда я почувствовал, как она тянет меня за руки.
— Ксандер. — Ее голос дрогнул на моем имени, когда она протянула руку мне между ног и погладила меня через спортивные штаны. — Я хочу тебя. Сейчас.
Мои штаны были на полпути к коленям, когда я понял, что не захватил с собой средства защиты.
— Подожди, — сказал я, снова натягивая их. — Я сейчас вернусь.
Поблагодарив себя за то, что я осознал, что моя честь неизбежно проиграет битву с моим желанием, я выудил презерватив из коробки, которую спрятал на дне своей спортивной сумки, и помчался обратно в спальню. Я зажал упаковку в зубах, пока снимал штаны и нижнее белье, затем снова опустился на колени на кровати.
Келли приподнялась на локтях и смотрела, как я разрываю обертку и натягиваю презерватив.
— Наконец-то, — сказала она. — Я могу увидеть тебя обнаженным.
Я сжал свой член в кулак, напрягая мышцы пресса.
— И?
— И что?
— Что ты об этом думаешь?
— Я не могу тебе этого сказать, — сказала она, как будто удивляясь, что я вообще спрашиваю. — Твое эго и так чудовищно. Оно почти такое же большое, как твой член.
— Вот и все.
Я схватил ее за подмышки и перекинул на спину поперек кровати, иначе моя голова ударилась бы о наклонный потолок над нами. Прижав ее руки к матрасу, я уткнулся лицом в ее шею и проложил поцелуями дорожку от горла к груди, проводя губами и языком по каждой идеальной груди, втягивая в рот тугие розовые вершинки, нежно покусывая их, наслаждаясь тем, как это заставляло ее выгибаться и стонать.
— Хватит, — сказала она, пытаясь притянуть меня обратно к себе. — Ты нужен мне внутри. Я больше не могу ждать.
Поскольку мое терпение тоже достигло предела, я сделал, как она просила, вытянувшись над ней и расположив свой член между ее ног. На мгновение я подумал о том, чтобы подразнить ее, пододвинуться на сантиметр или два, заставить ее умолять о том, чтобы она приняла меня всего, но как только я ввел в нее кончик, я понял, что у меня больше нет терпения для игр. Я вошел в нее до конца одним длинным движением, и мы оба застонали от сладостного, восхитительного соприкосновения. Она была теплой, уютной и бархатисто-гладкой, и я погрузился в нее по самые яйца и на мгновение замер, все мои мышцы напряглись, тело замерло на краю. Если бы она пошевелилась, я бы взорвался.
Но она тоже оставалась неподвижной, тяжело дыша, ее грудь быстро поднималась и опускалась.
— Ксандер, — прошептала она, закрыв глаза и сжимая руками мои плечи. — Дай мне минутку.
— Жаль, что я не могу остановить время прямо сейчас. Я бы отдал их все тебе.
Она открыла глаза и провела ладонями по моим рукам.
— Боже, как это приятно. Как это возможно, что два дня назад я презирала тебя, а сейчас все, чего я хочу — это чтобы ты был внутри меня?
— Я не знаю, — сказал я, мое тело жаждало двигаться. Бедра горели, живот сводило.
— Но тебе было все равно, чего я хочу, не так ли?
— Теперь мне не все равно. — Я начал входить в нее медленными, ритмичными толчками. — Я забочусь… глубоко. Я сильно забочусь. Дай мне показать тебе, насколько.
Она застонала, упираясь пятками в мои бедра.
— Да. Покажи мне.
У меня было твердое намерение вести медленно, продемонстрировать свои навыки работы в темноте, которыми я хвастался сегодня, но это было все равно что пытаться обуздать дикую лошадь на полном скаку. Через несколько минут я уже входил в нее с неистовой страстью, с каждым толчком все глубже и сильнее. Кровать отодвинулась от стены. Ее пальцы прошлись по моей спине. Наша кожа стала скользкой от жара. А напряжение внутри меня бушевало, как зверь в клетке.
«Притормози, придурок», — сказал я себе, вспомнив тот розовый вибратор.
Она хочет, чтобы у нее были щекочущие кроличьи ушки. Она хочет кружащиеся бусинки. Она хочет тридцать шесть режимов вибрации.
Черт возьми, у меня не было ничего из этого! И все, чего я хотел, это потерять контроль, избавиться от этого чувства к ней — я больше не хотел, чтобы оно было во мне. Этому не было места. Это сбивало с толку и приводило в бешенство, и все по ее вине.
Я замедлился и прижался губами к ее уху.
— Ты такая чертовски красивая, — прорычал я. — Ты сводишь меня с ума. Я хочу защитить тебя и, черт возьми, разорвать на части одновременно. Я хочу, чтобы ты чувствовала себя в безопасности, пока я буду трахать тебя так сильно, что будет больно. Я хочу быть хорошим мужчиной для тебя, но я также хочу чувствовать, как ты кончаешь на моем члене.