— Да. — Я попыталась пошевелить бедрами, чтобы немного потереться.
— Ты хочешь, чтобы я кончил в твой прелестный ротик? Почувствовать, как я стекаю по твоим губам? Почувствуй вкус моей спермы на своем языке?
— Да. Черт возьми. Да.
Расстроенная почти до слез, я дошла, чтобы положить руку себе между ног, но он схватил меня за запястья и крепко прижал их к столу с внешней стороны моих ног. Моя голова с глухим стуком откинулась на разделочную доску, и я застонала от усталости и раздражения.
— О нет, — резко оборвал он меня. — Это мой оргазм, который я могу подарить, а не твой, который ты можешь забрать.
— Тогда подари его, — умоляла я. — Пожалуйста.
Он выдохнул, как будто я просила слишком многого от него.
— Отлично. Но, возможно, позже мне придется наказать тебя за то, что ты поторопила меня.
— Договорились, — сказала я, уверенная, что кульминация того стоит. — Только на этот раз не останавливайся.
Он сделал, как я просила, работая ртом, языком и пальцами, снова подводя меня к этому краю и на этот раз позволяя мне переплыть через него с блаженным, пульсирующим облегчением, мои бедра плотно обхватили его лицо.
Я все еще терялась в догадках, когда он оторвался от меня со стоном разочарования и оставил лежать на столе. Через пятнадцать секунд он вернулся, расстегнул джинсы, разорвал презерватив, натянул его и вошел в меня. Когда его погрузился глубоко, он закинул мои ноги себе на плечи.
— Что это? — спросила я. — Я думала, ты хочешь мой рот.
— Я не могу видеть тебя такой и не обладать тобой.
— Какой?
— Мокрой. Открытой. Обнаженной. — Он схватил меня за бедра и несколько раз глубоко, до боли в костях, толкнулся. — Блядь. Блядь. Блядь!
Я смотрела, как он разваливается на части, и думала, что никогда еще не получала такого удовольствия, как при виде большого, сильного Ксандера Бакли, поддающегося своей потребности во мне, неспособного или нежелающего контролировать себя. Его глаза закрылись, челюсти сжались, и он сердито и многократно выругался, как будто был в ярости от того, что оргазм настигал его, собираясь опередить в гонке. Затем он сгреб меня со стола, прижал спиной к холодильнику и жестко трахнул, входя в меня быстрыми, глубокими толчками, пока, наконец, не погрузился по самое основание. Я ахнула от глубины, от шока от того, что была заполнена так полно, но у меня едва хватило времени осознать это чувство, потому что он начал двигать бедрами, его лобковая кость терлась о мой клитор, его член касался этого сладкого местечка внутри меня. Во мне вспыхнул новый огонь, и мы кончили вместе, его член пульсировал внутри меня, мои внутренности сжимались вокруг него в великолепном ритме, который отдавался по всему моему телу.
Удерживая мой вес на своих руках, он повернулся и снова посадил меня на стойку. Мой лоб прижался к его груди, дыхание участилось. Его грудь тоже быстро поднималась и опускалась.
Он медленно погладил меня по спине обеими ладонями. Вверх-вниз. Вверх-вниз. Вверх-вниз.
— Мне нравится, что на тебе эта толстовка, — сказал он.
Я улыбнулась.
— Я вижу.
Глава 16
Ксандер
Провести дождливый день, застряв в хижине с клиенткой-знаменитостью, неделю назад показалось бы мне пыткой. Но надо признать, сегодняшний день был просто чертовски прекрасен.
После секса на кухне мы немного поспали, проснулись, занялись сексом в постели, приготовили обед и съели его на диване, смотря какой-то фильм. Потом был секс на полу в гостиной, перекус, а теперь мы снова лежали на диване, смотрели другой фильм, хотя я не мог сказать, о чем он, потому что все время клевал носом.
Келли лежала на мне, как на матрасе, ее ступни где-то в районе моих голеней, голова — у меня на груди. После нашего сна я полностью ее раздел, но мне почему-то чертовски нравилось, что потом она натянула мою тостовку, оставив на себе только нижнее белье. Я понятия не имел, почему меня так заводило видеть ее в моей одежде, но пока мы готовили обед, мне было трудно держать руки при себе. А ведь еда — это моя самая большая слабость, но даже мне пришлось заставить себя доесть сэндвич, прежде чем утащить ее на пол, поставить на четвереньки и вогнать в нее член. Когда я уже не мог больше двигаться, но все еще оставался внутри, я протянул руку между ее ног и довел ее пальцами до оргазма, наслаждаясь тем, как чувствовал пульсацию ее тела вокруг себя.
Одна моя рука обнимала ее за спину, другая зарывалась в ее волосы, мягкие, как шелк. Глаза закрывались, мысли ускользали. Я задумался, как бы все сложилось, если бы она не была Пикси Харт, а просто обычной девушкой, встреченной в городе. Может, туристкой, приехавшей на лето, или новой соседкой. На мгновение я испытал острый укол зависти к своему брату Остину, которому так повезло, когда Вероника просто постучала в его дверь.
У меня никогда не было долгих отношений. Быть морским котиком — это серьезное испытание для любой пары, а работа в частной охране тоже не позволяла надолго задерживаться дома. Со временем у меня появилось несколько подруг, с которыми мы просто хорошо проводили время, и меня это вполне устраивало — я отлично ладил с самим собой и не страдал от одиночества. Но с тех пор, как я вернулся домой, все чаще думал о том, чтобы осесть. Найти стабильность. Войти в привычный ритм. Мне нравилась мысль о том, чтобы быть защитником и добытчиком.
Но думать об этом — одно, а сделать — совсем другое.
Келли слегка дернулась, и я понял, что она заснула у меня в объятиях. В каком-то смысле было удивительно, как далеко мы зашли всего за три дня, но, наверное, если проводишь с кем-то двадцать четыре часа в сутки в замкнутом пространстве, любая химия между вами только ускоряет реакцию. А наша химия была просто взрывной.
Лежа, держа ее в руках, я задумался: а вдруг все перегорит еще до того, как ей придется уехать?
На самом деле, я на это надеялся.
Потому что скучать по кому-то — хуже всего.
— Привет.
Я открыл глаза и увидел Келли, стоявшую рядом с диваном и смотревшую на меня сверху вниз.
— Привет.
Сонно приподнявшись на локте, я пробормотал:
— Который час?
— Почти пять.
Она протянула мне телефон.
— Я встала попить воды и увидела его там. У тебя сообщения.
Я взял телефон и потер лицо рукой.
— Спасибо.
— Пожалуйста. Можно мне вернуться на место?
— Конечно.
Я снова откинулся назад, и она легла на меня, как прежде. Держа телефон над ее головой, я пролистал сообщения.
— А, черт. Дэвлин и Мейбл в городе.
— Твои брат и сестра?
— Да. Они приехали сегодня. У Дэвлина здесь дела на следующей неделе, но он решил прибыть пораньше. А Мейбл просто решила устроить себе спонтанную поездку. Все собираются у отца на ужин в шесть.
— Если хочешь, можешь идти. Обещаю, со мной здесь все будет в порядке. И я даже не попытаюсь сбежать.
Я рассмеялся.
— Нет?
— Нет.
Она приподняла голову и улыбнулась мне.
— У нас с тобой договоренность.
От ее слов внутри у меня стало неожиданно тепло.
— Ты тоже приглашена, — сказал я.
— На ужин к твоему отцу?
— Да. Хочешь пойти?
— Я бы с удовольствием!
Она быстро соскользнула с меня и вскочила на ноги.
— Как думаешь, успею принять душ?
— Ты уже сегодня принимала.
Я бросил взгляд на ее голые ноги.
— Но, пожалуйста, надень хоть какие-нибудь штаны.
— Ксандер, это было семь оргазмов назад! Я с тех пор успела вспотеть.
Я рассмеялся.
— Не жалею ни капли. Но да, у нас есть время.
Она побежала по коридору, ее босые ступни громко стучали по деревянному полу. Через несколько секунд из ванной послышался звук воды, затем она отодвинула занавеску и зашла в душ. Почти сразу начала петь.
Вероятно, этого мне тоже будет не хватать.
После ужина вся семья собралась в гостиной, чтобы сыграть в Pictionary.
— Енот! — выкрикнул Дэвлин, пока я старался изобразить гребаную панду на большой белой доске. (Вот тут стоит сказать, что рисование — явно не мой талант.)
— Мышь! — Мой отец снял очки, протер стекло, снова надел их, словно надеялся, что это из-за пятна мой гигантский медведь выглядит как маленький грызун.
Увы.
Я уставился на свое никудышное творение. У панд уши больше? Почему я не мог их представить? Добавил ему пушистый хвост и еще больше черного вокруг глаз.
— Утконос! — закричал Оуэн, самый младший в нашей команде.
— Что, черт возьми, это за существо? — пробормотал Остин.
— Время! — объявила Мейбл.
— Это панда, — с досадой буркнул я, бросив через плечо раздраженный взгляд на свою команду. — Очевидно же.
Все рассмеялись, пока я стирал свой позор маркером, а потом вернулся на свое место на одном из углов Г-образного дивана. Рядом со мной сидел Остин, а с другой стороны от него — отец. Оуэн, заведующий таймером, стоял на коленях у кофейного столика.
— Кто следующий? — спросил Дэвлин, сидя на подлокотнике рядом со мной и держа в руке бутылку пива.
Он был высоким, но сложен иначе, чем я — скорее как бегун, мускулистый, но длинный и подтянутый, не такой широкий в плечах. Темные волосы, как у меня и Остина, но глаза — мамины, пронизывающе голубые, которыми он умел пользоваться в своих интересах. Еще он был хорош в речах, и я всегда завидовал этому таланту. Отец часто говорил, что Дэвлин мог бы продать воду тонущему.
Но, как оказалось, в Pictionary это нам не помогало.
Мои братья застонали, когда лучшая подруга Мейбл с детства, Ари, вскочила и схватила маркер. Женская команда — Вероника, Келли, Мейбл, Ари и Аделаида — разносила нас в пух и прах, главным образом потому, что Ари и Мейбл, похоже, общались на каком-то телепатическом языке.
Оуэн запустил таймер.
— Вперед!
Пока Ари рисовала, я украдкой взглянул на Келли, сидевшую на диване между Вероникой и Мейбл, а у ее ног устроились Аделаида и собака. Мне нравилось, что после душа она снова надела мою толстовку поверх чистой одежды. Сейчас она смеялась над чем-то, что прошептала ей Вероника. Она выглядела так, будто всегда была частью этой семьи, словно всегда здесь жила. Не то чтобы я боялся, что она не впишется, но…