Хм.
Учитывая, что ее папа пригласил меня на свидание, Фелиса не все знает о Ладиславе. Или это я о нем чего-то не знаю.
— Он не позволяет тебе встречаться с людьми?
— Будь его воля, он бы вообще меня дома запер, — помрачнела она.
— Мне кажется, ты утрируешь.
— Хватит о нем! Лучше давай о том парне, который тебе нравится.
И не объяснишь же, что это один и тот же ящер…
— Лил, не смущайся, — поддразнила она. — Я же не прошу нас знакомить, мне просто любопытно. Он симпатичный?
— Да.
— Интересный?
— Да.
— Хорошо целуется?
Я поперхнулась воздухом, вспомнив, как Ладислав уговаривал меня согласиться на встречу, а Фелиса довольно рассмеялась:
— А ты не промах, Лили! Когда следующее свидание?
— Это не важно.
— Важно-важно. Так когда?
Девочка настолько воодушевилась моим гипотетическим парнем, что видно было — не отстанет.
— Сегодня, — ответила я. — Но только после того, как я закончу с…
— Уже закончила, — хмыкнула Фелиса. — Я и так всю неделю эксплуатировала тебя по полной, так что половинку выходного ты заслужила. Доделаем юбку уже завтра.
Что ж, я и правда его заслужила.
— К тому же я сама хотела немного развеяться, — добавила босс.
Я тут же насторожилась:
— Ты куда-то собралась?
— Не беспокойся, — хмыкнула она. — Я возьму с собой охрану.
— Спасибо, — искренне поблагодарила я и обняла своего любимого босса.
— Пока не за что, — ответили мне. — Но надеюсь, у нас еще есть время, чтобы придумать для тебя сногсшибательный образ для лучшего свидания!
Времени хватило на все: и на то, чтобы выбрать подходящий наряд (Фелиса предложила несколько костюмов и платьев из тех, что не скопировала Летиция), и на макияж и прическу, и даже на то, чтобы вернуться в гостевую спальню и немного помандражировать. Это напомнило встречу с Соломоном, тогда я тоже волновалась, считая, что слишком вырядилась ради дела. Теперь же нервничала по другому поводу: не чересчур ли я проста для Ладислава Берговица и подходим ли мы друг другу.
Я не была киронкой, не была принцессой, даже такой, как Надин, и уж тем более такой, как Холли… Но один вечер вполне способен многое раскрыть. И Ладислав прав: мы так и будем ходить вокруг да около, пока не попробуем.
Одно свидание.
А там посмотрим.
Ровно в семь в дверь постучали, и, поднявшись, я заставила себя идти медленно, а не нестись стрелой, как бы сильно ни желала с ним увидеться. Открыла и замерла на пороге.
— Привет.
— Привет.
Он улыбнулся, я улыбнулась в ответ, и напряжение растаяло, уступив место предвкушению магии встречи. И, пожалуй, растерянности.
Сегодня Ладислав выглядел иначе. Настолько иначе, насколько вообще можно себе представить: он сменил привычный деловой костюм на джинсы и темно-синий свитер с киронскими узорами. Глядя на него, и не скажешь, что этот ящер владеет половиной страны, а еще — что у него взрослая дочь.
Пока я рассматривала, рассматривали меня, и когда взгляд Берговица опустился вниз, то его брови поползли на лоб, а я едва сдержала смех.
Да, кажется, нам удалось удивить друг друга.
— Лилиан, когда я говорил про обнаженные колени, я и представить не мог, что ты так зверски поступишь с одеждой, — пробормотал мужчина, указывая на порванные по дизайнерской задумке джинсы.
— Не я, а Фелиса. Говорит, что зимой так будет одеваться вся Уна.
— Если не замерзнет раньше.
— Если замерзну я, ты сможешь меня согреть.
Что я сказала, до меня дошло в ту же минуту, но, судя по вспыхнувшему взгляду, Берговицу такое предложение очень понравилось. Одним движением он положил руку мне на талию и притянул к себе.
— Сегодня я не дам тебе замерзнуть, — прошептал, коснувшись губами моего уха, отчего по телу прокатилась горячая волна.
— Звучит многообещающе, — ответила я резко севшим голосом.
— Почему на тебе любая одежда смотрится так сексуально?
— Даже свитер с лакшаком?
Желтое безумие сегодня осталось в шкафу, его заменили зеленая блузка и жакет от Фелисы. Но под пристальным взглядом Берговица я чувствовала себя обнаженной.
— Особенно он.
Пора менять тему, иначе мы никуда не попадем.
— Так куда мы идем?
— Пусть это пока останется секретом.
Ладислав отстранился, и мы направились к лестнице.
— Я уже поняла, что не признаешься, но хотя бы намекни.
— Это одно из моих любимых мест.
— Там есть звезды?
— Что? — остановился мой спутник.
Я посмотрела ему в глаза. Мы же договорились о честности с его стороны, значит, будет честно, если я отвечу тем же.
— Просто заметила, что ты любишь звездное небо.
— Интересно, — хмыкнул ящер. — Да, Лилиан, мы отправимся туда, где звезд очень много.
— Надеюсь, ты говоришь не о вручении какой-нибудь премии, — пробормотала я, чем вызвала его смех.
Когда я свернула к холлу, меня снова обхватили за талию и потянули в обратную сторону — к лестнице, которая ведет на третий этаж.
— Сюда? Ты хочешь устроить свидание в одной из гостевых спален?
— Если в спальню, то только в мою, — усмехнулся Берговиц. — Но мы идем на крышу.
На крышу?
— Это… очень романтично.
— Ты противница романтики?
— Я практичная, — заметила я.
Вид с крыши, бесспорно, открывается красивый, но как-то это не вяжется с заявлением ящера насчет того, что он не станет меня морозить.
— Я тоже, — весело заявил Ладислав и толкнул передо мной дверь. — И предпочитаю добираться куда-либо максимально быстро.
Холод осеннего вечера тут же пробрался под жакет, покалывая кожу, но все это вмиг стало не важно — в центре площадки стояла белая «стрекоза». Двухместная летательная машина, которой не страшны ни одни пробки.
«Стрекоза» поблескивала крыльями и даже издали выглядела внушительно, а уж когда мы приблизились и Ладислав нажал на кнопку, поднимающую двери… В салоне оказались мягкие сиденья, а ремни безопасности застегивались на груди крест-накрест и держали крепко. Но стоило ящеру занять соседнее место и коснуться каких-то переключателей, поняла, что ладони взмокли от волнения.
— А вдруг я боюсь летать?
— Вдруг? — нахмурился он. — Ты никогда не летала?
Я покачала головой.
— Как же ты добралась до Уны?
— Сначала на отцовском грузовике, потом на пароме.
Перелет для нас с Натом тогда был слишком дорогим удовольствием. Летать я могла разве что по работе, но не доводилось: меня ни разу не отправляли в командировку дальше Эбра, и до него я тоже добиралась по воде.
— Хочешь вернуться? — предложил он, встречаясь со мной глазами.
— И испортить сюрприз?
— Я придумаю что-нибудь еще.
В груди разлились тепло и благодарность, полностью вытесняя остатки страха перед неизведанным.
— Ну нет! Только летим скорее, пока я не передумала.
«Стрекоза» загудела, крылья быстро-быстро зашелестели, рассекая воздух, Ладислав сдвинул рычаг, и мы оторвались от площадки раньше, чем я успела сделать следующий вдох.
Я ахнула и вцепилась в край сиденья. Кровь забурлила от впрыснутого в нее адреналина, холодок внизу живота сменился жаром во всем теле, пульс загрохотал в ушах громче гула самой машины, и показалось, что сердце вот-вот остановится. Пока «стрекоза» набирала высоту, я зажмурилась и молилась, чтобы ящер оказался хорошим пилотом.
— Лилиан, уже можно открыть глаза.
— Ни за что! — просипела я.
Несмотря на мерный гул машины, услышала, как Ладислав рассмеялся:
— Тогда ты не увидишь половину сюрприза!
Я простонала и резко распахнула глаза, чтобы тут же ахнуть, но уже не от страха, а от восторга. Внизу были темные воды залива, впереди пламенел красно-фиолетовый закат, отражающийся в высотках Уны.
— Тебе нравится?
— Это потрясающе!
На самом деле на ум не приходило такого слова, которым я бы смогла выразить свои настоящие чувства. Вид действительно завораживал.
Ладислав потянул рычаг, «стрекоза» повернула налево, и я лишилась дара речи. Потому что впереди показался Западный мост в золотистых отблесках заката.
Постойте-ка…
— А говорил, что все честно, — покосилась я на пилота.
— О чем ты? — Он приподнял брови и бросил на меня мимолетный взгляд.
— Про Западный мост. Почему мы здесь?
Теперь Ладислав смотрел прямо мне в глаза, и его удивление показалось искренним.
— Потому что это мой любимый мост в Кироне, — ответил он. — Даже дом строили с расчетом, чтобы его можно было увидеть. Решил, что тебе понравится. Что-то не так?
— Все так, — улыбнулась я, отбросив подозрительность. — Это и мой любимый вид тоже. С тех пор, как я впервые переехала в Уну. Но таким я его еще не видела.
Ящер облетел Западный мост с разных сторон, чтобы я могла его рассмотреть. А я разглядывала невозможную красоту, открывающуюся внизу, и понимала, что больше не боюсь упасть. Что-то подсказывало, что Ладислав этого не допустит: он управлял машиной, как я управляю пальцами на руке. Так легко и непринужденно, будто каждый день упражнялся в полетах над Уной. Я же настолько увлеклась видами, что даже пожалела, когда мы начали снижаться на площадку возле набережной в самом старинном районе Уны.
— Голодна? — спросил ящер, передавая ключи мужчине, который подбежал к нам, стоило двигателям заглохнуть.
— Не очень, — честно призналась я.
— Тогда прогуляемся?
Я кивнула и вложила руку в его протянутую ладонь: большую и теплую, будто обещающую защиту от всего. И это мне тоже понравилось — чувствовать его прикосновение и просто идти рядом. Мы направились по улице, где кружевные дома соседствовали с современными.
— Значит, любишь закаты над Западным мостом? — спросил Ладислав.
— И рассветы тоже.
— А что еще любишь?
— Разве тебе не собрали на меня досье, когда ты брал меня на работу? — поддразнила я. — И ты еще не знаешь все мои тайны?
— Про рассветы там ничего не было.
— Но с ягодами они угадали.