Ладислав даже решил проблему с моим даром. Увы, не так, как мне хотелось бы. Способности пока что возвращаться не собирались, но на празднике в честь дня рождения Фелисы у меня появилась еще одна помощница — Дария. Тем более что эмпат знала о случившемся со мной и охотно согласилась быть моими глазами в мире эмоций гостей вечеринки.
С гостями вообще вышло интересно. Так как я не могла спросить у Фелисы напрямик, кого она хочет видеть, а кого нет, приходилось выбирать самостоятельно. Первым делом я вычеркнула из списка Летицию. Потому что была уверена — босс захочет видеть ее на своей вечеринке только для того, чтобы макнуть бывшую подружку физиономией в гигантский торт. Потом шли студенты, которых я почувствовала на первом показе. С остальными было сложнее: я не слишком разбиралась в высшем обществе Кирона.
И тут на помощь подоспела Елена. Скажи я, что мы подружились, солгала бы. Я вообще не уверена, что у лисс Камрин есть подруги. Из всех женщин она общалась более-менее тепло разве что с Дарией, и то, подозреваю, только потому, что та приглядывала за Марко. Но она не пыталась переступить черту отчужденной вежливости, разделяющую нас. Откровенный разговор между нами состоялся лишь однажды.
— На твоем месте я бы не строила иллюзий насчет отношений с Ладиславом, — заявила она.
Это случилось аккурат на следующее утро после ночи, крепко связавшей нас с ящером. Наверное, счастливая улыбка не сходила с моих губ, вот Елена и не выдержала. Мы договорились для удобства общаться на «ты», поэтому на откровенность я тоже ответила откровенностью:
— Ты о том, что простая помощница ему не пара?
— Нет, — усмехнулась киронка. — Дело не в тебе, а в нем самом. Он разрушает всех женщин, которые находятся рядом с ним. Поверь, я знаю, что говорю.
— Ладислав любил Холли.
Глаза Елены сверкнули.
— У него странная любовь, Лилиан. Он любит подстраивать близких под себя, чтобы те были удобны ему. А если кто-то не согласен, начинает душить.
— Душить?
— Любовью конечно же. Заботится, оберегает от всего мира. Вот только не дает самостоятельно и шагу ступить или сделать выбор. Выбирает только он. Идет к своей цели, невзирая на чувства близких. Так было с Холли. Это он ее убил.
Да что они все прицепились к этому?!
— Она погибла в автокатастрофе, — холодно напомнила я. — Ладислав не мог ничего сделать, это несчастный случай.
— Халатность человека, — припечатала Елена. — Холли рассталась с мечтой научиться водить, потому что, по его мнению, это было небезопасно. И будь за рулем в тот вечер она, возможно, все бы сложилось иначе… А может, и нет. Но я говорю не о смерти моей сестры, а о ее жизни в последние годы. То же самое он делает со своими детьми. Марко вырастет таким же, если, конечно, Ладислав не сломает его характер раньше. Фелиса вообще будто принцесса, заточенная в замке. То же самое ждет любую женщину, которую он выберет. Он разрушит любую. Подумай о моих словах, Лилиан.
Я отмахнулась от этих слов, потому что поняла, что отступать просто не хочу. Да, мой ящер — тот еще диктатор, но ему по статусу положено. Зато у него огромное сердце, и у меня всегда получается с ним договориться.
Больше к этому разговору мы с Еленой не возвращались и, естественно, не подружились. Но в организации вечеринок она была профи, иногда я даже завидовала, как ловко у нее получается решать возникающие проблемы. Она подсказала, где в сжатые сроки нанять поваров и обслуживающий персонал, как выгоднее оформить зал. Хотела поучаствовать в создании платья для Фелисы, но я не собиралась раскрывать свои секреты никому. Это был мой подарок, и обо всем знал только Ладислав. Поэтому пока босс в спешке заканчивала подготовку к своему показу, я с толпой помощниц (чтобы пошить карнавальный костюм быстро, пришлось привлечь к работе нескольких портних) создавала лучший наряд.
Если с киронским обществом помогла Елена, то с родственниками, как ни странно, помог Ладислав. Так что любимая бабуля Ро тоже пообещала прийти, а еще множество кузенов по линии Берговицев. Со стороны Камрин планировалось мало гостей: детей ни у Елены, ни у Соломона не было. Но вот брат и сестра изъявили желание присутствовать на вечеринке.
Последние дни напоминали карусель, которая кружилась все быстрее и быстрее. Как я только все успевала, удивлялась сама себе. Хотя «успевала» — сильно сказано, потому что я ничего не успевала! В день икс меня охватил нереальный мандраж: коленки тряслись, все валилось из рук, а голос слегка осип от раздачи приказов и указаний, куда идти (иногда не слишком лестных, потому что нервы сдавали у всех). В итоге я перемещалась по особняку на дикой скорости и пыталась охватить неохваченное.
— Торт привезли? Где цветы, которые должны украшать большую арку? Вы закрыли шэм в вольерах? Зачем вы вытаскиваете столы в сад, обещали дождь!
Возможно, будь рядом Фелиса или Ладислав, мне было бы проще. Но девочка не могла мне помочь по понятной причине, а мой ящер должен был приехать за час до начала вечеринки и привезти с собой Дарию и Марко. Даже сегодня он не мог освободить день целиком, потому что по-прежнему занимался ситуацией с бунтарями.
Благодаря моему описанию полиция поймала двоих парней, тоже эмпатов. Саму Кари, а точнее, Карину Моран, найти не удалось. Ладислав рассказал, что они узнали о девушке все: она действительно была студенткой «Браса», училась на художественном факультете и снимала квартиру неподалеку от главного корпуса. Но в тот день и в последующие домой не вернулась.
Именно поэтому Фелисе запрещалось гулять по городу, и именно поэтому сегодня в особняке семейства Камрин охраны было чуть ли не больше, чем гостей, прибывающих на праздник каждую минуту. Хотя приглашенных тоже набралось прилично. Елену я умудрилась где-то потерять в этом огромном доме, на звонки она не отвечала, и приходилось ее искать. Вот уже минут пятнадцать — безуспешно.
А ведь до того, как Нат привезет сюда Фелису, осталось не так много!
И от осознания этого я была готова рвать и метать, нарезая круги по дому, отдавая указания персоналу и бросая короткие улыбки гостям.
— Кого-то ищешь, Лили?
Только Соломона мне сейчас не хватало! С ним нужно быть осторожной, а у меня все силы уходили на то, чтобы не начать паниковать.
Но любимый дядюшка Фелисы был здесь: стоял, прислонившись к дверному косяку гостиной (тоже старинной, как и все в доме) и улыбался. Улыбкой, от которой хотелось начать паниковать прямо сейчас.
— Не подскажешь, где твоя сестра? — спросила я.
— Где-то в доме, — пожал плечами Соломон.
Логично!
— Если вдруг увидишь Елену, скажи, что я ее ищу.
Я направилась к выходу, но пройти мне не дали: ящер снова преградил путь, как это было в академии.
— Ты должна мне разговор, Лили. Помнишь?
Такое забудешь. Но отшивать его как минимум невежливо. Особенно в его доме.
— Помню прекрасно, Соломон, но сейчас для этого не время и не место.
— Как раз самое то. Скоро появится Ладислав, и мы вряд ли сможем нормально поговорить. А после вечеринки тебе точно будет не до болтовни.
Вообще-то на это я и надеялась, но ящер оказался хитрее. Образ скучающего ловеласа временами заставлял забывать о том, что Соломон Камрин за последние годы увеличил состояние семьи в несколько раз и значился в списке самых завидных женихов Кирона не просто так.
— Ты хотел поговорить о своей поездке?
Мужчина поморщился, будто его мучила зубная боль:
— Нет, об этом мне частенько хочется забыть.
— Все так ужасно?
— Не знаю, насколько ужасно получить в наследство целую страну, но что с этим делать, я пока не определился.
— Страну?! — ахнула я.
— Маленькую. — Соломон изогнул бровь. — Если быть точнее, то рогерство. Остров в Южном море.
Рогерствами назывались миниатюрные княжества, которые формально являлись частью Кирона, но на самом деле представляли собой государство в государстве со своими традициями и законами. Ими управляли (хотя вернее было бы сказать — правили) рогеры-аристократы, власть которых переходила от отца к сыну.
Как мало я знаю о семье Камрин!
— То, что наша семейка происходит из древнего рода, мы знали давно, — меж тем продолжил Соломон, — но о том, что подошла наша очередь на рогерский трон, узнали только на прошлой неделе.
«Рогерский трон» прозвучало так цинично, что выдало отношение ящера к происходящему и всю досаду. Становиться владельцем страны и целого острова, видимо, в его ближайшие планы не входило.
— Нынешний рогер скончался и не оставил наследников, а мой дед слишком немощен, чтобы править. В итоге отдуваться придется мне.
— Уверена, что ты справишься.
Что еще я могла ответить? С такими новостями даже позабыла, что сейчас каждая минута на счету.
— Осталось найти рогерессу, — усмехнулся Сол и шагнул ко мне: — Не хочешь занять место на троне рядом со мной?
Я даже воздухом поперхнулась, а глаза прямо-таки заболели от того, как сильно они распахнулись.
— Надеюсь, ты шутишь.
— А если нет?
— Ты меня не знаешь. Но даже не в этом дело… Я встречаюсь с другим.
— Так бросай его. Ради рогерства, ради собственного острова, а там договоримся.
— Да не нужен мне никакой остров!
Глаза Соломона победно блеснули, и я осознала, что выдала себя целиком. Чего, собственно, ящер и добивался.
— Значит, у тебя к Ладиславу чувство. — Не вопрос, утверждение.
Я кивнула, ощущая себя маленькой лакшицей: такой же глупенькой и наивной. Ну и пусть! Это чувство принадлежит мне. Может, теперь ящер отстанет?
— А у него?
— Тебе не кажется, что это уже не твое дело? — холодно поинтересовалась я.
Соломон неожиданно оказался еще ближе, я бы сказала — чересчур близко, отчего захотелось отступить назад. Но это значило показать, что он меня волнует или пугает, а я ничего подобного не испытывала. Единственным мужчиной для меня оставался Ладислав, только рядом с ним я чувствовала.