— Послушай меня, — я встал и оказался чуть выше него, так что теперь Райли смотрел на меня снизу-вверх. — Это твой институт. Ты принимаешь решения, кого нанимать на работу, кого увольнять с работы. Иногда в твои решения кто-то вмешивается, но, в любом случае, последнее слово — за тобой. Ну, так зачем тебе мое согласие и одобрение? Делай, что хочешь.
— Не смей убегать, — остановил он мою попытку уйти. — Одобрение мне твое не нужно, а вот нормальное взаимодействие — да. Но ты вспыхиваешь как спичка всякий раз, как речь идет об Ольге. И нужен штат психологов, чтобы ты услышал какие-либо доводы.
Я помолчал. Погонял вверх-вниз свое раздражение, мне нравилось, как оно волнами щекочет нервы. Потом развернулся и посмотрел Райли прямо в глаза.
— Ну что я могу сказать, у тебя есть всего три варианта. Выгнать меня. Выгнать ее. Или обеспечить, чтобы в моем присутствии речь о ней не шла. Решай, начальник.
Паясничать я не собирался, вышло как-то само. Хотел было извиниться, но не стал. Окинул собравшихся взглядом, и под всеобщее молчание вышел из комнаты. Быстрым шагом добрался до лифта.
Наверное, настало время двигаться дальше. В институте Эванса велись научные работы, в которых, как я уже убедился, сейчас от меня было мало пользы. Эксперименты с переходами через разрывы заморожены до тех пор, пока досконально не будет изучено все, связанное с нашей мозговой активностью и работой корректора. Продолжать участвовать в экспериментах в качестве подопытного я, конечно, мог бы и дальше. Но сейчас на эту роль появилось столько желающих, что толкаться в очереди за своей долей шишек совершенно не было никакого желания. Да и устал я.
Хотелось вернуться уже, наконец, к собственной профессии. Водить корабли и контролировать их, а не распады. Здесь, в замкнутом пространстве, я действительно начинал сходить с ума.
Так что ситуация с Ольгой просто явилась той самой последней каплей, которой не хватало для того, чтобы давно зревшее у меня в голове решение оказалось окончательно принятым. Я невольно содрогнулся, вспомнив, как Райли сообщил, что они хотят оставить Ольгу с командой в институте. Я часы считал до момента, когда она уедет, и вот такое.
Зайдя к себе в номер, я взял летное удостоверение. Потом спустился вниз, в гараж.
До Лондона доехал быстро, привычных заторов по пути не было. Оттуда до космодрома шло скоростное шоссе, так что уже через час с небольшим после выезда из института я был на месте. Лондонский косм
опорт был поменьше калужского, но все равно красивый. Завораживающий. Я полюбовался и самим зданием, и потом, уже из его окон — взлетным полем. Пассажирские челноки были раскиданы по полю как игрушечные самолетики. Возле некоторых стояли машины и суетились люди. Над всем этим, стройными башнями, возвышались несколько грузовиков. Еще один был уже переведен в горизонтальное положение для транспортировки в ангар. На фоне челноков он выглядел Гулливером среди лилипутов.
Я нашел командный центр и тут вспомнил, что медицинское разрешение на полеты, которое в Англии почему-то выдавали на бумаге, осталось в институте, с собой была только фотография. Несмотря на это, я все-таки сунулся в отдел, который занимался приемом на работу. Энергичный мужчина в военной форме, на чин которого я почему-то не обратил внимания, выдал допуск к собеседованиям. Я надеялся, что с моей квалификацией формальности не займут много времени, и уже к вечеру я смогу снова почувствовать себя пилотом, а не лабораторной мышью. Но ошибся.
Собеседования проходили медленно и нудно. Меня отправляли из кабинета в кабинет, где я разговаривал с разными людьми, заполнял бланки, проходил тесты на древних компьютерах, потом снова разговаривал и заполнял бланки. Мне уже начинало казаться, что это никогда не закончится — я попал в ад для пилотов и теперь вечно буду ходить по коридорам и кабинетам. Но тут, возле очередной двери, меня остановил высокий мужчина, лет шестидесяти.
— Приветствую. Я майор Дерик Андервуд. Мне сообщили, что вы тут ищите работу. Решил помешать вам пройти полную экскурсию по нашему заповеднику английской бюрократии.
Честно говоря, я растерялся.
— Мне известно, кто вы, — он приветливо улыбнулся и, не по уставу, протянул ладонь для рукопожатия. — Поэтому, прохождение этого лабиринта вам не требуется. Но пойдемте, поговорим про перспективы у меня в кабинете.
Кабинет у него был большой, но обставленный спартански — стол, несколько кресел, шкаф со стеклянными дверьми. Шкаф выглядел солидно, но не похоже было, чтобы им часто пользовались — больше дань старинной моде, чем система хранения каких-либо бумаг.
Майор предложил мне присесть и сел сам. Тут же, практически ниоткуда, появилась тихая помощница, женщина в возрасте, под стать кабинету. Она поставила на стол чашки и небольшой чайничек с чаем. Я не смог сдержать улыбки, глядя на классический сервиз из фарфора. Привычному к термокружкам и непроливайкам из закаленного стекла, мне даже страшно было брать тонкую фарфоровую чашечку в руки, как бы она не лопнула, ненароком.
— Алексей, верно? — явно непривычное для его языка имя, Дерик Андервуд выговорил с заметным усилием. — Вы же понимаете, что, являясь гражданином иностранного государства, на работу в британском военном флоте претендовать не можете?
Я молча кивнул, пытаясь угадать дальнейший ход нашего диалога.
— Хорошо. На гражданские рейсы мы с таким опытом конечно возьмем с радостью, но доставит ли подобная работа радость вам?
Он наполнил одну чашку чаем, протянул ее мне. Затем, аккуратно налил и себе, добавив молока.
— Основная функция нашего гражданского флота — это перевозка полезных ископаемых из Пояса астероидов на космические станции, где ведется их переработка. Большей частью — в сектор Марса. Вахта месячная: вылетаете с Земли, делаете пять рейсов между Поясом астероидов и базами. При текущем расположении до места разработки доберетесь примерно за трое суток. Там с помощью роботов собираете полезные ископаемые. С грузом летите к Марсу, разгружаетесь у одной из станций. Сутки, пока корабль проходит техосмотр, у вас выходной. Потом снова в Пояс. В седьмом рейсе везете груз не в марсианский сектор, а к окололунному терминалу. Возвращаетесь на Землю. Месяц отдыхаете, и все по новой. Корабли грузовые, двигатель там простой, термоядерный. Нашим законодательством допускается использование в качестве напарника интеллектуальной бортовой системы управления, поэтому на корабле вы будете один. Так вот, после всего, что с вами случилось, вы уверены, что хотите такую работу?
Я не смог сдержать улыбку.
— Честно вам скажу, после всего, что со мной случилось, именно такую работу я и хочу. Это идеальная работа.
Какое-то время мы смотрели друг на друга. Майор Андервуд словно пытался прощупать меня глазами, потом кивнул.
— Тогда вы приняты. Когда готовы приступить?
— Через два дня. Мне нужно найти квартиру в Лондоне и перевезти вещи.
— У нас есть общежития, мы предоставим вам жилье.
Он встал. Тут же материализовалась помощница.
— Проводите его к мисс Найт, его нужно включить в график смен и устроить в общежитии. Удачи вам, Алексей. Буду рад получать рапорты о ваших успехах.
Лео сидела на кровати. Вид у нее был злой и расстроенный.
— Я не понимаю, почему ты вечно куда-то убегаешь!
— Я не убегаю, — не согласился я, глядя как шкаф готовит полную выдачу моих вещей. На полке росла плотная стопка аккуратно сложенных футболок. — Просто сменил работу. Лондон рядом, мы будем встречаться. У меня запланированы целые месяцы безделья.
— Все же наладилось! — она внезапно метнулась к шкафу и затребовала из него мой старый свитер. — Его не отдам, он мой.
— Ну здрасьте, — я потянул за рукав, пытаясь перехватить похищенное. — Предыдущие лет десять был мой.
— Сменил работу, — Лео смешно развела одной рукой, другой цепко удерживая свитер.
Я присел рядом с ней на корточки и посмотрел в глаза.
— Ничего не меняется, Лео. Я рядом и всегда буду рядом. Изучайте свои сложные научные тайны, а я пока кораблики повожу.
В дверь постучали.
— Ты ждешь гостей? — Лео наконец-то полностью завладела свитером и прижала его к груди.
Я покачал головой, но стук повторился так, что мне пришлось встать и открыть дверь. За ней стояла Ольга. Я едва сдержал порыв тут же захлопнуть створку перед самым ее носом.
— Надо поговорить, — она приветливо кивнула Лео.
Я колебался, но в итоге вышел к Ольге в коридор.
— Ты уезжаешь из-за меня? — спросила она без обиняков, прямо глядя мне в глаза.
— Я уезжаю, потому что нашел более интересную для себя работу. Мир не вращается вокруг тебя, Оля. И вокруг Райли и института тоже не вращается. Мир большой. И не все, что в нем происходит, происходит из-за вас.
Она едва заметно стушевалась.
— Тем не менее, я хотела сказать, что, если ты хочешь, могу уехать я.
Я знал, как сильно она хотела остаться в институте. Не ожидал, что ей может хватить сил предложить устраниться. Это должно было бы вызвать у меня хоть немного уважения, но вместо этого я поймал себя на мысли, что меня злит эта жертвенность и покорно склоненная голова.
— Не хочу, Оля, — резче, чем требовалось ответил я. — У тебя все? Тогда не мешай собирать вещи.
Я вернулся в комнату и закрыл дверь.
Кроме того, что я возвращаюсь в космос, где собственно мне и место, был еще один весомый плюс во всей этой ситуации. Ольга останется в институте как российский представитель. Я буду больше не нужен Коломойцеву — у него появится гораздо более надежный агент, что сделает меня свободным. И беззащитным. Я невольно улыбнулся этой мысли.
— Ты безнадежен, — Лео аккуратно сложила мой свитер. — Не буду тебе мешать аннигилировать. Когда ты возвращаешься первый раз? Я приеду в Лондон.
— А сейчас не останешься?
— А сейчас я еще слишком злюсь на тебя. Будем надеяться, что за месяц я тебя хоть чуть-чуть прощу.