Эбби подалась ближе – коллегу было трудно расслышать из-за криков протестующих на заднем плане.
– Известно ли…
– Они убили Рамиреса, – сказала Тамми. – Они застрелили его, а не Сэм. С Сэм все в порядке.
Эбби выдохнула, чувствуя, как страх трансформируется где-то у нее в животе, переключаясь с одного вида на другой. Бинарный ужас «жива или мертва» сменился ставшим уже привычным страхом за безопасность дочери.
– Так с Сэм точно все в порядке? – спросил Карвер.
– Да, – подтвердила Тамми. – Уилл звонил Гусенице. Ему удалось это из него вытянуть. Остальные заложники тоже живы и здоровы.
– Так какой у нас план? – спросила Эбби.
Тамми угрюмо посмотрела на нее.
– Попробовать восстановить порушенное доверие. Эстрада не позволит вам общаться со Стражами. Пожалуй, Уилл и подумал бы на этот счет, но Эстрада и слышать об этом не хочет.
Эбби кивнула, ничуть не удивившись. После ее истерической сцены Эстрада должен быть просто ненормальным, чтобы позволить ей поговорить по телефону с Гусеницей.
– Есть и еще одно достижение, – добавила Тамми. – Я нашла Джеки Уайятт.
Эбби потребовалась секунда, чтобы сообразить.
– Жену Нила?
– Да. Я получила ее телефон от одного из ее друзей на «Фейсбуке». И только что разговаривала с ней. Она сейчас живет у своей мамы в Бронксе. Уилл хочет привезти ее сюда, поговорить с ней.
– Давай я заберу ее! – выпалила Эбби.
– Я так и думала, что вам захочется. – Тамми тронула Эбби за руку. – Ладно, давайте. Поезжайте за ней и привозите прямо сюда. Только… не заставляйте меня пожалеть об этом, хорошо?
Глава 45
Джеки ждала у окна, сжав кулаки и не сводя глаз с дороги за ним. Как только появится патрульная машина, начнется натуральный ад. Мама спросит, зачем приехали, и Джеки придется сказать ей, что приехали, чтобы забрать ее. И мама сразу переполошится, потому что если и было хоть что-то такое, чем она ни за что на свете не преминула бы воспользоваться, так это возможность устроить сцену. Почему они приехали за Джеки? Из-за Нила? Она ведь уж неоднократно говорила ей, что он никуда не годится, и почему Джеки ее не слушала? Что подумают соседи? Пола из соседнего дома всегда спрашивала, почему ее дочь не работает, и вот теперь она подумает, что Джеки преступница! Джеки хочет, чтобы ее мать умерла от сердечного приступа до рождения внука? Так, что ли?
Устраиваемые матерью сцены всегда происходили в форме вопросов, задаваемых пронзительным визгливым тоном и не оставляющих времени на то, чтобы сформулировать ответы.
Джеки глубоко погрузилась в свои воображаемые предсказания того, что скажет ей мать, и когда перед домом остановился самый обычный легковой автомобиль, она даже не поняла, что это они. Но потом они вышли, мужчина и женщина, и, хотя на них не было полицейской формы, хорошо чувствовалось, что это копы. По тому, как они держались. Ну, по крайней мере, мужчина. Женщина казалась слишком маленькой, бледной и усталой.
Джеки метнулась от окна к двери, открыв ее еще до того, как они успели постучать.
– Пока, мама, я ухожу! Не жди! – крикнула она, уже выходя на улицу под удивленными взглядами полицейских.
– Куда это ты собралась на ночь глядя? – крикнула мать из своей спальни.
Джеки уже закрывала дверь, поскольку ответы на вопросы ее матери всегда порождали новые вопросы.
– Здравствуйте, – шепнула она мужчине. – Я Джеки.
– Ясно. – Мужчина показал ей свой значок, как будто могли быть какие-то сомнения. – Я детектив Карвер. А это лейтенант Маллен.
Детектив Карвер оказался довольно привлекательным мужиком, если вам по вкусу нечто подобное. Было в нем что-то брутально-неандертальское – с его широкими плечами, ростом и шрамом на подбородке, полученным, как можно было предположить, в какой-нибудь драке… хотя, может, и во время бритья. Но вот лейтенант Маллен, та… та выглядела явно чем-то другим. От нее исходило что-то жутковатое, как будто она вот-вот взорвется или, может, уже взорвалась, а это было лишь то, что осталось после. И за ее пустым лицом скрывалось то, что Джеки хорошо знала, – глубокий, первобытный страх.
Но затем Маллен моргнула и тряхнула головой, словно сосредотачиваясь, и улыбнулась ей. Джеки все поняла неправильно. Выражение лица у Маллен было добрым, теплым и совершенно спокойным. Джеки хорошо разбиралась в людях, и эта женщина явно умела держать себя в руках. Вообще-то вроде классная тетка… Может, при других обстоятельствах они могли бы и подружиться.
– Здравствуйте, Джеки, – произнесла Маллен. Голос у нее оказался мягким. – Можете называть меня Эбби. Давайте сядем в машину.
Джеки кивнула и последовала за ними, но, подходя к автомобилю, замедлила шаг. Не то чтобы она боялась – вообще-то нет. Но любой, кто провел бы последнюю пару лет с Нилом, поостерегся бы садиться в машину с двумя полицейскими. Вновь пришли на ум все эти истории, которые он ей рассказывал, – про исчезнувших людей, про убийства, которые копы даже не потрудились скрыть, просто заявив, что применение оружия было оправданным, как будто такое вообще бывает… Джеки даже не осознавала, что внимательно все это слушала, пока не подошла к полицейской машине и вдруг не представила, что и сама может стать одной из таких историй. О том, как она села в машину и уехала, и с тех пор ее никто не видел.
– Можете сесть сзади, – предложила ей Эбби.
– Гм… А что, разве нельзя прямо здесь поговорить? – ответила Джеки. Она пыталась вести себя напористо и уверенно, поскольку Нил всегда говорил, что они сразу чуют человеческую слабость, но голос у нее вдруг стал слишком уж высоким и писклявым, и на самом-то деле это прозвучало не столько как утверждение, сколько как мольба.
Эбби опять улыбнулась и убрала с лица выбившуюся прядь волос, заправив ее за ухо. У нее были удивительно большие уши, и с ее маленьким нежным личиком это делало ее почти похожей на мышь. Добрую, милую мышку.
– Наверное, трудно сесть в машину с двумя полицейскими, сидящими спереди, особенно посреди ночи… Я сяду сзади рядом с вами, хорошо? Так будет проще?
Джеки поймала себя на том, что улыбается в ответ. Вообще-то от этого просто нельзя было удержаться.
– Да, спасибо.
Она скользнула на заднее сиденье, и Эбби устроилась рядом с ней. Когда они отъезжали, Джеки оглянулась. И, увидев, что в маминой спальне горит свет, быстро отвела взгляд.
– Это правда, что мне сказала та женщина по телефону? – спросила она. – Нил… один из вооруженных людей в той школе?
С таким же успехом можно было спросить, встает ли солнце ночью или умеют ли собаки разговаривать. Это было совершенно исключено. У нее с Нилом, конечно, имелись свои проблемы, и она была зла на него и волновалась, но… чтобы такое? Чтобы он забаррикадировался в школе? Взяв в заложники детей?
– Боюсь, что да, – сказала Эбби. – Вы давно замужем за Нилом?
– Шесть лет, – ответила Джеки. – Но мы еще до этого жили вместе. Я уже очень давно его знаю. И то… то, что вы говорите, это не мой Нил.
– Не ваш Нил? – переспросила Эбби.
– Нет. В смысле, я знаю, что у него есть всякие безумные теории, но он никогда бы этого не сделал. Он нормальный парень.
– Я вам верю, – сказала Эбби. – Я разговаривала с ним по телефону, и он показался мне хорошим человеком, который просто попал в плохую ситуацию.
– Вот именно! Если б вы только знали его… Раньше он никогда не был одержим всеми этими штучками Стражей. Он всегда был таким милым… порядочным парнем.
– И что же случилось потом? – спросила Эбби.
Джеки вздохнула. Она уже пыталась это объяснять, но люди не понимали. Большинство из них просто подумали, что Нил повредился умом. Но все было не так. Совсем не так.
– У нас был трудный период. Он потерял работу. И у него умерла мама. И у нас возникали… и кое-какие другие проблемы. Так что Нил все время сидел дома, смотрел телевизор, ничего не делал, просто такой злой и угрюмый. Мы часто ссорились. А потом он нашел тех людей, понимаете? Стражей. И сразу воспрянул. Как будто вернулся тот прежний Нил… – Голос у Джеки дрогнул. Она сглотнула, качая головой.
– Он нашел что-то, что воодушевило его, что дало ему цель, – подсказала Эбби.
– Да. Он опять начал со мной разговаривать. Типа как мог целый час объяснять все, что узнал. И у него появились новые друзья, что вообще-то мне очень понравилось. Люди, которые хотят что-то изменить. Я знаю – многое из того, что говорят Стражи, несколько… не соответствует действительности, но есть ведь в мире реально безумные вещи, о которых все знают, согласны? Типа той программы ЦРУ «МК-Ультра»[21]. Я вообще-то даже смотрела документальный фильм про нее. Так что Нил и его друзья просто открыты для новых идей и не верят всему, что им говорят. Это не так уж и плохо.
– Не так уж и плохо, – согласилась Эбби.
– И главное, что это не стало всей его жизнью, понимаете? Конечно, поначалу он часами сидел за компьютером, проводил исследования и все такое. Но потом, через месяц или два, успокоился и стал читать об этом пару часов в день и обсуждать это со своими друзьями на форуме. Вот и все.
– Это стало его хобби, – сказала Эбби. – Я понимаю. Мои дети тратят порядком времени на свои увлечения. Пока у них остается время на учебу и на встречи с друзьями – по-моему, это здорово. Гораздо лучше, чем просто пялиться в телевизор.
– Да, – кивнула Джеки. – Меня это обрадовало. Он нашел что-то, что его по-настоящему увлекло.
– Он и вас в это вовлек?
– Знаете, несколько раз пытался. Типа, хотел, чтобы я тоже зарегистрировалась на этом форуме, но мне это не очень нравилось. Как вы сказали, это было его хобби, а не мое. И Нил это понял, не стал особо приставать ко мне по этому поводу – в смысле, у меня были и свои хобби, которые его совершенно не волновали, например садоводство и бег. И я была рада слышать, как он обо всем этом говорит. Знаете, как иногда слушаешь разговоры любимого человека и просто радуешься, с каким пылом он к этому относится?