олжать борьбу, заявив: «Нас с тобой выгонят, а Мишин останется». С этой «позиции» Руденко решает теперь все вопросы. Я сегодня продолжаю готовить экипаж Гагарина в полном составе, и никакие капризы Мишина и соглашательства Руденко не изменят ход дела. Еще 4–5 дней, и решающая стадия подготовки двух полных экипажей будет закончена, а вопрос о том, кто полетит, пускай решают Госкомиссия и правительство. Я доложу свои соображения о кандидатах на полет и буду их отстаивать, хотя хорошо знаю, что останусь в меньшинстве и, может быть, даже без поддержки Руденко и Вершинина.
Сегодня утром говорил с Мусей. Она с ребятами на даче, все здоровы.
28 ноября.
Сегодня должен состояться первый пуск «Союза», которого на основании обещаний Королева мы ждем уже более четырех лет. Промышленность задержала изготовление кораблей из-за излишней их автоматизации: «Союзы» должны стыковаться автоматически, даже без космонавтов на борту. Эти корабли способны маневрировать и обладают другими хорошими качествами, но у них много и недостатков. Завтра должна состояться первая в мире стыковка двух беспилотных космических кораблей. Правда, американские астронавты на кораблях «Джемини» уже выполнили несколько стыковок с ракетами «Аджена». От успешных полетов «Союзов» зависит наше ближайшее (2–3 года) космическое будущее: на базе «Союзов» строятся лунные корабли.
29 ноября.
Сейчас 3 часа ночи по местному времени, я несу дежурство на командном пункте по руководству полетом первого корабля «Союз». За последние 20 часов было много важных событий. Вчера с 10 до 12 часов Мишин провел два заседания технического руководства по «Союзам» № 1 и № 2. В 12 часов Госкомиссия, заслушав доклады конструкторов систем о готовности корабля и ракеты к пуску, приняла решение приступить к заправке ракеты и произвести пуск «Союза» № 2 в 16:00 по местному времени. В повестку заседания Государственной комиссии были включены шесть пунктов.
1. Готовность изделия 11А511 № 2 и объекта 11Ф615 № 2 к пуску и состояние работ по подготовке изделия 11А511 № 1 с объектом 11Ф615 № 1 к вывозу на стартовую позицию. Докладчики: инженер-полковник Кириллов Анатолий Семенович, Июдин Анатолий Павлович, Горшков Семен Иосифович, Кротов Валентин Константинович, Осипов Михаил Владимирович, Шум Михаил Федорович, Осташев Аркадий Ильич, Хлебников Борис Иванович.
2. Готовность всех служб и средств полигона, обеспечивающих пуск изделия 11А511 № 2 с объектом 11Ф615 № 2. Докладчики: генерал-майор Курушин Александр Александрович, инженер-майор Насонов Владимир Петрович, инженер-майор Овчинников Виктор Александрович.
3. Готовность всех средств командно-измерительного комплекса. Докладчик — инженер-полковник Фадеев Николай Григорьевич.
4. Готовность к работе средств поиска, обнаружения и эвакуации объекта 11Ф615 № 2. Докладчик — инженер-полковник Сибиряков Сергей Николаевич.
5. Заключение технического руководителя и подписание протокола о пуске изделия 11А511 № 2 с объектом 11Ф615 № 2.
6. Принятие решения о вывозе изделия 11А511 № 1 с объектом 11Ф615 № 1 на стартовую позицию.
Все работы по подготовке пуска шли очень четко и точно по графику. В 16 часов (с опозданием на 0,2 секунды от расчетного времени) ракета унеслась в безоблачную высь. Операции по подготовке и пуску ракеты передавались по внутренней телевизионной системе. Наблюдение за работами по подготовке пуска по телевидению позволяет видеть одновременно значительно больше, чем это возможно при нахождении у ракеты. При подготовке пусков пилотируемых кораблей Королев и я всегда находились у ракеты. Мишин по традиции и в этот раз был рядом с ракетой, а Руденко, Керимов и я наблюдали работу на старте из бункера по телевидению. Сам пуск мы с Руденко, Кузнецовым, Гагариным, Николаевым, Беляевым и Егоровым наблюдали с НП (наблюдательный пункт Ред.). Пуск прошел отлично, невооруженным глазом я видел отделение первой ступени. (Корабль «Союз», 7К-ОК № 2, запущенный 28 ноября 1966 года, получил официальное название «Космос-133» — Ред.)
После пуска все руководство Госкомиссии собралось на КП второй площадки. Первые сведения о ходе полета были благоприятные, и я решил часа три отдохнуть, так как в 23 часа моя смена заступала на дежурство. В 22 часа позвонил с КП Гагарин и сообщил, что в полете выявились большие неполадки. Через десять минут приехал Руденко и сообщил печальные вести. Оказалось, что на борту корабля по непонятной причине за 15 минут израсходовалось все рабочее тело для ДПО (двигатели причаливания и ориентации), и корабль получил закрутку со скоростью два оборота в минуту. По уточненным данным перигей орбиты «Союза» составлял всего 179 километров, и существование корабля на орбите ограничивалось 39-ю витками. Это известие меня очень огорчило: неудача при первом же пуске неизбежно задержит освоение кораблей «Союз».
В 24 часа Керимов, Мишин и Карась ушли отдыхать. Мне и трем заместителям Мишина (Черток — в Евпатории, Бушуев — в Москве и Юрасов — в Тюра-Таме), а также космонавтам Феоктистову и Николаеву пришлось разбираться в причинах происшествия и готовить предложения для Госкомиссии. Все сошлись на том, что на 13-м витке надо попытаться с помощью ионной системы ориентации остановить вращение корабля, а на 16-м витке выдать команду на спуск корабля с использованием этой же системы ориентации. Посадку решили произвести на 17-м витке, но предварительно, выдав дополнительную команду на спуск с использованием автоматической солнечной ориентации. Мишин согласился с нашими предложениями, и мы передали предварительные команды по исполнению принятого решения.
Это происшествие срывает пуск второго корабля «Союз», а следовательно, и эксперимент по автоматической стыковке кораблей. Мы (ВВС) шесть лет упорно боремся против переоценки возможностей полностью автоматизированных систем космических кораблей, и выступаем за повышение роли экипажа в полете, но ОКБ-1 пока еще остается на своих ошибочных позициях. Ошибок набирается много: гибель технологического корабля 3КД перед полетом Леонова и Беляева, отказ в полете «Восхода-2» автоматики перед посадкой корабля, сегодняшняя неудача с «Союзом» — вот далеко не полный перечень жертв увлечения автоматизацией. При большем доверии космонавтам и упрощении многих систем пилотируемых кораблей мы уже в 1963 году могли бы овладеть стыковкой на орбите, но погоня за полной автоматизацией систем космических кораблей привела нас к позорному отставанию от США и будет еще долго мешать нам в освоении космоса.
30 ноября.
Почти двое суток я непрерывно находился на КП. Сейчас 22 часа по местному времени. Корабль «Союз» спущен с орбиты, все решения приняты, доклады сделаны, рассмотрены и утверждены Госкомиссией планы дальнейших работ. Завтра в 8 часов вылетаем в Москву. Попытаюсь изложить ход событий в хронологическом порядке.
Около 10 часов по местному времени 29 ноября после многих консультаций со специалистами (Черток, Бушуев, Феоктистов, Юрасов, Осташев и другие) было решено сажать корабль на 17-м витке с использованием АСО (автоматическая солнечная ориентация). На борт корабля были переданы все исполнительные команды, но вскоре после их передачи у некоторых товарищей возникли сомнения в правильности переданных команд. Времени для повторения команд или проверки их содержания не было, и Мишин принял решение отбить команду на посадку. Позже по данным телеметрии мы убедились в том, что команды были переданы правильно.
На 18-м и 19-м витках мы попытались посадить корабль с использованием ионной ориентации, однако корабль не послушался наших команд и продолжал полет. 20-й и последующие витки были малоудобны для посадки — пришлось оставлять аварийный корабль на орбите. Для большей уверенности в том, что корабль продержится на орбите еще сутки, на борт были переданы команды на подъем орбиты корабля. Мы не знали параметры орбиты «Союза» с 21-го по 29-й виток (эти витки проходят над Атлантикой и почти «не освещаются» нашими ИПами).
Ночь была тревожной. Многие специалисты высказывали сомнения в возможностях корабля продержаться на орбите до 29-го витка. К утру по телеметрии было установлено, что корабль принял все три команды на включение двигателей: система ионной ориентации стабилизировала корабль, и двигатели включались, но их работа в первом случае продолжалась 10, во втором — 13, а в третьем — около 20 секунд. Во всех трех случаях при включении двигателей нарушалась стабилизация корабля, появлялись большие угловые колебания, и двигатели автоматически выключались, не дав полного импульса. После осуществления двух попыток спуска корабля и одной попытки повысить его орбиту мы не знали результатов этих маневров и с большим нетерпением ждали 29-го витка, на котором корабль должен был пройти в зоне радиовидимости наших самых восточных ИПов в Приморье.
В 9 часов утра корабль появился над восточными окраинами Советского Союза, но он не «отвечал» на наши запросы. На 30-м витке корабль «ожил», принял все наши команды и выдал квитанции — у нас вновь появилась надежда посадить корабль. На 32-м витке на борт «Союза» были переданы команды на спуск, корабль принял их к исполнению, выдав квитанции. Мы не были уверены в посадке на 33-м витке и продублировали команды на спуск для посадки на 34-м витке. Корабль не сел на 33-м витке — продолжительность работы двигателей опять была недостаточной. На 34-м витке в пятый раз сработала ионная ориентация, включились двигатели, чтобы столкнуть корабль с орбиты, и… «Союз» наконец-то пошел на посадку. Радиолокаторы ПВО наблюдали корабль над Краснодаром, Гурьевым, Актюбинском и сделали последние засечки в 200 километрах юго-восточнее Орска. Корабль прекратил полет над территорией Советского Союза в 14:32 по московскому времени, сейчас уже 23:30 по местному, прошло одиннадцать часов, но до сих пор нет точных данных о местонахождении и состоянии корабля. Поступает очень много противоречивых сообщений. Самолеты не сделали ни единой засечки спускающегося корабля. Однако, есть доклады из Москвы и Орска о том, что корабль дважды запеленгован, и есть несколько сообщений из Орска о том, что в различных районах якобы видели спуск парашюта. Из всего вороха имеющихся сведений достоверно известно лишь одно: на 34-м витке корабль пошел на спуск — на участке Краснодар — Гурьев — Орск было много сообщений, подтверждающих его снижение.