— Кто-нибудь… ты и ты. — тыкает он пальцем: — проверьте, все ли в порядке с Младшим Чуном. Переверните его на бок, чтобы язык в глотку не запал и оттащите в сторону. — он распоряжается уверенным тоном и двое, на которых он показал невольно дергаются вперед, впрочем — тут же останавливаются и бросают вопросительные взгляды на своего лидера, высокого парня с дикой прической. Тот кивает и они бросаются вперед, склоняясь над Младшим Чуном, который даже лежа на полу был величествен. Гора плоти.
— Смотри, малыш, сейчас было красиво. Их лидер, этот Диковолосый, и сам хотел отдать такую команду, но я опередил его. В результате вышло так, будто я распоряжаюсь его людьми. Они же сперва посмотрели на него, а он одобрил мое распоряжение, понимаешь? Сказать «не слушайтесь его», а потом все равно отправить кого-то сделать то же самое, было бы глупо. В то же время, подтверждая мои распоряжения, он как будто придает мне значимости. Это конечно еще не «слушайтесь его как меня», но уже «а парень-то дело говорит». Такие противоречивые сигналы заставляют подчиненных сомневаться в своих действиях. Еще немного и это уже не будет «мы против него», а скорее «разборки среди альфа-самцов, куда лучше не лезть». — проносится в голове голос Старшего, спокойный, словно он лекцию в студенческой аудитории читает. Тем временем двое приводят Младшего Чуна в себя, тот — садится и очумелым взглядом окидывает все вокруг. Его взгляд останавливается на Бон Хва и на долю секунды ему становится страшно, что тот вскочит и наброситься на него.
— Спокойно малыш. Я же говорил, после нокаута все твои мешочки с адреналином и тестостеромном пустеют. Смываются в унитаз. Ты как будто просветление обретаешь, такое спокойствие и лень накатывает. Нежелание действовать в принципе. После нокаута очень трудно восстановить прежний уровень агрессии… а у Младшего ее и не было. Чтобы сейчас на тебя разозлиться, ему нужно с самого начала себя в кучу собирать. А у него такого опыта нет. И… взгляни в его глаза, малыш.
— А что с его глазами?
— Сейчас он боится тебя больше, чем ты его. Он уже не боец. Не думай о нем. Шоу должно продолжаться.
Младшему помогают встать и он, бросив еще один взгляд на прощание, уходит, прихрамывая.
— Сон Хун, — говорит Диковолосый: — кажется ты что-то говорил?
— А? Да… — вихрастый парнишка соскакивает с ящика: — точно! Не знаю как, но у тебя получилось одолеть Младшего. Но это ничего не значит. Ребята! Давайте все толпой ему наваляем!
— Старший!
— Спокойно. Видишь же, никто не дернулся. Это… скорее всего внутренние разборки. Вихрастый с крашеными волосами — слишком много болтает. Диковолосый пользуется ситуацией и бросает его в нас. Ему, как лидеру, любой исход на пользу. Поколотим мы вихрастого — ему будет преподан урок, в глазах остальных его акции упадут. Он нас поколотит — ну… так и должно быть. Вихрастый… как его там, Сон Хун? Он чувствует, что никакого выигрыша ему от драки со мной нет, даже если он победит — ему это не принесет ничего. Победа над Младшим пока засчитана как случайность.
— Точно! Что вы его слушаете! — звучит голос Гванхи, звучит как-то слишком высоко, он даже срывается на высокой ноте: — у нас же бейсбольные биты есть!
— Закройся, мажор. — коротко бросает Диковолосый и Гванхи, на удивление, тут же затыкается. Диковолосый же поворачивает свою голову к вихрастому Сон Хуну и тот бледнеет и сглатывает.
— Эй, первогодка! Хорошо, ты прошел ква… как там ее? В общем, чтобы до босса дойти тебе нужно будет сперва одолеть всех остальных! Минджи, Минджун! Покажите этому молокососу что бывает, когда бросают вызов сорок четвертой! — повышает голос Сон Хун.
— Да запросто!
— Конечно!
— О, близнецы. — удивляется Старший: — Но каков хитрец этот Сон Хун. Прямо Цао Цао и Чжугэ Лян в одном флаконе. Повысил ставки и не вышел драться сам. Опять-таки, в любом случае в плюсе. Если близнецы одолеют нас — ну все, гейм овер. Если нет, то по крайней мере он будет драться не против ноунейма, даже если и проиграет, то более почетно. Хотя после такого у него не останется больше оправданий, что мол «пусть младшие пока, этот первогодка недостоин» и все такое.
— Но их же двое! Это нечестно!
— Как раз на такую реакцию он и рассчитывает. Что ты начнешь жаловаться и ныть. «Нечестно!» или «Несправедливо!». Да, их двое, но это же… школьники.
— Я тоже школьник!
— Заткнись, малыш. Вот потому-то девочки и не играют в футбол.
Двое, которые вышли в круг, не спешат набрасываться, они словно обходят его по кругу, один слева, другой справа. Невысокие парни, в одинаковой школьной форме, одинаковые прически, одинаковая манера идти, словно стелясь по земле.
Он стоит на месте, оценивая их взглядом. Но вот, один стоит прямо перед ним, а второй — за спиной. На какое-то время все замирает. Наступает тишина, кажется он слышит как дышит тот, кто за спиной, тяжелое дыхание… вдох-выдох… снова вдох…
Он шагает в сторону, разворачиваясь словно в танце, находит взглядом стоящего за спиной. Бросается к нему, уворачиваясь от прямого удара кулаком в лицо! Еще шаг — за спину противника. Теперь близнецы Минджи и Минджун находятся по прямой от него, один мешает другому, он словно отгораживается его телом. Одновременно атаковать может только тот, кто ближе.
Пропуская прямой удар кулаком в голову, шаг в сторону и вперед, а рука — остается на предплечье ударной конечности противника и… скользит вдоль нее, раскрываясь словно цветок. Это удар раскрытой ладонью в лицо! Вся масса тела ушла вперед и в сторону, а ладонь, рука — тянутся вслед за телом, переводя энергию передвижения в шлепок по лицу!
Перенеся вес тела на левую ногу, с раскачки корпусом — крюк левой в голову! И — уже с правой — еще раз! Снова перенос веса тела, снова крюк! Удары наносятся всем весом тела, немного сверху, проходя защиту поднятых рук, пробивая ее и сотрясая голову противника. Третий удар! Близнец — прижал подбородок, защищая его, удары не выключают его, проходя вскользь по скулам, но… это не просто серия ударов «Демпси Ролл» — удар-удар-удар и все боковые, нет. Это серия — хук, хук, хук — апперкот! Именно для того, чтобы если противник сможет защитить голову от крюков, вжавшись подбородком в грудь, подняв плечи и ссутулясь, подняв руки для защиты — он неминуемо откроется для апперкота, удара снизу!
— Тунц-тунц-тунц-шмяк! — короткая серия и он чувствует, как под его кулаком что-то хрустит, а один из близнецов откидывает голову, хватается за нос и падает на колени. Прежде чем второй успевает среагировать, он впечатывает колено тому прямо в руки, закрывающие лицо, отбрасывая того на спину.
— Минчжун! — выкрикивает второй и бросается к своему брату… забыв про Бон Хва. Шаг навстречу, упор на правую ногу, поворот бедрами, корпусом, плечом, выбрасывая правую руку навстречу движению. Что-то хрустит под рукой и на секунду Бон Хва пугается, что сломал себе руку, такой силы отдача резонирует в костях предплечья.
— Именно поэтому я раскрыл ладонь. Кулак так и сломать можно. Но зато, скорость удара суммировалась со скоростью его движения, атака на противоходе. Самое страшное что может выхватить боксер. Ну и результат…
Бон Хва стоит, переводя дыхание. Движения на пределе скорости все же даются с трудом, он хватает воздух ртом. На полу лежат двое. Один — схватился за лицо, сквозь его пальцы течет кровь. Второй — в полной отключке.
— А вот выносливость у тебя ни к черту. — осуждающе замечает Старший: — Нужно работать над ней.
— Да я же каждый день бегаю!
— Все равно маловато. Кроме того, нужно привыкать именно к рваному темпу.
— Да что это такое?! — вскакивает с места вихрастый и тычет в него пальцем: — Ты — читер! Как ты это делаешь, а?!
— Отлично, мы изменили свой статус и привлекли внимание. Теперь нас будут слушать. Не слушаться, а хотя бы слушать.
— Секундочку. — он поднимает руку и отходит к стене, туда где стоят деревянные ящики. На ящиках сидят парни из сорок четвертой. Рядом с ними, у стены — стоит и Су Хи, виновато вжав голову в плечи и опустив взгляд вниз. В руках она держит два портфеля — свой и его, а еще — его пиджак. Он останавливается прямо перед ящиком и сидящий на нем парень с короткой стрижкой «под горшок» — молча уступает ему место. Он садится на ящик и откидывается назад, чувствуя спиной холод бетонной стены. Закрывает глаза.
— Они же сейчас на нас нападут! — переживает Бон Хва: — Что ты делаешь?
— Не нападут. Они сейчас как раз ничего не будут делать. Потому что твой статус непонятен. Никто ничего не сделает пока Диковолосый не прикажет. Даже этот Сон Хун и тот не будет дергаться.
— Но что ты делаешь?
— Дыхание восстанавливаю. Молекулы АТФ синтезирую. Отдыхаю, в общем. Потому что без перерыва драться только былинные богатыри могут. Или Джеки Чан в кино. У нас есть секунд десять до того, как начнется…
— Что начнется?
— Эй! Ты чего расселся, первогодка? Голову солнцем напекло?! — голос вихрастого Сон Хуна: — Ты чего себе позволяешь, а?!
— Уговор был — минута отдыха между раундами, — открывает глаза он и находит взглядом этого заводилу: — включите секундомер кто-нибудь.
— Да когда я соглашался на что-то такое?! Что за бред вообще?! А ну выходи в круг. Я тебя покалечу! — повышает голос Сон Хун и выпрямляется.
— Мне кажется, что это будет неправильно. — отзывается он: — Ведь получается, что сорок четвертая школа на побегушках у этого Гванхи находится. Он же разобраться со мной хотел, да? Ну так пусть и разбирается, если мужчина. Поговорим с ним один на один.
— Чего вы его слушаете! Дайте ему по голове и все! За что я вам деньги плачу, уроды из сорок четвертой?! — повышает голос Гванхи и тут же понимает, что спорол горячку. Наступает тишина.