— Чего?
— Что за формулировки такие? Ты вообще за кого?
— Так за тебя, Скуф, — Лёха задумался. — Ну да, точно. За тебя.
А вот, кстати, Михеев ведь тоже во всей этой истории фигурировал. Так что не отмажется, повоюем как в старые добрые, плечом к плечу.
Но сперва:
— Алло, Ирин? — отзвонился я сеструхе. — Мне снова помощь Тамерлана требуется. Сможешь? Отлично! Добудьте мне всю информацию по князьям Несвицким. Кто такие, чем занимаются, что в собственности и так далее… Ага… Ага… Ага, до связи.
Отчёт сестры прилетел, как только мы свернули с Кольцевой. Так быстро, что я даже задумался, а этот Тамерлан где-то работает вообще? Как ни попросишь, всегда свободный.
Ну да ладно, хрен с ним. Айтишники вообще люди со странностями.
К отчёту, пропуская всё неинтересное:
Род серьёзный, многочисленный, крепко засевший в Москве. В качестве основного занятия Несвицкие крутились возле военно-промышленной кормушки. И теперь мне стало понятно, почему сынок играл в такие игры; хотел быть как старшие, по всей видимости. А ещё понятно, откуда танки.
Вообще… знаю я таких вот персонажей.
Очень любят военную тематику без риска для жизни. При каждом удобном случае уводят разговор в сторону оружия, техники и истории военных конфликтов. Тусуются на стрельбищах, обращаются друг к другу по званиям… короче… «военные курильщики».
А эти, благодаря близости к минобороны, так и оборзели в края, по всей видимости. Иначе я эту выходку с тяжёлой бронетехникой никак объяснить не могу.
Но!
Не у них одних подвязки в министерстве.
— Владим-Саныч? — я тут же набрал Молчанову. — Здорова! Я тебе чего звоню-то…
— Соскучился? — изволил пошутить министр.
— Нет, не соскучился. Хочу сказать, что у меня тут внезапно образовались тёрки с твоими контрагентами.
— Поподробней, пожалуйста.
— Несвицкие, — назвал я фамилию. — Знаешь таких?
— Конечно, знаю.
— Много полезного делают?
— Ну-у-у-у, — протянул Владим-Саныч, что уже само по себе показатель. — В целом, нормальный род. Патриарх — аристократ старой закалки, всегда с уважением, всегда по этикету. Но если про дела говорить, то в последнее время оборзели…
Оборзели-оборзели! Я прямо вот так и подумал!
— … цены ломят как-то ну совсем не по-свойски.
— Так в чём проблема поменять?
— Вот! — я прямо увидел, как Молчанов улыбнулся. — Это самое интересное. Пытался уже много раз. Открывал конкурс на контракты по некоторым позициям, но вот какая заковыка. Все конкуренты Несвицких в крайний момент как-то вдруг резко сливаются и уходят с торгов.
— Ага.
Ух, какие сволочуги! Вот и повод сломать им лицо нарисовался. Я же патриот своей Империи? Ещё какой патриот! А они её — Империю то бишь — собаки такие, ослабляют искусственно. Ишь! Монополию устроить вздумали! А у нас ведь тут не там! У нас тут с монополистами разговор короткий, так что я, по сути, исполню волю батюшки-царя…
— Ну что хочу сказать, Владим-Саныч? Подыскивай Несвицким замену. Запускай контракты на все их позиции и жди выгодных предложений.
— Понятно, — вздохнул Молчанов. — Что-то затеял?
— Затеял⁈ — от возмущения я аж голос повысил. — Ничего я не затеял, Владим-Саныч, обижаешь. Но князья Несвицкие в ближайшем будущем могут об меня нечаянно самоубиться, имей в виду.
— М-м-м, — мыкнул министр. — А из-за чего хоть?
— По глупости, — честно ответил я. — Потом при личной встрече расскажу. И вот ещё что…
Тут я чуть помолчал, чтобы придать ситуации драматизма.
— Что?
— Если увижу, что из этого замеса торчат уши твоих замов, то тебе не только новых поставщиков искать придётся, но и новых замов. История с Дудкой ещё свежа, надо полагать.
— Понял, Василий Иванович, — ответил Молчанов. — Всех своих предупрежу…
Всё.
Всех, кого нужно проинформировал. Всё, что нужно, узнал. Теперь время подумать о подготовке. Раз уж товарищи не преемлют полумер и даже к Морозу заявились на технике, то ждать их визита в Удалёнку я не собираюсь.
Мы ведь только-только от Кабачкового Спаса отошли, а тут такое. Председатель ругаться будет. Если будет кому ругаться, а то ведь передавят мне соседей ни за что, ни про что! Аристократы, мать его ети.
С другой стороны, бить первым и заявиться на их территорию тоже нельзя. Это к слову о «распоясавшемся Столпе Империи», против меня же потом и выставят. Раз официального объявления войны до сих пор не было, то уже и не будет.
Несвицкие нагрянут сюрпризом.
И потому нужно срочно найти болт с обратной резьбой на их хитрую-хитрую жопу. Нужна какая-то система слежения, которая бы оповестила меня о том, что Несвицкие на пороге. Причём эта система нужна мне уже вчера.
Хм-м-м…
— Лёх?
— Чего?
— Придётся вам со Стекловой в разведке поработать. Подумай, у тебя наберётся в лесу животины знакомой, чтобы оцепить километров пять вокруг Удалёнки?
— Сколько⁈ — в этот раз Лёха всё расслышал; просто удивился. — Пять⁈
— Пять.
— Не хватит, Вась, — честно признался друид. — При всём желании, это мне нужно всё лесное зверьё на дозор выгнать, и то не хватит, — а потом задумался. — Вот если козлов Макара к делу приобщить, то-о-о…
— Не трожь козликов, — отрезал я. — Козлики дорогие. Давай что-то другое думать.
— Ну давай.
Впрочем, долго думать не пришлось, потому как в дело вмешалось провидение. Или судьба. Или кто там сегодня за них отдувается? Короче говоря, наши с Лёхой взгляды сами собой упали на рекламный билборд вдоль дороги.
Улыбчивая такая барышня в поварском кителе показывает зрителю большой палец, а рядом с ней изображены подложки с мясом. И содержательная надпись:
«Индюшачья ферма „ИНДИ-ХАРД“, магазин + эко-туризм», и стрелочка с указателем, мол, первый съезд направо.
— Индюки, значит, — пробубнил я себе под нос и включил поворотник, чтобы барбухайка не пронеслась мимо…
Глава 8
Когда у тебя в подчинении шесть молодых девушек, никогда не знаешь где нарвёшься на истерику. И даже самых дисциплинированных бойцов рано или поздно триггерит на что-то своё. Вот как Ромашку сейчас.
— Василий Иванови-и-и-ич! Я вас умоля-а-а-А-а-ю! — рыдала она, уткнувшись мне в плечо, так что аж мокро стало. — Давайте всех заберём! Пожалуйста! Спишите мои баллы! Спишите все наши баллы!
— Эй! — нахмурилась Шестакова.
— Умоляю ва-а-а-ас! — продолжила Ромаха, пропустив мимо ушей. — Ну пожа-а-а-алуйста!
Дело в том, что помимо фирменного магазина, красивой ухоженной фермы для эко-туристов и цеха, в который индюшки попадали уже в качестве красивого розового мясца, в хозяйстве была ещё и бойня. Ну а как иначе-то? Её просто не могло не быть.
И её-то учуяла Ромашка перед тем, как начать слезоточить мне в плечо.
— Пожалуйста, Василий Иванович!
— Кхм, — я аж рефлекторно погладил Юлю по голове, как маленькую. — Я попробую.
Врать не стал, но попробовать и впрямь собирался.
Но вопрос тут не в цене. Тем более, что платить из своего кармана я не собираюсь — просто выставлю счёт Державину в качестве тех самых «представительских расходов». Пока его косяк свеж настолько, что аж дымится, ректор возражать не станет. Да и вообще подумает, что отделался малой кровью, — всё же некоторые артефакты стоят дороже, чем вся эта ферма вместе взятая.
Другой момент, что я не знаю сколько здесь индюков.
Сотня? Две сотни? Тысяча?
На глаз так сразу и не скажешь. Вон они, ходят за оградкой все из себя такие важные, трясут этой красной потешной штукой на подбородке, которая похожа на… красную потешную штуку. Ходят, короче говоря, трясут и гулюгают. Или как там правильно называется звук, производимый индюками? Ну не гурчание явно. И не клёкот.
Не суть!
Суть в том, что спасать всех-всех-всех индюков в мире я не собираюсь. Мне нужны сторожевые и в ограниченном количестве.
— Постой пока здесь, — я передал ревущую Ромашку в заботливые руки подруг, а сам вместе с Чего двинулся к административному зданию.
Пообщались.
Менеджера к таким предложениям жизнь явно не готовила, и удивлялся он изо всех сил — глаза пучил, репу чесал. «Как так?» — повторял через каждую нашу реплику. Однако мужичок всё-таки попался вменяемый, и постепенно мы сошлись на всём.
Прямо вот буквально — на всём.
Не хватит пальцев на руках, чтобы сосчитать сколько раз нам повезло. Менеджер — раз. Сетевой размах фермы, на которую мы приехали — два. Это к слову о том, что маленькое семейное предприятие, которое не смогло бы оперативно стянуть резервы со всех точек после такой покупки, вряд ли пошло бы на продажу своих гулюгающих активов.
Договороспособное руководство — три. Транспортировка, которую пообещали организовать сами фермеры — четыре. Вменяемый ценник — пять. Ну и шесть — это то, что индюх в хозяйстве было плюс-минус триста штук; ровно столько, сколько Лёха и затребовал в самом начале.
Ан-нет…
Всё-таки пальцев хватило.
Итого:
Три сотни сторожевых индюков. И среди них сразу же выделился один альфа. Самец, который был крупнее остальных раза в два. Когти как вилы, массивный клюв и суровый взгляд гробовщика. Честно говоря, у меня даже сомнение закралось — а не монстр ли это, испытавший на себе преобразовательную силу трещины? Но нет. Обычный индюк, просто матёрый и упитанный. А учитывая численность индюшачьего контингента, — триста, — имя для альфы придумалось моментально.
Однако вовсе не тракторист, как можно было бы подумать — всё же мы аристократы и никаких таких пошлых поговорок не знаем.
Индюка назвали Леонидом.
— … это не сложно, — послушал я разговор Лёхи со Стекловой, которая явно никогда не контролила такое количество существ за раз и явно в себе сомневалась. — Я тебя научу, не переживай. Час-другой практики и возьмёшь на себя свою сотню.
— А Лёню? — уточнила Стеклова. — Можно мне Лёню?
— Можно, — улыбнулся друид.
Насколько я понял, Лёха и сам был в состоянии справиться со всеми индюками, — во всяком случае погрузку в фургоны он организовал самостоятельно и без посторонней помощи, — но старость была уже не за горами, Алексей Михайлович становился всё более и более сентиментальным, и как-то внезапно для себя самого проникся отношениями учитель-ученица.