Но вот беда.
Мозг у твари был пропорционален телу, так что идиоткой её никак не назвать.
Черепаха затормозила прямо перед препятствием и начала неспеша разворачиваться. Бочком-бочком. Спешить ей было некуда, мелкие людишки внизу просто оттягивали неизбежное.
И тут…
«А хочешь им ещё и дамажить?» — флешбеком пронеслись слова Скуфидонской в голове у княжны Фонвизиной.
— Стой! — закричала она и захлопала шаманке по плечу. — Остановись на секунду!
— Твоё Сиятельство, по нам так-то шмаляют!
— Да мне на секундочку! Уйди из-под огня и притормози!
— Уверена⁈ — обернулась через плечо Шестакова. — Ты тут лекарь, если что!
— Я уверена! Стой, говорю!
Квадроцикл остановился. С прытью только что покакавшего кота Её Сиятельство соскочила с квадроцикла и забежала вперёд, так чтобы на неё светили фары. Красный шарик увивался за своей хозяйкой везде и всюду.
«Направь его», — ещё один флешбек, который лишь подтвердил правильность задумки Фонвизиной.
— Фу-у-ух, — выдохнула рыжая.
А затем со всей дури метнула свой артефакт прямо в квадроцикл. Шар сделал круг и чуть не вернулся целительнице в голову, но она закрутила его обратно, но повторный оборот. А затем ещё на один. И снова. И снова. И снова.
Всё разгоняясь и разгоняясь, довольно скоро артефакт аж смазался в пространстве. Как будто вокруг квадроцикла выросло планетарное кольцо астероидов ярко-красного цвета.
— Ядрёна мышь, — выдохнула Шестакова. — Её Сиятельство коллайдер изобрела, — а потом вдруг огляделась и заорала. — О-о-оль! Оля, давай быстрее, они уже наводятся!
Но Оля уже и без того закончила. В нужный момент резко пригнувшись к земле, Фонвизина отпустила артефакт в свободный полёт.
Каким бы ни был маленьким красный шар Ольги Сергеевны, а кровоизлияние в мозг черепаха всё-таки получила.
— Хрусть! — вошёл он промеж глаз и: — Хрусть! — вырвался со стороны затылка.
Утробно зарычав, черепаха начала заваливаться на любовно подготовленный сук…
Ох, ядрёна мать!
Я аж вспотел!
Ладно, щиты, которые я как ни старался не смог пробить даже концентратом сырца! Ладно артефактные чудо-снаряды из артефактной чудо-пушки! Ладно то, что роботы огромные и их ломать неудобно!
Но самым неприятным сюрпризом оказались грёбаные хватайки!
Вскорости я уже перестал считать, сколько раз меня сгребали в эту железную пятерню и со всей дури запускали в полёт, сколько раз я тормозил о подлесок и сколько раз прибегал обратно. Грёбаный пинг-понг Василиями Ивановичами какой-то! Радует лишь то, что по мере того, как я раз за разом возвращался живой и невредимый, водители роботов начали паниковать.
А где паника, там и ошибки.
Причём до смешного.
Видать, один из людей Несвицких ни к месту выжал сцепление… шучу, конечно, какое там сцепление? Там электроника сплошь и артефакторика. Но суть в том, что в какой-то момент один из роботов вдруг на несколько секунд потух.
Не думай, как говорится, о секундах свысока.
Мне вот, например, их вполне хватило…
Накачав ноги силушкой, я прыгнул прямо на кабину, с ходу раздолбал лобовое стекло и вышвырнул истошно визжащего Несвицкого к чёртовой матери. Выжил, не выжил, мне пока что насрать.
Главное, что я забрался внутрь, и робот тут же включился обратно. Щиты вновь работают, вот только они теперь на мне.
Не ожидали, суки⁈
А суки ведь явно такого не ожидали и явно потерялись в ситуации. Напрочь. Совсем. Вообще. Ставлю что угодно, а угон шагохода они у себя на секретных полигонах точно не репетировали. А потому пока что просто обернулись на меня и замерли.
Ну а я, пока товарищи князья мешкают, сиречь тупят, начал осматриваться.
Рычаги кругом какие-то, тумблеры, кнопочки, циферблаты и спидометры… нихрена непонятно.
Тыкнул кнопку наугад.
— В подземной шахте! — тут же заорало музло над ухом. — Который год! Таится чудище-змей!
— Ах-ха-ха-ха! — я аж в голос заржал.
То, что надо! Прямо даже кураж какой-то сразу появился!
— Стальные нервы! Стальная плоть! Стальная хватка когтей!
Жаль только, что на одном кураже далеко не уедешь. Кое-как разобравшись, как сделать потише, я достал из кармана телефон и набрал Тамерлана. Записал его номер ещё вчера вечером. А то, что я до него постоянно через Иринку дозваниваюсь? Она ему что, нянька что ли? Или жена?
Короче:
— Ало? — ответил сонный голос.
— Тамерлан! — заорал я. — Вставай, салам алейкум! Я тебе игрушку новую нашёл!
С тем я переключился на видеосвязь. Заспанная харя задумчиво глядела на меня одним глазом из темноты гаража.
— Сможешь удалённо подключиться к управлению роботом⁈
— Чего?
О! А вот и второй глаз открылся.
— Роботом? Каким ещё роботом?
Умею я всё-таки заинтересовать.
— Я в кабине управления! — крикнул я и переключился с фронтальной камеры на основную.
Помятый о подушку хакер уставился прямиком на панель управления и горстку антропоморфных роботов по ту сторону разбитого лобового.
— Последняя разработка князей Несвицких! С пылу, как говорится, с жару!
— Кхм-кхм, — откашлялся Тамерлан. — Так… Ирина же учила вас распылять сеть «халява»?
— Ах-ха-ха-ха! — вновь заржал я и чуток навалил громкости.
— Сильнее всяких войн! — заорал динамик. — Воля! И разум! Воля! И…
— Папа⁈
Глава 13
Со слов Нинель Аскольдовны, папа Чертановой был похож на человека. Вроде как статен и вроде как даже красив. Этакий герой-любовник с огоньком в глазах.
На деле же… жуткая тварь. Прямо вот наижутчайшая. Не похожая ни на что, что Дольче видела или могла видеть раньше. В том числе и на демонессу Чамару, которая по человеческим меркам выглядела очень даже привлекательно, не даром ведь суккуба.
В этот момент первые сомнения закрались в сердце Дольче. Не могла её мама влюбится… ну вот в такое. Разве что он ну очень сильно изменился позже за годы разлуки.
Первое, что бросалось в глаза при виде Папы, — это массивные деревянные колодки на шее и руках. Старые, тёмные, с ошмётками цепей. Из-за них демон очень сильно горбился, но в остальном его ничто не смущало.
Не в силах вытащить руки из колодок, — наверняка, за этим заточением стоит какая-то весьма интересная история, — он вышел из ситуации весьма элегантно и отрастил себе ещё одну пару. Ещё длиннее и ещё костистее.
Кожа — пепел. В прямом смысле, а не просто серая. Что-то многослойное, шелушащееся и отлетающее клочьями.
Лица не видно, вместо него гнилостно-зелёное сияние из-под капюшона.
Нереально-волосатая спина: чёрная и жёсткая шерсть спускалась свалявшимися космами аж до пят демона. Внизу же — багровые лохмотья, обёрнутые вокруг пояса на манер длинной юбки.
В качестве аксессуара Папа таскал с собой штуку, очень похожую на хоругвь, вот только с изображёнными на ней инфернальными сюжетами. Кости, черепа, потоки лавы и обращённые в ужас людишки, которых методично выжигает огнедышащий дракон.
— Приветствую вас, повелитель! — как можно соблазнительней оттопырив задницу, Нинель Аскольдовна упала на колени и начала подползать, отбивая земные поклоны.
— Кто призвал меня? — голос зловещий, тихий, обволакивающий.
— Папа, — от шока не в силах произнести что-либо другое выдавила из себя Дольче.
— Папа? — демон по-собачьи наклонил голову набок, отчего цепи на колодке забряцали ещё сильней.
Он внимательно осмотрел альтушку. Пальцы закованных рук при этом беспокойно зашевелились, как будто бы выплетая невидимыми спицами невидимый шарф.
— Папа, — хохотнул демон и огляделся по сторонам. — Смысл весьма подходящий. Пускай это и не моё имя, я разрешаю называть себя так… всем, кроме тебя, — Папа указал на Дольче.
— Но… я же твоя дочь! — произнесла девушка, сама до конца не веря.
— Заткнись, маленькая тварюшка, — с тем демон сделал несколько шагов вперёд и поставил ногу на спину преклонившейся Белич. — Не думай о себе лишнего. Таких, как ты, у меня по мирам разбросаны сотни, а то и тысячи. Целая армия бесполезных и бессмысленных ублюдков…
— Ваше Демоническое Величество, — пискнула Нинель Аскольдовна, за что была тут же прижата к земле. — Кх…
— Величество, — кажется, демон посмаковал это слово на языке. — Так тоже можно…
Папа вогнал хоругвь острым концом в землю прямо в считанных сантиметрах от лица Нинель Аскольдовны. Древко вспыхнуло зелёным пламенем, и адепты Чурчхелы, те самые, что минутой назад собственноручно вскрыли себе вены и теперь молча кровоточили, внезапно начали дёргаться в конвульсиях.
Бедолаги старели буквально на глазах. Сохли, а затем падали замертво.
«П***ц», — очень ёмко сообразила Дольче насчёт ситуации и начала пятиться к выходу. Если до сих пор её ещё терзали смутные сомнения, то теперь всё стало очевидно. Оказалось, что демон демону — рознь и Папа совсем не похож на Чамару; ни внешне, ни как бы то ни было ещё.
Зло во плоти.
Он даже сам признался в этом:
— Мне понадобятся ещё души. Этого мало, — а затем перекатил Нинель Аскольдовну на спину, вырвал хоругвь из земли и уже замахнулся на неё, но…
— Подождите! — заверещала та, прикрываясь руками. — Ваше Демоническое Величество, я — ваша покорная слуга! Это я инициировала зов для вас! Поверьте, я пригожусь вам! Я расскажу, как тут всё устроено и помогу заполучить этот мир! Я буду служить вам верой и правдой и сделаю всё, чтобы вы ни приказали!
Папа замер.
«Помогу заполучить мир», — звучало слишком амбициозно из уст этой личинки мага крови. Неправдоподобно. Настолько, что даже глупо.
А вот в: «расскажу, как тут всё устроено», — действительно был смысл. Папа когда-то уже бывал здесь, в этом мире. Правда вот не во плоти.
Прорывался, как мог, без приглашения.
И весь его опыт, связанный с этой реальностью, — это опыт молодой одержимой Ангелины Чертановой, совсем ещё девчонки, которую какие-то люди тут же взяли под контроль и бросили в изоляцию.