Хм…
Ну-у-у… всё по делу, если разобраться. Они реально зашиваются, а мне реально весело из-за того, как всё обернулось.
Итак.
Поле близ Удалёнки. Справа от меня лес, заметно поредевший, после того как я прилетел туда метеоритом раз так-эдак двадцать. Слева где-то на горизонте озеро с моим охраняемым помостом. Позади ничего, а прямо передо мной роботы Несвицких.
Вокруг меня всё взрывается и полыхает. Противники пытаются меня угандошить, я им в этом активно мешаю, но сам активных ответных действий не предпринимаю. Такие вот у нас ритуальные танцы. Или игра в поддавки.
А всё почему?
А всё потому, что с физического плана наше противостояние сейчас временно перешло на уровень цифровой и — внезапно! — юридический.
Короче, дело сейчас обстояло примерно так: Тамерлан довольно быстро и без препонов получил контроль над роботом. Назвал его ещё так смешно… как там? Гандам? Да-да, точно! За милых дам, за милых дам, угнал у князя я гандам.
Однако потом эту херь мы всё же договорились называть «роботом», потому как негоже Столпу Империи сидеть в гандаме.
Ну и вот.
Тамерлан сказал, что роботы меж собой каким-то образом конектятся и что вскорости он сможет пробиться в их мозги. Погасит питание, а там уж я погашу Несвицких. Но! Хакеры Несвицких уже работают над тем, чтобы защититься.
То есть в цифровом поле понятно, что за борьба идёт. Мужики скриптами машутся, кто кого перекодирует, пока я тут в чистом поле их отвлекаю. Чтоб они увлеклись этим действом и не думали сбежать.
А что же в юридическом?
При чём тут оно вообще?
А вот всё при том. Посидев в тишине и покое несколько минут и послушав музыку, прежний пилот явно был фанатом Валерки, я задумался вот над чем: каким бы нелепым и смешным не казалось Несвицким их поражение, а оно ведь наступает. Шли по-быстрому нагнуть Скуфидонских и похвастаться перед минобороны своими секретными игрушками, и внезапно огребли.
Отрицать это невозможно.
Оно уже происходит.
А князь — или кто там у них за главного? — явно что не дурак.
Идёт официальная война, которую он может проиграть. Подчёркиваю — официальная. Даже если мы после битвы гандамов сядем за стол переговоров и договоримся в дальнейшем без кровопролития, то их род потеряет всё.
И на такой случай у всех серьёзных родов, а в серьёзности Несвицких я не сомневаюсь, просто обязан быть план «Б».
Как ящерка сбрасывает хвост, эти жуки прямо сейчас сбрасывают все свои активы. Переписывают имущество, переводят деньги, проставляют на уже подписанных дарственных числа, теребят оффшоры и прочее-прочее-прочее.
Возможно, даже уже спешно покидают Империю. Такое далеко не редкость, проигравшие в клановой войне русские аристо с чемоданами денег быстренько сваливают в какую-нибудь не очень дружественную страну и пропадают там. Потом, правда, всплывают. Как говно. Под другим именем, в качестве каких-нибудь крупных промышленников, которым местный правитель пожаловал дворянство.
Так вот…
У меня к Несвицким, по сути, претензия лишь одна — поспать не дали, суки. Так что пущай себе бегут, если замыслили. А вот денежки… денежки надо бы оставить.
Потому-то я разбудил Иринку и вывалил на неё все свои предположения. Сестра тоже подключилась к нашему уютному голосовому чатику и теперь на скорость шерстила активы Несвицких. Переписывала, так сказать, наше будущее имущество, которое и в самом деле таяло буквально на глазах.
Ну да ничего.
Доказательства соберём, докажем, ситуация вообще не уникальна. Да и законник толковый есть в записной книжке; за десятую часть имущества Несвицких этот малый в суде разорвёт кого угодно… ну, кроме, пожалуй, Его Величества.
— Так, — сказала Ирина. — Ну я вроде бы закончила, — а затем хохотнула. — Жирно набралось, богато. Помимо всего прочего нашла закрытый гостиничный комплекс где-то на Алтае. Видимо, чисто для своих. Знаешь, за сколько продавали?
— Рублей сто?
— Ну, не настолько, — хохотнула Ира. — По стоимости земли. Пятнадцать минут назад всем зданиям внезапно был присвоен аварийный статус, десять минут назад объявление о продаже, пять минут назад сделка. Всё зафиксировано, новый владелец у меня на карандаше. А ещё…
— Василий Иванович, я тоже всё, — перебил сеструху хакер. — Готов отключить питание всех ган… роботов по вашей команде.
— Отлично! Молодцы! Ирин, потом дорасскажешь. Тамерлан, вырубай через пять секунд.
Я выкрутил музыку на полную. К этому моменту заиграл «Закат» — песня мелодичная и мало подходящая для эпичного рубилова, но я не успел разобраться, где на панели приборов кнопки для переключения треков, и… будем считать, что это такая постирония. Или метаирония? Ирония, короче говоря!
— Возьми меня с собой, пурпурная река, — затянул из динамиков Валерий Александрович, разрывая душу в лоскуты.
В тот же самый момент мерцание рун на вражеских роботах потухло, и я взялся за дело. Накачал тело энергией и перепрыгнул на соседнего робота. С ходу вырвал ненавистную хватайку и метнул её в третьего, — пилот которого уже открыл «лобовое» и собирался дать дёру.
В четвёртого и пятого, не мудрствуя лукаво, послал волну сырой магии.
Тут вдруг поймал себя на мысли, что я прямом смысле слова «разваливаю кабины» и даже хохотнул. Несмотря на недосып, настроение было просто прекрасное.
Шестой, седьмой… тут уже и Лёха с альтушками подключились. Они-то свою зверюгу завалили уже давно и до сих пор буквально выполняли мой приказ «не приближаться к роботам». Ну а тут, по всей видимости, смекнули, что к чему, и присоединились к веселью.
Особо порадовала Фонвизина.
Не совсем понял, как и что она делала, но этот её красный шарик… ух! Из чего он только сделан? На вид вроде стеклянный, а проходит сквозь толстенную броню.
— Группа «Альта»! — крикнул я, спрыгивая с последнего поверженного гандама. — Поздравляю вас с успешным завершени…
— Ба-бах! — взорвался за моей спиной робот, из которого до сих пор играла музыка. Мой робот. Свеже-угнанный. Полыхает теперь, будто бак, в котором мусор жгут.
— Тамерлан, что за дела⁈ — позабыв о спиче для альтушек, я сразу же набрал хакеру.
— Простите, Василий Иванович, — по голосу было ясно, что чувствует себя цифровой кудесник сейчас, как побитая собака. — Сработал протокол самоуничтожения. Проглядел…
— Ладно, — вздохнул я и сбросил звонок.
Может, оно и к лучшему. В гараже всё равно места нет, в коровнике стоят снегоходы, а на заднем дворе такую дуру держать… ну не вписывается она в милый садовый антураж СНТ. Так что потом спрошу с Несвицких такого нового. Ну или чертежи отберу, они очень скоро станут моими по праву.
— Кадеты! — начал я заново. — Молодцы! Алексей Михайлович, вам отдельная благодарность и…
И тут меня снова перебили.
Вот… обычно с небес доносится ястребиный клёкот. Тонкий и опасный. Но тут система дала сбой, и где-то в вышине я услышал громкое и нелепое индюшачье гулюганье.
— Леонид? — задумчиво уставилась вдаль Стеклова.
Я тоже обернулся.
Над лесом, крепко сжимая в лапах какую-то средневековую клетку для площадных казней, летел… ну вот точь-в-точь грифон. И судя по мутной траектории полёта, зверюга явно устала тащить такой груз.
— ГРЛГРГЛГРГЛ!!! — вновь заорал летающий зверь.
— Кхм-кхм, — прокашлялся Лёха. — Дичь какая-то.
Остальные просто молчали и наблюдали за тем, как грифон с головой индюка всё приближается и приближается к нам. И тут:
— Василий Иванови-и-и-ич! — услышал я крик Чертановой из клетки. — Василий Иванович, это я-я-я-я!
Дольче.
В клетке.
На грифоне.
Говорите, пошла на рассвете йогой заниматься? Организм праной насыщать?
Пу-пу-пу… Блин… Вот… Как на духу говорю: никогда йогой не увлекался, но сейчас почему-то на все сто процентов уверен, что это не она…
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
Леонид и Дольче:
Глава 15
— Привет, — сказал я Дольче.
— Здравствуйте, — ответила Дольче.
— Грлгрлрглргрл, — устало прогулюгал Лёня и растянулся на земле.
Никогда раньше не видел, чтобы индюки лежали вот так — на спине и устремив лапы в небо. И уж тем более я не видел, чтобы у них язык по-собачьи набок висел. Видать, реально замотался, бедолага. Ладно, Чертанова, — задохлик, не весит ничего, — а вот железяку тащить этому чудо-зверю было ой как нелегко.
Пауза затянулась.
— Не уверен, что реально хочу об этом знать, — наконец, решился я заговорить с явно что накосячившей альтушкой. — Но-о-о-о… Катя, а как у тебя вообще дела?
— Плохо, Василий Иванович, — тихонечко ответила Дольче.
— Ну да, — кивнул я. — То-то я смотрю, ты в клетке сидишь. А не подскажешь, чего так?
— Выпустите меня, пожалуйста…
— Чего? — я решил чуток покосплеить Лёху.
— Выпустите меня, — повторила Дольче. — Пожалуйста.
Тяжко вздохнув, я разогнул прутья клетки. Обычное железо, безо всяких артефакторных усилений, но всё равно должен сказать, что очень крепкое. Стальная, что ли? Или даже титановая…
Пока провинившаяся Дольче вылезала на свободу, я краем глаза спалил реакцию остальных альтушек. Что ж… кажется, они так же охренели, как и я сам. Одна только Шестакова стыдливо глазки прячет. Это ведь она про йогу ляпнула, если я ничего не путаю?
Ладно, с этим разберёмся потом. Сперва надо понять, что вообще происходит.
— Вещай уже, пожалуйста, — попросил я Чертанову.
— Это прозвучит очень странно, — попыталась улыбнуться Дольче. — Но рядом с Удалёнкой стоит армия демонов.
— Демонов?
— Ага, — кивнула она. — Настоящих. Из Ада.
Так… уже нехорошо. То, что они существуют, это я уже понял. Во-первых, из личного дела кадета Дольче, в котором они фигурируют в качестве ментальных подселенцев. А, во-вторых, из личной встречи с той рогато-сисястой прелестью, что мы встретили в «астраль