И не палиться.
Никем не замеченная, сколопендра обежала беседку и направилась в сторону дома. По счёту она была уже… какой? Лиля сбилась со счёта.
Прошлая сумела добраться до соседнего дома, но неосторожно выскочила из травы на дорожку. Последнее, что увидела Лиля глазами своими милого питомца — это черноволосая девушка, которая завизжала и с перепугу выдала в неё такой столб огня, что даже перерождение маскировать не пришлось. Он сколопендры даже пепла не осталось.
Позапрошлую перерубил лопатой пополам какой-то бородатый мужик.
Позапозапрошлую вообще схарчил карликовый козёл. Укусы в морду и яд насекомого его вообще не смутили — жевал со скучающим видом.
Не обошлось и без мистики. Каждая из погибших сколопендр вынуждена была пробираться через лесополосу. И в один прекрасный момент одна из них выскочила на небольшую поляну, где увидела огромную зверюгу — помесь льва, орла и индюка. Тварь заинтересовалась, клюнула, и всё. Тишина, пустота, чернота.
Благо, что Лиле не приходилось переживать каждую смерть, как свою собственную. У неё не было столь тесной связи с питомцем, как у зверомага или друида. Её дар, если так прикинуть, вообще не поддавался стандартной классификации.
Вроде как призыватель, но с крайне малым диапазоном существ. Зато с самими этими существами Лиля могла творить то, что большинству и не снилось.
Контролировать на огромной дистанции, клонировать, напитывать смертоносными ядами буквально из воздуха. Плюс, сама девушка умела пользоваться щитами и физическим усилением. Идеальный шпион-диверсант. Уникум.
Уник. Такой же, как и альтушки. Вот только выросший не под контролем Института, а внутри клана.
Но нет!
Лиля миновала все штампы, связанные с собственным лилипутством, — не путать с карликовостью, вещи немного разные.
Клан Сколопендры не подобрал её в детском доме и не выкупал из бродячего цирка.
Она в нём родилась. Дочь главы местного филиала, у которой были самые лучшие учителя магии, которых только можно найти за деньги и которые при этом готовы работать в так называемом теневом секторе.
Отец был горд.
Но пока что пора вернуться к сколопендрам.
Одну затоптали, другую съели, а третью вообще попытались схватить. При попытке добраться до Удалёнки через лес с другой стороны, сколопендра Лили нарвалась на местного друида. Тот малость удивился наличию подобного существа у себя на делянке в Подмосковье. А ещё больше удивился, когда сколопендра проигнорировала его воздействие.
— Из трещины выползла, что ли? — пробубнил себе под нос Алексей Михайлович, а затем бросился с явным намерением поймать и изучить насекомое.
Лиля дала дёру. Сколько сил и мастерства ей понадобилось для этой погони, — когда каждая веточка и корешок в лесу играет против тебя, — словами не передать. И всё это было ради того, чтобы выскочить на дорогу и попасть под колёса мотоцикла.
Но теперь-то, наконец, она была у цели.
Между ней и заветным домом была лишь странная живая изгородь. Не рискуя бежать по дорожкам, сколопендра пробралась сквозь ветки, увидела кактус на крыльце и тут…
— Снова! — выругалась Лиля, открыв глаза. — Ач-ч-чорт!
Взвинченная, бешеная и крайне недовольная, девушка снова находилась в тонированном минивэне, припаркованном возле кафе «У Алёшина». Первым делом оказавшись в теле, она схватилась за пачку сигарет, зубами вытащила одну, огляделась вокруг и требовательно крикнула:
— Зажигалку!
— Доченька, ты слишком много куришь, — сказал лысый толстяк по имени Гордей Гордеевич Верзилин, но зажигалку всё-таки протянул.
— Ой, — сморщилась та. — Скажи ещё, что не вырасту.
С тем Лиля Гордеевна прикурила и устало откинулась на спинку.
— Что на этот раз?
— Охранный артефакт, — односложно ответила она. — Кактус вроде бы.
— Кактус⁈
По роду деятельности Верзилин больше интересовался техномагическими приблудами и артефактами, но и про звёздный кактус был наслышан. По верхам, но всё же. И весть о том, что нечто подобное растёт на участке рядом с домом, в котором поселилась Шестакова, невольно заставила его задуматься.
С первого взгляда Удалёнка казалась самым обыкновенным дачным посёлком, в котором наглая воровка решила залечь на дно. Соответственно, и мудрить не предполагалось.
Привлечь боевиков, нагрянуть большим и дружным коллективом, оцепив окрестности, так чтоб мышь не проскочила. Закинуть соплюху в багажник для дальнейшей вдумчивой беседы, а дом перетряхнуть до нитки, чтобы найти все заначки.
Но если потерю одной или даже двух сколопендр-разведчиков можно было списать на случайность, то после гибели десятка у Верзилина внутри заворочались нехорошие предчувствия. А им он верил безоговорочно.
Надо бы не спешить. Надо бы разведать всё тщательней. Надо бы не лететь с шашкой наголо к тому, о ком ничего ровным счётом не знаешь. Про Ирину Скуфидонскую он слышал не раз, — она в кругах его интересов светилась довольно часто, — но только как о талантливом артефакторе ии-и-и… и всё.
Ничего личного.
Про её брата, Василия Ивановича, в сети информации было и того меньше. Неспроста, — решил Гордей Гордеевич.
И тут, будто бы в подтверждение его мыслей, мимо промчался кортеж из машин с мигалками. Несколько чёрных седанчиков и микроавтобус без номеров, — на таких обычно перемещаются тайники или кто-то, кто хочет выглядеть как тайники, — съехали с трассы и завернули в сторону Удалёнки.
Обычный дачный посёлок, говорите?
Что-то тут не так. Верзилин уловил отчётливый запах проблем. Проблем, да ещё табачного дыма.
— Задолбалась, — выдохнула Лиля и зажмурилась, схватившись за переносицу.
Мало того, что после гибели каждой тварюшки она ловила вполне чувствительный откат. Так ещё и начинать приходилось с самого начала. Как в тупой компьютерной бродилке — с первого уровня. По дороге… на съезд… через лесополосу… да твою ж мать!
— Доченька, я знаю, — сказал он. — Всё знаю и всё понимаю. Но давай попробуем ещё разок.
А тем временем в Удалёнке…
— Ядрёна мать, — именно так выразился Владим-Саныч, впервые увидав экспериментальную модель, названную «Бобиком».
Во-первых, телосложением робот и впрямь напоминал пса. А во-вторых, это по канону. В Российской Империи всегда было принято называть самые мощные военные разработки либо с эдаким чёрным юморком, либо иронично, нарочно умаляя мощь.
Никаких полевых испытаний мы устраивать не стали.
Поля близ Удалёнки и без того уже сплошь в воронках от снарядов. Это ещё Геннадий Яковлевич не в курсе, что посевная в следующем году будет, мягко говоря, непростой.
Кроме того, господа министры как услышали про заявленные Иркой характеристики, так руками замахали. Выводить изделие подобного уровня секретности не на закрытый полигон, а в чисто поле оказалось строжайше запрещено.
Так что Несвицкие своей «атакой гандамов» действительно нарушили половину законов Империи о секретности, технологиях и прочем. Не зря мы их за жабры взяли.
В результате ограничились показом в закрытом помещении.
Под блеяние козлов, — презентация проходила в хлеву Макар Матвеевича, — сестра перечисляла все навороты робота. Чего может, чем стреляет, как управляется и что можно сотворить в перспективе.
— Ввиду сильной загруженности, — Ирка с улыбкой глянула в мою сторону, — я до сих пор ещё не посетила завод Несвицких, но насколько мне известно все разработки в целости и сохранности. Единственное, с чем нужно разобраться, так это с ценником и себе…
— Бе-е-е-е! — очередной козёл с разбега вонзился в Державина.
Ректор в ответ нахмурился и шикнул на скотину. Скотина смирилась с тем, что враг не повержен, обиделась и ушла.
— … с себестоимостью, — продолжила Иринка. — Дело в том, что Несвицкие до последнего не планировали массовое производство и сотрудничество с министерством, а потому вели бухгалтерию очень посредственно. Так что сейчас сумму озвучить не могу даже приблизительную. Не знаю, как на ней скажется закупка материалов крупным оптом, да к тому же при поддержке короны.
— Которую вы, господа, непременно обеспечите, — хохотнул я и похлопал Гринёва по плечу.
Тайник тоже был здесь. Вроде как его ведомства последние разработки тоже касались, да и застольке опять-таки намечалось основательное.
Мне вот, например, никуда не надо. Ни сегодня, ни завтра. Министры тоже свободны, — они ведь не просто так с работы срулили, а по важнейшим государственным делам. Сестрёнка в кои-то веки навестила. Чего с Мишаней обещались быть. Да и группу «Альта» я занял тренировками, так что косячить им сегодня некогда.
Они сейчас в поле проходят краш-тест. Я же его ещё давно задумал. Разрядка по мане, так чтобы ну вот прямо совсем в ноль. Чтобы к чувству этому привыкнуть на всякий случай и заранее, а не во время боевых действий.
Так вот…
К чему это я?
— Насмотрелись? — спросил я у министров и, не дожидаясь ответа, продолжил: — А раз насмотрелись, то пойдёмте уже за стол. Кузьмич специально для вас поутру себе на кухню слайсер заказал и сало ещё с вечера заморозил. Обещал какие-то рулетики сделать…
— А водка?
— Обижаете, Константин Васильевич…
Рулетики у Кузьмича и впрямь сказочные получились.
Не рулетики, правда, это были, а закусочка такая. Русский тапас, ни больше и ни меньше. В кругляшок бородинского хлеба диаметром с бутылочное горлышко, была воткнута соразмерно-подстриженная стрелочка зелёного лука. А на эту стрелочку, будто парус, мой камердинер нанизал ломтик копчёного сала с мяском — такого тонкого, что сквозь него возможно было читать. Сам хлеб, конечно же, на поверку оказывался натёрт чесноком и смазан горчицей.
То есть всё то, что обычно нужно самостоятельно собирать по столу и наталкивать в рот так, что потом хрен прожуёшь, оказалось уже скомпилировано за нас.
Очень мелкая, кропотливая, ручная работа. И когда только успел? Не знаю. Иногда мне даже кажется, что Кузьмич очень хорошо скрывает магический дар, и на самом деле какой-нибудь… едомант?