Чёрт. Чёрт, чёрт, чёрт.
Я вскакиваю со стула, сердце бешено колотится, когда Крид кладёт руки по обе стороны от меня и прижимает к стене.
— Избегание меня не принесёт тебе ничего хорошего, — говорит он, и мне кажется, что я на минуту забываю своё собственное имя.
— Я не избегала тебя, — шепчу я, гадая, как много он рассказал Тристану и Зейду. Честно говоря, двое других выглядят немного растерянными. — Я просто… У меня много дел, ясно?
Крид прищуривается, глядя на меня, а затем смотрит на Зака, как на мусор.
— Почему бы тебе не исчезнуть, чтобы мы с Марни могли поговорить?
— Мы с Марни разговаривали, так как насчёт того, чтобы это ты отъебался? — рычит Зак. Тристан делает вид, что ему насрать, и направляется прямиком к столику Идолов. В конце концов, он помолвлен, и я делаю мысленную пометку надавить на него сильнее. Апрель уже подходит к концу, а чего я добилась за этот месяц, кроме того, что… провела время в джакузи с Кридом?
Положив ладонь на грудь Крида, я отталкиваю его на шаг назад и отодвигаюсь от двух парней. Зейд внимательно наблюдает за мной, засовывая испачканные чернилами пальцы в передние карманы. Он явно заинтересован в том, что происходит между нами.
— Что, чёрт возьми, происходит? — спрашивает он, когда Крид и Зак смотрят друг на друга так, словно вот-вот подерутся. Как будто мой день недостаточно дерьмовый, Виндзор выбирает именно этот момент, чтобы войти. Он подходит прямо ко мне, хватает меня за руку и одаривает других парней одной из своих фантастических улыбок.
— Ты не возражаешь если я позаимствую Марни на минутку? Обязанности наставника и всё такое. — Он тащит меня прочь, и я вздыхаю с облегчением, как только выхожу из комнаты, наклоняясь и кладя ладони на колени для поддержки. Виндзор поглаживает мою спину нежными круговыми движениями. — Ну, ну, всё хорошо. Я знаю, каково это — жонглировать несколькими подружками одновременно. Я узнаю панику на твоём лице.
— Не сравнивай меня с собой, — шепчу я, заставляя себя встать. — У меня нет нескольких бойфрендов. Я просто… противопоставляю свои собственные интересы… другим вещам. — Виндзор долго смотрит на меня озорными карими глазами.
— Другим вещам? — застенчиво спрашивает он, и я чувствую, как правда вертится у меня на языке. Я не уверена, что именно в нём заставляет меня хотеть выложить всё начистоту. Честно говоря, это приводит в бешенство. — Ты имеешь в виду что-то вроде таинственной мести, о которой ты не хочешь говорить?
— Послушай, я… — я смотрю на Виндзора, и меня переполняют такие эмоции, что хочется задохнуться. — Мне нужно уговорить Идолов пойти со мной на выпускной. — Это всё, что я должна сказать, и тут у него в голове что-то щёлкает. Я вижу это в ту же секунду, как это происходит. — Они поспорили, что смогут заставить меня влюбиться, так что… — в тот момент из моих уст это звучит довольно неубедительно.
— Понятно, — протягивает Виндзор, постукивая себя по подбородку, как будто все кусочки мозаики складываются воедино. — Ты бросаешься на этих идиотов чтобы выиграть пари? — я киваю, и мне становится стыдно. Я больше не чувствую себя крутой задирой, жаждущей мести. Я чувствую себя Марни Рид, девушкой, которая вляпалась по уши. На самом деле мне нравится Зак. И мне нравится Крид. Мне также нравится Зейд. И Тристан. Они пытались защитить меня от девочек весь год; теперь я это вижу. Это не делает их поведение правильным, но это заставляет меня хотеть знать больше. Больше о них, об их чувствах, больше о том, что могло бы произойти, если бы я проводила с ними больше времени.
— Мне нужно заставить их влюбиться… — я начинаю, и задача кажется мне настолько монументальной, что я даже не знаю, с чего начать. У меня мало времени, и на кону будущее моего отца.
— О, любовь моя, — говорит Виндзор со смешком. Он откидывает свои рыжие волосы со лба. — Помнишь, как я впервые подумал, что ты трахалась с ними? — я осторожно киваю, и подтверждаю. — Я думал, что это то, что я почувствовал, но ошибался.
— Верно, потому что я никогда… ни с кем из них не спала. — «Я только заставила Крида кончить в джакузи», — думаю я, и мне хочется задохнуться, а потом исчезнуть в дыре в земле. — И что с того?
— Ты уже выиграла, глупая шалунишка, — говорит Виндзор, качая головой. — Если ты попросишь, они пойдут с тобой на вечеринку. Это так чертовски очевидно, что практически написано на их лбах. — Я таращусь на него, разинув рот, но он кажется таким чертовски уверенным в этом, что трудно не… волноваться и чувствовать удовлетворение одновременно.
— Они меня не любят, — говорю я, и Виндзор пожимает плечами, эполеты на его пиджаке сминаются от этого движения.
— Ты им достаточно нравишься, что они придут. Просто спроси, Марни. Возьми их, сокруши, выиграй своё пари, а затем выясни, действительно ли прощение — это то, в чём ты заинтересована. — Он на мгновение хмурится. — Хотя я с нетерпением ждал возможности съесть их живьём. Однако ты позволишь мне помочь с остальными твоими друзьями Голубой Крови, не так ли?
Я киваю, но молчу, потому что не знаю, что сказать.
Виндзор ухмыляется, обнимает меня за плечи и уводит прочь от этого беспорядка.
— Пойдём, принесу тебе чего-нибудь выпить: тебе явно не помешало бы. — Я следую за ним, хотя у меня нет никакого намерения употреблять алкоголь. Думаю, мне не стоило беспокоиться: как только мы добираемся до его комнаты в общежитии, Виндзор заваривает мне чашку чая с молоком и двумя кусочками сахара. И он прав: после того, как я выпиваю его, всё кажется мне намного яснее.
Это прекрасный баланс, позволяющий поддерживать все мои отношения. И я имею в виду не только те, что с парнями, с Мирандой, Эндрю и Лиззи тоже. В конце года академическая нагрузка очень велика, и я обнаруживаю, что провожу большую часть своего времени, просто пытаясь не отставать от своих занятий, не говоря уже о дружбе и моих… других затруднениях.
Крид — первый, кого я спрашиваю, входя прямо в его квартиру после того, как Миранда открывает дверь, и останавливаясь рядом с ним, пока он разваливается на диване. Моё лицо ярко-красное, но ко мне вернулась часть моей уверенности. Что бы ни случилось с парнями позже, сейчас они должны усвоить урок. Я отведу их на вечеринку и посмотрю, как они отреагируют. В конце концов, я пережила это. Они тоже смогут.
— Пойдёшь на выпускной в качестве моей пары? — спрашиваю я, и Крид лениво поднимает на меня взгляд. Он настолько великолепен, что трудно поверить в то, что на самом деле произошло между нами. — Я имею в виду вечеринку в Ройял Пойнт. Пойдём со мной, официально.
— Харпер это не понравится, — отвечает Крид, и в итоге я хмурюсь. Его брови удивлённо приподнимаются.
— Меня не волнует, что понравится Харпер. Я ей не принадлежу. А ты принадлежишь ей? — на этот раз насмехается Крид. Он проводит языком по нижней губе, а затем резко кивает.
— Тогда ладно. — Он делает паузу. — Наденешь моё платье?
Я мгновение обдумываю это, а затем пожимаю плечами.
Я сделала выбор один раз, и мне это не понравилось. Это своего рода противоположный сценарий, но я всё равно не буду выбирать. Либо все трое парней-Идолов пойдут со мной, либо вообще никто.
На следующий день я обязательно разыскиваю Тристана, пока он отдельно от Харпер, он стоит, прислонившись к своему шкафчику одним плечом и закрыв глаза. Он, кажется, удивлён, увидев меня, когда наконец открывает их.
— Чего ты хочешь? — спрашивает он, как будто мы не тусовались целую неделю в Париже и не целовались в столовой. Я вернула ему его драгоценности, как он и просил. Он едва сказал мне «спасибо». Я начинаю задаваться вопросом, не было ли ошибкой последовать совету Виндзора. Я чувствую, что Тристан и близко не готов сказать «да». Он выглядит так неприступно великолепно, что я не знаю, что делать.
— Ты… ты помолвлен с Харпер? — спрашиваю я, и его лоб хмурится, а рот кривится в хмурой гримасе. — Даже после того, как она пыталась утопить меня?
— Я тебе это объяснял, — говорит он, но в его голосе слышится дрожь, которая напоминает мне о загнанном животном, отчаянно ищущем выхода. — Мой отец не допустит этого.
— Она тебе вообще нравится? — спрашиваю я, а он просто смотрит на меня сверху-вниз своим холодным серебристым взглядом.
— Она перестала мне нравиться, когда я узнал, что она избила тебя. — Это всё, что он говорит, и слова достаточно холодны, но смысл, стоящий за ними, заставляет моё сердце трепетать.
— Тогда, ты можешь оказать мне услугу? — моё сердце сейчас колотится так быстро, что я чувствую его в своих ладонях.
— Какую? — только это одно слово. Тристан, похоже, сейчас тоже на взводе.
— Будь моей парой на вечеринке в доме у озера в Роял Поинт. — Он вздыхает и проводит ладонью по лицу, как будто внезапно устал. Я подхожу вперёд и хватаю его за ворот академического пиджака, и он замирает, как будто ему дали пощёчину. — Я тебе нравлюсь, Тристан? — спрашиваю я и понимаю, что задаю так много вопросов этим единственным предложением. Я спрашиваю его, сожалеет ли он, готов ли он внести раскол в Голубую Кровь, может ли он доказать мне, что он знает, что поступки девочек были неправильными. В бассейне, за кулисами на концерте они зашли слишком далеко. Слишком, слишком, слишком далеко.
Он наклоняется и берёт мои руки в свои, тепло его кожи ошеломляет меня. Его аромат мяты и корицы окружает нас, и он наклоняется, дыша мне в волосы. Но он не целует меня, не так, как я бы этого хотела. Его руки сжимают мои чуть сильнее, прежде чем он мягко отстраняет их. Лёгкая гримаса недовольства появляется на его губах, но я почти уверена, что это предназначено не мне.
— Я пойду с тобой на вечеринку, — говорит он, его голос такой мягкий, что кажется шёлковым, — но после этого… больше ничего. Марни, ты не можешь оставаться здесь, и я не могу быть твоим. — Тристан отталкивает меня и быстро поворачивается, двигаясь по коридору так быстро, что к тому времени, как я решаю, что хочу пойти за ним, он уже исчез. Даже когда я выглядываю из-за угла, его нигде нет.