Я продержался чуть больше времени, чем ожидал. И похоже, эльфийка осталась довольна. Она сама позвала князька и старейшин, а когда старики расселись у стены, я сказал:
– Сейчас я избавлю твою жену от злого духа, однако останется одно затруднение. Злому духу удалось проникнуть в неё из-за того, что она ослабела от нехватки радости. Когда она довольна, демон не может войти в неё. Поэтому каждый раз, когда ты захочешь стать ей мужем в постели, ты должен ей будешь давать серебряную монету. Поступай так, и злой дух не вернётся.
Князёк схватился за сердце, а его юная супруга вознаградила меня широкой улыбкой.
По моему знаку она снова легла на пол, и я снова вблизи увидел прекрасный бутон между её ног. Это зрелище позволило мне взять змейку в рот без содрогания и повторить всё, чему учил меня целитель.
Закончив ритуал, я поспешил к хижине, где мы остановились, чтобы успеть снять колдовской наряд целителя, пока тот не вернулся.
Успел. Мой наставник о проведённом ритуале так ничего и не узнал. Но я в тот день испытал приступ грусти. Вспомнил прекрасную, отважную, гордую и умную голубоглазую девчонку, в которую влюбился с первого взгляда.
Глава 12. «Змеиная ловушка». Тёмная сторона эльфийских друидов
Мой шестнадцатый день рождения в этом мире пришёл, ушёл, и уже близился следующий: я путешествовал в компании целителя по эльфийским землям уже более года, говорил на высоком как чистокровный эльф, усвоил множество местных говоров и диалектов, познакомился с традициями и обычаями сельских жителей и полагал себя познавшим путь своих эльфийских предков. Но когда я говорил об этом друиду, тот лишь цокал языком и качал головой.
От целителя я узнал не только об обычаях, образе жизни и легендах эльфов. Помимо практических сведений о растениях и животных Великого леса, которые могли пригодиться, случись мне выживать в одиночку в дикой местности, я также вынес из наблюдений за его мудрыми и вкрадчивыми манерами много полезного. Старик умел общаться с людьми. Пипус всегда действовал прямолинейно, шёл напролом, увлекался и готов был поспорить. Целитель же был человеком умным и проницательным, обычно действовал не в лоб, а исподволь. Мне запомнилась одна весьма поучительная история, как он изобличил вора с помощью так называемой «змеиной ловушки». Это дало мне представление, что жадность может завести преступника в западню, и впоследствии я сам не раз прибегал к подобной уловке.
В одной из деревень, в которой мы остановились, чтобы лечить местных жителей, кто-то украл у целителя редкостную трубку. Друид раскуривал её в особых случаях, чтобы завладеть вниманием целой группы эльфов, наблюдающих за его работой. Наставник обзавёлся ею задолго до рождения моего нынешнего тела, и хотя старик старался не выдать огорчения, но я догадался, что он очень расстроен. Мне он сказал, что поймает вора с помощью «змеиной ловушки».
– Что это такое? – спросил я.
– Обычная змеиная ловушка состоит из двух птичьих яиц и узкого кольца. Кольцо прикрепляется вертикально к куску дерева. Неподалёку от змеиной норы, по обе стороны от кольца, кладутся яйца. Когда змея видит яйцо, она глотает первое. Змеи жадные, словно люди, и, вместо того, чтобы ограничиться одним яйцом, как только оно слегка проходит по её телу, она проскальзывает сквозь кольцо и глотает второе яйцо. И в результате оказывается в ловушке, потому что не может двинуться ни вперёд, ни назад, ведь яйца, пока они не переварятся, не дадут ей проскользнуть сквозь кольцо.
– Но ты не можешь заставить человека проскользнуть в кольцо ради яйца.
Старик развеселился.
– Ради яйца – нет, но, может, вора соблазнят мои магические смеси, чтобы набить ими украденную трубку?!
Кисет с порошком целитель специально положил на виду, на том самом месте, откуда была украдена трубка. А вместо галлюциногенов он сыпанул в него измельчённый красный перец.
– Вор уже просунул голову в кольцо: он сделал это, когда тайком прошмыгнул в наш лагерь, чтобы стянуть трубку. Теперь посмотрим, не польститься ли он и на курительную смесь, вместо того чтобы выбраться из кольца.
Мы покинули лагерь и отправились в хижину вождя, где собрались те, кто нуждался в услугах целителя. Спустя час я вернулся к лагерю под предлогом, что мне понадобилась какая-то вещь. Кисет исчез. Я побежал к наставнику и рассказал ему об этом.
Спустя несколько мгновений князёк приказал всем жителям деревни выйти на улицу и поднять руки. У одного человека на ладонях оказался красный порошок. Мы нашли трубку под соломенной подстилкой в его хижине.
Друид не стал наказывать вора сам. Это, кстати, стало для меня ещё одним уроком, очередным шагом по пути предков.
– Наш народ считает, что преступник должен понести наказание с помощью того орудия преступления, которым он воспользовался, – пояснил наставник. – Если один человек убивает другого стрелой, то преступника следует проткнуть стрелой, желательно той же самой. Таким образом, зло, которое было вложено в орудие убийства, возвращается к самому убийце.
Это изощрённое наказание тем не менее мне было понятно, но как накажут вора трубки и кисета с перцем, я представить не мог. Мы остались в деревне, чтобы увидеть наказание вора.
Старейшины и князь устроили совещание. Собравшись в кружок, они распили кувшин с вином. Наконец решение было принято. Вора привязали к дереву и надели ему на голову матерчатый мешок. В мешке была проделана маленькая дырка, и все жители деревни один за другим стали подходить к вору и через дырку вдувать дым от костра или порцию молотого перца. Делали они это с помощью полых трубок уруха, растения похожего на земной бамбук.
Поначалу было слышно, как привязанный человек кашляет. Затем кашель перешёл в натужный хрип. Когда он стал походить на хрип умирающего, я ушёл и вернулся в наш лагерь.
Мне предстояло узнать, что в магии эльфов есть и тёмная сторона, столь же смертоносная и кровавая, как и деятельность ловцов во имя добра и процветания в вере в Единого.
Пипус, бывало, обвинял меня, что я всюду умею находить неприятности, как пчела пыльцу. Должно быть, малец-полукровка до моего вселения в его тело появился на этот свет с тяжёлой судьбой. Я за полтора года странствий с целителем хоть и отвык от постоянной угрозы своей жизни, но всё ещё просыпался от кошмаров во сне и вздрагивал от стука конских копыт.
И вот, я снова вижу перед внутренним взором красное полотнище и надпись «Выжить невозможно!».
Мы пришли в маленький городок, где имперцы ещё не составляли большинство жителей. Поэтому там праздновали старинный эльфийский праздник поминания ушедших к богам. В тот день эльфы поминают своих покойных родственников едой и питьём. В отличие от поминок, которые устраивают люди, у эльфов на них царит веселье.
После того как мы сняли поклажу с ослика и устроили стоянку, я отправился бродить по городу, наблюдая за празднеством. Главная площадь была набита народом, вокруг играла музыка. Городок этот был гораздо меньше тех, в которых я уже бывал, чуть больше крупной деревни, но на праздник в него собрались жители со всей округи. Повсюду бегали ребятишки со сластями, палками и травяными мячами. Уличные торговцы продавали еду, вино и пиво.
В центре площади эльфы устроили представление – сражались друг с другом деревянными мечами. Исполнителями являлись мужчины, одетые как древние эльфийские воители, рейнджеры леса, – в традиционные зелёные плащи, кожаную броню и шлемы. Для маскировки они использовали широкие листья папоротника, которыми эта броня была прикрыта почти полностью. В руках держали длинные луки, а на поясах у рейнджеров болтались короткие мечи. В число благородных воителей этого сообщества у эльфов исконно зачислялись лучшие бойцы, прославившиеся отвагой, ловкостью и подвигами на поле боя.
Наблюдая за потешным сражением, я заметил эльфа, с которым у меня вышел спор на ярмарке в Ильме. Он, помнится, предсказывал судьбу, метая кости. И сейчас это злобного вида существо стояло среди зрителей, наблюдавших за поединком. Его белые волосы свисали почти до самого пояса, они блестели от жира и пота и были такими грязными, что воняло от них хуже, чем от навозной кучи.
По мере того как продолжалось сражение, я заметил любопытное явление. Воины бились до тех пор, пока не показывалась кровь. Обычно маленький порез на руке, лице или ногах, обнажённых ниже колена. Как только замечали кровь, оба воина незамедлительно покидали поле битвы. Но самое интересное заключалось в том, что всякий раз, когда это случалось, победитель вопросительно поглядывал на друида-предсказателя и в ответ получал одобрительный кивок.
«Полукровка! Твоё сердце будет вырвано из груди на жертвенном камне, когда восстанут рейнджеры леса!» – эта угроза вспомнилась мне, когда я наблюдал за грязным чародеем, молчаливо благословлявшим победителей. В отличие от целителя, от которого исходила аура мудрости и знаний тайных путей, этот друид буквально излучал недоброжелательство и злобу.
Я уставился на него, изумлённо вытаращив глаза, и тут он вдруг заметил меня. Я отпрянул назад и отвёл глаза в сторону: ощущение было такое, будто мне довелось встретиться взглядом со змеёй. Через несколько мгновений я решился вновь украдкой на него взглянуть и понял, что он по-прежнему смотрит на меня в упор.
У этого эльфа был дурной глаз, способный прожигать камень. Я не понял, вспомнил ли он о нашей стычке на ярмарке или же просто заметил презрение на лице юноши, нахально разглядывавшего его. Конечно, уже прошло более двух лет, та наша встреча была мимолётной, а я с той поры сильно изменился. И тут снова перед глазами затрепетала надпись-предупреждение.
Я попытался скрыться в толпе, чтобы убраться подальше. И в тот самый момент на площади показались ловцы и отряд имперских солдат. Один из ловцов вёл под уздцы коня, волочившего что-то на верёвке по земле. Добравшись до места, где разыгрывалось потешное сражение, они въехали в самую его средину, заставив рейнджеров расступиться. И только тогда я увидел, что волочил конь. Мёртвое тело.