Помимо «бармалей-траков», на площадке для машин размещалось еще штук пять машинок, вышедших из-под рук Дилявера — пикап и четыре микроавтобуса узнаваемого дизайна. И в самом углу стоял здоровенный, тонн на тридцать, бензовоз.
Вокруг площадки для техники стояли автодома, явно стащенные сюда уже после начала эпидемии — уж очень сильно они отличались от остального «древнесоюзного» архитектурного наполнения.
Площадка и автодома занимали заднюю часть территории базы, располагаясь на бывшем футбольном поле. В центре были те самые корпуса, и по рассказу Дилявера там же был и склад с оружием, а в ближних к воротам строениях явно разместились те самые автомастерские. Сейчас двери боксов стояли закрытыми, но и так было понятно, что это такое. Общая раскладка Прянику была теперь ясна, и она ему страшно не нравилась.
Да, люди не то чтобы редко проходили через КПП, в том числе и нагло ныряя под шлагбаум. Были среди них и женщины, и мужчины. И почти никого охрана впрямь не тормозила, ей было не до того — они дружно пялились в экран ноутбука, что-то там обсуждая. Но даже с таким раздолбайством база по сути была неприступна.
Пулеметы на вышках не дадут приблизиться ни по одной из дорог без серьезных потерь. Техника внутри развернется почти моментально, выдвинувшись под прикрытием зданий и, развернув тяжелые пулеметы, в фарш покрошит любых атакующих. А миномет добьет тех, кто укроется. Так что лобовой штурм — это самоубийство, особенно если штурмовать без тяжелой брони. Да и пешком…вон, вдоль дороги вырублен весь подлесок, чтобы никто не подобрался. Выйдешь из зарослей, и все, до свидания, не поминайте лихом.
Аня тем временем уже собралась. Пистолет по зрелому размышлению она все же взяла, но на виду его тащить не стала, запихнув в сумку. Мало ли, что тут с правилами, но и безоружной по нынешним временам ходить — это такое себе. Дилявер в этом плане был бесполезным источником информации — он просто не знал ничего про правила по оружию в общине, не интересовался, да и по общине толком не лазал — его держали в мастерской практически как раба.
Пряник, оторвавшийся от созерцания базы, повернулся к Ане.
— Так, Анка-пулеметчица, давай проговорим еще раз. Ты заходишь, ищешь своего приятеля и любыми способами с ним покидаешь территорию базы. Идеально, если вы сможете отъехать вот сюда, — он ткнул пальцем в точку на карте к северу от базы. Там небольшое кафе было, сейчас вычищенное от зомбей. Вроде как недалеко, и при этом безопасно. Мы следим за тобой с помощью глаз и Лехиного коптера. В случае полной жопы тебе нужно просто вырваться с базы. Прикрыть мы прикроем, я уже придумал, как. Но это плохой вариант, и лучше бы его не было.
— Поняла.
— В любом случае у нас есть два дня на операцию. Если не выходит — просто выйди за ворота и иди к тому же кафе. Мы тебя оттуда подберем и тихо уйдем лесами. В героев не играем, в гуманизм тоже. Если тебе что-то угрожает, даже в теории — вали оттуда сразу. Вытащить тебя с территории — сама видишь, не удастся.
— Хорошо. Давай уже начинать, а то мне с каждой минутой все страшнее и страшнее становится.
— Окей. Так, Леха — коптер в воздух и сопровождаешь им сестру. Потом уточню задачу, надо полетать и посмотреть кое-что, но очень аккуратно. Бери как можно выше. Разрешение на камере у тебя приличное, так что все увидим.
— Да и зум есть, — подсказал Леха.
— Ну тогда все, начинаем…
Анька вздохнула. Ей все еще очень не нравилась идея нахождения тут ее брата, но спорить было откровенно поздно. Она помахала всем остающимся рукой и бодро зашагала по лесу.
Метров через четыреста, отойдя на приличное расстояние и от базы, и от укрытия, она аккуратно подошла к дороге и, присев в густых зарослях малины, огляделась. Не заметив никого чужого, вышла из своего укрытия и, приняв самый что ни на есть беспечный вид, зашагала по асфальту в сторону базы Шеина.
Сейчас, «на земле», так сказать, ей было откровенно страшновато пихать голову в пасть льва. Одно дело быть героем на словах, логикой понимать, что у нее больше всего шансов, а другое — шлепать ботинками по асфальту в направлении, где сидят десятки мужиков с автоматами и пулеметами, и малейшей ошибки будет достаточно, чтобы ее взяли под ручки и допросили, а затем… Об этом она предпочла не думать.
В воротах Аня даже задержала дыхание, ожидая в любую секунду оклика от охраны, но те даже не обратили внимание на одинокую девушку. Как раз в этот момент на их экране происходило что-то куда более захватывающее, и все трое были плотно сосредоточены на нем, не обращая на окружающий мир никакого внимания. Все. Она внутри.
На входе оказалась, на Анино счастье, табличка с планом поселка и пометками: «Торговая база», «Столовая», «Жилой комплекс» «Руководство», «Научный отдел» и «Запретная зона». В запретный для посетителей объект была превращена вся задняя часть — та, где были автомобили и кемперы. Впрочем, туда Аня и не собиралась.
Можно было, конечно, внаглую притащиться в научный отдел, но…что-то ей подсказывало, что он охраняется, и ее вряд ли просто так пустят внутрь. Так что вариантов было всего-то два: найти, где живет Филя (так все звали Филимонова, сокращенно от его фамилии), или же попробовать какой-то иной вариант, например, поймать его в столовой. В любом случае нужно было идти и общаться с кем-то местным.
Аня успела дойти примерно до середины поселка, прежде чем на нее все-таки обратили внимание.
— Эй, девица! Да, да, ты, в бейсболке! — раздался слева суровый голос. — Ну-ка иди сюда!
Аня напряженно обернулась. В дверном проеме крайнего автобокса стояла эдакая «валькирия», но не из эротических детских фэнтези, а настоящая скандинавская бой-баба. Ростом под метр девяносто, весом килограмм в сто. С широким простым лицом в конопушках и роскошной косищей толщиной с Анину руку. И именно она сейчас строго смотрела на Аньку.
«Ну все. Мне конец. Сейчас выяснится, что я не местная, и тогда…» — подумал Аня, а ноги сами несли ее вперед, к призывающей тетке.
— Так. Я не поняла сейчас, а где твое оружие? — сходу начала та высказывать. — Всем было ясно велено — без оружия из своих поселков ни ногой. И что? Третья корова за день без оружия. «А я только на полчасика, мне бы в магазинчик». Тьфу… Так что, где твое оружие?
— В-в-в сумоч-ч-чке…
— Какого… гм…оно делает в сумочке? А вот если сейчас вупырь какой вылезет? Ты что, будешь там копаться и искать пистолет, да? Да он тебя сожрет. А потом ты станешь вторым вупырем и кусаться полезешь. А дальше пойдет-поедет.
— У меня к-к-кобура порвалась…– Аня уже успокоилась, но продолжала играть роль жутко испуганной простушки. — А мне очень надо…
— Что тебе там надо? Прокладок, что ли?
Аня мелко закивала. Тетка тут же смягчилась.
— Так. Ладно. Ну-ка, стой тут. Сейчас я тебе принесу.
Аня послушно оставалась на месте, пока та чем-то гремела, а потом вышла наружу с классической кобурой для «Грача».
— На. Подарок. И больше чтоб я тебя без оружия не видела! Скажи спасибо, что кто-нибудь из «Сычей» не заметил, а то просто выговором бы не отделалась. Им твои критические дни до одного места, так что лучше не попадаться им с нарушениями.
— Я не знала. Я тут недавно, никогда еще не была у вас.
— А, ты из Валюшков?
— А?
— Ну из деревни на юге?
— Ага. Я Аня. Аня Симонова.
— Ну а меня можешь звать Агрипиной Кузьминишной. Так, давай-ка я лучше тебе покажу, где тут магазин, а то еще заблудишься.
Аня зашагала следом за «валькирией», как она про себя окрестила Агрипину, мысленно сама себе аплодируя. Вот так вот запросто найти проводника, у которого язык явно был как помело, — это не просто удача, это прямо таки джекпот. А рот у Агрипины не закрывался ни на секунду.
— … и, значится, дуры эти, как и ты, без пушек поперлись. Я им говорю — «Какого хрена»? А они мне — «А чего? Вон, ученый по лесу лазал вообще налегке…». Ну не дуры ли? Пробиркину этому вообще закон не писан. Да и по лесу он не один бродил, а с охраной. А у вас, дур, что? А ничего…
Аня слушала проводницу вполуха, та рассказывала случаи из жизни, перескакивая с темы на тему. Вот как сейчас.
— … значит, иду я, и тут этот Пробиркин мне навстречу, ну, тот, что у начальника в специальной лаборатории работает, страховидлов изучает… И такой: «Агрипина, а будь любезна, собери мне дистиллятор к завтра». А я ему такая: «Тебе надо, ты и собирай». Ишь ты, манеру взял, тыкать! Я ему, чай, не подчиненная и не жена, чтоб тыкал мне. Ну он в свою квартирку обратно запрятался… И пущай сидит. А то ежели увижу, то не удержусь и в харю плюну его наглую. А то ты погляди, деятель какой…
Глава 17Анна Каплан
Аня действительно не ожидала, что все удастся выяснить так легко. Язык в лице Агрипины Кузьминишной просто фонтанировала сведениями. Так Аня узнала, что Шеина, как и большей части бойцов, на базе сейчас нет — этим объяснялась, собственно, расхлябанность КПП. Узнала она и про то, про что знать не особо хотела — что вечером девушке лучше в районе запретки не ходить, ибо тамошние ребята — они не очень…цивилизованные. Где их Шеин взял — Агрипина не знала, да ей и неважно было, но почти в самом начале «Страшного суда», как заведующая складом продовольствия (а именно ей и была Агрипина Кузьминишна) называла эпидемию, Шеин уехал куда-то на три дня. Вернулся раненый, без половины тех, с кем поехал, зато пригнал сюда вот те машины и с ними три десятка человек с черными бородами, говорящими не по-нашенски и крайне агрессивными. Собственно, «запретка» то и появилась из-за того, что эти «зуавы», как называл их командир, отметелили почти все мужское население базы, а потом насильственно утащили к себе нескольких женщин.
Во избежание бунта Шеину тогда пришлось расстрелять двух зачинщиков, но спасти удалось все равно только семерых из десяти женщин. Три из них позже покончили с собой. Это вылилось в несколько ночных нападений на одиноких «зуавов», за которые те попытались отомстить.