Сделав несколько кругов над полюсом, дирижабль полетел дальше на юг, к берегам Америки. Погода испортилась, подул ветер, полосами пошел туман. Дирижабль летел вслепую. Он поднимался высоко над туманами, летел, и люди не видели, что делается внизу, на океане.
Через семьдесят пять часов после вылета со Шпицбергена вдали показались темные горы — это был мыс Барроу на северном берегу полуострова Аляски. Амундсен жадными глазами впился в картину, что развернулась перед ним.
Дирижабль долетел до мыса Барроу и вдоль берега пустился к югу. Море теперь было открыто, дирижабль шел вдоль Берингова пролива. Тут с Охотского моря повалил очень густой туман и скрыл все под собою. Дирижабль начало относить в сторону; летчики не знали, где они находятся.
Когда туман разорвался, в просвете внизу показалась земля. Это были берега Сибири. Дирижабль тогда повернул на восток, стараясь как можно скорее выйти из тумана.
Так они бродили в продолжение нескольких часов. Потом ветер унес туман, и вдали, на берегу Аляски, летчики увидели какое-то селение. Селение находилось в глубокой бухте. Дирижабль направился прямо к нему. Амундсен подошел к каюте капитана Нобиле, спросил, может ли дирижабль здесь спуститься. Нобиле, осмотрев в бинокль местность, ответил:
— Может.
Тотчас был отдан приказ готовиться к спуску.
Замедляя полет, дирижабль постепенно подходил к селению. Ветер совсем утих, и весь спуск прошел блестяще. Жители со всего селения сбежались к дирижаблю. Они ухватились за канаты, выброшенные с дирижабля, и помогли ему подтянуться к земле. Все кричали «ура», поздравляли летчиков.
Это местечко называлось Теллер, оно находилось в ста пятидесяти километрах к северо-западу от самого северного городка Америки — Нома.
Когда дирижабль остановился, первым из гондолы вылез Амундсен. Его узнали, ему кричали снизу:
— Здравствуйте, капитан Амундсен!
Даже здесь, в этом далеком селении, он был популярен.
Амундсен на корабле поехал в Ном, отсюда и была отправлена им первая телеграмма о благополучном прибытии.
Славная смерть
Полетом на Северный полюс Амундсен решил закончить свою жизнь полярного исследователя. Он сделал все, о чем мечтал. Он открыл Южный полюс, он открыл северо-западный проход, он вместе со своим товарищем Вистингом побывал на обоих полюсах, Южном и Северном, он прошел северо-восточным проходом. Для одного человека это много — даже одного из этих подвигов было бы достаточно, чтобы имя того, кто этот подвиг совершил, осталось навсегда в памяти людей.
Остаток своей жизни Амундсен решил посвятить науке. Он поселился в окрестностях столицы Норвегии — Осло, и здесь в тишине работал над теми научными материалами, которые он собрал во время путешествий.
Но не прошло и двух лет со времени его последнего полета, как весной 1928 года в газетах было напечатано сообщение, что инженер Нобиле снова решил лететь к Северному полюсу на другом дирижабле — «Италия». На этот раз весь экипаж дирижабля состоял из итальянцев, и только два иностранца были на нем: швед Мальмгрем — ученый-метеоролог, уже летавший с Амундсеном через Северный полюс, и чешский профессор Бегунек.
Дирижабль «Италия» отправлялся в полет, так же как дирижабль «Норге», из того же местечка Кингсбея на острове Шпицберген.
Сначала дирижабль пытался пробраться до острова Северная Земля, но заблудился в тумане и вернулся на Шпицберген.
Через два дня он снова пустился в путь. Ему на этот раз посчастливилось: он благополучно достиг Северного полюса и кружился над ним в продолжение двух часов. На полюс с дирижабля было сброшено множество итальянских флагов.
Граммофон на дирижабле играл марш. После этой церемонии Нобиле повернул дирижабль назад, к Шпицбергену.
Радист с дирижабля через каждые полчаса сообщал на землю, как проходит полет. Все шло благополучно. Дирижабль уже находился в ста десяти километрах от Шпицбергена, но вдруг подул ветер, опустился густой туман, и дирижабль стал покрываться льдом. Он так отяжелел, что летел уже низко над льдами. В тумане он наткнулся на высокую ледяную гору. Одна его гондола, в которой находилось девять человек с самим Нобиле, оторвалась от дирижабля и упала на лед, а другая гондола вместе с дирижаблем поднялась вверх и полетела на юго-восток. В этой гондоле находились шесть человек.
Люди, упавшие на лед, скоро пришли в себя, шестеро из них были невредимы, сам Нобиле при падении сломал руку, ученый Мальмгрем вывихнул руку, а у механика Чичиони была сломана нога.
Все они быстро пришли в себя.
Кое-как наскоро перевязали раненых и стали собирать вещи, выпавшие и выброшенные из гондолы при падении. К счастью, найдено было все: продовольствие, оружие и радиоаппарат.
С большим трудом радист Биаджи наладил радиоаппарат. Сначала он только слушал радиовести, а сам никаких сигналов послать не мог. Что было делать? Идти всем девятерым до ближайших берегов Шпицбергена невозможно — у путешественников не было ни санок, ни хорошей обуви. Кроме того, три человека были ранены и двигались с трудом. При таких условиях пройти через плавучий лед нельзя. Тогда было решено, что три человека — Цаппи, Мариано и Мальмгрем — пойдут пешком к земле, а остальные будут ждать помощи на льдине.
Они ушли, а через неделю после их ухода Биаджи наладил аппарат и стал давать сигналы бедствия.
Эти сигналы услышал русский радиолюбитель Шмидт, потом их приняли и на итальянском корабле «Читта да Милано», стоявшем у Шпицбергена.
Связь с погибающими была налажена. На спасение двинулись четырнадцать судов разных наций: итальянский, норвежский, шведский и французский крейсеры, норвежский броненосец, три советских ледокола: «Красин», «Малыгин» и «Седов».
Амундсен с большим интересом следил, как велись работы по спасению погибавших.
Однажды он сидел вечером в кафе. Вдруг к нему подошел официант и сказал, что его просит подойти к телефону норвежский военный министр. Министр спросил Амундсена, не согласен ли он полететь на французском самолете «Латам» на помощь погибающим.
— Вы такой опытный полярный путешественник, что ваша помощь будет самой скорой и самой нужной.
Амундсен немедленно ответил:
— Я согласен.
И на следующий день вечером он выехал из Осло в Берген, куда прилетел на своем самолете знаменитый французский летчик Гильбо. Вместе с Гильбо были три механика-француза, Амундсен пригласил с собой лететь своих испытанных товарищей Дитрихсона и Вис-тинга.
Из Бергена самолет «Латам» пролетел в северный порт Тромсе для окончательной подготовки к экспедиции. В последний момент выяснилось, что самолет очень перегружен: одному человеку необходимо остаться. Остался старый товарищ Амундсена — Вистинг. Он на корабле должен был догнать Амундсена на Шпицбергене.
А шестеро, то есть сам Амундсен, его летчик Дитрихсон, французский летчик Гильбо и три механика-француза, вылетели на Шпицберген.
Они вылетели 18 июня вечером.
Погода в этот день была очень бурная, с востока дул сильный ветер, по океану ходили огромные волны. С самолета по радио летчики сообщали в течение двух часов, что все идет благополучно. Вдруг радиосвязь оборвалась.
Что случилось с самолетом? Никто не мог решить вопроса. Прошли сутки, другие, третьи — о самолете ничего не было слышно. Ни на Шпицбергене, ни на Медвежьих островах, через которые он должен был пролететь, о нем ничего не было известно.
Прошло еще две недели — никаких вестей не было. В первое время мало кто беспокоился: все знали, что Амундсен умел выкручиваться из самых опасных положений. Возможно, что с ним случилась катастрофа, возможно, что он сидит где-нибудь на льдине.
И люди больше беспокоились о тех путешественниках-итальянцах, на помощь которым полетел Амундсен. Весь мир с огромным напряжением следил, как спешили со всех сторон им на помощь корабли и самолеты.
Наш ледокол «Красин» быстро обошел Шпицберген с западной стороны и стал продвигаться мимо острова навстречу людям, сидевшим на льдине.
Ледокол попал в тяжелые льды и остановился. С него был сгружен на льдину большой самолет летчика Чухновского. Самолет полетел над льдами к итальянцам. Скоро летчики заметили на льду какие-то черные пятна. Подлетев ближе, они увидали, что это были люди — два человека махали со льда руками, звали на помощь. Самолет пытался сесть на льдину, но лед кругом был взломан — сесть на него невозможно. Самолет полетел дальше отыскивать остальных.
Вдруг наплыл туман, все закрыл, и самолет повернул назад к ледоколу — долго кружился, отыскивая его в тумане. Ничего не было видно. Самолет полетел к острову и сел на лед у берега. При посадке он сломал шасси — так что подняться со льда уже не мог.
Летчики поставили радиоаппарат и сообщили на ледокол «Красин», что они видали двух человек на льду — и в каком именно месте. «Красин» тотчас двинулся к этому месту и вскоре нашел их. Это были итальянцы Цаппи и Мариано, которые полтора месяца назад пошли пешком от группы Нобиле на Шпицберген и во льдах застряли. По дороге один из спутников — швед Мальмгрем — умер. Цаппи и Мариано были доставлены на борт ледокола.
К этому времени льды немного разредились, «Красин» пошел дальше и вскоре отыскал на плавучих льдах итальянцев и спас их.
Как раз в то время, когда «Красин» спасал итальянцев, другой советский ледокол, «Малыгин», шел на помощь тем же итальянцам с восточной стороны Шпицбергена. «Малыгин» попал в гущу тяжелых льдов и был ими затерт. Он долго стоял, выжидая, когда льды разредятся. По радио «Малыгин» получал беспрерывно сведения о том, что делается в мире.
В тот день, когда Амундсен на самолете вылетел из Тромсе, «Малыгин» получил об этом весть по радио. Амундсен должен был лететь приблизительно в том же месте, где находился «Малыгин», лишь несколько западнее от него. Как раз в этот день в океане был сильный ураган.
Через несколько дней «Малыгин» получил весть, что «Красин» спас итальянцев. На «Малыгине», затертом льдами, все радовались, что советский ледокол «Красин» совершил такой подвиг.