пециальную одежду, палатки и небольшой домик.
«На зимовку останусь я», — решил было вмешаться Амундсен. Но промолчал. Это успеется. А сейчас его интересовали важные детали; какое должно быть у зимовщиков снаряжение? Какая обувь? Нансену понравились горячие расспросы молодого штурмана. Он охотно отвечал ему. Эти минуты были началом сближения прославленного уже на весь мир путешественника Нансена и безвестного молодого штурмана Амундсена.
«Бельгика» простояла в Норвегии несколько дней, и почти каждый день Нансен и его два спутника бывали на судне. Нансен подарил карты из своих коллекций, кое-какие книги для судовой библиотеки и приборы для научных исследований.
Наконец «Бельгика» подняла якорь. Провожали ее торжественно. Среди провожающих были Нансен, Свердруп, Иогансен и другие члены команды знаменитого «Фрама». На «Бельгике», кроме Амундсена, было еще пять норвежцев-матросов, опытных, закаленных людей, привыкших к плаваниям во льдах. Ничто, казалось, не могло их испугать.
Амундсен был счастлив — в этот день он делал самый большой шаг на пути к своей цели. Пока «Бельгика» шла из Норвегии в Антверпен, он почти не покидал капитанского мостика. Рейс был легким. Летом Северное море обычно тихое. Но Амундсен относился к этому рейсу очень серьезно — ведь он впервые самостоятельно вел корабль.
В Антверпене собрались все члены экспедиции: ее начальник Андриен де Герлах, его помощник и капитан корабля лейтенант Лекуант, бельгийский ученый Данко, который должен был вести магнитные наблюдения, поляк Арктовский — химик, геолог и метеоролог, румын Раковица — натуралист, поляк Добровольский — метеоролог, два механика и девять матросов, из них четверо — бельгийцы.
«Бельгике» недоставало только врача, но за несколько дней до выхода в море де Герлах получил телеграмму из Америки от известного полярного путешественника доктора Кука с просьбой включить его в экспедицию. Де Герлах тут же телеграфировал Куку, чтобы тот выезжал в Рио-де-Жанейро, куда направлялась «Бельгика».
16 августа 1897 года корабль экспедиции под гром пушек покинул Антверпенский порт и, выйдя в Атлантический океан, повернул на юг.
Магнитный полюс лежит в Антарктике к югу от Австралии, и корабль должен был идти мимо Африки и Австралии. Но уже в первые дни после выхода в океан для всех стало ясно, что капитан ведет корабль совсем по иному пути: не на юг, а на юго-запад Южной Америки. Это открытие взволновало Амундсена: «Куда идет корабль?»
Но никто не мог спросить об этом ни капитана, ни начальника экспедиции. Суровая корабельная дисциплина запрещала такие вопросы. Наконец разговоры эти дошли до Герлаха, и как-то за обедом в кают-компании он сказал:
— Я заметил, что вас волнует вопрос о маршруте. Мы идем к мысу Горн. У нас достаточно времени для того, чтобы обогнуть Огненную Землю и пройти к магнитному полюсу с востока. Лето в здешних широтах только начинается.
«Плохо дело! — про себя заметил Амундсен. — Пожалуй, мы завязнем!»
По пути «Бельгика» зашла в Рио-де-Жанейро, взяла на борт доктора Кука и в начале декабря достигла Магелланова пролива. Здесь был самый разгар лета. Пройдя пролив, «Бельгика» повернула к югу, вдоль берегов Огненной Земли. В те годы Огненная Земля была еще мало исследована, и де Герлах мечтал сделать здесь много новых открытий, поэтому он не спешил к своей основной цели — магнитному полюсу.
Прошло много недель. Наконец «Бельгика» миновала Шетландские острова, и вдали показалась ледяная полоса, блестящая в лучах незаходящего солнца.
Это была арктическая земля, внутри которой, где-то далеко за льдами и снегами, лежал Южный полюс.
Огромные глетчеры сползали с земли в океан. Прежние исследователи назвали эту местность Землей Грахама. Здесь мало бывало кораблей, карты местности были сделаны неправильно, и начальник экспедиции опять увлекся работой по съемке карты. На эту работу потребовалось еще шесть недель. «Бельгика» медленно прошла вдоль берегов Земли Грахама и вышла в широкий пролив.
Зима уже приближалась. С Южного полюса подули холодные ветры, на пути чаще попадались плавучие ледяные горы, птицы летели с юга на север в теплые страны. Между тем перед кораблем еще был долгий путь к магнитному полюсу. Две недели подряд «Бельгика» шла вдоль кромки плавучих льдов, лавируя между ледяными горами.
В ловушке
Однажды вечером, когда Амундсен стоял на вахте, он увидел, что с севера, с открытого океана, надвигается буря. Темные облака низко неслись над самой водой. Ветер гнал ледяные горы к кромке вечных льдов. Капитан поднялся на мостик. Амундсен сказал ему:
— Нам предстоит выдержать хорошую бурю. Вероятно, будет снег и град.
— Так что же? Нам не впервые, — буркнул капитан и указал на большую ледяную гору. — Держитесь к этому айсбергу. За ним, как за стеной, можно идти, спасаясь от ветра и волн.
Все четыре часа вахты Амундсен вел корабль вдоль ледяной горы. За горой ветер был тише, и волны едва покачивали судно.
Но вот на баке пробили склянки, пришел новый вах-темный, второй штурман. Амундсен показал ему на ледяную гору и сказал:
— Держите вдоль этой горы, чтобы спасаться от ветра и волн, — так приказал капитан.
Засыпая, Амундсен слышал, как наверху выл ветер, корабль сильно качало, волны глухо били о борта, винт корабля рокотал ритмично.
Утром, проснувшись, Амундсен не услышал ни шума, ни грохота, ни свиста — кругом мертвая тишина. Корабль стоял.
Амундсен быстро оделся, выскочил на палубу. Вокруг корабля высокими стенами поднимались ледяные горы; корабль был заключен между горами, как в тюрьме. Амундсен подошел ко второму штурману.
— Что случилось?
Штурман смущенно ответил:
— Ночью был такой ветер, что я в темноте не заметил, как нас оторвало от айсберга и бросило сюда. Мы спаслись чудом.
Капитан, начальник экспедиции, механик, матросы уже стояли на палубе. У всех на лицах была тревога. Однако нужно было найти выход из плена. Был дан приказ развести пары. И винт заработал снова.
Капитан сам повел корабль вдоль ледяных гор.
А за горами продолжала бушевать буря. Ледяные горы медленно покачивались, иногда с них срывались огромные глыбы льда и с грохотом падали в воду. Каждую минуту они могли свалиться на корабль и разбить его в щепки. Вот впереди капитан заметил небольшую щель и направил туда корабль. Издали щель казалась очень узкой, но когда подошли ближе и примерились, то обнаружилось, что через нее можно пройти в океан.
«Бельгика» благополучно проскользнула между ледяными горами и вышла в открытое море. Страшная опасность миновала. Но океан еще продолжал бушевать. «Бельгика» пошла вдоль кромки на запад. Огромные волны катились с севера, прижимая корабль ко льдам. Амундсен стоял у штурвала. Волны все сильней и сильней били в борт. Еще удар, и корабль столкнется с льдиной. Амундсен повернул штурвал, чтобы уйти к северу, дальше от опасных льдин.
— Зачем меняете курс? Держите вдоль кромки! — закричал капитан.
— Нас ударит о льдину.
— Будем искать во льдах заводь, зайдем в нее и переждем бурю. Поворачивайте на прежний курс.
Амундсен нахмурился. Он понимал: капитан ошибается. Если ветер гонит корабль на льды, надо приложить все усилия, чтобы уйти как можно дальше в открытое море. Иначе бешеная волна может поднять корабль, разбить его о лед. Сколько раз Амундсен читал о таких случаях! Может быть, сказать капитану? Но морская дисциплина велит: «Не спрашивают — не лезь с советами».
И корабль, подкидываемый волнами, шел по-прежнему вдоль самой кромки. В одном месте ледяная кромка разорвалась, и открылся проход в четверть километра шириной. Он вел прямо к югу, во льды.
Капитан приказал:
— Держите курс в этот проход!
Удивленный этим диким приказом, Амундсен вопросительно глянул на де Герлаха, но тот кивнул головой в знак согласия с капитаном.
Амундсен повернул руль, и корабль быстро понесся по проходу к югу, подгоняемый сильным ветром.
В течение четырех часов корабль зашел во льды на сто километров и остановился. Волнения здесь не было, справа и слева от корабля простирались необозримые ледяные поля. Все радовались избавлению от опасности. Не радовался только Амундсен. Вскользь он сказал капитану:
— Нас захлопнет, как в ловушке. Льды позади могут сомкнуться.
— Ничего, — равнодушно ответил капитан. — Мы постоим несколько дней, переждем бурю и снова пойдем в океан.
Всю ночь Амундсен провел на палубе. Он слышал, как потрескивали и двигались льды. Но проход не закрывался. Стиснув зубы, Амундсен нервно ходил по палубе. Будь он капитаном и начальником экспедиции, он немедленно вывел бы отсюда корабль. Пока же… пока молчи и жди. Перед светом он ушел в каюту и не успел прилечь, как услышал топот и крики. Он снова поднялся наверх. Льды со всех сторон сжимали корабль. От прохода не осталось и следа. «Бельгика» плотно засела во льдах. Это случилось 3 марта 1898 года. А зима только начиналась — страшная полярная зима с многомесячной темной ночью.
В течение первых двух недель Амундсен каждый день спускался на лед и ходил на лыжах вдоль закрывшейся трещины, надеясь отыскать проход для корабля. Трудно было примириться с тем, что придется зимовать среди плавучих льдов. Он понимал, в какое опасное положение попали люди и корабль. Только у четырех человек была теплая одежда. А теперь весь экипаж остался во льдах зимовать без мехового платья, без достаточного количества пищи и даже без ламп для освещения кают.
Амундсен проходил километр за километром, отыскивая открытую воду, но все кругом было заковано льдом. С юга дул холодный ветер, каждый день гуляли метели — ясно было, что зимовка неизбежна.
В последний раз он прошел больше десяти километров. И с самым безрадостным чувством вернулся на корабль.
— Прохода нет! — глухо сказал он, глядя на унылые лица матросов и растерянное лицо капитана.
Вечером весь экипаж собрался в кают-компанию. Все молчали, будто боялись, что, заговори кто-нибудь первый, сейчас же все начнут обвинять капитана в оплошности: зачем он повернул во льды и загнал корабль в ледяную ловушку? Долго стояло молчание. Наконец доктор Кук заговорил: