«И вот идет в степи нашей великое множество иных родов,
И не должны мы быть мирными,
И не должны просить помощи, ибо она в мышцах наших и на конце мечей,
И ими мы сечем врагов.
И это поет птица Матерь Сва нам, чтобы мы подняли мечи свои на защиту свою.
И она бьет крыльями о землю, и прах поднимается к Сварге.
И на этой земле — враги, и она бьет их, и она сражается за нас.
И их мы одолели, как она нам кричала, ибо крик ее был в сердце нашем.
И мы ведали, как вить сурью и идти до сечи,
И там одолевали питье иное, сотворенное Богами.
И оно будет нам, как живая вода в последний час великой тризны,
Которая будет у всякого, кто умер за землю свою».
Вспомнил наследник, его младшего сына отрока Мотакиуса с тоненькой, волшебной дудочкой. Его прекрасный каменный дворец с большими решетчатыми окнами, с чеканными дверями, да обложенными золотом и драгоценными каменьями стенами, и почувствовал внутри такую пустоту и боль, словно исчез из Яви, упившись яда-снадобья ни народ руахов, а любимый и дорогой, его душе, народ восуров.
Глава двадцать девятая
Последнее пробуждение в голубой комнате было таким приятным и радостным, что Святозар даже удивился, открыв очи и ощутив в себе необычайный подъем сил и уверенность в том, что у него все обязательно получится. Он потянулся на ложе, широко раскинув в разные стороны руки, и поднявшись, сел, оправляя длинную голубоватую рубаху. И как только он сел в покои вошла Абуса, она принесла наследнику блюдо с едой, укрытое серебряным колпаком. А когда Святозар поел, внесла его вещи и улыбнувшись, показав ряд белых, словно жемчужных, зубов, добавила:
— Умхатис ДажьБога амесафу санусеф онеф этхонеф!
Святозар, конечно, не понял, что сказала Абуса, но догадался, что нужно одеться. Он поднялся с ложа, и, посмотрев на служанку, молвил:
— Абуса, ты выйди, а я оденусь.
Служанка наклонила голову на бок, пытаясь понять, что говорит наследник, и тихо ответила:
— Амесафу санусеф этхонеф.
— Да, да, я понял, — взяв в руки лазуревую рубаху, пояснил Святозар. — Я буду одеваться, а ты выйди, — и указал рукой на треугольный выход.
Абуса проследила за его рукой, кивнула в знак согласия головой, и, взяв блюдо, укрытое колпаком, с ложа, поклонилась и выплыла из покоев. А наследник тотчас принялся переодеваться. Он снял через голову длинное одеяние, в которое был обряжен, без труда надел рубаху, опашень и штаны и сев на ложе принялся повязывать онучи, которые в воде никак не хотели, ложиться, плотно оборачивая ногу, и обувать чоботы, в которые ноги тоже не желали залазить. Святозар громко пыхтел и сопел, впихивая ногу в чобот, и каждый раз, когда казалось, что чобот обут, онуч внезапно раскручивался или сминался…И тогда наследник вновь принимался заворачивать стопу в онуч и впихивать ее в чобот. Вскоре ему, наконец-то, удалось обуться, и подняться. Святозар немного прошелся по покоям. Впервый момент, поднявшись с ложа у него, слегка закружилась голова, и даже засвистело в ушах, но вскоре эти ощущения пропали. Он сделал еще несколько шагов по комнате, когда в опочивальню вошла Волыня, она была одета, как и в прошлый раз в золотое одеяние и подпоясанная красным поясом, а на распущенных волосах красовалась золотая лента усыпанная белым жемчугом. В руках у морской владычицы был кубок с солнечным нектаром. Богиня увидев, прогуливающегося по покоям наследника, радостно улыбнулась и протянула ему кубок с питьем. Святозар поклонился Волыни, и, приняв кубок, выпил нектар, и в тот же миг легкий красновато-желтый дымок поплыл перед глазами, внутри тела громко застучало сердце, и гулко ухнуло, что-то в голове. Наследник малеша скривил губы, помотал головой прогоняя дымок, и когда вновь перед очами появилось прекрасное лицо морской владычицы, передал ей пустой кубок.
— Теперь деточка. — И Волыня принимая кубок, протянула правую руку, нежно погладила наследника по волосам, едва коснувшись пальцами его лба, да легким движением руки бросила золотой кубок на ложе. — Мы, пойдем с тобой вниз, в тронный зал, затем пройдемся по царству, и ты скажешь мне, как себя чувствуешь.
Богиня была одного роста со Святозаром, она протянула руку взяла его за пальцы правой руки и неспешно повлекла за собой. Они вышли из голубой комнаты через треугольный выход, и остановились. Точно также как и тогда, когда наследник впервые поднялся с ложа, выйдя из комнаты, он почувствовал легкое головокружение и тихий скрежет в ушах.
— Сейчас, ты, привыкнешь, — мягко сказала Богиня, внимательно вглядываясь в лицо Святозара.
Наследник увидел тревогу в глазах Волыни и улыбнулся ей, ощущая, что и свист, и головокружение ушло. Тогда Богиня кивнула и повела его по узкому коридору. Свет в этом проходе был не такой яркий, как в голубой комнате, а наоборот приглушенный, вроде как тускловатый. Справа и слева стены коридора были белыми и словно чешуя на рыбе блестели и переливались. Святозар поднял голову и посмотрел вверх, но, к своему удивлению, потолка не увидел, казалось, что стены уходят куда-то ввысь и исчезают там. Идя рядом с морской владычицей по коридору, они миновали еще один треугольный проход, наследник мельком заглянул, и увидел, там внутри, густой, розовый туман, плотно закрывающий комнату. Они прошли еще мимо двух комнат, которые были также плотно укрыты серебристым и золотым, яркими туманами, а потом подошли к широкой и высокой белой нише в правой стене. Волыня вошла в нишу, а следом в нее шагнул наследник. Богиня отпустила пальцы Святозара, и в тот же миг из пола вверх бесшумно поползла тонкая, точно стеклянная стена, она закрыла нишу, запечатав их внутри, пол под ногами нежданно дрогнул и показалось, что ниша поехала вниз.
— Не тревожься, — негромко заметила морская владычица, увидев встревоженное лицо наследника. — Скоро мы будем внизу, это так называемый крутень, который доставит нас в тронный зал.
— Это, чтобы по лестнице не спускаться, да? — улыбаясь, спросил Святозар, и погладил гладкие белые стены ниши с красными прожилками внутри.
— Правильно, деточка, это, чтобы по лесенке не ходить, — ответила Волыня и тоже улыбнулась.
Святозар почувствовал, как крутень резко остановился, словно упал на, что-то твердое, и в тоже мгновение стена закрывающая нишу начала опускаться вниз, показывая находящийся впереди широкий, белый зал. Как только стена ушла в пол ниши, Богиня ступила в зал, и, оборачиваясь, нежно сказала:
— Иди за мной, деточка, — и сама пошла вперед.
Наследник вышел из ниши, и, двинувшись следом за морской владычицей, стал рассматривать тронный зал. Это был сияющий необычной белизной зал, чистые, прозрачные воды наполняли его. Стены были также как, и в голубой комнате сложены из четырех равных треугольников, наклоненных и сходящихся в одной вершине. В середине зала, прямо под вершиной на овальном белом возвышении, стоял лучисто-желтый, каменный трон. Он был без спинки, но зато с двумя широкими ручками по бокам, которые украшал желтый янтарь. Волыня подошла к возвышению, поднялась по двум ступенькам, и, развернувшись, грациозно опустилась на трон, и, обращаясь к наследнику, добавила:
— Деточка, подойди ко мне и встань по правую от меня руку.
Святозар поспешил выполнить повеление морской владычицы, и, поднявшись по ступенькам на возвышение, встал рядом с Богиней. И только теперь заметил прямо перед троном небольшой треугольный выход в стене, да четырех расставленных по углам людей. Люди стоящие в углах низко склонили головы перед царицей, а когда их подняли, Святозар разглядел бледно-голубую кожу тела, зеленые волосы, ярко-синие губы и заостренные кверху уши. Эти люди были одеты в синие подъюбники до колена, синие колпаки, а обуты в такого же цвета сандалии. В руках они держали вилообразные, серебристые орудия с длинной рукоятью и двумя заостренными на концах зубьями.
Не успел Святозар хорошенько осмотреться, как через треугольный вход в тронный зал вошли два высоких человека, которые почти ни чем, ни отличались от стоящих по углам воинов. Только кожа у них была более белая, лишь немного отдающая голубизной, да одеты они были в темно-красные подъюбники и колпаки, и обуты в темно-красные сандалии. Они приблизились к трону и низко поклонившись, опустились на одно колен.
— Менхет, Усер, — обратилась Волыня к людям. — Поднимитесь и приветствуйте сына ДажьБога, Святозара!
Воины поднялись с колена и низко склонили головы перед наследником.
— Деточка, это моя челядь, Менхет и Усер, — продолжила говорить Богиня, и, повернув голову, посмотрела на Святозара. — Оба они хорошо знают восурский язык и будут сопровождать тебя к царю Черномору. Ты, поедешь к нему, как мой посланник вместе с Менхетом и Усером. Тебя как посланника и сына ДажьБога проведут во дворец к Черномору, а там тебе придется проявить храбрость и смекалку, чтобы он позволил пройти к воротам в проход. Чтобы ты смог его одолеть, потому как мы уверены с твоим отцом, он захочет помериться с тобой силой, я дам тебе свой волосок. Этот волосок волшебный, долгие века к моим волосам прикасалась рука Бога Ра, и они впитали в себя божество его тепла и света. Черномор хотя и грозен с виду, но в душе трусоват и если, ты, будешь смел, ему не одолеть тебя… Этот волосок поможет тебе погодя и в Пекле, ты ведь знаешь как?
— Да, светлая владычица, — немедля ответил Святозар.
— Вот и хорошо, что знаешь, — молвила Богиня, и с нежностью посмотрев на наследника, тихо вздохнула. — Главное, деточка, чтобы ты попал к нему во дворец. И помни, теперь ты, должен вступить в бой только с Черномором, только с ним… Никаких поединщиков, не верь ему, ни в коем случае, будь очень осторожен и благоразумен с ним… Знай, что лишь победив его, ты сможешь дойти до ворот прохода. — Волыня замолчала, и, повернув, голову глянув, на челядь добавила, — Менхет, Усер, я доверяю вам сына ДажьБога, потому что знаю, вы славные воины, ведущие свой род от величайших