– О? – Черити переводила взгляд с брата на Старбака и обратно. – Что-то не припоминаю, чтобы ты говорил о новом сотруднике.
Дилан пожал плечами.
– Наверное, просто забыл упомянуть. Уж тебе-то известно, насколько я бываю рассеянным, когда меня захватывает работа.
Это утверждение было истинной правдой. Но есть и еще что-то, думала Черити. И ни один из них не собирается ее посвятить. Она решила, что все дело, вероятнее всего, в каком-нибудь ультрасекретном проекте, и выбросила это из головы.
– Что ж, прекрасно, что все выяснилось, – объявила она. – Осталось лишь разузнать, где твои вещи и почему ты оказался полуголым на дороге посреди жесточайшей метели.
– На него явно напали, – вовремя подсказала Ванесса.
– Видимо, так, – согласился Дилан.
– Я тоже согласна, что это наиболее разумное объяснение. Но и весьма тревожное, – высказала обеспокоенность Черити. – Ведь на Касл-Маунтин раньше не было разбойников.
– Всегда что-то происходит в первый раз, – весело отмахнулся Дилан.
Слишком весело, решила Черити.
– И все же странно.
Тостер со щелчком отключился. Отложив на время эту проблему, Черити вынула тост из прорези, намазала его толстым слоем сливочного сыра и протянула Старбаку. Он сначала с подозрением осмотрел темно-коричневый кружок и лишь затем осторожно откусил.
Тост оказался горячим и рассыпчатым, а сыр прохладным и нежным. Рот его заполнился восхитительным вкусом и ароматом.
– Бесподобно, – объявил он, проглотив кусок. – Даже лучше, чем кофе.
– К сожалению, еще и страшно калорийно, – сказала Ванесса и изящно отщипнула кусочек пустого тоста. – Как гласит пословица, – сладчайшим голоском добавила она, – минуту на языке, полчаса в желудке – и всю жизнь на талии!
Ее томный, но определенно едкий взгляд скользнул в сторону Черити, намазавшую себе, как и Старбаку, толстенный слой сыра на тост.
– Ты себе представить не можешь, как я тебе завидую, Черити, дорогая. Не многие женщины позволяют себе подобные калорийные поблажки.
– Задержись подольше – и сама сможешь получить такую же поблажку, – с натянутой любезностью произнесла Черити. – На ужин будет острая пицца.
Ванесса покачала головой.
– Нет, правда, тебе нужно следить за собой, Черити. Даже если размер платья тебя и не беспокоит, меня просто дрожь берет при мысли, что творят с твоим сердцем все эти жиры и углеводы.
Старбак следил за огнем, вспыхнувшим в синих глазах Черити, но спустя мгновение, почувствовав, что этот огонь готов его прожечь насквозь, обратил свое внимание на Ванессу Рейнолдс.
Она была с головы до пят в строгой черной одежде. Волосы, такие же черные, ровными блестящими прядями спускаются на плечи. Темные глаза обведены черным же карандашом – разительный контраст с цветом кожи, бледной как изморозь на деревьях за окном.
Ванесса могла бы быть генетически спроектированной сарнианкой, размышлял Старбак, охватывая взглядом ее аскетически стройную фигуру в черной тунике и брюках. Груди у нее практически отсутствовали, а бедра были узкими, как у двенадцатилетнего подростка. Она могла бы быть близнецом Селы.
Его медленное, вдумчивое изучение Ванессы Рейнолдс привлекло внимание Черити, и ее молнией пронзило чисто женское раздражение.
– Так, если уж речь зашла о размерах одежды… я бы с удовольствием проболтала с вами день напролет, но мне нужно переодеваться и отправляться на работу, – выпалила она, оттолкнув от себя стул.
– Да и нам нужно возвращаться в лабораторию, – сказал Дилан. – Ты не подбросишь Старбака к нам на пути в город?
– Ты уверен, что это будет правильно? – слегка нахмурившись, спросила Черити. Она обернулась к Старбаку. – После твоих приключений тебе стоило бы хотя бы день провести в кровати.
Предложение показалось Старбаку весьма заманчивым. Если только Черити присоединилась бы к нему в этой теплой широкой кровати.
К сожалению, это совершенно невозможно.
– Я себя прекрасно чувствую, Черити, – заверил ее Старбак.
– И все же…
– Я ведь врач, Черити, – напомнил Дилан. – Обещаю весь день не спускать с него глаз на тот случай, если ему станет хуже.
– Ты этого не заметишь. Ты ничего не замечаешь, когда рожаешь в муках научное открытие. – Ростки беспокойства в ее глазах становились все заметнее.
– Не волнуйся, – сказал Старбак, встречая ее взгляд. – Обещаю не перенапрягаться. Но мне очень важно появиться сегодня в лаборатории твоего брата. И я тебе буду очень благодарен, если ты подвезешь меня туда.
– Ученые! – фыркнула Черити, по-настоящему расстроенная. – Все вы ненормальные. – Она покачала головой, развернулась и прошла в спальню, с треском захлопнув за собой дверь.
– Полагаю, это означало «да», – протянула Ванесса.
Совершенно очевидная издевка в ее тоне разозлила Старбака.
– Ее забота по отношению к другим людям достойна похвалы.
– Забота? – Ванесса лишь рассмеялась. – О, я думаю, что Черити нечто куда большее, чем забота, заставило позабыть о хороших манерах. – Она улыбнулась Старбаку, поднялась и натянула перчатки. – До встречи. – И вышла, помахав на прощание рукой.
Дилан остановился в дверях, не обращая внимания на волну морозного воздуха, и его взгляд метнулся от Старбака к двери в спальню и снова к Старбаку.
– Твоя братская тревога ни к чему, – спокойно произнес Старбак. – Я уже пообещал тебе, что не обижу ее.
– Очень на тебя рассчитываю. – Дилан был мрачен. – Но если бы тебе пришлось задержаться на Земле, Старбак, ты бы понял, что люди – особенно представительницы женского пола – по своей природе невероятно эмоциональны, субъективны и в высшей степени непредсказуемы. Что делает трудным, если не абсолютно невозможным, общение с ними с позиций логики и разума.
– Моя мать – терранка, – счел необходимым пояснить Старбак. – Землянка, – добавил он в ответ на непонимающий взгляд Дилана.
– Правда?
Заметив блеск в глазах Дилана, Старбак понял, что научная любознательность на мгновение пересилила его тревогу за эмоциональное благополучие сестры.
– Правда, – заверил его Старбак. – Смешанные браки среди правящих классов Сарнии – редкость, но мой отец нарушил традицию и привез невесту из одной своей дипломатической командировки на Землю. Джулианна, моя сестра, и я – наполовину земляне, наполовину сарниане.
– Не могу дождаться, когда заполучу тебя на свой исследовательский стол! – восторженно воскликнул Дилан. Снаружи голос Ванессы пожаловался, что ждать очень холодно. – Иду-иду, – отозвался он.
Старбак решил было, что разговор окончен, но Дилан предупредил еще раз:
– Не обижай ее. – И ушел, по колено увязая в снегу на пути к своей черной машине.
ЭТО ПРОСТО СМЕШНО, говорила себе Черити. Она ведь даже не знает Старбака. По-настоящему. Для нее он просто человек, которого она спасла, исполняя свои обязанности. В их отношениях, слава Богу, не было ничего личного.
Ну, вообще-то нельзя забывать о том небольшом утреннем происшествии, признала она, переодеваясь из джинсов и свитера из ангоры в зимнюю полицейскую форму. Но это отклонение от нормы нельзя принимать всерьез. Случайно оказавшись в одной постели, два человека окунулись в чувственные грезы. Такое могло случиться с кем угодно.
Но ведь не случилось же. Лишь Брэм Старбак вызвал в ней такие мысли, и Черити, давным-давно поклявшаяся никогда не связываться с красивыми мужчинами, вдруг снова ощутила свою уязвимость.
Как будто рожденный ее собственными горестными, беспокойными мыслями, раздался стук в дверь.
– Черити? – позвал глубокий голос. – Все в порядке?
– Лучше не бывает! – крикнула она в ответ. На мгновение за дверью наступила тишина.
– Можно войти?
Она как раз прикалывала пятиконечную звезду, которую ее отец с гордостью носил тридцать два года.
– Сию минуту выйду.
Может, она и уязвима, но не полная же идиотка. Чтобы она осталась в этой комнате наедине с человеком, способным одним только взглядом посеять в ее душе такую панику!
Игнорируя ее подчеркнутый намек, Старбак открыл дверь, остановился на пороге и устремил на нее изучающий взгляд темных глаз.
– Ванесса тебя расстроила, – последовал его диагноз.
– Не глупи. – Дрожь в голосе подсказала Старбаку, что она лжет. – Я же тебе говорила, Старбак, что эта женщина на меня плохо действует.
– На меня тоже. – Не дожидаясь приглашения, он вошел в комнату и остановился напротив нее.
– Правда?
– Да. – В одном-единственном слове, в выражении глаз Черити уловила абсолютную искренность. – Но мне кажется, здесь есть еще что-то, – добавил Старбак.
– Нет, честно…
Она было отвернулась, но он поймал ладонью ее подбородок. Спокойно, в упор изучал ее лицо.
– В чем дело?
От тепла его руки эмоции забурлили в ней с новой силой.
– Просто она такая чертовски тоненькая.
– Ну да. Верно.
«Он не должен был соглашаться так быстро», – в отчаянии подумала она.
– А я – нет.
– И это верно. – Его взгляд оторвался от ее лица и пустился в беспристрастное, долгое изучение ее фигуры, заставив зазвенеть колокольчиками все ее нервные окончания. – И что же?
Она запустила дрожащую ладонь в волосы, злясь на себя, на него, на всю эту дурацкую ситуацию, в которую сама же себя и поставила.
– Мужчины любят худых женщин.
– А! – Старбак понял, наконец, что по какой-то смехотворно эмоциональной, несомненно, чисто женской причине она испытывает чувство неполноценности в сравнении с Ванессой Рейнолдс. – Тебе станет легче, если я скажу, что я не похож на всех остальных знакомых тебе мужчин? – Ну и ну, с мрачным юмором подумал он, эта фраза могла бы войти в анналы тысячелетия.
– Не совсем. – Черити напомнила себе, что стоит на грани совершения огромной ошибки, и, высвободив подбородок, попятилась назад.
– А если я сказал бы, что твое тело кажется мне очень привлекательным? – продолжал Старбак. – Такое, какое есть.
Черити сделала еще один шаг назад.