ил о стену.
– Кто тебя послал? – прорычал он, надавив на преследователя всем весом.
Он сорвал с преследователя капюшон и приставил нож к шее. На него смотрели миндалевидные голубые глаза молодой женщины, быстро наполнившиеся страхом. Темные шелковистые локоны падали на плечи, шею пересекал тонкий шрам.
– Я… Кто ты? Отпусти меня! – голос незнакомки дрожал, ее дыхание стало судорожным.
Дален отступил на шаг, так как и сам был поражен.
– Извини. Я думал… – Он замолчал, а женщина быстро зашагала прочь, даже не оборачиваясь, чтобы проверить, не идет ли он за ней.
Дален с облегчением присел на корточки. Сердце отчаянно колотилось у него в груди, на лбу выступили капли пота. Он не сомневался, что она преследовала его. Однако страх в ее глазах застал его врасплох.
Проклиная себя, Дален спрятал кинжал в ножны и вернулся на главную улицу. Но, даже оказавшись в толпе, никак не мог унять отчаянно бившееся сердце и лихорадочный бег крови по венам.
Он облизнул губы, стараясь избавиться от сухости в горле.
Очень скоро он оказался перед входом в огромное здание совета, увенчанное куполообразной крышей, с украшенными золотом дверями и множеством стоявших в нишах стен статуй. Но внимание Далена привлекло другое. Там находилась стража.
Когда он попал в Сердце – после битвы за Белдуар – и пришел в здание совета, стражи у золотых дверей не было. Но сейчас вход охраняли восемь гномов, по двое от каждого царства, и еще пара воинов из королевских гвардейцев Даймона, в пурпурных плащах и блестящих стальных наплечниках.
Каждый из гномов был в тяжелых пластинчатых доспехах и плащах геральдических цветов их царств. Алая ткань Даракдара, черная с белой каймой Озрина, зеленая с серебряной полосой Азмара и желтая царства Волькур. Это многое рассказало Далену о напряженности в городе – если у входа в зал совета уже поставили официальную стражу…
Как раз в тот момент, когда он собрался отдохнуть у ближайшей стены и подождать, большие деревянные двери распахнулись, наружу стремительно вышел Даймон, за ним поспешно следовал Айвон. Судя по мрачному выражению лица Даймона, переговоры прошли неудачно.
Два королевских гвардейца последовали за королем, за плечами которого развевалась длинная пурпурная мантия, а золотая корона блестела над нахмуренным лбом. Он небрежно кивнул Далену и решительно прошагал мимо. Юноша обратил внимание на стиснутые челюсти и покрасневшее лицо Даймона.
– Я вижу, что встреча прошла не слишком удачно, – сказал Дален, когда к нему приблизился Айвон.
Доспехи не слишком подходили для переговоров с главами государств, но и черно-пурпурный камзол на широких плечах Айвона выглядел странно. Впрочем, едва ли его одежда могла кого-то ввести в заблуждение – не вызывало сомнений, где находилось его истинное поле сражения. О нем красноречиво рассказывали остатки левого уха и бесчисленные шрамы, украшавшие лицо, уже не говоря о сломанном носе, мешавшем понять, в каком направлении смотрит его обладатель.
– Все так же, как и в любой другой день, – ответил Айвон, запустив руку в бороду, чтобы почесать подбородок. – Они постоянно спорят между собой, что следовало ожидать от гномов. И вновь отказались выполнить требование о попытке возврата Белдуара.
– А как обстоят дела с кварталами для беженцев? С нехваткой еды и проблемой нечистот?
– Эти вопросы будут обсуждаться в другое время. – Айвон вздохнул и провел рукой по воображаемым волосам на голове.
– Что? Но как? Ведь люди страдают прямо сейчас. Не имеет значения, как скоро мы вернем город, если жители голодают и готовы к мятежу.
– Я знаю, Дален. Знаю. Но Даймон не в состоянии ясно мыслить. Он видит врагов за каждым углом. Половину времени он тратит на то, чтобы заставить их совершить оплошность и выдать свои истинные намерения. Поэтому нам необходимо выяснить и разобраться в том, кто на самом деле послал убийцу. Ты сможешь встретиться с Белиной в квартале беженцев в Волькуре, на ступеньках перед главной площадью? Она оставила мне записку, где сообщает, что обнаружила след.
– Могу, – ответил Дален. – Когда?
– Сейчас.
Квартал беженцев Волькура был таким же, как и в Даракдаре.
Единственная улица шириной в сотню футов уходила в гору, насколько мог видеть глаз. По обе ее стороны шли гладкие каменные стены до самого потолка, находившегося на высоте в сотню футов, с бесконечными рядами дверей. Дален посчитал бы зрелище впечатляющим, если бы не стоявший в воздухе тяжелый запах мочи и дерьма.
Дален оперся спиной о каменную ступеньку выходившей на главную площадь лестницы, переплел пальцы на затылке и надул щеки. Он не был уверен, что принял правильное решение, когда отказался сопровождать отца и не отправился вместе с ним на поиски Эрика. Однако здесь он мог принести больше пользы, а его брат находился в надежных руках. С ним все будет хорошо.
Дален убрал руки из-за головы, пошевелил шеей и уперся локтями в колени. Оглядев толпы беженцев, заполнивших улицу, юноша видел, что людей наполняет гнев. Так не могло долго продолжаться. Только на прошлой неделе дважды начинались волнения.
– Наслаждаешься видом?
Дален едва не подпрыгнул, услышав бархатный голос Белины Луны.
– Проклятье, как ты это делаешь? – прорычал юноша.
Женщина всегда незаметно появлялась откуда-то из тени.
Опустив капюшон на плечи, Белина сухо улыбнулась Далену, пристально глядя на него своими темными глазами.
– Кролик не должен слышать приближение волка, – заявила она и подмигнула. – Но оставим любезности. В Озрине и Азмаре удвоили стражу. В Даракдаре и Волькуре такого пока нет, но это вопрос времени. Напряжение растет, и достаточно одной искры, чтобы вспыхнуло восстание.
Дален вздохнул и наклонился вперед, опираясь на локти.
– Нам это уже известно. Что еще?
На губах женщины появилась многозначительная усмешка.
– Я нашла кое-кого. Он готов за деньги продать информацию, – сказала Белина.
– О какой именно информации идет речь? – спросил Дален.
– О той, что способна привести к падению королевства. – Белина одним изящным движением поднялась на ноги, нижний край ее плаща почти касался земли. – Встретимся в «Черной кузнице» в Озрине, когда часы пробьют двенадцать. Наш информатор будет там.
– Подожди, почему ты не можешь просто… – Но Белина ушла прежде, чем он закончил фразу. Она скрылась в толпе, бурлившей на улице перед ним. – Почему Айвон не нашел агента, менее склонного к драматическим эффектам?
В «Черной кузнице» стояли запахи несвежего эля и пота.
Трактир был темным и грязным, как и многие другие подобные заведения, где побывал Дален. Лишь несколько цветков Дара Герайи слегка разгоняли темноту, и становилась видна зеленая плесень на каменных стенах.
Дален оглядел зал и начал пробираться сквозь толпу посетителей.
Два входа: один у него за спиной, второй в дальней части зала, скорее всего, выходивший в переулок. Длинные столы из серого камня, на которых почти не было свободного места, заполняли почти весь зал. Скамьи, стоявшие по обеим сторонам столов, занимали посетители с пустыми кружками перед ними; им приходилось сидеть спина к спине и щека к щеке.
Единственным звуком, который перекрывал шум бесконечной попойки, являлась звучавшая из другой части постоялого двора мелодичная песня.
Дален подошел к бару и заказал эль, заплатив три медяка, и сделал большой глоток из кружки. Затем он повернулся спиной к каменной стойке и положил на нее локти.
– Где же проклятая женщина, будь она неладна? – прошептал он одним уголком рта и нахмурился.
Он встречался с Белиной всего пару раз, но она поражала воображение во многих смыслах. Ее всегда приходилось ждать, она говорила загадками и очень редко давала прямые ответы. Далену уже казалось, что неприятностей от нее больше, чем пользы, хотя она была одной из самых красивых женщин, которых ему довелось видеть. Но даже сила красоты имеет свои пределы.
Сделав новый глоток эля, юноша стал пробиваться в сторону музыки и едва не опрокинул содержимое своей кружки на голову низенького гнома – тому явно не хватило терпения подождать, когда он пройдет мимо. Дален решил, что если уж все равно приходится ждать, то он хотя бы получит удовольствие от пения.
Из-за огромного количества посетителей увидеть барда было практически невозможно. Лишь проблеск пурпурной одежды или деревянной лютни в просветах толпы, когда она перемещалась. Но по мере того как Дален приближался, он начал разбирать слова.
В самые темные ночи, когда луна светит над головой,
В штормовом море, когда существа в глубинах
Начинают шевелиться,
Я держу тебя рядом, я держу тебя крепко.
В самые темные ночи.
В самые темные ночи.
Слова уплывали в дальнюю часть сознания Далена, пока он проталкивался сквозь толпу, окружавшую певицу, но, подойдя ближе, вдруг разинул рот от удивления. Там, в пурпурном платье с разрезными юбками, темно-фиолетовой помадой на губах и лютней в руках стояла Белина.
Когда приходят тени, а звездный свет становится дрожащим,
Когда двигаются горы, а океаны пересыхают,
Я держу тебя рядом, я держу тебя крепко.
В самые темные ночи.
В самые темные ночи.
Волоски на руках Далена встали дыбом, когда женщина-бард закончила свою песню под оглушительные аплодисменты толпы.
– Благодарю вас, благодарю, – сказала Белина с коротким полупоклоном, держа в руке большой холщовый мешок.
Дален услышал звон металла – посетители охотно опустошали свои карманы. Один гном едва не упал, когда, не спуская остекленевших глаз с Белины, высыпал ей в мешок из кошеля остатки денег, предназначенных для выпивки.
Дален представил, каким самодовольным взглядом наградит его Белина, когда он к ней подойдет.