Теперь, когда его наполнила вся сила Валериса, Кейлен почувствовал, как она уходит, покидая его: совсем понемногу, словно ручеек из океана.
На долю секунды сердце юноши замерло – перед тем как он врубился в толпу араков. Он инстинктивно принял позу «Атакующего дракона», позволив себе плавно переходить от одной позиции свидарьи к другой. Он чувствовал, что он и есть свидарья; ощущал себя пылающим ветром.
Эрик, Вейрил и Тармон двигались вместе с ним, прорубаясь сквозь ряды чудовищ, прокладывая дорогу всадникам Черных Шипов. Солдаты Империи, воодушевленные их натиском, следовали за ними, выкрикивая боевые кличи.
Несколько величественных лошадей пали, разорванные на куски тварями, но большинство сохранило строй, а их гигантские размеры и клинки всадников держали араков на расстоянии.
Наконечник черного копья задел левое предплечье Кейлена. Всего лишь царапина, но боль обжигала. Отступив на шаг, он вонзил клинок в шею зверя и проводил взглядом хрипевшего противника, рухнувшего на землю. Потом бросился дальше, рассек острием меча грудь следующего арака и перехватил рукоять двумя руками, чтобы остановить удар третьего, и, наконец, вонзил лезвие между ребрами чудовища по самую рукоять.
Кейлен потянул нити Воздуха и с их помощью высвободил клинок, отбросив тело твари в гущу его соплеменников. Слева, точно маятник смерти, двигался Тармон, и его огромный меч рассекал плоть и кости врагов.
Когда юноша повернулся, один из араков врезался в него и сбил на землю. Кейлен стал отползать назад, отчаянно пытаясь подняться, а существо бросилось к нему, описав широкую дугу черным мечом. Вжик.
Стрела со свистом вошла ему в глаз. Кейлен увидел, как Вейрил прыгнул вперед, бросив лук на землю. Выхватив меч из ножен, эльф одним взмахом перерезал подколенные сухожилия арака. Крича и яростно размахивая руками, зверь упал на колени, кровь заливала его морду, окрашивала красным желтые зубы. Он повалился на землю – клинок Вейрила пробил его спину и вышел из груди, эльф вырвал из его тела меч.
– Я уже говорил, что ты все время пытаешься погибнуть? – Над Кейленом стоял Эрик, протягивая ему руку.
Дралейд попытался улыбнуться, принимая руку Вирандра, но в число его достоинств не входила способность улыбаться, когда вокруг гибли люди. Какая-то его часть завидовала Эрику и его умению оставаться отстраненным, но другая не хотела овладевать таким навыком.
Кейлен собрался с силами и сделал вдох, потом огляделся по сторонам и убедился, что львиная доля Черных Шипов вышла из схватки и теперь готовилась к новой атаке. Еще дважды Черные Шипы сметали тварей со своего пути, дважды они разбивали шеренги араков. Дралейд никогда не видел таких могучих коней и столь же дисциплинированных всадников. Они сохраняли мужество даже после множества схваток с чудовищами.
Но кавалерия готовилась к новому натиску, и Кейлен увидел то, что надеялся не видеть больше никогда. Мир вокруг него потускнел, и по спине пробежал холодок. Прежде чем он успел криком предупредить остальных – впрочем, вряд ли бы что-то изменилось, – по воздуху прокатилась волна, ударившая по лошадям и сбившая их с ног. Лишь часть Черных Шипов сумела избежать вражеского натиска, но больше половины коней рухнули на землю со сломанными костями, а их всадники погибли или оказались под телами скакунов.
Кейлен увидел источник волны – две фигуры в черных плащах, стоявшие рядом. Юноша не заметил на них украшений, имевших форму синих спиралей, как у того существа, с которым дралейд уже сражался в Белдуаре. Но ему не требовалось заглядывать под капюшоны, Кейлен знал, что под ними: бледная кожа, тонкие губы, холодные как лед темные бездонные колодцы глаз, пожиравшие свет.
Невольная дрожь пробежала по телу Кейлена, во рту пересохло, и ему пришлось собрать все силы, чтобы не дать отчаянию овладеть своей душой. Одно из таких существ едва не прикончило их всех. Против двух сразу у них не было никаких шансов. Во всяком случае, без Эйсона и остальных.
Темнота пульсировала в руках одной из Теней, словно мрак сконцентрировался на кончиках ее пальцев. Через пару минут она уже держала в руках клинок тонкого черного огня. Такое же оружие использовала Тень в Белдуаре – нифрал. Духомеч.
– Я думал, что они сражаются за Империю, – с дрожью в голосе сказал Эрик.
– Тени не воюют за какой-то народ, – прошипела Аркана, прищурившись и глядя на двух существ. – Они служат Эфиалтиру. И никому другому. Они его герольды. Впрочем, я впервые вижу, чтобы они противостояли Лории.
Пока Аркана говорила, другое существо отступило назад из гущи битвы. Оно походило на арака. Длинное серо-серебряное одеяние без рукавов, жесткая кожа. Голову украшали два коротких рога, утыканных колючками, глаза испускали алый свет. В правой руке чудовище держало длинный деревянный посох со сверкающим красным самоцветом наверху, который удерживали изогнутые ветки дерева. Черное лезвие продолжало нижнюю часть посоха, и оно намокло от крови.
Несколько мгновений тварь стояла и не мигая смотрела на Кейлена и остальных. А затем чудовище сделало то, чего дралейд никак от него не ожидал и через тысячу лет. Оно заговорило.
– Ты… осмелилась… привести… еще одного… – Слова твари перекрывали грохот сражения, поднимались над хаосом и каким-то необъяснимым образом усиливались.
Голос звучал хрипло и прерывисто, словно каждое слово причиняло языку боль. После небольшой паузы тварь глубоко вдохнула и заговорила снова: губы слегка приподнялись, обнажив желтые зубы.
– Я… выпущу… вашу… кровь… у всех.
И, не дождавшись ответа, чудовище взмахнуло посохом и издало ужасный низкий рев, от которого у Кейлена заложило уши. Самоцвет на посохе вспыхнул, алый свет стал ярче. И по мере того как камень сиял все сильнее, полосы огня обвились вокруг дерева, мерцая на ветру. А потом арак атаковал, и Тени сопровождали его с двух сторон, точно змеи.
Глава 54. Воин
Каллинвар наклонился, чтобы отломить ломоть жесткого хлеба, намазал его маслом и смочил остатками свиной подливки. С усталым вздохом он забросил кусочек пропитанного соусом хлеба в рот и закрыл глаза, чтобы насладиться вкусом.
– Я лишь хочу сказать, – продолжал Лирин, откинувшись на спинку стула и широко раскинув руки в стороны, – что, если бы ты меня не обманул, я одержал бы победу.
– А я тебе отвечу, – парировал Арден, – что если бы ты не проиграл, то победил бы.
Таррон, Руон и Илдрис расхохотались, закинув головы назад и похлопывая Лирина по плечу.
Каллинвар был им искренне благодарен за подобные вечера, те редкие случаи, когда его братья и сестры могли хотя бы на время забыть о смертях и крови. Такое случалось редко. На самом деле, он сейчас не мог вспомнить, когда происходило в прошлый раз.
Огорчало лишь то, что остальная часть отряда не могла насладиться этим вечером. Сильвен и Миркен отправились помогать городам на севере Побережья молний, а Варлин и Дейнин изучали Порчу у подножия гор Марин.
– Я предлагаю вам повторить поединок, – заявила Руон, продолжавшая смеяться. Что бы ни случалось, Руон всегда находила повод для смеха. Каллинвар никогда не переставал восхищаться ее удивительной способностью к юмору. – Я готова поставить завтрашний рацион на Ардена. Илдрис, ты готов принять мою ставку?
Илдрис поднял обе руки.
– Я бы предпочел поесть, большое тебе спасибо, – ответил он.
– Ладно, ладно! – воскликнул Лирин. – Давайте все успокоимся, хорошо?
Раздались новые раскаты смеха, но он смолк, когда послышался шум распахнувшейся двери в кухню, которая с силой ударилась о каменную стену.
Глаза Каллинвара широко раскрылись: он увидел стоявшего в дверном проеме Гроссмейстера Вератина, полностью одетого в пластинчатые охраняющие доспехи с золотой отделкой. Лишь голова оставалась непокрытой.
– Что случилось? – спросил Каллинвар, поднимаясь на ноги.
– Я почувствовал еще одно проявление Порчи, – мрачно сказал Вератин. – И оно едва ли не самое большое за долгое время.
– Где? – спросил Каллинвар.
– В Кингпассе, к юго-западу от Линалиона. Несколько Теней и Шаман.
Каллинвар кивнул, глядя в пол.
– Мы последуем за тобой в твои покои.
– Поторопись, брат. Боюсь, у нас совсем мало времени.
Вератин исчез в дверном проеме, а Каллинвар повернулся к рыцарям.
– Лирин, что сказано в последнем донесении о дралейде?
Каллинвар увидел понимание в глазах Лирина.
– Он направлялся на север, брат-капитан. Двигался вдоль восточного побережья.
Каллинвар коротко кивнул. Здесь не могло быть простого совпадения. Он сделал глубокий вдох и обратился к рыцарям:
– В нашем мире много темноты, мои братья и сестры. И она не останавливается, не спит, не устает и не рассеивается. Она неуклонно преследует свои цели. Мы избраны, чтобы встать на ее пути. Встать с именем Акерона на устах. Быть его светом. Вы готовы присоединиться ко мне?
– Да, брат-капитан, – воскликнул Илдрис, вскакивая.
– Да, брат-капитан, – хором ответили Лирин, Арден и Таррон, присоединившись к Илдрису.
Последней поднялась Руон, и ее темно-зеленые глаза посмотрели на Каллинвара, когда она отодвинула стул.
– Мы последуем за тобой в бездну и обратно, Каллинвар. Мы умрем за тебя тысячу раз. Мы предстанем перед самим Эфиалтиром. Мы всегда с тобой.
Когда Каллинвар вошел в помещение, служившее сердцем великого храма Акерона, охраняющие доспехи уже пульсировали на его теле, а разум отправился на четыреста лет назад. К ночи, когда здесь стояли сто его братьев и сестер. Тогда сто рыцарей Акерона вошли в Разлом, но вернулось всего семнадцать.
Каллинвар оглядел помещение: оранжевый свет свечей отбрасывал тени на камень – и насчитал двадцать восемь рыцарей, стоявших в священном зале, в том числе Вератин и он сам. Остальные находились на заданиях, сдерживая наступление Тени по всему континенту.
Большая часть тех, кто собрался здесь, носила Печать менее столетия. Пять рыцарей находились под его командой. И хотя они были превосходными воинами, Лирин и Арден приняли Печать менее десяти лет назад.