– Отмеченные кровью, – прошипел Фарда, сворачивая пергамент и возвращая его Крейну, который продолжал внимательно на него смотреть.
– Совершенно верно. Ты не хочешь взять долг крови после того, что эти существа сделали с драконьими яйцами в Ильнейне? – спросил Крейн.
– Этот долг я уже взял, – прорычал в ответ Фарда.
– Неужели?
– Нет. – Гнев пронзил Фарду при упоминании драконьих яиц.
Фейн и Эльтор сказали, что драконьи яйца не тронут во время разграбления Ильнейна. Такой договор был достигнут при заключении союза с араками. Но звери нарушили условия, поэтому Фейн сжег их вместе с городом. Но этим существам никогда не расплатиться за свое предательство.
– Я думал, что мне нельзя доверять? – спросил Фарда.
– В том, что касается девушки, – прокаркал Крейн, и уголок его рта слегка приподнялся. – Как юстициару тебе позволены некоторые свободы и разрешено иногда поступать по-своему. Но только не в тех случаях, когда ты совершил долгое путешествие, как влюбленный щенок. Девушку следовало привезти сюда в цепях, умоляющую о пощаде. О чем ты думал? Тебе нельзя доверять.
Фарда заскрипел зубами. Великий консул был прав. За этим стояло нечто большее, но по сути он прав. Элла стала его слабостью, а он не мог позволить себе иметь слабости. Их следовало сжигать, как заразу, пока они не причинили вред.
– Через час Четвертая армия покинет город.
Фейнир завозился у ног Эллы, шерсть у него на спине встала дыбом, уколов ее икру. Элла не обратила на него внимания, ее покрасневшие глаза были устремлены в огонь камина Таннера. Она поправила тяжелое одеяло, которое лежало у нее на плечах. Ей не было холодно, но его тяжесть успокаивала.
Когда Таннер произнес имя Рэтта, что-то в ней сломалось, как сгнившая балка в доме. Никто не произносил имя Рэтта вслух, с тех пор как он умер. Слезы вновь обожгли уголки ее глаз, а вслед за ними пришла пульсирующая головная боль, которая всегда сопровождала слезы.
– Выпей, – с тихим вздохом сказал Таннер, протягивая Элле маленький хрустальный стакан с темной жидкостью. – Это бренди, лучшее в Бероне.
Элла поднесла стаканчик к носу. От него пахло не так сильно, как от напитков, которые продавал в «Золоченом драконе» Ласх Хейвел.
– Он тебя не укусит. – Таннер рассмеялся, сидя рядом с камином в мягком, обитом кожей кресле.
Он поднес свой стаканчик к губам, сделал вдох, на его лице появилась улыбка, и он сделал глоток.
– Оно простояло двадцать лет, набирая силу в дубовых бочках. Дольше стало бы напрасной тратой времени, на мой взгляд.
Элла поднесла стаканчик к губам; они потрескались, словно она провела много времени на жесточайшем ветру. Коричневая жидкость успокоила ее, как только она сделала глоток. Ей немного обожгло язык, одновременно она ощутила вкус сушеных фруктов и аромат цветущей вишни. Она не была уверена, что это имеет смысл, но ее голове стало лучше. В любом случае напиток очень сильно отличался от «Крови Змея», которую ей продал матрос в Антикере.
– Значит, тебе нравится?
– Да, спасибо.
Они потягивали бренди в уютном молчании, потрескивающий огонь в камине согревал кожу.
– Как умер мой племянник?
Неожиданный вопрос застал Эллу врасплох, и она увидела, что сам Таннер немного удивлен собственной прямотой.
– Я сожалею, – сказал он. – Я не хотел тебя расстраивать.
– Все в порядке, – ответила Элла, стирая указательным пальцем набежавшую слезу. – Его убили имперские солдаты… на дороге в Гизу.
– Что ты сказала? – Глаза Таннера широко раскрылись. – Зачем солдатам Лории убивать Рэтта? У него были неприятности? Ему следовало обратиться ко мне – я бы мог что-то сделать.
– Нет, никаких неприятностей. Рэтт был не таким человеком. Он был нежным и добрым и помогал всем, кто нуждался…
– Да, очень на него похоже. – Таннер улыбнулся, глядя в огонь. – Но что же тогда произошло?
Элла почувствовала, как у нее перехватило в горле и вновь заболела голова. Она держала стаканчик бренди двумя руками, пытаясь справиться с дрожью.
Выражение лица Таннера сменилось с печального на сосредоточенное, когда он, прищурившись, посмотрел на Эллу.
– Элла, моя дорогая, что ты от меня скрываешь?
– Они хотели схватить меня. Не его. Они знали мое имя. Они… Они…
Плечи Эллы задрожали, слезы снова обожгли глаза. Она хотела, чтобы они прекратились, хотела поговорить с Таннером, но не могла их контролировать.
Таннер встал на ноги и положил руки на плечи Эллы.
– Все в порядке. Ты в безопасности. Все хорошо. – Он наклонился к ней и обнял, его спокойный голос прозвучал у самого ее уха. – Элла, мне нужно, чтобы ты рассказала о том, как все произошло. Я должен знать, с чем мы имеем дело.
Элле потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя. Постепенно ее плечи перестали дрожать, и она сумела остановить слезы, хотя глаза продолжало жечь, а пульсировавшая боль, казалось, намеревалась пробить дыру в черепе. Постепенно Элла сумела рассказать Таннеру все, что произошло на дроге в Гизу, и то, как она пометила могилу Рэтта.
Таннер ее не прерывал, он просто молча слушал. Когда она закончила, он тяжело вздохнул.
– Элла, я должен задать тебе вопрос.
Мрачные интонации в голосе Таннера заставили Эллу вздрогнуть.
– Почему ты путешествовала с Фардой Кираной?
– Я сумела сюда добраться только благодаря Фарде. Фейнира не хотели пускать на корабль в Гизе… – Тут она вспомнила. – Гиза, билеты! Я обещаю, что верну вам деньги. Я не могу прямо сейчас, но найду способ, я…
Таннер вскинул руки.
– Деньги больше не имеют значения. Фарда Кирана один из самых опасных людей, которых ты имела несчастье знать, его волнуют только собственные прихоти. Я должен знать, что он тебе говорил, Элла.
– Я… почему?
– Если он проявил к тебе интерес, на то есть причина. И я не видел человека, для которого все хорошо закончилось, после того как рядом с ним появился Фарда. Я полагаю, он прекрасно знает, кто ты такая. Но никак не могу понять, какое ему может быть дело до девушки из деревни на Юге. Это не имеет ни малейшего смысла.
– Он спас мне жизнь, – призналась Элла.
Таннер приподнял бровь и отклонился назад.
– В городе, расположенном к юго-западу отсюда. В Фарренмилле. В город ворвались араки. … Если бы Фарды там не было, мы бы не выбрались оттуда живыми. – Рука Эллы опустилась на Фейнира, который тряхнул головой и негромко зарычал.
– Понятно. – Таннер поднялся на ноги, даже не пытаясь скрыть тревогу. – Ладно. Я отведу тебя в комнату, и ты постараешься отдохнуть, а я попытаюсь кое-что разузнать. У меня есть друзья, которые, возможно, смогут пролить свет на причины, почему солдаты тебя искали.
Таннер устало вздохнул, откинулся на спинку кресла, и кожа заскрипела, принимая его тело. Он протянул руку к хрустальному графину с бренди, налил себе еще стаканчик, одним глотком осушил его и тут же снова наполнил.
Девушка прошла через серьезные испытания. Его сердце сочувствовало ей и страдало. Племянник мертв. Рэтт погиб. Когда он в последний раз его видел, тому было не больше пятнадцати, но даже и тогда он был сильным и удивительно нежным. Что он скажет брату? Ведь именно он дал Рэтту билеты. Таннер сделал еще один глоток бренди, провел по волосам свободной рукой, сильно надавил на кожу.
Так или иначе, он разберется с чувством вины позже, девушке он необходим сейчас.
Он знал нескольких человек, которые могли выяснить, почему солдаты искали Эллу по имени. Но если к происходящему имел отношение Фарда, это существенно сужало список – лишь очень немногие имели влияние на юстициаров. Таннер поднес стаканчик с бренди к губам и закрыл глаза, позволяя сладким ароматам задержаться на языке, прежде чем проглотить напиток.
Он со вздохом поставил стаканчик на письменный стол, засунул руку в карман и нащупал шероховатую поверхность пергамента, который искал. Вытащив письмо из кармана, Таннер немного подержал его перед собой и лишь потом развернул.
Т, я тебе доверяю. Прошло немало времени после нашего последнего разговора, но я полагаю, что твои убеждения не изменились. На горизонте маячит новый рассвет, и горы должны подвинуться, чтобы мы увидели его свет. А с ним приходит рождение нового солнца. Того, на которое мы надеялись, но не ожидали. Если ты желаешь увидеть новое солнце, зажги свечу и позволь птицам запеть.
Таннер провел языком по передним зубам, перечитывая письмо по второму и третьему разу. Потом тщательно его сложил и засунул обратно в карман – он опасался оставлять его в любом другом месте, а сжигать его здесь не следовало. Наклонившись вперед, мужчина оперся локтями о стол и положил голову на ладони, так что пальцы накрыли нос, потом прижал кожу и провел ими вниз, до подбородка.
Он допил остатки бренди в стаканчике, потом налил еще, и теперь порция была заметно больше.
Какая-то его часть не рассчитывала, что он когда-нибудь получит это письмо. Но если быть честным до конца, он всегда знал, что оно обязательно придет. Таннер вспомнил ночь, когда он впервые встретил Эйсона Вирандра. Мужчина стоял перед ним, окруженный телами имперских солдат, оплетенный спиралями огня.
В ту ночь Таннера отправили в деревню, расположенную к северу от Копперстилла, вместе с отрядом в тридцать солдат. Ему приказали сжечь деревню дотла за то, что они отказались платить десятину. Когда он добрался туда и отказался выполнить приказ, командир приковал его к столбу, чтобы он увидел, что «делают настоящие солдаты».
Именно в ту ночь он понял, что не хочет быть «настоящим солдатом».
Глава 34. Бегство
Элла приоткрыла один глаз и принялась вертеться в постели. Лунный свет проникал в комнату из окна у нее за спиной и был достаточно ярким, чтобы она смогла разглядеть морду Фейнира, видневшуюся из-под кровати. Мерное дыхание волкобраза показывало, что сон зверя не подвержен кошмарам, преследовавшим его хозяйку.