– Как их много…
– Что-то подсказывает мне, что их гораздо больше, чем мы видим.
Пока они шли через порт и по улицам Скайфелла, Дейн понял, что Мера права. Лорийские солдаты встречались на каждой улице группами по четыре или пять человек, с копьями в руках и мечами на поясе.
– Элайна намерена начать сегодня, – сказала Мера, наклонившись к Дейну, когда они шли по особенно шумной улице.
Дейн остановился и сжал плечо Меры.
– Сегодня? Я думал, что у нас еще есть время.
– Я получила сообщение от наших в городе, – прошептала в ответ Мера. – Прошлой ночью, сразу после того, как ты поднялся на борт корабля. Консул Ринда покинул Айронкрик и отправился в сторону Горячих Врат. Есть известия, что Империя посылает боевых магов на подмогу Инквизитору. Консул Ринда и Высокий лорд Лорен отправились их встречать. Элайна хочет опередить их: убить Инквизитора и взять под контроль Скайфелл.
– Значит, нам следует поспешить.
Дейн и Мера шли по улицам так стремительно, как только могли, не привлекая нежелательного внимания. Им помогала толчея среди горожан: люди направлялись по своим утренним делам, покупали свежую рыбу, хлеб, мясо и сыр на завтрак.
Через полчаса в толпе они прошли мимо храмов Акерона и Нерона – огромные статуи богов отбрасывали длинные тени на улицы.
– Клянусь Воином и Мореходом, – прошептал себе под нос Дейн, когда они проходили мимо храмов.
– Клянусь клинком и кровью, – продолжила Мера.
– Я твой.
На лице Меры появилась улыбка, и она толкнула Дейна плечом.
– Я знаю, что так и есть, Дейн Атерес. Тебе просто повезло, что все эти годы я отдавала свое внимание Одину.
– Повезло? – спросил Дейн.
Мера бросила на него суровый взгляд, но он видел, что в уголках ее губ нет-нет да мелькала дерзкая улыбка.
Миновав храмы, Мера и Дейн приблизились к окраине города, где крепость Редстоун выходила на Антигский океан.
– Идеально, – сказала Мера с нескрываемым сарказмом.
Как и прежде, два стража в оранжево-белых куртках, надетых поверх доспехов, стояли у ворот Редстоуна, но теперь их сопровождали четверо мужчин в рубиново-красных пластинчатых доспехах – преторианцы Инквизиции. Кроме того, на площади перед Редстоуном оказалось полно солдат Империи.
– Мы пойдем по другому пути.
Сандалия Дейна зацепилась за землю, и песок с мелкими камушками полетел в сторону узкого карниза, шедшего вдоль Редстоуна и уходившего к океану.
– Старайся не смотреть вниз.
– Я всадница вивернов, – сказала Мера из-за его спины. – Страх высоты быстро проходит.
Дейн рассмеялся, стремительно перемещаясь по карнизу. Он, Барен и Элайна много раз использовали этот узкий карниз в детстве. Он всегда помогал, когда они хотели избежать поручений, которые им пытался давать Марлин. Никто за пределами дома Атерес не знал о существовании этого пути. Карниз, ведущий к проходу, не превышал в ширину нескольких ладоней – вполне достаточно, чтобы пройти, прижимаясь спиной к камню. Если ты не знал, где он находится, было почти невозможно его разглядеть, так как он шел вдоль края расположенного напротив Антигского океана утеса.
– Как долго нам еще идти? – спросила Мера, в ее голосе послышалась усталость.
Дейн поднял руку и стер пот со лба. Даже в разгар зимы климат Волтары оставался теплее, чем в большинстве земель Эфирии, в особенности возле утеса, где над ними сияло солнце.
– Совсем немного.
Прошло не больше пяти минут, и он увидел знакомый вход в пещеру. Со стороны океана он выглядел как небольшая естественная ниша в скале, но Дейн знал, что это не так.
Он сделал глубокий вдох, входя в более широкое пространство ниши, и вскинул руки над головой, чтобы вобрать в легкие побольше воздуха.
– Вот видишь? – спросил он, когда Мера сошла с карниза. – Я же говорил, что осталось совсем немного.
– И куда она ведет? – спросила Мера, засунула руку в сумку и вытащила стальную бутылку с водой, завернутую в кожу.
Она сделала несколько больших глотков и протянула бутылку Дейну.
– К проходу за книжным шкафом в бывшем кабинете моего отца.
– В нынешнем кабинете Барена.
Дейн кивнул, отер влагу с губ и вернул бутылку Мере.
– Идем, Элайна уже внутри. Надеюсь, мы не опоздали.
Глубоко дыша, мужчина выпрямился во весь рост и зашагал вперед, Мера последовала за ним. Потолок пещеры постепенно опускался, словно она уходила в землю, по мере того как они забирались все глубже.
Дейн согнулся в три погибели, потом еще, пока ему не пришлось ползти на животе, а мелкие камешки кололи ему грудь сквозь тонкую рубашку.
– Ты не мог сделать проход немного больше? – спросила Мера, которая двигалась за ним, словно змейка.
Дейн рассмеялся и тут же закашлялся, проглотив немного пыли.
– Дальше пещера снова станет шире.
В тот самый момент, когда Дейн заговорил, он уловил движение воздуха, выходившего через узкое отверстие впереди. Они почти ничего не могли разглядеть, их тела загораживали свет солнца, но Дейн продолжал ползти вперед по каменистой поверхности, пока не почувствовал, что потолок начал подниматься. Очень скоро он стал настолько высоким, что Дейн встал на колени, а потом и на ноги и, наконец, смог выпрямиться во весь рост.
В помещении было темно, но Дейн хорошо его помнил, каждый желобок, каждый дюйм скалы, и пошел вдоль дальней стены с вытянутой перед собой рукой, пока не прикоснулся к дереву. Он вытащил факел из углубления в стене и уловил запах, шедший от пропитанной коровьим жиром ткани, накрывавшей источник света.
– Мера, у тебя есть кремень?
Дейн не мог ее видеть, но услышал, как она поднялась на ноги, отряхнула одежду, а потом вложила что-то ему в руку: длинный кусок кремня и острую полоску стали, чтобы высечь искру и разжечь пламя. Конечно, он мог призвать Искру и воспользоваться нитями Огня. Но когда рядом с замком находился Инквизитор, не хотелось рисковать.
Отступив на шаг, Дейн под углом ударил полоской стали по кремню и направил появившиеся искры в сторону пропитанной жиром ткани на конце факела. Огонь вспыхнул и осветил пещеру.
– С тобой все в порядке? – спросил Дейн, поворачиваясь к Мере и увидев на ее руках мелкие порезы.
Она приподняла бровь, словно вопрос ее позабавил, глаза перебегали от Дейна к царапинам на руках.
– А ты когда-нибудь заглядывал мне в лицо?
Дейн попытался сдержать смех, но у него не получилось. Перестав хохотать, он протянул руку, и его большой палец скользнул по шрамам на ее подбородке. Шрамы или нет, но она оставалась самой красивой женщиной из всех, которых он видел.
– Только не в течение последних двенадцати лет, о чем я очень жалею.
Мера положила ладонь поверх руки Дейна, и на несколько мгновений мужчина ощутил умиротворение.
– Пойдем, – сказала Мера, – или я всем расскажу, что Дейн Атерес – всего лишь влюбленный щенок.
Дейн неохотно покорился. Сейчас важнее всего было добраться до Элайны прежде, чем она сделает то, о чем потом пожалеет.
Единственный туннель довольно круто уходил вверх из пещеры, в полу имелись вырубленные грубые ступени. Дейн успел забыть, какой он длинный и как долго приходилось преодолевать подъем.
Когда они добрались до вершины, его тело покрылось потом, рубашка прилипла к спине и груди, а волосы стали влажными. Он со вздохом остановился, глядя на верхнюю часть лестницы.
– Чего мы ждем? – спросила Мера.
– Дверь открыта, – прошептал Дейн. Элайна прошла здесь. Пожалуйста, не дай мне опоздать. – Погаси факел.
Мера молча сунула руку в сумку, вытащила кусок тяжелой ткани и быстро набросила ее на факел. В туннеле мгновенно стало темно, единственным источником света была открытая наверху дверь.
– Готов? – прошептала ему в ухо Мера, и ее рука легла на плечо Дейна.
Мужчина коротко кивнул, не понимая, какие слова могут подойти в данной ситуации. Что следует говорить, когда кто-то пытается помешать сестре убить их общего брата?
Дейн наклонился и снял сандалии. Он не мог рисковать – не хотел, чтобы его шаги эхом разнеслись по лестнице. Мера поступила так же. Затем они стали медленно подниматься к открытой двери.
Как только Дейн оказался наверху, он сразу узнал громкий голос Элайны.
– Ты не думал, что этот день обязательно придет, брат? Ты не думал, что я знаю?
Он жив.
Дейн услышал, как кто-то сплюнул, а потом заговорил Барен:
– Я сожалею, Элайна. Я делал то, что должен. Для тебя, для Дома – для Волтары.
Дейн с бешено колотившимся сердцем вошел через открытую дверь в кабинет Барена, и внутри у него все сжалось.
На другой стороне комнаты, спиной к Дейну, стояла Элайна, одетая в темные кожаные доспехи, украшенные оранжевыми завитками эмали, а на бедре висел короткий меч. Она возвышалась над Бареном, привязанным к стулу у дальней, увешанной старым волтаранским оружием стены.
Левый глаз Барена заплыл, губы в нескольких местах рассекали шрамы, в ноздрях запеклась кровь.
Входная дверь в кабинет была закрыта, и Дейн не мог определить, есть ли кто-то снаружи и знают ли они о том, что здесь происходит. Дейн обернулся, коснулся груди Меры и одними губами произнес: «Стой на месте».
– Ты что-то делал для меня? – полным презрения голосом спросила Элайна. – Ты убил для меня отца моего ребенка? Ты отдал моего сына, твоего родного племянника, Империи, чтобы он учился носить на шее цепи, – для меня? – Элайна опустилась на одно колено перед Бареном. – Я твоя младшая сестра. Неужели родство и кровь ничего для тебя не значат? Ты должен защищать свою семью.
– Я сожалею, – сказал Барен, и по его лицу потекли слезы. – Мне приходилось делать трудный выбор, Элайна. Дом Атерес уже не тот, что прежде. Лорен способен раздавить нас, как…
Дейн услышал звук пощечины – Элайна ударила тыльной стороной ладони по лицу Барена, и кровь брызнула на каменный пол.
– Достаточно, – сказала Элайна, встала и обнажила меч.
– Элайна, нет.