Оно пронеслось по рядам конников – слева направо – по ходу полета Валериса, уничтожая врага. Сила огня выбивала всадников из седла, вырывала куски дерна из земли, испепеляя все, к чему он прикасался. Чувство вины проникло в разум Кейлена, когда он видел гибель людей и лошадей, но ярость Валериса не давала ему обрести силу. Гнев Валериса объединился с ненавистью Кейлена, и теперь они представляли собой единое целое. И если не помешать всадникам, они настигнут Эрика и остальных. Кейлен не мог допустить такого.
Нырнув вниз, Валерис схватил когтями всадника вместе с лошадью, поднял их воздух, после чего разорвал на куски и бросил на снег, окропив его кровью.
Оставшиеся всадники и солдаты стали разбегаться – они утратили мужество.
Враги разбегались во все стороны, исчезая в засыпанном снегом лесу. Однако ярость Валериса не утихала; продолжая пылать неугасимым пламенем. Дракон хотел убить всех за то, что они сделали.
Взмыв высоко в небо, Валерис пробил облака – ветер растрепал волосы Кейлена – и снова нырнул вниз. Дралейд понял, что Валерис летит к Арисфоллу, и знакомая тяжесть начала формироваться на периферии сознания Кейлена.
Нет.
Валерис издал могучий рев, и на миг Кейлен ощутил глубокое одиночество, исходившее от дракона. То самое всепоглощающее чувство, которое Кейлен ощущал в камере. Его сердце сжималось от боли, когда он думал о том, каким покинутым и беспомощным был Валерис.
– Я сожалею… – Кейлен провел рукой по чешуйчатой шее Валериса и услышал низкое ворчание дракона. – Я скорблю, что позволил нас разлучить. Я не знал, что сделают наручники.
Ворчание в груди Валериса усилилось, на Кейлена обрушились новые эмоции: скорбь, агония, страх. Валерис ощущал такую же пустоту, как и Кейлен. Такую же ужасную печаль.
– Теперь я здесь, – прошептал Кейлен, прижимаясь головой к шее Валериса, пока дракон мчался по небу. – Но если мы атакуем город, народ Дрифейна никогда нам не поверит. Мы не можем становиться такими, как Империя. Такими, как Драконья гвардия. Мы должны быть лучше.
Прошло долгое время, и Кейлен не знал точно, как поступит Валерис, но дракон издал чудовищный рев, завибрировавший в теле Кейлена, и повернул прочь от города.
По мере того как Валерис поднимался все выше и выше, Кейлен позволил себе закрыть глаза, прижимаясь всем телом к чешуе своего дракона.
Глава 40. Ветер в парусах
Кейлен поплотнее закутался в черный плащ, ледяные прикосновения ревущего ветра терзали его покрытую синяками и шрамами кожу. Сначала он не понимал, что это была вся его одежда, не считая нижнего белья. И хотя Кейлен радовался плащу, который, судя по всему, накинул ему на плечи кто-то из друзей, его ткань царапала кожу и слабо защищала от холодного зимнего ветра, атаковавшего его, когда он сидел на спине Валериса. Конечно, ему помогало тепло, исходившее от дракона, однако зубы продолжали стучать. Все его тело жаловалось: грудь тяжело вздымалась, легкие с трудом принимали холодный воздух, мышцы мучили спазмы, когда он пытался вытянуться во весь рост, а в голове пульсировала боль, словно там резвился табун лошадей.
Далеко внизу раскинулся белый ландшафт, там Кейлен увидел портовый город и решил, что это и есть Страга: факелы мерцали на ветру, над трубами лениво поднимался дым.
– Туда. – Плечо Кейлена обожгла волна боли, когда он вытянул руку, указывая пальцем на сигнал, горевший на груде очищенных от снега камней около порта. – Это Вейрил.
Валерис тихонько заворчал, показывая, что все понял, и сделал поворот. Изменение направления привело к тому, что у Кейлена возникли неприятные ощущения в животе. Когда они опускались к земле, резкий скачок скорости заставил дралейда закинуть голову назад, а дракон захлопал крыльями, готовясь приземлиться на груду камней.
Как только когти Валериса коснулись валунов, Кейлен услышал встревоженные крики.
Тармон, Эрик, Вейрил, Аллерон и еще один мужчина, показавшийся Кейлену смутно знакомым, бежали к камням.
Должно быть, они добрались сюда совсем недавно.
– Кейлен, с тобой все в порядке? – Юный Вирандр первым подбежал к нему, его лицо покрывали царапины, на коже пестрели черно-желтые синяки.
Кейлену показалось, что Эрик слегка прихрамывал.
За ним появились Тармон и Вейрил, выглядевшие так же: глаза ввалились, щеки побледнели. А Тармон двигался так, словно все его мышцы сковывали судороги.
– Со мной все хорошо, – ответил Кейлен, пытаясь слабо улыбнуться.
Он чувствовал себя отвратительно. Никогда прежде собственное тело не казалось ему таким беспомощным. Кожа в тех местах, где должны находиться ногти на руках и на ногах, затвердела и на ощупь напоминала мозоль, а у основания начали расти новые ногти. У него возникло ощущение, что ноги не смогут выдержать вес тела, живот жутко болел, и ему приходилось отчаянно бороться, чтобы не дать глазам закрыться.
– Но кто-то из вас должен помочь мне спуститься, – добавил Кейлен. – И мне будет нелегко забраться в седло.
В этот момент Валерис нагнул шею вниз, и ноги Кейлена почти коснулись земли. Интересно, как он будет слезать с Валериса, когда тот окончательно вырастет.
Эрик рассмеялся и протянул руку, чтобы принять на себя часть веса Кейлена. Тот с трудом перекинул ногу через спину Валериса и сполз вниз. Рука молодого Вирандра подхватила Кейлена сзади, помогая удержаться на ногах.
– Спасибо, – поморщившись, сказал Кейлен; боль пронзила его ноги до самых колен, спина отчаянно горела.
– Я счастлив видеть, что ты жив. И твои глаза стали нормальными.
– Глаза?
– Когда мы сняли с тебя наручники, твои глаза сияли ярким пурпурным светом.
Тармон тихонько заворчал, сделав шаг вперед.
– Они были такого же цвета, как у дракона, – сказал он.
– Ничего подобного я прежде не видел, – добавил Вейрил, подходя к Кейлену. Его глаза покраснели, светлые волосы были стянуты на затылке в хвост. Эльф протянул руку и сжал предплечье Кейлена. – Дет эр олдин на вёна дир, дралейд.
Рад видеть тебя снова.
– Дет эр олдин на вёна дир оса, Вейрил.
Вейрил склонил голову, и на его лице появилась теплая улыбка, когда он услышал слова родного языка.
Кейлен кивнул Аллерону.
– Спасибо за то, что ты сделал! Я сожалею о гибели Лейфа.
– А я сожалею о том, что произошло. Мой отец уже не тот, что прежде. – Некоторое время они молчали, а потом Аллерон жестом подозвал одного из своих спутников с густыми черными волосами и длинной бородой. Повязка скрывала его левый глаз. – Я не уверен, помнишь ли ты Берда.
– Во время нашей предыдущей встречи я смотрел двумя глазами, а ты еще не стал дралейдом. Полагаю, здесь приложил руку Эйсон.
– Ты знаешь моего отца? – спросил Эрик, приподняв брови.
Берд кивнул и достал из кармана сложенный лист бумаги.
– Это письмо стало причиной, по которой ты сейчас стоишь здесь. Но мы можем обсудить все позднее. Сейчас нам нужно добраться до корабля. Зеваки уже начали глазеть на дракона, и я уверен, что очень скоро появятся люди Лотала. Аниира и Азиус не смогут долго их задерживать.
– Азиус? – Кейлен почувствовал нетерпение. – Азиус здесь? Нам нужно к нему вернуться!
– Конечно, – сказал Берд, протягивая руку. – Но сейчас мы все не в состоянии идти назад. Азиус и Аниира сумеют позаботиться о себе. А позже, когда вы увидите Азиуса, ты и эльф, вероятно, захотите поблагодарить его за то, что он выковал ключ для ваших наручников и цепей. Без него они бы до сих пор держали ваши руки.
Гримаса исказила лицо Кейлена, он переступил с одной ноги на другую под рукой Эрика. С большой неохотой ему пришлось признать правоту Берда: они не могли вернуться за Азиусом.
– Надеюсь, у меня еще будет такая возможность.
Берд кивнул.
– Аллерон, капитан уже готов к отплытию?
– Где Корик? – спросил Кейлен, прежде чем Аллерон успел ответить.
Он огляделся по сторонам, борясь с плохими предчувствиями, но нигде не видел гнома.
Тармон покачал головой, а выражения лиц остальных позволили ему все понять. Фальмин, Корик и Лопир. Еще три хороших человека, погибших, следуя за ним.
– Только не бери на свои плечи бремя его смерти, – сказал Тармон, казалось, прочитавший мысли Кейлена. – В предстоящей войне погибнет много людей, эльфов и гномов. Так устроен мир. Мы рождаемся, живем и умираем. И эти три вещи невозможно изменить. Единственное, что остается под нашим контролем, – то, как мы распорядимся коротким временем между рождением и уходом, то, за что мы сражаемся, люди, которых любим, все, что нам дорого. Хорошие люди не отступают даже в тех случаях, когда шансов на победу совсем немного. А каждого из них можно назвать хорошим.
Кейлен вздохнул, чувствуя разочарование.
– Но от таких мыслей не становится легче, – сказал он.
– Не следует рассчитывать на облегчение, – ответил Тармон, слегка пожимая плечами. – То, что имеет значение, никогда не бывает легким.
Кейлен опустил голову, коротко кивнув, и завернулся в плащ, его руки дрожали от холода. Неожиданно его правая нога подломилась. Если бы не быстрые руки Эрика, он бы упал.
– Пойдем, – сказал Вирандр, обнимая Кейлена. – Нам нужно доставить тебя на борт корабля, пока холод не пробрался в твои кости. Тебе необходим отдых, как и всем нам.
– Спасибо тебе. – Кейлен поднял голову и посмотрел на Аллерона, приподняв бровь. Тот кивнул, и Кейлен понял, что наступил момент рассказать о своих истинных планах. – Я не пойду с вами. – На самом деле он ожидал увидеть потрясение на лицах друзей, но они лишь смотрели с недоумением. – Я намерен отправиться за Ристом. Вы можете проплыть на корабле вокруг западного побережья Гномьего союза. Аллерон организовал транспорт, чтобы доставить меня на Север.
– Мы знаем, – после долгой паузы сказал Эрик, и на его исхудавшем лице появилась улыбка. – И поедем с тобой.
– Что? Как вы узнали?
– Я им рассказал. – Аллерон опустил глаза, чувствуя вину. Кейлен рассказал ему о своих планах ночью, в амбаре. – По пути сюда. Я должен был, Кейлен. Сейчас ты не в состоянии отправиться куда-либо в одиночку.