К утру так или иначе почти все забылись зыбким сном, и когда в деревне прокричали петухи, в церкви стояла тишина. Мавна осторожно тронула Купаву за плечо, та сонно охнула и разлепила глаза.
– Рассветает, – шепнула Мавна, поводя затёкшим плечом. – Значит, упыри ушли. Я иду искать Илара с папой.
– На вас с Гренеем напали в сумерках, – напомнила Купава. – Нежаки стали наглее. Погоди немного, твои вернутся.
– Да сколько уж годить. Вдруг что случилось. Надо поискать.
Двери громыхнули, разъехались с тяжёлым скрипом, и в церковь вошли мужчины: староста Бредей, Мальвал, Греней с Касеком, а следом и отец с Иларом. Тана сонно вскрикнула и бросилась обнимать Касека, а Мавна подскочила на ноги и кинулась навстречу своим.
– Вы целы?
У Бредея были рассечены лоб и бровь, Греней сильно хромал, а на груди Илара выступили красные волдыри, несмотря на все старания Купавы стереть упырячью кровь, но в остальном все были в порядке.
– Упырей больше нет, – сказал Илар, с внимательным прищуром осматривая церковь. Люди начали просыпаться, некоторые уже поднялись и собирались выйти, иные выкрикивали с мест, выспрашивая о своих родных. – Всё в порядке! – крикнул Илар уже громче.
– Убитых почти нет, – попытался подбодрить Бредей, но всё равно раздались испуганные возгласы. Мавна закатила глаза: ну как так можно, сейчас снова все переполошатся. – Некоторые дома сгорели. Ограда разрушена, начнём выправлять сегодня же. Кто хочет помочь – милости просим.
Женщины, кто причитая, кто хмурясь, потянулись к выходу. Мавна покосилась на мать – она так же спала, бледная и уставшая, маленькая, съёжившаяся и жалкая. Отец пошёл к ней, а Илар склонился к Мавне и тихо спросил:
– Как она?
– Спит.
– А ты?
Мавна повела плечами. Всё тело ныло от ночи, проведённой в неудобной позе.
– Я просила Покровителей, чтобы вы с папой вернулись живыми.
Илар улыбнулся: в полумраке его лицо казалось тусклым и уставшим. Купава прищёлкнула языком.
– Ну говорила же, надо смыть хорошенько кровь. А теперь что? Волдыри вон какие. Поди жжёт.
Илар опустил взгляд на свою грудь, будто впервые задумался о волдырях, и развёл руками.
– Да ну. Я и не заметил.
– Шрамы будут, – пробурчала Купава и отвернулась, чтобы помочь Малице переступить через порог.
– Давай и мы выйдем, – предложила Мавна. – Подышать хочется. А ты отдыхай. Идите с папой домой.
– Да, умыться не мешало бы. И подремать. – Илар зевнул в кулак и тряхнул головой. В волосах у него запеклась кровь и застряли хлопья пепла.
Мавна догадывалась, что снаружи их не ждёт ничего хорошего, но не ожидала, что вид деревни после нападения упырей повергнет её в такое уныние. Прохладный утренний воздух пропах гарью: Мавна не стала спрашивать, из-за чего случился пожар, молча взглянула на обгоревшие избы и сглотнула горький ком в горле. Должно быть, вечером оттуда выбежали, не погасив свечи, а может, упырей пытались отпугнуть кострами и факелами.
Ворота совсем слетели с петель, многие колья оказались выбиты, и ограда стояла щербатая, прозрачная, в дырах виднелись болота и далёкие леса. Мавна неуютно поёжилась: деревня стала что дом с выбитыми окнами, будто разом растеряла свой дух. Словно в насмешку рядом валялся раздавленный козлиный череп.
– Проклятые твари, – пробормотала Купава. – Что им от нас надо?
– Крови, – прошептала Мавна. – Чего же ещё.
– Смотри! – Купава схватила её за рукав и кивнула в сторону. – Вон, твой.
Мавна сперва не поняла, какой такой «твой», но, проследив за взглядом Купавы, увидела Варде, который вместе с двумя другими парнями помогал тушить тлеющий угол избы.
– Подойди хоть, спроси, как он себя чувствует, – посоветовала Купава. – Позови пирогами угоститься.
Мавна шикнула на подругу:
– Скажешь тоже! Домой звать? А кто про шкурку мне все уши прожужжал?
Купава махнула рукой:
– Ай ты! Хоть поздороваться можешь? Или сбежишь?
Мавна не успела подумать. Варде сам их заметил и, бросив пару слов своим товарищам, двинулся в сторону церкви.
– Доболталась, – буркнула Мавна.
– Доброе утро. – Варде не улыбнулся, просто подошёл и впился в Мавну бледно-зелёными глазами. – Ты не пострадала?
«Я страдала, когда пыталась вытащить обезумевшую мать из тумана, кишащего упырями», – хотелось ей ответить, но тут встряла Купава:
– Она была за околицей, но цела, как видишь.
Варде на миг потемнел лицом.
– За околицей, говоришь? Мавна, это правда?
Мавна неопределённо повела плечами:
– Не хочу об этом говорить. Кто-то слишком много болтает. Ну а ты… Как сам?
Она спросила это больше из вежливости. Мавна так устала, что ей не было никакого дела до Варде. Но кое-что она всё-таки приметила: раз Варде работал вместе с деревенскими парнями, то, выходит, и правда приходился родственником кому-то из них. А ещё она разглядела шкурку, которая в самом деле висела у него у пояса. В блёклом свете утра можно было рассмотреть и плоские высохшие лапки, и тёмные крапинки на лягушачьей спине.
– Всё хорошо. И… если ты тоже в порядке, я пойду. Нужно чинить ограду.
Варде чуть согнулся в нелепом полупоклоне и зашагал прочь, к воротам. Мавна проводила его взглядом, а Купава задумчиво протянула:
– Нет, ну какой-то он всё-таки чудной. То хвостом вился, то прочь побежал.
Мавна цокнула языком:
– Да посмотрите на неё! Половина деревни разрушена, ограды нет, а она всё о свиданиях думает.
Вдруг кто-то из парней закричал:
– Это он! Нежак! Снова к ней приходил!
Мавна видела, как бросают вёдра и долота, как поворачиваются к ней и смотрят, хмуря лбы. Всё это, казалось ей, происходило медленно, как в дурном сне.
– Держи нежака!
Деревня забурлила, зашумела. Где-то недалеко завизжала женщина, будто улицу снова заполнили упыри, но нет же, никто не приходил с болот, никто не свистел страшным свистом, а тела убитых упырей лежали уродливыми грудами плоти.
Мавна почувствовала, как её ноги слабеют.
– Ишь, подруга, ты чего удумала? – Купава подхватила её за локти. – Что за ерунду они мелят? Эй, вы! Хватит сплетни разводить! Нечего тут! Делом займитесь!
– Давай уйдём, пожалуйста, – шепнула Мавна. – Не хватало ещё, чтобы Илар услышал.
– Да уж. – Купава быстро обернулась по сторонам и, пока их не окружили, поволокла Мавну за церковь.
– Это они про Варде, точно ведь?
– Ну не про меня же, – буркнула Купава. – Боишься за него?
– Я не понимаю, – призналась Мавна и остановилась. За ними вроде бы не гнались, но отчётливо слышался топот по направлению к бывшим воротам – как раз там, куда ушёл Варде. – С чего они это взяли? Из-за шкурки этой? Надо честно спросить. Чтобы не ходили всякие слухи. Я не хочу слухов.
– Ясное дело, не хочешь. Спросишь, когда все успокоятся. Нам ещё решать, как ночевать без ограды, забыла?
Снова послышались голоса. Тут, на заднем дворе, не было видно, что стряслось, но Мавна расслышала:
– Сбежал!
– Как сквозь землю провалился, нежак проклятый…
– Повадился к девкам нашим хаживать!
Мавна осторожно выглянула из-за угла. Парни возвращались, некоторые озирались по сторонам, будто ждали, что Варде выскочит на них из-за любой избы.
– Нет уж, я так всё-таки не могу…
– Куда?!
Купава потянулась, чтобы схватить Мавну за локоть, но та уже вышла на улицу.
– Если вы считаете, что это я привела нежака в деревню, то скажите мне это в лицо, – твёрдо проговорила она и скрестила руки на груди.
Сердце стучало быстро-быстро, к щекам от волнения прилила кровь.
Парни дружно повернулись к Мавне. Видок у них был неважный: у кого-то на одежде сажа, у иных и кровь. Мальвал смотрел на неё злее всех, но смягчился, когда к Мавне вышла Купава.
– Это Вейка сказал первый, – с неохотой бросил Мальвал. – Пришёл к нам и говорит: «Мавна опять с нежаком милуется».
Парни закивали. Алтей досадливо сплюнул на землю, и Мавна вновь вспомнила, что он, оказывается, пытался добиться её внимания.
– И вы Вейке поверили? – фыркнула Купава. – Он же дурачок! И всё равно с этим «нежаком» избу тушили.
– Так не знали мы, как он выглядит! А тут Вейка пришёл и как заголосит.
– И вы дурачьё. – Купава вышла вперёд Мавны, чтобы заслонить собой подругу. – Хуже баб говорливых! Поверили в глупую сплетню. Стал бы нежак ходить при свете, да ещё и помогать людям? Он бы упырём обернулся и пожрал бы вас всех.
Она красноречиво кивнула на мёртвого упыря, пронзённого стрелой.
Парни замолчали. Алтей задумчиво тёр острый подбородок, Мальвал не сводил хмурого взгляда с Купавы. Мавна молилась, чтобы Илар их не увидел, а то снова бросится в драку, а сейчас, когда все вымотанные и напряжённые, драки никому не нужны.
– Нужно поговорить с Вейкой, – выдавила Мавна. Слова давались ей с трудом, ноги привычно сковало тяжестью.
– Зачем он тебе?
– Про нежака спросить, зачем ещё. С чего-то он ведь это придумал…
Купава понятливо кивнула и крикнула парням:
– Вейку нам приведите, бестолочи!
Мальвал тут же подвинул плечом Алтея и пошёл куда-то за избу. Купава удовлетворённо вздохнула.
– Вот и научим его не трепаться.
Мавна не заметила, как перед ними появился староста Бредей: широченный, с окладистой каштановой бородой с проседью, уже пожилой, но с горделивой осанкой и глубоким грохочущим голосом.
– Поди в церковь, Мавна, – мягко велел он, но таким тоном, что никому не пришло бы в голову ослушаться. – А вы, парни, займитесь-ка делом.
Алтей вновь потёр подбородок, украдкой бросил взгляд на Мавну, и парни, тихонько ворча, начали расходиться. Бредей подождал немного и положил тяжёлую ладонь Мавне на плечо.
– Лучше обожди в церкви. Мы с тобой всё обсудим. Но людям на глаза не попадайся: видишь, треплют уже всякое.
Мавна беспомощно закивала, до боли прикусив губу.
– Вот и славно, – удовлетворённо буркнул Бредей.
– Погодите, – вмешалась Купава. – Её же не будут судить?