– Это же говно нерабочее. – Буров покрутил в руках камешки со знаками. – Такого вообще не существовало.
– Это в твоей картине мира оно не существовало.
Мира перевела взгляд на Мангуста. Тот ждал, когда Ярослав угомонится.
– Но оно же у них не работает, – прозвучало уже без наезда.
– И что? – уточнила Мира.
Буров не нашелся, что ответить на это, и переключился на плюшевых зверят.
– Скажи, а сколько ты игрушек продала? – Он копался в корзинке, перекладывая с места на место котят, енотов, жабок. – Ты же их все считаешь.
Мира нахмурилась, ей не понравился этот вопрос.
– Вообще? – Ведьма мысленно посчитала зверей, которых успела нашить.
– Да, сколько всего ты продала этих чудиков? – Медведь вынул из корзины лисичку.
– За десять лет – двадцать две игрушки, а что? – Мира внимательно смотрела на Медведя, ничем не выдавая своего замешательства.
– Да ничего. Просто у нас в полиции лежат заявления на двадцать одну пропавшую девушку.
– Не понимаю, какое отношение к этому имеют мои игрушки, – холодно проговорила Мира.
– А это мы и хотим выяснить. – Медведь посмотрел на девушку с испуганными глазами. – Агата, что случилось после того, как вы купили тут игрушки?
– Дарина пропала, – тихо сказала Агата.
– И вы решили, что это из-за моих игрушек? – скептично спросила Мира.
– Может, да, может, нет, – пожал плечами Медведь.
– У тебя мозги, смотрю, совсем поплыли.
Мира злилась. Ярослав привлекал ненужное внимание. Люди оглядывались на него, пытаясь понять, что они видят. А Медведь смотрел на ведьму, желая получить прямой ответ на свой вопрос.
– Число пропавших внушительное. – Мира поправила игрушки в корзинке. – Если бы это было из-за моих игрушек, то ко мне уже давно пришли бы с вопросами. Тебе не кажется?
– Игрушка Дарины пропала, – подала голос Агата.
– Хочешь сказать, я ее забрала?
– Нет, но я надеялась получить у вас какие-нибудь ответы на вопросы.
– Хочешь, чтобы я карты разложила? Боюсь, они не скажут, где искать твою подругу.
Агата грустно кивнула.
В самом деле, почему она так легко поверила, что все проблемы – от игрушек. Почему дала себя убедить. Эти двое еще так громко обсуждали, что и почему работает. Плюшевый медведь глушит звонки от мамы – ну бред же. Лисичка – причина пропажи Дарины. Кто в это вообще поверит?
Торговка смотрела так, что хотелось провалиться сквозь землю. Она была права: если бы игрушки имели отношение к пропажам, то за ней давно пришли бы.
– Извините, я пойду. – Агата отвернулась от прилавка и быстро зашагала прочь.
Слезы предательски катились по щекам. Дарину не найти. Единственная зацепка – бассейн в «Белом небе» – была упущена.
Зачем она вообще поверила этим двоим! Агата с силой пнула камень на дороге, тот улетел далеко в кусты.
Мозг пытался найти новое решение, пусть даже самое безумное, но натыкался на пустоту. Надо было найти Тулупа, единственного человека, который точно знал, где Дарина. Но даже в таком небольшом городе невозможно найти человека, который выдавал себя за бармена.
Агата дошла до самой крутой гостиницы города и села на лавочку недалеко от входа. Ее успокаивало наблюдение за людьми. Интересно было смотреть, что у кого в жизни происходит. Дождь давно закончился, но ветер продолжал продувать город насквозь. Быстро стало очень холодно, и Агата поспешила в сторону номера. Переодеться или просто лечь на кровать и плакать. За все время, что она тут бегала, самой приятной дорогой оказалась та, что через пляж. Белый песок, яркие пустые шезлонги. Любимая фантазия Дарины.
Бар работал в полную силу, развлекая туристов, которые не испугались резкой смены погоды и решили взять от отпуска все.
Агата подумала, что ей показалось. За барной стойкой размахивал шейкером Тулуп.
Глава 8Чем дальше в лес
– Каждый, кто приходит к нам и хочет продолжать наш путь, должен принести клятву, закрепить ее словом и не отступаться от данного слова. Нельзя выносить в мир то, что узнается здесь, нельзя обращать знание против брата, ведомого тем же знанием!
Дверь закрылась, и Дарина уже не слышала, что еще нельзя делать. Ее привезли в какой-то маленький домик на краю леса, оставили в комнате под крышей и куда-то ушли. Она слышала, как открываются по всему домику двери. И когда они были открыты, звуки становились звонкими, четкими. Можно было услышать даже шепот в подвале. А шептали в этом доме часто. Шепотом произносили какие-то странные, ничего не значащие фразы. Шепотом просили у Великого древа мудрости. Шепотом восхищались, когда кто-нибудь находил отпечатки кошачьих лап. По всему дому стояли свечи, которые пахли смородиной, над дверями висели еловые ветки. Складывалось ощущение, что люди, живущие тут, изо всех сил пытаются приблизиться к чему-то, что им показывали только на картинках. Словно дети, которые создали для себя какие-то особые правила и никого в них не посвящают.
Помимо Тулупа и Акулова в доме жило еще несколько человек. Один говорил с претензией, второй шептал басом. О том, что существует еще кто-то третий, Дарина узнала вообще случайно. Он всегда молчал, ходил тихо, почти не участвовал в общих сборищах и оставлял ощущение человека не от мира сего. Тулуп как-то сказал, что этот парень видел что-то такое, что теперь не дает ему говорить. И это что-то скрывалось в тумане.
Именами тут старались не пользоваться. Шепчущий называл себя Кара, тот, что с претензией, был Судья, а молчаливый – Шаман. Они верили, что если узнать настоящее имя человека, то можно получить над ним власть. Верили во много всякой непонятной всячины, от которой у Дарины волосы на голове переодически шевелились. Взрослые люди не могут в такое верить на полном серьезе. Если, конечно, у них нет каких-нибудь отклонений или травм психологических.
Дарину воспитали в семье, где вместо сказок жили научные факты. Самое сказочное, что было в ее жизни, – дружба с Агатой, которая любила мистизировать все подряд. Они отлично дополняли друг друга – у одной ветер в голове, у другой – калькулятор. Дарине нравилось, что Агата привносит хаос в ее упорядоченную, выстроенную по секундам жизнь. Нравилось и бесило. Планировать в таких условиях было сложно. Никогда не знаешь, какое коленце выкинет Агата в следующий раз. Иногда коленца выкидывались из-за матери Агаты. Она донимала всех, до кого только дотягивалась.
– Интересно, сколько раз за день она названивает? – Мысли метались от одиночества и страха.
От воспоминаний о подруге они скакнули к неудачной попытке сбежать. Тело до сих пор помнило, как больно прижал Тулуп к плитке бассейна, как всадил в шею иглу, задев кость. Хотелось бороться, кричать, но силы слабели, утекали из-за очередной дряни, вколотой этим человеком. Чем она вообще думала, соглашаясь покататься на яхте? Кому хотела хуже сделать? Агате? Так той это неинтересно. В итоге, пытаясь насолить подруге, испортила жизнь себе.
Дарина потрогала шею, поморщилась. Ближе к ключице разлился огромный синяк, он мешал поворачивать голову, мешал лежать. Сна и без того не было, тревога съедала. Они собирались убить ее. Не сейчас, не сразу, подготавливали к чему-то. К чему-то, что связано с туманом и местной легендой.
В дверь постучались.
– День добрый. – В комнату заглянул Кара. – Я принес обед.
– У Тулупа выходной? – нахмурилась Дарина. – Обычно он сам приходит действовать мне на нервы.
– Задержался в городе, – пожал плечами Кара.
Он постоянно ходил в трениках и объемной футболке с мордой медведя во всю спину. Как-то Дарина услышала, как он говорил, что хочет надеть шкуру медведя. Чтобы сила текла сквозь него, а враги боялись, прятались. И чтобы лес слушался. Однажды Кара видел, как человек становился медведем; человек, который должен был умереть в тумане, но почему-то выжил.
Дарина мысленно молилась, чтобы ей не подсыпали в еду ничего такого, что дарит подобные видения. Потому что не могут взрослые мужики на полном серьезе обсуждать кикимор под порогом и какую-то птицу юстрицу.
Акулов не появлялся после того, как девушку привезли в этот дом. Он лишь дал несколько указаний, сел в машину и уехал.
– Зачем это все? – спросила Дарина, пережевывая пресный рис.
– В смысле? – Кара отвлекся от телефона.
– Ну вот это? – Она обвела глазами комнату, в которой сидела.
Кара вопрос понял по-своему:
– Помимо нашего мира есть еще один, параллельный, и мы ищем туда дорогу.
– А я вам зачем? – Дарина очень держалась, чтобы не сказать, что именно она думает об этих искателях.
– А ты как раз покажешь эту дорогу.
Рис попал не в то горло, и девушка закашлялась. Кара дернулся помочь, но в последний момент замер в нерешительности. Словно у него был приказ – трогать нельзя. Дарина прокашлялась, вытерла слезы и посмотрела на мужчину.
– Что я покажу?
– Дорогу в другой мир, – серьезно сказал Кара.
– В какой мир? – В голове лихорадочно металась мысль, что они все тут помешанные.
Кара вздохнул, будто самому себе говорил, что приходится объяснять невежде очевидные вещи.
– Есть наш мир, – он взмахнул руками, показывая земной шар, – а есть параллельный мир. – Руки взмахнули примерно в той же зоне.
– Вы начитались о теории множественности миров, – осенило Дарину. – Есть же такое исследование в науке.
– Мы не занимаемся теорией, – нахмурился Кара. – Наш мир реально существует, и тому есть прямые доказательства.
– Это какие? – уточнила Дарина.
– Туман в лесу, – победно заявил мужчина, собирая пустую посуду.
– Воздух остывает, вода испаряется, – пожала плечами Дарина. – Простая физика.
– Этот туман приходит и в снег, и в дождь, стелится по земле и стоит столбом.
– С этим может быть связана какая-нибудь аномалия или магнитное поле. – Дарина была уверена, что никакого параллельно мира не существует, просто кому-то очень хорошо промыли мозги.