– Меня Славой только мама в детстве называла, – сказал он вдруг. – Почему Слава?
Агата задумалась. Рассказывать все, что было у нее в голове в тот момент, не хотелось. Мало ли что он подумает.
– Мне показалось, что так лучше.
Он улыбнулся, руки сместились с талии, поправили одежду, вызвав очередной ворох мурашек. Агата неохотно поднялась, увлекая за собой Медведя. Интересно, откуда берется шкура, раз превращение сохраняет одежду?
– Где остальные? – спросил Буров.
– Мангуст остался возле гостиницы, «Горка» сгорела, – сказала Агата и похолодела.
– А Мира?
– С ним.
Ярослав кивнул каким-то своим мыслям, глядя перед собой. Агата не могла понять, как именно он воспринял известие, что его гостиницы больше нет.
– Давно надо было сжечь ее ко всем чертям. – Не такой реакции она ожидала. – Прав был лес, прав Богдан Тимурович, будь он неладен. Отпустить пора. И уходить из этого города.
– Надо Дарину найти, – напомнила Агата.
– Найдем, – улыбнулся Слава. – Всех найдем.
Агата улыбнулась в ответ. Сунула руку в карман и не нашла медвежонка. Поискала глазами. В какой момент он выпал, непонятно. Может, когда с поляны уходили. Пусть в лесу теперь живет другой медведь.
– Не могу понять, – подумала вслух девушка. – Как мне удалось шкуру с тебя снять? Я все слова, которые Мира сказала, забыла.
– Я просто вспомнил, почему ты меня бесишь, – хитро улыбнулся Буров, пихнув Агату в бок.
Глава 20Сказка – ложь
Акулов с Тулупом нагнали их только на второй день. Кара пришел позже. Недовольный, ворчливый, словно он сделал всю грязную работу.
– Нет, ну по факту! – возмущался Кара. – Я там себя чуть не спалил, а вы меня даже ждать не стали.
На его бубнеж никто не обращал внимания. Шаман молча хозяйничал, показывая Тулупу, где что расположил. Акулов внимательно изучал записи и постоянно куда-то уходил. Дарине это казалось странным, но, судя по реакции ведомых, это было обычное поведение босса.
– Он проверяет туман, – объяснил Тулуп, когда Акулов в очередной раз куда-то скрылся. – Важно все сделать в правильный цикл, чтобы потом не пришлось все повторять заново. У нас такое не раз уже случалось. Видимо, что-то не так, давно не видел его таким озабоченным. Надеюсь, Великое древо будет к нам благосклонно в этот раз.
– Надеюсь, что нет, – пробурчала Дарина под нос.
Ей не давали заниматься лагерем, все брали на себя. Поэтому приходилось сидеть и смотреть, как Кара возится с костром и котелками, Шаман укрепляет палатки, а Тулуп ищет что-то в компьютере, который в последнее время стал брать с собой чаще.
– Был бы интернет, я бы на диск вышел, посмотрел там информацию, – вздохнул он, когда Акулов подсел с очередным вопросом. – Я тоже не понимаю, что не так. Будто в Ладном мире что-то происходит. Жаль, у нас там нет связного, так ни с кем и не получилось контакт наладить.
Акулов недовольно заворчал.
Дарина уже смирилась с тем, что эти люди верят в существование другого мира, стараются жить по его правилам. Но она никак не могла уложить в голове – как это случилось? Как взрослые мужики увлеклись какой-то чертовщиной? Ладно Тулуп. Если Дарина правильно поняла, парню было восемнадцать, когда Акулов предложил ему вступить в секту. Если на тот момент секта вообще существовала. Но Кара? Человеку глубоко за тридцать, а он печется, как бы всякие-разные в лесу не обиделись. С Шаманом все почему-то было понятно, он изначально стукнутый. Хотя, может, Тулуп тоже такой? Просто лучше маскируется и прикрывается своим обаянием.
– Охренеть, сколько всего можно сделать за год. – Тулуп копался в ноуте. – И ни черта не добиться за десять лет.
Дарине стало скучно, и она решила подсесть к Тулупу. Сейчас его избегать не было смысла, никуда не денешься из леса, который не выпускает. Попытка сбежать от Шамана была тому примером. Тулуп покосился на девушку, но гнать не стал. Снова погрузился в бесконечные файлы и таблицы. На экране царил какой-то невозможный хаоc: копии дневников, заметки, схемы. И красной нитью через это все шла фраза: «Все беды от котов и медведей».
– Почему от котов? – не поняла Дарина.
– Честно говоря, не знаю. – Тулуп перестал мотаться по папкам. – Нам пока хлопоты только Медведь доставлял. А с котом мы сколько пытались пересечься, ничего не получалось. Один раз удалось его хвост увидеть. Огромный, рыжий, пушистый. Но больше он не показывался. Хрен знает почему, что мы не так делаем.
– Не жители Ладного мира? – спросила Дарина, попытавшись вложить в вопрос всю иронию, какая у нее осталась.
– Скорее всего. – Тулуп воспринял вопрос серьезно, даже задумался. – Возможно, кот ждет, когда мы наконец проникнем в Лад.
– А почему Лад?
– По одной из легенд. – Тулуп быстро нашел нужный файл. – В этом мире все живет в гармонии, в ладу с собой и окружающими. Люди владеют знаниями, которые позволяют им избежать множества проблем.
– Звучит как утопия, – покачала головой Дарина.
Тулуп радостно кивнул:
– Восхитительный мир, где мудрость и богатство шествуют рука об руку.
– А что вы будете делать, если этот мир окажется вовсе не таким, как вы представляли?
Тулуп посмотрел на Кару. Тот уронил посуду и собирал ее по всей поляне.
– Мы так долго его искали. – Бармен почесал бровь. – Не знаю, надо сначала туда попасть.
Дарина тяжело вздохнула: вот бы их упорство да в мирных целях. Проку было бы больше. Тулуп мог бы стать отличным архивариусом, историком. Ему это дело явно по душе. Сидел бы переписывал историю для нового поколения.
– А у тебя друзья были?
Дарине очень хотелось понять, почему же он пошел за Акуловым.
Тулуп посмотрел на Дарину с какой-то невероятной тоской в глазах. На мгновение его стало жалко. Но минутная слабость быстро отпустила.
– Тяжело дружить с человеком, когда видишь, как другой исполняет твою мечту.
Дарина не поняла, Тулуп это сказал с тоской или с гордостью. Но ясно было одно – друзей у него не было. Даже в то время, когда Акулов еще не появился в его жизни.
– Поэтому ты решил ни с кем не дружить? – уточнила Дарина.
– В целом это выход, – улыбнулся Тулуп. – Сам по себе, никому не обуза, никого не заставляешь себя чувствовать ущербно.
– Но можно же найти друга, который будет с тобой на одной волне. – Она была не согласна с такой позицией.
– Как вы, што ли? – хохотнул Тулуп. – Вот уж никогда не видел настолько разных подруг. Вы же собачились постоянно.
– Мы дружим с Агатой с первого класса. – Дарина выпрямилась. – И обе знаем, что интересно другой. И наше счастье, что у нас не совпадают вкусы на мужчин.
– Да дело не в этом, – продолжал веселиться Тулуп. – Вы как маракуйя и морошка – вообще разного поля ягоды.
– Маракуйя не ягода. – Дарина жгла Тулупа взглядом.
– О том и речь. – Бармен улыбнулся одной из своих фирменных улыбок, от которых Дарину стало уже тошнить. – Разные, невозможно разные. И бросила тебя твоя подруга!
Дарина что-то хотела возразить, но не успела. Сверху спикировала та самая птица с девичьим лицом и заголосила:
– С моего дорогого! Маску сняли! А он мне голову откусить хотел! Хам! И шкуру с него тоже сняли! Да еще и… – Птица задохнулась, наклонилась совсем близко к Тулупу и прошептала что-то нечленораздельное.
– Да ты что? – удивился Тулуп.
Птица яростно закивала головой:
– Сама видела! Сама!
– И не помешала?
– Он мне чуть голову не откусил! – обиделась птица. – Ты бы тоже не вмешивался, если бы тебе голову попытались АМ!
Птица резко подалась вперед и щелкнула зубами перед самым носом Тулупа. Тот не шелохнулся.
– Говоришь, мы разные и Агата меня бросила? – ехидно спросила Дарина, когда птица улетела.
– А ты, глядя на Машу, все еще думаешь, что Ладного мира не существует? – парировал Тулуп.
Дарина отвернулась. Воспринимать Машу ее мозг отказывался. Уродливое сочетание птицы и человека. На картинке такое выглядит красиво, но это в сказке. В жизни же такого быть вообще не должно. Вместо птицы Маши должна быть просто Маша, какой бы она ни была.
– Грибы показались! – Акулов смешно бежал, путаясь в ногах. – Грибы показались! Бросаем все и на место!
Тулуп подскочил, захлопнув крышку ноутбука:
– Уже? Почему так рано?
– Да черт их знает, вся тропа в поганках, чуть не сшиб одну.
Буров точно знал, куда надо идти. Он ни разу не споткнулся, ни разу не задумался на том или ином повороте. Быстро вышел на тропинку, а потом вывел Агату из леса.
– Погоди, – замотала головой девушка, – нам обратно надо, за Дариной.
– Я справлюсь, – ответил Медведь.
– Видела я, как ты справляешься, – заволновалась Агата. – Давай обратно в лес, веди меня куда там надо.
– Давай Мангуста дождемся, мы вдвоем против ведомых не выстоим.
Пришлось согласиться. Агата не знала, сколько точно народу у сектантов, и представляла целую роту наглухо отшибленных дебилов.
– А кто они? – решила уточнить Агата. – Свидетели Ладного мира?
– Какие свидетели? – хохотнул Буров. – Они ни разу там не были, так, мечтатели. Только было бы о чем мечтать, – добавил он немного помолчав. – Почему никто не задумывается, что за одной красивой легендой может скрываться орда тварей, которая готова освежевать и сожрать?
– Ничего красивого в ваших легендах нет.
Ярослав пожал плечами. Агата зависла, глядя, как под тканью перекатились мышцы. Захотелось потрогать, а еще лучше – почувствовать, как двигается тело. Слава смотрел на девушку, немного усмехаясь. Агата покраснела и отвела глаза. Поцеловала, и хватит. Может, она вообще от стресса так поступила? Можно врать кому угодно, даже себе, но правда останется. Агате очень хотелось поцеловать Медведя еще раз. Внутри буквально все кричало. Будто открылся какой-то бездонный колодец, позволяющий изучать, касаться и просто находиться рядом бесконечно. Где же этот чертов Мангуст с Мирой?